1.2. Проявления экстремизма и терроризма в российском обще­стве, причины и формы.

Всплеск экстремизма и терроризма в российском обществе — явле­ние конца XX - начала XXI в., в основе которого реакция народа на рас­пад СССР, в связи, с чем возникло чувство растерянности от потери страны, неуверенности в завтрашнем дне. Усугубились эти чувства про­цессами капитализации страны в диких формах, появлением огромных слоев обнищавшего народа. В обществе всеобщим явлением стал страх перед будущим за себя, за своих детей и, естественно, потеря обществен­ных ориентиров у молодежи.

Первопричиной обострившихся за последние годы проблем сепара­тизма, экстремизма и терроризма в современной России является то, что она за относительно за короткий интервал времени переместилась из од­ного исторического периода в другой, в результате чего:

• радикально изменилось государственное устройство, институты власти и ее атрибуты;

• в России покончено с прежней политической системой, основой которой была монополия КПСС на власть и идеологию;

• стремительно меняются соотношения форм собственности в РФ и вся система социальных взаимоотношений;

• нарастают межнациональные противоречия внутри России и про­блемы с бывшими республиками СССР, ныне суверенными государства­ми;

• коренным образом изменились и положение Российской Федера­ции в мировом сообществе, ее взаимоотношения с иностранными госу­дарствами;

• ослаблен духовный потенциал нации, та основа, на которой из­древле покоилась мощь нации и государства.

39

Нетерпимость, экстремизм и основанное на них насилие представ­ляют собой угрозу реализации поставленных государством долгосрочных задач во всех сферах общественной жизни, в целом национальной безо­пасности страны. Особенности проявления экстремизма в полиэтниче­ской среде обусловлены многими факторами, в том числе и изменениями этнонационального состава населения. Так, например, за годы между пе­реписями населения (1989-2002гг.) этнический состав населения Москвы претерпел существенные изменения в результате миграций и естествен­ного движения населения.

Изменения этнического состава населения Москвы усиливает сте­пень полиэтничности столицы. Доля русского населения в городе снизи­лась с 89,7% в 1989 г. до 84,8% в 2002 году (последняя перепись населе­ния). Согласно статистике численность азербайджанцев в Москве возрос­ла в 4,8 раза, армян — в 1,8 раза, грузин в 1,7 раза, молдаван более чем в 5 раз.

Мигранты из Средней Азии значительно пополнили численность таких групп как таджики, узбеки, туркмены. Численность таджиков в столице возросла более чем в 13 раз, узбеков в 2,6 раза, киргизов в 1,3 раза, туркмен в 1,7 раза. Трудно учитывается количество нелегально миг­рировавших в Москву представителей республик Закавказья и Средней Азии.

Помимо представителей этих регионов высокими темпами росла численность некоторых этнических групп Северного Кавказа.

Сегодня остро стала проблема свободного перемещения людей. Следует заметить, что в обществе всякое миграционное перемещение воспринимается как угроза безопасности. Это обусловлено тем, что ми­грация часто сопровождается явлениями, угрожающими безопасности принимающего сообщества такими как возникновение этнической моно­полии мигрантов на отдельные виды экономической деятельности, вли-

40

вание части мигрантов в криминальный сектор экономики, чем способст­вуют росту преступности. В ответ усиливается напряженность в местах концентрации мигрантов; на этой почве возникают локальные очаги эт­носоциального насилия, возникает потенциал политического радикализ­ма и экстремизма.

В каждом современном обществе имеется определенное число лю­дей, более чем другие, склонных к неприятию иногородних и «чужих», перерастающей в ксенофобию, межрасовую нетерпимость. По статистике 2-3% людей являются постоянными носителями агрессии, около 10-15% составляют люди подверженные воздействию идеологии и пропаганды экстремизма .

Наиболее распространенными видами проявления экстремистской нетерпимости в Москве являются ксенофобия и этнологический экстре­мизм, динамика которых определяется факторами роста.

В 2008 году было зафиксировано не мене 292 нападений на почве агрессивной ксенофобии, итогом которой стали 122 погибших и не менее 377 пострадавших. Больше всего потерпевших зарегистрировано в Моск­ве и Московской области: 54 погибших, не менее 174 пострадавших. Для сравнения в 2004 году по данным Московского бюро по правам человека было зарегистрировано 69 нападений и столкновений на почве агрессив­ной ксенофобии, в 2005 году зарегистрировано 200 нападений, в 2006 году - 210, в 20007 году - 231. В итоге можно говорить о 25 погибших и 85 пострадавших в 2004 году, 25 погибших и около 200 пострадавших в 2005 году, 56 погибших и около 340 пострадавших в 2006 году, 71 по­гибший и 320 пострадавших в 2007 году². За период с января по 30 де­кабря 2008 года было зафиксировано не менее 293 нападений на почве ксенофобии, итогом которых стали 122 погибших и не менее 380 постра-

¹ См.: Добрынина В., Кухтевич Т. Экстремизм как проявление дивиантности и делик- виантности // Наука, культура, общество, 2006. № 7, С. 22.

² См.: Обзор Московского бюро по правам человека.

41

давших. Только за период с января по 15 июня 2009 года было совершено 103 нападения и попыток нападений на почве ксенофобии, итогом кото­рых стали 34 погибших и не менее 102 пострадавших¹.

