История развития уголовного законодательства об ответственности за посягательство на жизнь и здоровье сотрудника правоохранительного органа (отечественный и зарубежный опыт)

Для более успешного понимания развития уголовного законодательства об ответственности за посягательство на жизнь и здоровье сотрудника правоохранительного органа необходимо использовать историко-сравнительный метод. По справедливому мнению А.Ф. Кистяковского, "только история может дать объяснение причин как современного состояния уголовного права, так и состояние его в предшествующие годы.... История указывает на естественную природу существовавших уродливостей и вообще того или другого состояния уголовного права, она констатирует источник его прогрессивности и дает данные для оценки как старых, так и новых теорий и учений уголовного права"1 .Обратимся к различным памятникам права России. Именно в них имеются отдельные положения (статьи), которые дают некоторые представления о тех отношениях, которые охранялись уголовным правом2 .

Однако, прежде чем перейти непосредственно к анализу законодательных памятников, необходимо обратить внимание на то, что в России органы прокуратуры сложились только в XVII веке, а органы внутренних дел с их политической функцией как самостоятельный институт были образованы в начале XVIII века, как, впрочем, и Министерство юстиции3.

До создания регулярной полиции эти функции выполнялись различными государственными органами в центре и на местах. Например, обеспечение благочиния возлагалось на отдельные приказы - Разбойный, Земский и другие. В Москве назначали специальных должностных лиц - "объезжих голов", которые со своими помощниками организовывали полицейскую службу с привлечением местного населения. Первоначально, в Москве (1649 г.) эта функция была возложена на дьяка и подьячего, которым предписывалось "быть в объезде в ... городе ... для бережения от огня и от всякого воровства"1. Таким образом, правоохранительные органы в собственном смысле этого слова сложились только к XVIII веку.

Тем не менее, впервые охрана жизни и здоровья сотрудника правоохранительного органа была зафиксирована в тексте основного правового документа Древнерусского государства - Русской Правде. Хотя определения "сотрудник правоохранительного органа", в связи с отсутствием правоохранительных органов в то время, не существовало, но в указанном нормативно-правовом акте содержались статьи, посвященные охране жизни огнищанина, княжеского тиуна и других лиц, выполнявших функции определенно схожих с современными функциями сотрудников прокуратуры, МВД, Министерства юстиции и представителей власти других ведомств РФ.

Нормы, посвященные охране жизни представителя княжеской администрации закреплялись в ст. ст. 1, 3, 12 Пространной Правды (в оригинале носящей название "Суд Ярослава Владимировича. Русский закон"):

Статья 1. Если человек убьет человека, то мстит брат за (убийство) брата, или отец, или двоюродный брат, или племянник со стороны брата; если же не будет никого, кто отомстит за него, то положить за убийство 80 гривен, если (убитый) будет княжим мужем или княжеским тиуном; если (он) будет русин, гридин, купец, боярский тиун, мечник, изгой или Словении, то положить за него 40 гривен.

Статья 3. Об убийстве. Если кто злоумышленно убьет княжа мужа, а убийцу (люди) не будут искать, то виру в 80 гривен платит вервь, в которой найдут труп убитого; если убитый простолюдин, то 40 гривен.

Статья 12. А за (убийство) княжеского тиуна, ведавшего селами или пашнями (платить) 12 гривен1.

Анализ диспозиции данных статей Пространной Правды позволяет сделать вывод, что уже в то время существовали нормы, ставящие под охрану порядок управления, общественный порядок и общественную безопасность, посредством установления ответственности за посягательства на лиц, осуществлявших функции представителя власти, хотя само понятие "порядок управления", "представитель власти", "правоохранительные органы" и т. д. начнут использоваться намного позже. Справедливо, что наказание за посягательство на жизнь и здоровье княжа мужа и княжеского тиуна (лиц княжеской администрации) было значительно выше, чем за преступления против жизни и здоровья других лиц. Это объясняется оценкой законодателем указанных действий как направленных, в первую очередь, на изменение или прекращение деятельности данных лиц, связанной с осуществлением возложенных властью функций, а затем только - на их жизнь и здоровье. Таким образом, уже в Х-ХП веке очевидно стремление государственной власти обезопасить себя от всякого рода дезорганизующего воздействия через уголовно-правовое принуждение, что проявляется на всех этапах общественного исторического развития.

Преступления против правосудия были известны с давних времен, даже в то время, когда право еще не вполне было отделено от религиозных и моральных представлений, а судебные функции не отделялись от законодательной и исполнительной власти. Уже во времена Русской Правды существовали советы и предписания судьям, устанавливалась ответственность за нарушения установленного порядка отправления правосудия. Применительно к исследуемой теме, Русская Правда содержала аналогичный современным (ст. ст. 295, 296 УК РФ) состав преступления, предусматривающий ответственность за посягательство на жизнь и здоровье вирника - специального должностного лица, исполняющее судебное решение1. Функции вирника в Русской Правде могут быть сравнимы с функциями судебного пристава-исполнителя. Так же как и при посягательствах на жизнь лиц княжеской администрации, за причинение вреда жизни и здоровью вирника устанавливались повышенные меры уголовной ответственности.

Таким образом, в Русской Правде имеются общественно опасные деяния, посягающие на порядок управления и на правосудие.

Укрепление государственной власти закономерно приводит к дальнейшему усилению охраны профессиональной деятельности и личности уполномоченных субъектов феодальных княжеств посредством норм уголовного права, наряду с охраной человека, его жизни и здоровья, телесной неприкосновенности, чести и достоинства, имущественных прав и интересов, которые по-прежнему являлись объектом уголовно-правовой охраны, хотя и не без учета принципа сословности1 .

С укреплением законности, развитием государственности и судебной системы развивались и совершенствовались статьи законодательных актов, предусматривающих ответственность за посягательства на порядок осуществления правосудия и порядок управления. Однако, несмотря на обширное количество составов, закрепивших наказание за лжесвидетельство, ложный донос, злостную клевету с целью осуждения невиновного, вынесение неправосудного акта и т.д. (в сфере правосудия), подделку документов, фальшивомонетничество и т.д. (в сфере порядка управления), ни в Судебнике 1497 года, ни в Судебнике 1450 года не обнаруживается специальных составов, посвященных охране жизни и здоровья сотрудника правоохранительного органа (в свете рассматриваемой проблемы). Однако такое положение дел вовсе не указывает на уменьшение значимости указанных составов, дело в том, что в указанный период продолжали действовать нормы Русской Правды, поэтому многие составы не дублировались законодателем.