Семнадцатый век. Эпоха классицизма

Если в эпоху Возрождения законодательницей литературной моды была Италия, то в XVII веке центром европейской культуры постепенно становится Франция. Расцвет классицизма во Франции был логическим завершением ренессансной ориентации на антич­ность. Крупнейшим его теоретиком стал Никола Буало (1636-1711). Его известный трактат "Поэтическое искусство", написанный в подражание "Поэтике" Горация стихами, является манифестом французского классицизма. Правда, он написан в то время (1674), когда классицизм пустил глубокие корни, и даже закат его был не за горами. "Поэтическое искусство", как и "Поэтика" Арис­тотеля, — нормативное руководство по написанию произведений. Одно из главных требований — произведение должно создаваться разумом (не платоновским "божественным вдохновением"). Поэт — носитель интеллекта и мудрости, а не одержимости. Буало призывает поэтов:

Любите ж разум вы. пусть он в стихах живет. Один и цену им и красоту дает.

Красота — создание разума, а не Бога (как считал Платон), и она не покоится пассивно в "куске мрамора". В отличие от Аристотеля Буало наделяет поэта большей инициативой. Поэт сам создает красоту, а не просто отыскивает ее в материале. Буало призывает "любить разум" и ставит последний выше чувства и воображения. Таким образом, уже у Буало можно увидеть истоки того культа разума, который характерен для просветителей XVIII века.

Другим важным требованием Буало является требование "под­ражать природе". При этом, правда, предостерега­ет от подражания "низменной природе":

Чуждайтесь низкого, оно всегда уродство.

В простейшем стиле все ж должно быть благородство.

Поэту не обязательно избегать низменного и отвратительного, но в произведении оно должно быть подано так, чтобы доставлять удо­вольствие и "развлекать".

Эта мысль Буало не оригинальна — об этом же писал Арис­тотель в "Поэтике". Именно изящество поэтического стиля и чет­кость теоретических положений обеспечили 'Поэтическому искус­ству" Буало долгую жизнь в науке о литературе.

Восемнадцатый век. Эпоха Просвещения

В XVIII веке культ разума достиг апогея. Крупнейшие мысли­тели этого столетия надеялись, руководствуясь разумом, изменить к лучшему жизнь человечества. Культ разума означал продолжение тра­диций классицизма как в области художественного творчества, так и в теории. Однако наметились и другие тенденции. Наиболее последо­вательным классицистом в теории и в своей художественной практике был Вольтер (1694-1778). Его преданность заветам Аристо­теля была так велика, что даже своего любимого Шекспира, не укладывающегося в рамки классицизма, он называл не иначе, как "гениальным дикарем". Тем более неприемлемыми для Вольтера были мифы, эпос, произведения фольклора, для которых характерны неестественные "гигантские образы", привлекающие "дикарей", но отталкивающие "души просвещенные и чувствительные".

Вольтер, как типичный рационалист, считал, что истинная, "изящная" поэзия развивается в соответствии с общим развитием интеллекта и характеризуется ясностью выражения и аристотелев­ской "соразмерностью".

Соотечественник Вольтера Дени Дидро (1713—1784), не нападая на последователей Аристотеля и Буало, высказывал уже и нечто но­вое по сравнению с ними.

"Глубокомысленнейший из всех энциклопедистов", как опреде­лил его Герцен, Дидро был и самым выдающимся теоретиком лите­ратуры своего времени. В работах Дидро ("Салоны", "О драматиче­ской литературе" и др.) наметился отход от традиционного понима­ния литературы классицистами. Разум был для Дидро инструментом познания мира, а не носителем абстрактных понятий, то есть опыт­ного, научного изучения реальности.

В статье "Прекрасное", написанной для "Энциклопедии", нет и речи о божественной сущности прекрасного. Дидро говорит об отно­сительности красоты, утверждая, что "не существует абсолютно пре­красного. Красота, считал Дидро, познается в сравнении схожих предметов, например, одного цветка с другим. Вслед за Платоном и Аристотелем Дидро проводит мысль, что прекрасное сливается с истиной и добродетелью. Но "добродетель" он понимает более конк­ретно, акцентируя внимание на ее социальном и даже классовом проявлении.