Следует отметить, что нынешняя социальная и политическая си­туация, сложившаяся в России, резко идеологизировала и политизировала общую массу российской молодежи. По данным исследователей, в 2007 году на территории РФ действовали 141 молодежная группировка экс-тремисткой направленности общей численностью не менее полмиллиона человек².

Появилось значительное количество лиц, склонных к объединению на основе ультраправой и праворадикальной идеологии и ее практическо­го применения для достижения определенных целей. Эти объединения в большинстве своем состоят именно из молодежи до 30 лет, отличающей­ся повышенной склонностью к радикальным идеям и действиям. Приме­ром этому может служить объединение 9 июня 2008 года в гостинице «Космос» несколько националистических структур, заключивших так на­зываемый «пакт 8 июня», объединившихся в русское национальное дви­жение - Лидер Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ), Движение «Народ» и «Русское общественное движение»³.

К сожалению, отличаются темпами роста молодежные национали­стические организации, их концентрацией в нескольких крупнейших аг­ломерациях. Считается, что их численность в этих зонах уже в ближай­шее время может быть сопоставимой с численностью контингента право­охранительных органов.

Кроме этого, представители подобных организаций из разных го­родов хорошо координируют свои действия и обмениваются активиста­ми, при этом, признается, что уровень их организации выше, чем проти-

¹ См.: Аминов И., Оганян Р.Э. Молодежный экстремизм в России. М., 2007, С. 6.

² Там же.

³ См.: Независимая газета, 9 июня 2008.

42

востоящей им милиции. Так, в Санкт-Петербурге 26 человек задержан­ных, из них 11 - москвичи. В Москве среди задерживаемых, наличеству­ют представители других городов. Очевидно, что они объединились, а наши службы - пока нет. И мы не имеем информации об их выездах»¹.

Социологические опросы выявляют, что доля населения, поддер­живающего в той или иной степени лозунг «Россия для русских» с 2002 года не опускалась ниже 53%, а в некоторые годы поднималась и до 60%'. Имея такую поддержку все более открыто действуют нелегальные радикальные организации как «Национальный фронт», «Народная на­циональная партия», «Национально-державная партия России» (НДПР), «Партия свободы», «Русское национальное единство» (РНЕ). Например, это проявляется в игнорировании запретов властей на проведение улич­ных мероприятий в несанкционированных местах, как «русский марш» в Москве 4 ноября 2008 года, организованный «Славянским союзом» и др. националистическими организациями под лозунгом «русский марш идет на Кремль». Все свелось к массовым арестам. По данным ГУВД было арестовано до 500 человек. Мэр Москвы Ю.М. Лужков по этому поводу заявил, что силовые методы во время «марша» в Москве были применены правоохранительными органами в достаточных и разумных пределах³. Следует отметить, что руководство страны постоянно обращает внима­ние на необходимость пресекать самым решительным образом проявле­ние ксенофобии, расизма, антисемитизма. Так, в феврале 2008 года В.В.Путин, будучи Президентом РФ, выступая на расширенной коллегии

См.: Толерантность против ксенофобии. Зарубежный и российский опыт. Под ред. В.И. Мукомеля , Э.А. Папна. М., 2007, с. 140.

² Там же.

³ См.: О проявлениях экстремизма и ксенофобии в Российской Федерации в 2008 г. Доклад, мониторинг и аналитика Московского бюро по правам человека. М., 2009, с. 55.

43

МВД, подчеркнул, что борьба с терроризмом и экстремизмом остается одной из приоритетных задач Министерства внутренних дел¹.

Формировалось протестное состояние, выражавшееся в различных формах ксенофобий — страх перед новым, перед чужим, поиски врагов и т.д. Что такое фобии? Навязанное состояние страха, нетерпимости при некоторых обстоятельствах психоза.

Психоз - болезнь, появились диагнозы — «больное общество». Ксе­нофобия - неприятие чужого, преувеличение опасности от чужих, в мно­гонациональных обществах выражающееся в межнациональных кон­фликтах. Поэтому ксенофобия, терроризм, экстремизм замешаны на без­рассудном состоянии наиболее уязвимых общественных групп. Изживать такое состояние — значит лечить общество, изменять условия существо­вания людей.

В России проявление этих состояний разное: межнациональные конфликты, реакция на неуправляемые миграционные процессы, недове­рие к политике государства, реакция на социальную несправедливость, сепаратизм, неприятие внешних лиц, себе подобных и др.

Проявление ксенофобии в Москве удерживается пока на бытовом уровне, ограничиваются предложениями убрать из Москвы «всех не наших», «всех кавказцев и бомжей» и т.п.

Такие высказывания носят обычно эмоционально-ситуативный ха­рактер и не имеют под собой серьезных идейно-политических обоснова­ний. Тем не менее, в исследованиях отмечается, что в реакциях москви­чей на межэтнические наблюдается постепенный перенос категорий обы­денного восприятия на уровень общественной оценки явлений, с которы­ми так называемый простой человек сталкивается в повседневной реаль­ности.

¹ См.: http://www.Kremlin.m/appears/2008/02/06/2234 tupe 6337 tupe 63378 tupe 6381 159353. Shtme.

