9. Запись в Разрядной книге указа, объявлен­ного московским служилым людям, о посылке служилых людей с воеводой ю.Долгоруковым на подавление восстания (1670 г., августа 1)

Августа в 1 же числе великого государя указ сказан на Постельном крыльце таков.—

Стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы и всяких чинов люди!

Великий государь царь и великий князь Алексей Михайло­вич... [т.] велел вам сказать.—

В прошлом во 177-м году казак донской Стенька Разин с товарыщи, с такими ж ворами, забыв господа бога и пресвятую богоро­дицу, христианскую заступницу, и православную христианскую веру, и святую соборную и апостольную церковь, и его великого госуда­ря крестное целованье, ему, великому государю, и всему Москов­скому государству изменил. И прямых старых донских казаков, которые за святую соборную и апостольскую церковь, и за его великого государя крестное целованье, и за Московское государство бивались и до смерти страдали, их многих побил и пограбил и опо­зорил. И на Волге многие пакости чинил, приказных и торговых людей до смерти побил; и пришедчи на Яик, просился в город, бутто для моления в церковь, и яицкие служилые люди, не чая от него, вора, тайного лукавства, в город для моления в церковь пустили, и он вместо церковные молитвы тех яицких служилых людей без­винно посек и город разорил.

И как то воровство в Астрахани боярин и воеводы уведали, и по нашему великаго государя указу посылали на того вора и крестопреступника из Астарахани Якова Безобразова с нашими велико­го государя ратными людьми. И он, вор, против тех наших великаго государя ратных людей бился, и уклонился к пущему воровству, и ходил на море, и шахова величества многие городы обманом и душевредством имал и разоренье чинил, и шахова ж величества купчин побивал. И тем своим воровством меж нами, великим государем, и шаховым величеством и меж наших великих государей государств многую ссору учинил.

И по нашему, великаго государя указу боярин и воевода князь Иван Семенович Прозоровской посылал на них из Астарахани товарыща своего стольника и воеводу князя Семена Львова, а с ним наших великого государя ратных людей. И милостию божиею и заступлением пресвятые богородицы стольник и воевода князь Семен Львов и наши великаго государя ратные люди их, воров, сошли и обступили и хотели сечь. И они, видя над собою промысл наших ве­ликаго государя ратных людей, нам, великому государю, в винах своих добили челом и крест целовали, что им впредь нам, великому государю, служить верно безо всякия измены. И заводов воровских на святую соборную церковь и на православную христианскую веру и на Московское государство никаких нигде не чинить, и ссоры меж нами, великим государем и шаховым величеством, никакой не де­лать, и никаких воровских людей к себе не принимать и ниоткуду не призывать, и крови христианские не проливать. И мы, великий государь, по своему государскому милосердому христианскому на­мерению, не хотя их разлития крови, пожаловали их, велели им вместо смерти дать живот. И по их челобитью отпущены они были на Дон для того, что им, будучи на Дону, нам, великому государю, служить и против всяких наших государских неприятелей бусурман стоять, и крови свои проливать, и заслуживать те свои воровские вины службами своими и кровьми.

И по нашему великого государя указу послан с Москвы на Дон с нашими государевыми милостивыми грамотами к донским старши­нам и к войску жилец Гарасим Овдокимов. Да ему ж велено проведать про того вора Стеньку: тое нашу государскую милостивую пощаду и от смерти свобождение он, Стенька, помнит ли, и против своего обещания нам, великому государю, служит ли, и шатости ка­кие в нем и приобщения к воровству нет ли. И тот вор Стенька, забыв господа бога и пресветую его матерь, заступницу и помощницу всего христианского рода, и святую православную христианскую веру, от святыя соборные церкви отступил и про святителя¹ нашего Иисуса Христа говорил хульные и неистовые слова, чего православному христианину и помыслить не мочно, и церквей божиих ставить на Дону и пения никакова петь не велит и священников з Дону збил.

И нам, великому государю, и всему Московскому государству изменил, и принял к себе в помочь сатану, и, прибрав к себе таких же воров, пришол воровски на Дон в Черкаской город, и жильца Гарасима Овдокимова убил и в воду вкинул, и старых донских казаков, которые нам, великому государю, служили, многих побил же и в воду пометал. И пошол на Волгу для своего воровства по-прежнему мимо Царицына.

