6. «О селянине, иже в школы сына даде»1

Селенин некий со множеством имения предаде сына во учение словеснаго наказания во едину от краковских школ, но сын, в праздности пребывая, не латински глаголати желал, но идеже рюмки гремят, тамо пребывал и изнури² все, еже даде ему отец, и, возвращаяся к отцу, еще хотя взяти у отца имения. Отец аще и простяк, но помысли: «Вда много, а еще просит. В толикой тщете будет ли что лучше в сыне?» И хотя сына вопросити, како что по латине, но не ведяше. Прилучижеся ему во оно время навоз копати; сыну, стоящу на празе и дивящуся трудом его, отец вопроси: «Како вилы по латине, како навоз, како телега?» Сын отвеща: «Отче! вилы по латине вилатус, гной — гноатус, воз — возатус». Отец аще и не ведал, но обаче уразумел, яко сын за школою учится, удари его вилами в лоб и вда ему вилы в руки, глаголя: «Отселе учися вместо школы. Возми вилатус в рукатус и клади гноатус на возатус». Не вскоре будет философом, кто сердцем привязан у сохи.

Хрестоматия по древней русской литературе XI-XVII веков. – М.: Гос.учебно-педагогич.изд-во, 1955. – С.477

7. Из стихотворений с. Полоцкого1

МОНАХ

Монаху подобает в келии седети,

во посте молитися, нищету терпети,

Искушения врагов силно побеждати

и похоти плотския труды умерщвляти,—

Аще² хощет в небеси мзду вечную взяти,

неоскудным богатством преобиловати.

Пагубно же оному по граде ходити,

из едина в другий дом преходяще пити.

Но увы безчиния! Благ чин³ погубися,

иночество в безчинство в многих преложися.

О честных несть зде слово: тыя почитаю,

безчинныя точию⁴ с плачем обличаю.

Не толико миряне чреву работают,

елико то монаси поят, насыщают.

Постное избравшии житие водити

на то устремишася, да бы ясти, пити, —

Тоже не поелику есть во славу бога,

но излише, даже скорбь раждается многа.

Скорбь чреву, болезнь главе, а ум изчезает,

тако постник не знает, еже содевает.

Множицею есть зрети по стогнам⁵ лежащих,

изблевавших питие и на свет не зрящих,

Мнози колесницами возими бывают,

полма⁶ мертвии суще, народ соблазняют.

Мнози от вина буи сквернословят зело,

лают, клевещут, срамят и честныя смело,

А за то во утрий день без казни⁷ бывают,

яко без обителей в граде ся скитают.

Неции постригшися посестры питают

неправым собранием и с неми бывают.

Инии тайно от поп в струзех пострижени

ходят, лстяще мир, аки на то устроени.

Мнози не стрижении монашеско ходят,

безчинными делесы соблазнь в мире родят.

Оле¹ развращения! Ах, соблазнь велика!

Како стерпети может небесе владыка!

В одеждах овчих волци хищнии бывают,

чреву работающе, духом погибают.

Узриши еще в ризы красны облеченны,

иже во убожество полное стрижени.

Ни жених иный тако себе украшает,

яко инок несмыслный, — за что погибает,

Ибо мысль его часто — да от жен любится;

под красными ризами — увы! — дух сквернится.

Таковии ко женам дерзают ходити,

дружество приимати, ясти же и пити.

Сродство себе с онеми ложне поведают,

или тетки, матери, сестры нарицают;

Под ними же имены хотят мужи быти,

без брачнаго союза зол брак сотворити.

О, безчиния люта! Оставлше сродныя,

притворяют сродники себе неправыя,

Имже делом от Христа себе удаляют,

суща жениха своих душ пренебрегают,

За что, яко блудници, будут отлучени,

аще не обратятся, и вечно казнени.

Престаните, иноцы, сия зла творити,

тщитеся древним отцем святым точни быти, -

Да идеже они суть во вечной радости,

будете им общници присныя сладости!

ПИЯНСТВО

Человек некий винопийца бяше,

меры в питии хранити не знаше,

Темже многажды повнегда упися,

в очию его всяка вещь двоися.

В едино время прииде до дому

и вся сугуба² зрешася оному.

Име два сына, иже предстояста

ему четыри во очию стаста.

Он нача жену абие³ мучити,

да бы ей правду хотела явити,

Когда два сына новая родила

и с коим мужем она приблудила.

Жена всячески его увещаше,

вино виновно быти сказоваше.

Но он никако хоте веры яти,

муку жестоку нача умышляти;

Взял есть железо, огнем распаляше,

ко жене бедней жестоко вещаше:

«Аще ты инем мужем не блужденна,

сим не будеши огнем опаленна;

Аще же с инем блуд еси творила,

имать ожещи тя огненна сила».

Бедная жена в люте беде бяше,

обаче¹ умно к нему глаголаше:

«Рада железо огненное взяти,

невинность мою тебе показати,

Токмо потщися² своею рукою

подати оно ты на руку мою».

А все железо распаленно бяше,

чесо пияный во ум не прияше,

Ятся³ железа, люте опалися,

болезни ради в мале отрезвися.

И се два сына точию видяше,

невинность жены, свою вину знаше;

Срамом исполнен, во печали был есть

и прощения у жены просил есть,

Тако пиянство ум наш помрачает; —

всяк убо того верный да гонзает⁴.

Полоцкий Симеон. Избранные сочинения. – М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1953. – С.8-10,54-55