44

Отмечается постепенная социализация ксенофобии — негативное отношение москвичей к азербайджанцам и другим «кавказцам» на мос­ковских рынках, периодически проводимый националистическими орга­низациями сбор подписей москвичей под требованием немедленно вы­дворить из города всех чеченцев и всех кавказцев. В таких ситуациях, ес­ли они имеют какое-то отношение к общему неблагоприятному фону ме­жэтнических отношений, достаточно нейтральные психологические кате­гории «мы» - «они» могут легко трансформироваться в эмоциональные оценки «мы» - жертвы, «они» - агрессоры, убийцы, бандиты и т.п. Осо­бенно опасны в этом смысле шоковые реакции на акты массового терро­ра. Шок от террористических актов, когда он приобретает широкий об­щественный резонанс, сам по себе разрушает социально-психологическую устойчивость общества и провоцирует массовые этни­ческие фобии. Переход от ксенофобских высказываний к поддержке аг­рессивных действий или массовой агрессии в отношении некоторых эт­нических меньшинств может происходить спонтанно, под влиянием вне­запно возникающих стрессовых ситуаций.

Следует отметить, что в России сегодня проблемы нетерпимости явно преобладают над позитивным опытом их преодоления.

Таким образом, ксенофобия - это одна из черт массового сознания, которая носит преимущественно стихийный характер, даже и в тех слу­чаях, когда развивается под воздействием целенаправленных информа­ционно-пропагандистских усилий, тогда как экстремизм — это более или менее оформленная идеология и целенаправленная деятельность органи­зованных групп, реже лиц¹.

Несмотря на принимаемые различными государственными органа­ми меры, рост ксенофобии и национализма по-прежнему отмечается со-

¹ См.: Словарь иностранных слов. М., 1979. С. 546.

45

циологами. В целом, можно говорить о тенденции усиления ксенофобии в российском обществе.

Это проявляется в растущей мигрантофобии, имеющей ярко выра­женную национальную окраску, расширение бытового национализма и нетерпимости, выступлениях скинхедов и радикальных националистиче­ских партий и объединений.

Так, например, только в Москве постоянно действуют многочис­ленные (до нескольких сотен активных членов) экстремистские этнопо-литические структуры: Народная национальная партия, Русский нацио­нальный союз, поддерживающие устойчивые контакты со скинхедами и другими массовыми неформальными молодежными организациями.

Таким образом, проявления экстремизма и терроризма связаны, как правило, с кругом проблем, порожденных иноэтничной миграцией. В немалой степени рост негативного отношения к мигрантам связан с от­сутствием системы мер по социокультурной адаптации мигрантов, их часто вызывающим по отношению к старожильческому населению пове­дением, неуважением мигрантами традиций местного населения. Отсут­ствие системного подхода к социокультурной адаптации мигрантов при­ведет к диаспоральному изоляционизму, а порой к возникновению т.н. «этнических» криминальных группировок. На этом фоне активного, по­рой, агрессивного поведения и преступности иммигрантов, в том числе нелегальных, особенно опасной представляется тенденция роста негатив­ного отношения местного большинства к иммигрантам. Особенно это проявляется в молодежной среде.

При этом на первое место выдвигаются антикавказские настроения. На этой почве происходит дальнейшая политизация и радикализация общественных движений. Главной из причин этого явления является ми­грация из республик Северного Кавказа, стран СНГ и дальнего зарубежья (Азии и Африки). Ситуацию обостряет не миграция как таковая, а отсут-

46

ствие у мигрантов установки на интеграцию в новый социум, зачастую имеющий место нарочитого пренебрежения к местному населению и за­конам Российской Федерации.

По данным социологических опросов, около 40% населения сомне­ваются, что миграция полезна для экономики или сможет выправить де­мографическую ситуацию. Более 60% опасаются ухудшения криминаль­ной обстановки. Почти 70% согласны поддержать въезд в страну рус­скоязычного населения, ограничивая иммиграцию представителей других национальностей'.

На фоне сложной экономической обстановки, сохраняющегося крайне низкого уровня жизни большинства россиян, национализм имеет благоприятную почву для развития и принятия крайних форм. В течение всего 2005 года оставалась высокой активность скинхедов. По оценкам правоохранительных органов, численность скинхедов в России составля­ет около 10 тыс. человек, объединенных в 35 крупных группировок, большая часть которых находится в Московском регионе и Санкт-Петербурге. Основной состав скинхедов - выходцы из малообеспеченных семей. Подавляющее большинство нападений на национальной почве со­вершенно этими группировками².

Следует отметить, что в 2008 году правоохранительные органы за­метно активизировали свою работу по пресечению преступлений на поч­ве ксенофобии. За подобные преступления было осуждено 205 человек. Таким образом, можно говорить о существенной активизации правоохра­нительной практики в отношении лиц, совершивших преступления на почве ксенофобии и участия в политизированных националистических объединениях. В поле зрения правоохранительных органов находится

¹ См.: Государственная национальная политика и государственные конфессиональные отношения в Российской Федерации. Справочные и итоговые материалы междуна­ родного семинара «Международные правовые гарантии защиты национальных мень­ шинств и проблемы их соблюдения». Т. 1. М. 2006, С. 67.

² См. Там же.