В литературоведческих теориях Дидро соединены его материа­листическая ориентация и демократизм. Он призывал художников искать натуру не среди "людей лучше, чем мы", а "во вшивой Шам­пани" и теоретически обосновывал просветительский реализм. Им было детально разработано положение о типичности героев, причем не психологической типичности, как у Аристотеля, (трус не должен совершать подвиги), а социальной. И в этом отношении Дидро был прямым предшественником реалистов XIX века.

Подчеркивая высокое общественное предназначение искусства и литературы, Дидро писал в "Опыте о живописи": "Отомсти пре­ступнику, богам и судьбе за добродетельного человека". Последнего он считал достойным того, чтобы стать героем высокой драмы и даже трагедии. Это было совершенно новым по сравнению с требо­ваниями, которые предъявляли к герою трагедии классицисты. Чер­нышевский справедливо отметил: "Известен переворот, произведен­ный во французской драме теориею Дидро о том, что драме пора начать изображать человека такого, как все мы". Данное теорети­ческое положение Дидро воплотил и в своей художественной прак­тике — главными героями его драм "Побочный сын" и "Отец семейства" являются добродетельные, но обычные люди, представи­тели третьего сословия.

Во многом был близок к Дидро крупнейший немецкий тео­ретик литературы и искусства Готхольд Э. Лессинг (1729-1781). Его теорети­ческие работы — "'Письма о новейшей литературе", "Лаокоон", "Гам­бургская драматургия" и др. — не просто выдающиеся памятники литературно-критической мысли, они до сих пор активно использу­ются литературоведами.

Как и Дидро, Лессинг осуждал односторонность и искусствен­ность классицистов, противопоставлял им Шекспира, изображавшего жизнь во всей ее полноте и сложности. Именно Шекспир, а не Корнель, является, по мысли Лессинга, истинным продолжателем тради­ций великой античной литературы. Искусство и литература, писал Лессинг, должны "подражать теперь всей видимой природе", и "прав­да" должна быть их главным законом.

Лессинг также подверг острой критике и модный в то время сентиментализм, проявившийся в "мещанской трагедии" и в романах Руссо и Гете. В идеале немецкий теоретик литературы хотел бы син­тезировать лучшие черты классицизма и сентиментализма, соединив стойкость корнелевских героев с душевной утонченностью гетевского Вертсра или Сен-Пре, героя романа Руссо.

В отличие от Дидро Лессинг, затрагивая проблему типичности героя, призывал обобщать и изображать прежде всего моральные ка­чества людей, несколько пренебрегая их социальной типизацией.

В XVIII веке начался стремительный взлет в русской литера­турно-теоретической мысли.

Крупным событием в начале XVIII века стало опубликование двух теоретических работ Феофана Прокоповича "Поэтика" (1705) и "Риторика" (1706). В "Поэтике" особенно замечательной представля­ется попытка определить виды поэзии в зависимости от важности изображаемых предметов. Истоки поэтического Феофан видит не в божественном даре, а в "чувстве человеческом". В "Риторике" внима­ние исследователя сосредоточено на стиле и жанре прозаических произведений.

Вершинами русской литературно-теоретической мысли XVIII ве­ка стали труды В. Тредиаковского (1703-1769) и М.Ломоносова (1711-1765).

Тредиаковский положил начало новому, национальному этапу в развитии русской науки о литературе. В своих работах "Новый и краткий способ к сложению российских стихов" (1735), 'О древнем, среднем и новом стихотворении российском" (1755) и других он знакомит читателя с основными жанрами западноевропейской лите­ратуры, неизвестными еще в России, и с западными теориями лите­ратуры (Буало, Гораций). В отличие от Ф. Прокоповича Тредиаков­ский, говоря о поэтических жанрах и видах, опирается не на запад­ные, а на отечественные образы. Много сделал он и в области тео­рии стиха ("Рассуждение о стопах, иамбе и хорее" и другие работы).

Теоретические работы крупнейшего русского поэта XVIII века М. Ломоносова посвящены в основном проблемам прозы. В отличие от западноевропейской литературы, ориентированной больше на поэ­зию, русская литература, наоборот, была традиционно прозаической. Это понимал Ломоносов, посвятивший свою важнейшую теоретичес­кую работу — 'Краткое руководство к красноречию" именно проб­лемам прозы, хотя сам он был выдающимся поэтом своего времени и внес весомый вклад в теорию отечественного стиховедения.

После Тредиаковского и Ломоносова русская литературная мысль развивалась весьма интенсивно и плодотворно.