И царицынские служилые люди по согласию с тем же вором нам, великому государю, изменили, город Царицын здали и воеводу Ти­мофея Тургенева и царицынцов и иных тамошних городов детей боярских и всяких служилых людей, которые к их воровству не при­ставали и бились с ними, ему выдали, и, соединясь, побили и в воду пометали. И голову Ивана Лопатина. которой послан был на Царицын с стрельцами, не допустя до Царицына, на Волге воровским обманом побил и в воду ж пометал. И видя себе надежду в тех из­менниках, в таких же дьявольских сосудах, каков и сам, пошол с Ца­рицына на Волгу, и наших великого государя всяких чинов служи­лых и приказных и купецких людей грабил и до смерти побивал и в воду метал, не токмо что природных чесных людей, но стрель­цов и салдат и людей боярских, и всякие злыя воровские пакости учинил.

И оставя на Царицыне воровских своих товарыщей, пошол к Чорному Яру и к Астарахани, и Чорной Яр своим лукавством взял, и вое­воду, убив, вкинул в воду. А которые наши великого государя слу­жилые люди были посланы из Астарахани на него, вора Стеньку, с воеводою с князь Семеном Львовым, и те астараханские служилые люди нам, великому государю, изменили и приложились к нему, во­ру, и воеводу князя Семена Львова отдали ему, вору, а начальных людей и московских стрельцов побили и в воду пометали. И пришед с теми астараханскими изменниками под Астарахань, згаваривал астараханских стрельцов, чтобы они воровски, тайно, в город их пу­стили и боярина и воевод и начальных всяких людей и московских стрельцов выдали, а сами соединились с ними. И астараханские стрельцы нам, великому государю, изменили, того вора Стеньку в город пустили и боярина и воеводу и начальных людей и московских стрельцов выдали тем ворам. И вор Стенька Разин боярина воеводу князя Ивана Семеновича Прозоровского велел бросить с роскату, а товарыщей ево и начальных людей и детей боярских и мо­сковских стрельцов, которые к воровству не пристали, побил.

И мы, великий государь царь и великий князь Алексей Михайло­вич ... [т.], велел вам сказать, что Московское государство во жребии и во обороне пресвятые владычицы нашея богородицы и всегда над всякими неприятели победу приемлет по господе бозе молитвами ея. А ныне мы, великий государь, и все наше Московское государст­во в той же надежде, и по господе бозе несумненную надежду имеем на руководительницу и помощницу пресвятую богородицу. И указали быть на нашей государеве службе боярину нашему и воеводам князю Юрью Алексеевичу Долгоруково да стольнику князю Костянтину Щербатово. И вы б, стольники и стряпчие и дворяня московские и жильцы, памятуя господа бога и надежды христианские, пречистые богородицы, помощь и наступление, и святую православную христианскую веру, и святую соборную и апостольскую церковь, и наше великаго государя крестное целованье, и свою породу и службы и кровь, и за те свои службы нашу великаго государя к себе милость и жалованье, и свои прародительския чести, — нам, великаму государю, за наше великого государя здоровье и за все Московское государство и за свои домы служили со всяким усердием, и со всею службою ехали к Москве все тотчас безсрочно, не мешкав в домех своих, безо всякие лености.

А кому быть на Москве и кому быть в полкех, и о том наш вели­кого государя указ будет им сказан завтре. А за те ваши службы наша государева милость и жалованье будет вам свыше прежнего. А которые ратные люди наперед сего на нашей великаго государя службе объявились в нетех¹ или в бегах, и за те их вины наш великаго государя указ им о том будет; а хто ныне заслужит, и тем вина отдана будет. А буде, забыв господа бога и православную христиан­скую веру и наше великого государя крестное целованье, против то­го врага божия и отступника от веры православной и губителя не­винных православных христиан на нашу великого государя служ­бу тотчас не поедут и учнут жить в домех своих, и по нашему вели­каго государя указу у тех людей поместья их и вотчины укажем мы, великий государь, имать бесповоротно и отдавать челобитчиком, ко­торые будут на службе. А буде которые всяких чинов служилые люди с нашей великаго государя службы збегут, и тем быть кажненым смертью безо всякия пощады. И вам бы одноконечно ехать со всею службою, не мешкая, и нам, великому государю, служить и за свои службы нашу великаго государя милость получить.

Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Сборник документов. –

М.: Изд-во АН СССР, 1957. – Т. II. – Ч.I. - № 2. - С.7-10

10. Расспросные речи в Тамбовской приказной избе московского стрельца П.Алексинца о взятии Астрахани С. Разиным и о движении его вверх по Волге к Саратову (1670 г., августа 22)

178-го августа в 22 день прибежал в Танбов с Царицына московской стрелец Артемонова приказу Сергеевича Матвеева семой сотни Исайка Екимов сын Алексинец, а в роспросе сказал. —

В нынешнем де во 178-м году по указу великого государя послон был он, Исайка с товарыщи, с московскими стрельцами, на службу великого государя на Царицын с стрелецким головою с-Ываном Лопатиным с товарыщи. И не доехав де Царицына, на Волге вор и изменник Стенька Разин, выехов с Царицына водою и коньми, того стрелецкого голову и начальных людей и с ними стрельцов многих побил и в воду пометал. И с Царицына пошол под Черной Яр. И наперед де ево, Стеньки, пришла под Черной Ир из Астарахани высылка с воеводою со князем Семеном Львовым, и та де астараханская высылка ему, Стеньке, здалась и с ним не бились. И ис под Черного Яру пошол он, Стенька, под Астарахань. А их де, москов­ских стрельцов, осталось человек с полтретья ста, а под Астарахань де имал с собою в гребцах. И пришод де он под Астрахань, стоял только 2 дни и на третей день пошол под Астарахань при­ступом ночью. И в то де число астараханцы с ним, Стенькою, не би­лись и сели по домам своим, а бились де с ним, Стенькаю, московские стрельцы и тезики¹. И он де, Стенька, наперед вшол в деревяной город и ис того де земляного города вшол в Белой город. А боярин де и воеводы князь Иван Семенович Прозоровской с товарыщи и вся­кие начальные люди и тезики сели в осаде в третьем городе кремле и заперлись накрепко и городовые ворота заметали кирпичами. И он де, Стенька, с воровскими казаками и с астараханцы изменники к тому городу кремлю приступали приступом, вор де Стенька приступал от Мочаговские башни от ворот, а Васька де Ус присту­пал от Пыточные башни от лавок. А в той де Пыточной башне си­дели начальные люди, и на приступи де ис той башни воровских ка­заков побили многих. И ис того де города кремля осадные люди с ним, Стенькаю, бились. И он де, Стенька, с товарыщи, приставя к городу лесницы, и взошли на город и тот город взяли за боем. И боярина и воеводу князя Ивана Семеновича Прозоровского и брата ево стольника князя Михайла Семеновича, перевезав их, бро­сил с роскату², а 2-х де сынов ево, боярских, на городовой стене повесил за ноги, и висли де они на городовой стене сутки. И одного де, боярского большого сына, сняв с стены, связав бросил с роскату ж, а другово, боярского меньшого сына, по упрошению астараханского митрополита, сняв со стены и положа де на лубок, отвезли к матери ево в монастырь. А иных де астараханских начальных лю­дей, и дворян и детей боярских и тезеков всех, и которые с ним, Стенькою, в осаде дрались, побил. И в церквах божиих милосердие божие образы окладные и великого государя денежную казну всю поимал и всякие дела в приказех пожог и животы боярские и всяких чинов начальных людей в том городе кремле все пограбил же. И аманатов³ из Астарахани отпустил по кочевьям их и тюрьмы роспустил. А боярская де жена и всяких начальных людей жены все живы, и никово де тех жон он, Стенька, не бил, и у митрополита де он, Стенька, был почесту.