47

преступная деятельность иностранных граждан. Только в 2008 году ино­странными гражданами было совершено 53 тыс. преступлений, что при­мерно на 8% больше чем в 2007 году¹.

Обращается внимание, что те группировки, которые совершают преступления экстремального толка, складываются в основном через Ин­тернет, где идет поиск единомышленников в соответствующих блогах. По подсчетам Московского бюро по правам человека в настоящее время в российском сегменте Интернета свыше 1,5 тыс. сайтов радикального нацистского характера².

Генеральная прокуратура России обратилась в МВД РФ с просьбой принять меры в связи с размещением в Интернете так называемого спи­ска «врагов русского народа», в котором упоминается большая группа российских правозащитников и политических деятелей, а также указаны их персональные данные. В письме содержится просьба установить лиц, причастных к размещению в Интернете материалов экстремистского ха­рактера, а также принять решение о возбуждении уголовного дела. Пока реакция на письмо не ощутима. Дело в том, что в России не существует эффективных методов контроля за регулированием Интернета. Очевидна необходимость законодательной базы.

Глобализация мировой экономики, миграция многих миллионов людей из самых разных стран мира в регионы с более высоким уровнем экономического развития (прежде всего, в страны Западной Европы и США), распространение националистических и религиозных взглядов экстремистского толка и связанное с этим усиление международного тер­роризма - все это вызывает рост ксенофобии, которого не избежали даже самые развитые государства. Очень часто националистические тенденции опираются на уже опробованную в прошлом идеологию. В результате в начале XXI века в различных регионах мира участились проявления ксе-

¹ См. Там же.

² См.: Азербайджанский конгресс, 10 апреля 2009 г.

48

нофобии, национализма, антисемитизма, расизма — что подходит под по­нятие «фашизм». Вряд ли существуют регионы мира, где неонацизм в той или иной степени не проявляет себя. Фашистские проявления актуальны как для стран с устойчивыми демократическими традициями и институ­там, так и для стран с тоталитарным прошлым, для экономически разви­тых и для экономически отсталых.

Согласно результатам опроса, проведенного в марте 2008 г. в Гер­мании, на вопрос, были ли у национал-социализма положительные сто­роны, «да, были» ответили четверть респондентов.

Лидер французских ультраправых Ж.-М. Ле-Пен заявил в начале мая 2008 г., что «газовые камеры были не больше, чем малой частью Второй мировой войны». Крайне правые в Австрии на последних выбо­рах получили почти 30% голосов; в Закарпатье осквернены свастикой венгерские памятники¹.

Современный международный терроризм является самым опасным социально-политическим явлением и оказывает весьма значительное влияние на политические, социально-экономические и духовные идеоло­гические стороны жизни.

Попытки реабилитации нацизма и лиц, воевавших на его стороне, предпринимаются в странах Балтии, Украине, Молдове. Пособники на­цистского режима превращаются в национальных героев. Ксенофобские и националистические настроения заметно влияют здесь (как, хоть в меньшей степени, в Германии и Италии) на политическую жизнь, при­сутствуют в идеологии ряда политических партий, а порой и раздуваются политиками высоко ранга, представителями властной элиты.

Особую тревогу вызывает увеличение числа мандатов в Европар-ламенте у националистически настроенных партий. Среди них: венгер­ская партия «Движение за лучшую Венгрию» (Jobbik), имеющая в своем

См.: Московское бюро по правам человека, сайт 23.06.2009 г.

49

составе полувоенное формирование «Венгерская гвардия», известная своей антииммигрантской риторикой, итальянская антииммигрантская «Северная лига». В Европарламент вошли французский Национальный фронт во главе с известным радикалом и мигрантофобом Жаном-Мари Ле Пенном, голландская Партия свободы Гирта Вилдраса (автор знаме­нитого антиисламского фильма «Финта»), выступающая с лозунгом «За Европу в руках христиан», болгарская националистическая партия «На­циональный союз Атака».

Впервые прошли в Европарламенте такие ультраправые группы, как финская партия «Истинные финньі»(Регш8іюта1аІ8еі), Партия вели­кой Румынии и, наконец, Британская национальная партия (BNP). По­следняя, получив два места в Европарламенте, уже вынашивает планы создания там широкой праворадикльной коалиции. В манифесте BNP го­ворится, что партия стремится «обеспечить будущее для коренного насе­ления Британских островов», при этом уточняя, что под «коренным насе­лением» имеются в виду те, «кто оказался здесь в результате историче­ских миграций населения материковой Европы - кельты, англосаксы, ви­кинги и норманны». Британскую национальную партию обвиняют в от­крытой пропаганде нацизма.

Заявление Московского бюро по правам человека в День памяти и скорби 22 июня 2009 года - «Выявляется, что фашизм не побежден...».

Выявляется несколько причин:

- в период острого глобального экономического кризиса, сопрово­ждаемого ростом инфляции, безработицы, падением уровня жизни, ко­ренное население любой страны стремится искать наиболее простое объ­яснение материальных и житейских трудностей, а именно возложить ви­ну на «чужих» - иммигрантов, гастарбайтеров. Последние обвиняются в том, что лишают коренных жителей их рабочих мест, внедряют свои нормы, разрушают культурные традиции. Этими настроениями, насаждая

50

и подогревая их, пользуются в своих политических целях многие партии и лидеры, рвущиеся к власти.

