III. Монополия и централизованно управляемая экономика

1. Переход к централизованно управляемой экономике, например, в Германии, был в значительной мере облегчен в результате промышленной концентрации, существования концернов и синдикатов. Там, где имелись крепкие синдикаты, такие, как в угледобывающей промышленности, черной металлургии, калийной и цементной промышленности, оставалось просто преобразовать правления синдикатов в отделы центральной администрации. Это было весьма просто. Синдикаты обретали публично-правовые функции, равно как и принудительный характер. Скажем, чугунный синдикат отныне централизованно распределял чугун, который он, будучи монополией, прежде продавал. Бюрократия синдикатов и внутренняя организация в ос­новном оставались прежними. Впрочем, и концерны, скажем, метал­лургической и химической промышленности также оказались теми строительными элементами, которые можно было без труда вмонти­ровать в здание централизованно управляемой экономики. Сущест­вовавший административный аппарат «И.Г.Фарбениндустри», к при­меру, следовало без разговоров использовать в качестве инструмента управления отдельными отраслями химической промышленности. И это вовсе не потому, что в прошлом его как бы создали для этой цели. И все же он превосходно служил ей. Однако повсюду там, где синдикаты и концерны не имели места, как это было во многих отраслях машино­строения или промышленности по переработке бумаги, строительст­во централизованно управляемой экономики столкнулось с опреде­ленными трудностями. Здесь пришлось заново создавать централь­ные органы, к тому же не было той бюрократии, которая требовалась.

Родственные узы как раз концернов и централизованно управляе­мой экономики оказались более тесными. Крупный, частично монопо­листический концерн сигаретной промышленности продавал свои сига­реты как фирменное изделие по установленным единым картельным ценам вплоть до самого последнего покупателя и сделал торговлю полностью зависимой от себя, так что она фактически превратилась в «распределителя», состоящего на службе администрации концерна. Сам же концерн, опираясь на суггестивную рекламу, установил свое влияние над потреблением. От этого частично монополистического господства на рынке до распределения сигарет центральной админи­страцией и до установления торговой скидки для распределителя ос­тается небольшой шаг. В централизованно управляемой экономике исчезает не только влияние потребителей на экономический процесс, но и самостоятельность, а также регулирующая функция торговли. Концерны и синдикаты и в этом отношении подготовили соответству­ющую почву. Кроме того, оказалось бы, что даже экономический рас­чет концерна проявляет те же черты, что и экономический расчет централизованно управляемой экономики. Уже в самом концерне возни­кают трудности осуществления удовлетворительного расчета издержек, и в рамках экономического расчета возрастает роль статистики¹.

В одном из важных распоряжений 1942 г. говорится следующее: Простое и целесообразное осуществление планирования практиче­ски всегда обусловливает привлечение организаций промыслового хозяйства, картелей, органов распределения, рингов и комиссий, а также региональных ведомств, от которых отдельно взятые пред­приятия должны получать соответствующие распоряжения». Они были, следовательно, органами центрального планирующего ведом­ства. Кроме того, для центрального ведомства было проще вести пе­реговоры с немногими крупными субъектами, чем с многочислен­ными мелкими. По этой причине сильно было также влияние част­ных властных группировок, которое приводило к тому, что ущем­лялись интересы более мелких конкурентов. Экономические власт­ные структуры частной и публично-правовой формы врастали друг в друга.

2. Но разве в таком случае не правильно было бы рассматривать централизованно управляемую экономику как один из случаев мо­нополии? Или как некое средоточие монополий?

На данный вопрос отдельные теоретики дают положительный ответ. В таком случае экономические порядки Германии и России 1942 г. были бы порядками, в которых доминировали бы монопо­лии. Последние существовали бы в каждой отрасли производства, а все монополии объединялись бы в единую монополию, именно в центральную администрацию. Тем самым анализ монополии «поглотил» бы анализ централизованно управляемой экономики.

На самом деле теоретический анализ показывает, что схожесть экономических процессов в том и другом случае существует, например, при формировании заработной платы. В форме рынка, в которой существует монополия покупателей, заработная плата, как известно, может быть доведена покупателями-монополистами до уровня, лежащего гораздо ниже предельного дохода труда. Это наблюдалось бы в том случае, если бы, например, прядиль­ная фабрика, расположенная в долине, являлась бы единствен­ным покупателем рабочей силы, и рабочие предлагали бы свои ус­луги в условиях конкуренции. В централизованно управляемой экономике рабочие в равной степени зависимы, правда, не от ча­стного лица, руководителя прядильной фабрики, а от централь­ной администрации. Разве они не сталкиваются здесь и там с мо­нополией?

3. Между тем уже этот пример позволяет распознать существенную разницу между монополией и централизованно управляемой экономикой. Правда, властные позиции руководства прядильной фабрики в условиях монополии покупателей довольно сильно и рабочие находятся в зависимости от данного обстоятельства.

Однако тут нет трудовой повинности или принудительного при влечения рабочих к отбыванию трудовой повинности, которые имеют место в централизованно управляемой экономике. И потребительские товары не направляются по распределению, их можно покупать на рынке.

Если говорить в общем, то в централизованно управляемой эко­номике нет спроса и предложения, равно как и рынков. Отсутствует также обмен. Он вытеснен распределением. В этой экономике нет многочисленных самостоятельных носителей планов, которые вступают между собой в хозяйственные отношения.

В отличие от этого в рыночном хозяйстве их по меньшей мере два, а именно в форме рынка двусторонней монополии. Это имело бы мес­то, например, в том случае, если бы железные дороги Германии в ка­честве монополиста-покупателя приобретали железнодорожные ва­гоны у вагоностроительного союза, являвшегося монополистом-про­давцом. Но как только процесс вагоностроения стал регулироваться центральными административными органами, союз перестал быть са­мостоятельным носителем плана и превратился в инструмент цент­ральной администрации, которой подчинялись также и железные до­роги Германии. Необходимые для вагоностроения металл, рабочая сила и т.п. распределялись централизованно. Объем товарооборота больше не определялся рынками и ценами. Впрочем, все еще сущест­вовал план по вагоностроению, но он был всего-навсего несамостоя­тельным разделом общего плана.

Монополистическая форма рынка и централизованно управляе­мая экономика соприкасаются по многим аспектам. Но это два госу­дарства, в которых жизнь, то есть экономический процесс, протекает совершенно по-разному. Особенно примечательным для централизо­ванно управляемой экономики является то, что потребности устанав­ливаются теми же самыми хозяйственными органами, которые также осуществляют регулирование производственного процесса.