А был де он, Стенька, в Астарахани недели з 2 и пошол из Астарахани на Царицын Волгою. А с ним де, Стенькою, товарыщев ево, воровских казаков, тысячь с 5, да астараханцов поневоле взял с собою и всяких невольных людей, которых имал с насадов и стру­гов неволею ж, безружейных людей тысячи с 3. И всего де с ним, Стенькою, всяких чинов людей из Астарахани пошло тысяч с 8. И после себя оставил он, Стенька, в Астарахани товарыщев своих, воровских казаков, з десятку по 2 человека, всего их будет тысячи с полторы; а с ними де, воровскими казаками, оставил в Астарахани начальным человеком товарыща своего Ваську Уса. Да с ним же де, Стенькою, пошли из Астрахани кочевных татар человек с 50 конных, и иные кочевные мурзы и тотаравя к нему, Стеньке, в Астарахань приезжали.

А стольник де и воевода князь Семен Львов ныне в Астарахане жив. А как де ему, вору Стеньке, астараханская высылка на Чер­ном Яру здались, и он де, вор Стенька, учиня круг, и в кругу гово­рил: любо ль де вам, атаманы молотцы, простить воеводу князь Семе­на Львова? и они, воровския казаки, в кругу кричали, что простить ево им любо. И оставил де ево, князя Семена, он, Стенька, на Чер­ном Яру, а сам пошол в Астарахань, и после де того велел ево привесть к себе в Астарахань. А из Астарахани де он, вор Стенька, до Царицына шол Волгою 2 недели. И московских де стрельцов полуголову Федора Якшина и камышенского воеводу возит он, вор Стенька, с собою.

И пришол де он, вор Стенька, на Царицын, послал от себя на Дон в Черкаской городок воровских казаков и всяких невольных людей и останцов московских стрельцов человек с 500 з деньгами и со всякими грабежными животами, да с ними 8 пушек. А с Ца­рицына, отпустя их на Дон в Черкаской городок, и на тот же де день он, вор Стенька Разин, пошол Волгою под Соратов. А конных де людей у него, Стеньки, нет ни одного человека, потому что кото­рые конные люди у него, Стеньки, были, и у них де лошеди у всех попадали, и не осталось де у них ни одной лошади.

А струшки де у него, Стеньки, небольшие, человек по 10-ти, и в большем человек по 20-ти в струшке, а иные в лотках человек по 5-ти. А которых де невольных людей с насадов и стругов неволею к себе он, Стенька, имал, и у тех де всех людей ружья нет.

А богу де он, вор Стенька, не молетца и пьет безобразно и блуд творит, и всяких людей рубит без милости своими руками. И говорит де и бронит московских стрельцов и называет их месниками: вы де, мясники, слушаете бояр, а я де вам чем не боярин? А то де он, Стенька, и говорит, что ему, Стеньке, итить к Москве и побить на Москве бояр и всяких начальных людей.

А голову Ивана Лопатина и сотников московских стрельцов и пятидесятников побил и, обножа, пометал в воду. И стрельцов де метал в воду живых, связав человека по 2 и, наругаючи, на воде их колол гротиками¹. А под Соратов де он, Стенька, идет с великою опаскою, боитца себе встречи великого государя ратных людей. И то де он, Стенька, и думает, что ему итить в Русь Волгою на бояр и на мясников, а мясниками де называет московских стрельцов, что де ани, мясники, московские стрельцы, стоят за бояр и думают заодно.

А в Астарахани де он, Стенька, торговых людей астараханцов всех переграбил и товары и животы у них поимал. И те де астараханцы торговые люди многия о том тужат, что градцкие их люди, астараханцы, своровали и к нему, вору, пристали. И думают де, меж собою сходясь, многия люди и меж собою говорят: не пробыть де нам от великого государя, что к такому вору пристали и великого государя милость забыли, управливаетца де великий государь и с-ыными землями, не токмо с нами.

А на Царицыне де, пришод, он, вор Стенька, астараханских тотар дарил и довал им шубы собольи и иные подарки, чтобы они с ним, Стенькою, заодно воровали. От него де, Стеньки, всем воровским ка­закам учинен закал крепкой, чтоб ани того берегли и уходцов бы от них на Русь никого не было. А где ково от него, Стеньки, беглеца догонят, и они б тех беглецов, имая на воде, метали в воду, а на су­хом берегу рубили, чтоб нихто про него, Стеньку, на Русь вести не подал.

Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Сборник документов. –

М.: Изд-во АН СССР, 1957. Т. II. – Ч.I. - № 12. - С.19-21