• ошибки, допущенные несколько десятилетий назад лидерами за­падных европейских стран, а в настоящее время повторяемые правитель­ствами новых независимых государств на территории бывшего СССР в иммиграционной политике. Сотням тысяч иммигрантам из стран третьего мира предоставлялось право на жительство в европейских странах, без продуманной политики учета и обеспечения рабочими местами, аккуль­турации, разработки соответствующих образовательных программ. В ре­зультате между коренным населением и иммигрантами неизбежно соз­даются напряженные и отчужденные отношения, временами перерас­тающие в прямые столкновения, а также растут ксенофобские и расист­ские настроения в обществе, что, опять же, делает популярными правора­дикальных политиков-националистов.

• общий рост расистских, ксенофобских, антисемитских настроений в мире, вызванный различными объективными обстоятельствами: ростом агрессивного исламизма, сложной ситуацией на Ближнем и Среднем Вос­токе, разрывом между благосостоянием ведущих экономических держав и стран третьего мира и т.д.

Особенно печален тот факт, что неонацистские настроения растут в России, стране, сыгравшей основную роль в победе над фашизмом и по­терявшей в войне миллионы своих граждан. Еще не искоренены психоло­гические, экономические, социальные последствия десятков лет комму­нистического режима. Объективные проблемы экономики и ошибки вла­стей, гигантский уровень коррупции в стране, последствия распада СССР, слабость демократического движения и либеральных партий, ны­нешний глобальный экономический кризис способствуют пробуждению самых низменных проявлений национальной ненависти, желанию «силь-

51

ной руки» и, как следствие, формированию молодежных радикальных группировок крайне правого толка.

Неонацисты настолько осмелели, что стали подвергать атакам не только «чужаков», но также и представителей власти, которую они объ­являют «нерусской». Так, в мае радикальными неонацистами в рамках объявленного ранее «дня мести» правоохранительным органам было по­дожжено здание УВД Ленинского района в Нижнем Новгороде, соверше­на попытка поджога отделения милиции в Чебоксарах и военного комис­сариата в Москве.

По поводу террористического акта на президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова 22 июня 2009 года В.В. Путин, сказал следующее: «Те, кто организовал теракт в день начала Великой Отечественной войны встали в один ряд с нацистами»¹.

На нацистских и националистических сайтах вывешивались списки «врагов» России, с адресами и телефонами правозащитников, судей и следователей, общественных деятелей, отстаивающих демократический и либеральный путь развития России. Общество пытаются запугать, создать атмосферу страха, в которой можно было бы реализовать самые гнусные античеловеческие замыслы.

Противоправная террористическая деятельность против России, финансируемая международными фондами, расположенными в Чикаго, инструктируемая военными специалистами Ближнего Востока, идеологи­чески поддерживаемая наставниками мусульманских стран, экипирован­ная и вооруженная из развитых европейских стран, располагающая воен­ными базами и учебными лагерями на территории соседних государств, не может расследоваться по тем же процессуальным нормам, что и ку­хонная драка².

¹ См.: Известия, 23 июня, 2009 г.

² См.: Трунов И.Л. Война будущего - терроризм // Представительная власть, 2008, № 5-6, С. 6.

52

По мнению Сукачева В.Ю. генеология современного русского на­ционализма исходит из «желания построить классическую демократиче­скую республику, которая разбивается о ее полиэтническое пространст­во», но с другой стороны, как раз «демократическая матрица запустила в действие машину русского национализма» .

Известно, что доктриной некоторых партий, к примеру, националь­но-республиканской партии является национализм в крайней форме - по­строение демократического государства во главе с «державной» русской нацией. Следует отметить, что в политической истории России была Все­российская фашистская партия, существовавшая с 1925 года. Рассматри­вая фашизм как идеологию, Г. Тараданов и В. Кибарин отвечают на во­прос: «Что нового имеет фашизм, что старого он сохраняет».

Из старого фашизм берет все то, что дорого сердцу каждого чело­века, он сохраняет завещанную предками религию и духовную семью че­ловека-нацию. На основе исторически сложившейся нации, на ее корнях, он создает новый специальный строй, оставаясь верным традициям про­шлого, бережно их охраняя, он тоже время обеспечивает возможность постоянного совершенствования социально-политических форм...».

В инструкции Национал-большевистской партии (Лимонов Э., Ду-гин А.) «Что делить и как делить» сказано: «Русская революция - нацио­нальная революция и социальная революция» - « Русский порядок»².

Широко было известно в 90-е годы националистическое объедине­ние «Память» Д. Васильева, обратившееся к канонической дореволюци­онной символической нише - самодержавие, православие, народность. Были описания о превращении «Памяти» в мощную экстремистскую си­лу в русском обществе.

¹ См.: Этнополис 1993, № 1. С. 150.

² Лимонов Э. Инструкция национал-большевистской партии. Что делать и кАк де­ лать? М., 1994 г.

53

Нельзя недооценивать, что в последнее время активно реанимиру­ется историческая неприязнь к русскому народу, к русским, искажаются исторические факты, акцентируется внимание только на негативных мо­ментах, все достижения того или иного народа в России замалчиваются.

Тема русского национализма широко обсуждается в отечественной и зарубежной литературе. Так Роберт Брум на основе анализа фактов ис­следует национальную базу экстремизма в российском обществе. Он от­мечает, что экстремистские чувства часто тесно переплетаются с антисе­митскими настроениями¹.

Следует отметить, что в западной литературе внимание к проявле­ниям антисемитизма коррелируется с националистической идеологией. Анализируется проблема «русского национализма» с позиции того, что русские «националисты имеют в виду под страной»".

Все это приводит к выводу, что в настоящее время важно рассмот­реть вопрос о нацизме в современной России, его истоки, причины, фор­мы его преодоления.

Зарубежные и отечественные исследователи отмечают очевидные тенденции усиления влияния не только на общественно-политическую жизнь стран Европы, но и России. При этом, по их мнению, рост и укреп­ление субкультур нацизма в России наблюдается с начала 90-х годов XX-го столетия, как форм крайнего национализма.

Главной причиной этого явления является распад СССР, который воспринимался многими россиянами (не вникающих в глубинные причи­ны), как «предательство» со стороны бывших союзных республик.

Росло недовольство в Прибалтике, Украине, Молдавии и на Кавка­зе, которые немало выиграли от помощи России и от ее защиты. Нарастал гнев, вызванный отношением к русским за пределами России.

¹ См.: 3 См. Этнополис 1993, № 1. С. 150.

² См.: Там же. С. 153

54

Распад СССР и всеобщее разочарование в связи с этим были не единственными причинами всплеска нацизма.

Ухудшение социально-экономического положения граждан России повысило популярность радикальных политических партий среди насе­ления страны. Либерализация экономики начала 90-х годов прошлого столетия существенно сократила доходы граждан и привела к снижению уровня жизни россиян. Практически во всех слоях населения появились люди, утратившие свой социальный статус в обществе.

По данным опроса общественного мнения, проведенного вначале 1992 года, примерно 60-80% россиян были недовольны своей судьбой, 73% страдали от стресса и 53% считали свое ближайшее будущее неоп­ределенным¹.

Таким образом, экономическое, политическое и социальное недо­вольство способствовало усилению радикальной экстремистской идеоло­гии, которая в дальнейшем трансформировалась в субкультуру экстре­мизма и нацизма.

Причем данное явление не представляет собой симбиоз политико-психологических состояний достаточно широких слоев населения. Это особенно характерно для российской молодежи, среди которой, прежде всего в больших городах (в особенности, в Москве и Петербурге), было обнаружено немало сторонников нацистского толка.

Роберт Брум на основе имеющихся фактов исследует потенциаль­ную базу правого экстремизма. Как отмечает Брум, экстремистские чув­ства часто тесно переплетаются с антисемитскими и просталинскими идеями и настроениями. Согласно изложенному им, антисемитские на­строения довольно широко распространены среди старшей, наименее об­разованной части рабочего класса. Брум указывает, что 80% москвичей

¹ См. Этнополис 1993, № 1. С. 153.

55

слышали о «Памяти», а около одной трети потенциально сочувствуют взглядам членов этого общества .

Большое внимание уделялось антисемитизму как составной части русской националистической идеологии. В этом контексте Джозефан Уо-ол исследует роль русских писателей в новой дискуссии об антисемитиз­ме и русофобии. Она полагает, что вера некоторых литераторов, таких как В. Кожинов и М. Антонов, в собственный путь развития России сама по себе не ведет к антисемитизму. Антисемитизм появляется только то­гда, когда евреев начинают открыто называть виновными за террор 1930-х годов, как это бывает в работах С. Куняева. Подобным же обра­зом, утверждает Уоол, работа Шафаревича «Русофобия», которая пона­чалу воспринимается как «русоцентрический» трактат, к концу становит­ся откровенно антисемитской. Уоол отмечает, что «еврейская» тема и те­ма «русофобии» часто служат идеологическими ярлыками, используемые с целью дискредитации либералов и идеи плюрализма в целом как имеющих «иностранные» и «враждебные корни.

Однако кому-то выгодно создавать политический феномен, разду­вать миф о «русском национализме». Так, например, спикер Совета Фе­дерации Миронов С. не исключает нарастание в стране угрозы нацизма, так как рост ксенофобии в России провоцируется «сидельцами в одной из стран западной Европы, которые обладают огромными ресурсами и хотят реализовать некий план»².

На теме русского нацизма спекулируют русские радикалы — либе­ралы. Это находит почву у тех, кто поливает русских грязью, страдаю­щих русофобией. Это, наконец, выступление против власти, которая не может справиться с угрозой нацизма. Выгодно это и российским нацио-

См.: Урсул В.И. К вопросу о национализме в современной России // Вестник воен­ного университета, 2008, № 3, С. 64-68. ² См.: Известия, 2005, 28 февраля.

56

нал-сепаратистам в национальных районах, история многонациональной России - это их идеологическое оружие.

Вместе с тем, следует согласиться с А. Малашенко, который со­вершенно справедливо замечает, что проблема нацизма в России одно­временно и очень проста, и очень сложна. Из ее простаты и запутанности следует, что с одной стороны, с этим феноменом (различаемым по сва­стике на руке и черным сапогам) бороться чрезвычайно легко. Однако, с другой стороны — он присутствует в размытом виде, как нечто радикаль­ное, в доброй полудюжине ныне действующих партий и объединений, и оттого как бы - неуловим¹.

Если трактовать «нацизм» как своеобразный конгломерат велико­державности, национализма, авторитарности и социальной демагогии, то и в этом случае вряд ли можно говорить о наличии в этом явлении доста­точно мощных корней в российском обществе, способных реально изме­нить направление политического развития страны. Вместе с тем рост экс­тремистских настроений в российском обществе пытаются вписывать якобы в общероссийскую тенденцию усиления нацизма. Хотя, русским исторически не свойствен национализм, наоборот, его черта - миролю­бие. Однако в России в отличие от классического нацизма сегодня на­ционал-популистские, праворадикальные политические группы не обла­дают какой-либо убедительной идеологической массовой базой.

Следует отметить, что пока в общественном мнении, в позиции официальных органов государственной власти это факт недооценивается.

Считается, что нацизма либо нет, либо он проявляется в виде шало­сти молодежи (разрозненных молодежных групп) использующих нацист­ские символы.

Вместе с тем ряд исследователей обращает внимание на то, что проявления этого негативного явления нельзя недооценивать.

¹ См.: Малашенко А. Фашизм почти не виден // Российские вести, 1995, 5 ноября С.13.

51

По мнению СВ. Голунова, некоторые проявления неонацизма сви­детельствуют о том, что он набирает силу. Свидетельством тому являют­ся нападения, ведущие к человеческим жертвам (им подвергаются ино­странные студенты, представители кавказских или среднеазиатских на­родов), нападения на синагоги и другие еврейские культурные центры. О достаточной степени неонацистов свидетельствует то, что 60% опрошен­ной молодежи хорошо знает их организации¹.

Почвой неонацизма являются антиммигрантские настроения. Сре­дой для пополнения скинхедов является молодежь, увлеченная тяжелой музыкой (музыкальная субкультура) с использованием нацистской сим­волики, буйствующие футбольные болельщики, др. протестная среда формируется в бедных маргинальных районах.

Как средство противодействия можно назвать запрещение в киос­ках продавать литературу нацистского толка. Силовые органы государст­венной власти принимают определенные меры по защите иностранцев, доводят дела до судебных разбирательств.

Разжигаются русофобские настроения, чаще всего в республиках Российской Федерации. Их лейтмотив - насильственная русификация, геноцид. Агрессивные выпады против православной церкви. Пропаганда русофобских материалов, националистические идеологические установки проводятся, как правило, небольшой частью националистически на­строенной интеллигенции, нередко распространяются республиканскими средствами печати.

Беспокойство вызывает то, что появление экстремистских течений выявляется в традиционно спокойных регионах страны. Игнорировать эти тревожные симптомы ввиду их локальности или эпизодичности про­явления нельзя.

¹ См.: Этнопанорама. 2007., № 3-4. С. 90

58

Властным структурам различных уровней необходимо использо­вать силовые и насильственные методы борьбы с проявлениями терро­ризма и экстремизма¹.

Экстремизм становится идеологией ряда партий, программных дей­ствий общественных объединений, находит проявление в деятельности ряда должностных личностей.

Он чаще всего проявляется в митинговых формах, в средствах мас­совой информации. Для РФ как многонационального и многоконфессио­нального государства экстремизм опасен именно тем, что может подор­вать основы взаимоотношений народов, привести к расколу общества. Он используется в сепаратистских целях.

Если говорить об экономических угрозах, то это угрозы, связанные с международной финансовой нестабильностью, продовольственным кризисом и всеми проблемами, которые вытекают из этих процессов.

Если говорить о других фактах, то они тоже очевидны - терроризм, наличие международной преступности. Все это создает естественную проблему и для Российской Федерации, потому что мы - открытое обще­ство. И Россия, как открытое государство, испытывает на себе все те же проблемы, что и другие государства - участники международного сооб­щества.

Д.А. Медведев обратил внимание на то, что данная угроза зависит и от специфических российских проблем. Во-первых, это бедность, кото­рую мы пока не преодолели. И вторая проблема - это коррупция.

Коррупция как системный вызов, как угроза национальной безо­пасности, как проблема, которая порождает неверие граждан в возмож­ность государства навести порядок и обезопасить граждан от всякого ро­да преступных поборов, от необходимости платить деньги за те услуги,

¹ См.: Глотов В.А. Экстремизм и терроризм в российском обществе: истоки, формы проявления и противостояния // Вопросы национальных и федеративных отношений. М., 2009, С. 173.

59

которые они не заказывали. С коррупцией, естественно, связана и необ­ходимость укрепления правоохранительной системы, судебной системы¹.

Экономический кризис, безусловно, обострил политическую ситуа­цию. Новая диспозиция интересов переформатировала и их политиче­скую проекцию. И общество здесь не сторонний наблюдатель. Кризис изменил повестку дня гражданского общества, фокус его внимания. Для адекватного ответа на вызовы кризиса необходимо ясно понимать сущ­ность происходящего. Политическая демагогия не должна в очередной раз толкнуть активную часть общества на разрушительное противостоя­ние государству. И наиболее его опасный результат вовсе не политиче­ский взрыв. Он маловероятен.

Много опасней всеобщее недоверие к экономическим и политиче­ским институтам, их гниение и распад и, как результат, неизбежное уг­лубление кризиса с тяжелыми социальными и уже неизбежными полити­ческими последствиями. Подлинная политика невозможна без веры в нее.

Реакция на кризис будет определяться не только сценариями разви­тия ситуации в экономике как таковой, но и эффективностью политики государства и работодателей по отношению к различным группам насе­ления, испытывающим воздействие кризиса. В связи с этим необходимо выделить следующие риски, повышающие вероятность негативной дина­мики ситуации.

Риск усугубления кризиса в реальном секторе экономики. По оцен­кам экономистов, более 4000 из 10000 российских городов имеют при­знаки монопрофильности, т.е., в случае остановок или сокращения ос­новных производств именно там возможны ситуации, когда большие массы людей оказываются в безнадежном положении: другой работы в своем населенном пункте нет, каналы географической трудовой мобиль­ности в России недостаточно развиты. По оценкам, в такой ситуации (в

¹ См.: Интервью Д. Медведева информационному агентству «Рейтер» // Гражданский диалог, № 2, 2008, С. 4.

60

разной степени тяжести) может оказаться 10-12 млн. человек¹. Ситуация с падением производства и сокращением занятости, по оценкам экономи­стов, достигнет своего пика во втором квартале 2009 года. Ее общий эффект - потребность в гораздо более жесткой модели адаптации об­щества к кризису, для чего в России не хватает многого.

Дополнительный риск, возникающий в этой ситуации - неадекват­ные реакции на лоббистское давление со стороны различных групп, «спекулирующих» на кризисе. Главная задача — наращивание и грамот­ное применение ресурса государства - системы диалога между властью и обществом. Способность эффективно действовать в кризисной ситуации.

Следует обратить внимание на новых лидеров, появляющихся в пе­риод протеста, отделять явных провокаторов от социально активных гра­ждан, обостренно воспринимающих несправедливость. Из этой протест-ной среды важно выделять лидеров и активно вовлекать в переговорный процесс, в целях предотвращения острых социальных конфликтов. Воз­можное наращение протестного потенциала как социально-политического последствия экономического кризиса; прогнозные оценки. Социально-политическая реакция общества может быть резюмирована следующим образом: общество в целом реагирует на кризис снижением ожиданий в сочетании с надеждой на то, что государственная власть со­хранит в стране порядок.

Кризис — вызов всей политической системе, всему обществу. Цена ответа — судьба страны.

Сейчас, вновь как десять лет назад, велик запрос на национальное лидерство, на формирование общественной атмосферы инициативы и от­ветственности, на развитие институтов демократии доверия.

Главное - преодоление кризиса, несущего сосредоточение внима­ния на политической системе. Дело в том, что рост политических рисков

¹ См.: Интервью Д. Медведева информационному агентству «Рейтер» // Гражданский диалог, № 2, 2008, С. 4.

61

не лучший стимул в борьбе с экономическим кризисом. Часть «либера­лов» (как и четверть века назад, в начале перестройки) заявляет, что их цель - корректировка курса нынешней власти. Аналитиками прогнозиру­ется возможность злоупотребления силовыми решениями. В кризисной ситуации понятно стремление властей ввести протестные действия в же­сткие рамки. Пример, когда была разогнана демонстрация во Владиво­стоке, и после этого столь массовых акций протеста не повторялось, мо­жет показаться удачным. Однако на самом деле это практика станет не­применимой ни в случае роста масштаба протеста, ни особенно в случа­ях, когда люди доведены до отчаяния (например, в случае закрытия пред­приятия в моногороде). В подобных случаях применение силы только станет детонатором еще более радикального протеста, поскольку, как описано выше, к реальным ущемлениям интересов добавится фактор гру­бости и оскорбления со стороны власти.

Несмотря на кризис, на сегодняшний день оппозиционные полити­ческие партии не смогли добиться значимого роста популярности или об­ретения поддержки среди протестно настроенных групп общества. Име­ются отдельные признаки возникновения новых общественных движений и попыток радикальных сил (например, ДПНИ) встроиться в эти движе­ния; пока это процесс не приобрел значимых масштабов. Итоги послед­них выборов 1 марта показали, что расклад между основными политиче­скими партиями в целом остается неизменным¹.

В апреле 2009 года Левада-Центр провел опрос россиян, попросив их оценить деятельность российских лидеров и положение дел в стране . 43% опрошенных считают, что дела идут в правильном направлении, 36% - что страна движется по неверному пути, 21% - затруднились дать оценку. При этом 68% одобряют деятельность Д. Медведева на посту Президента РФ, 21% не одобряют. Деятельность В. Путина на посту

¹ См.: Гражданский диалог. 2009. № 2 (6). С. 30.

62

председателя правительства одобряют - 76% россиян, не одобряют -21%, а деятельность главы своего региона одобряют 53%, не одобряют 40% наших граждан .

В политическом измерении кризиса велика роль гражданского об­щества, его активной части. Оно, никак не меньше чем СМИ, формирует общественную оценку действий правительства. Здесь решается, смогут ли политические радикалы раскачать общество, превратить его в мульти­пликатор своих политических амбиций. Или же, напротив, в обществе во­зобладает стремление к стабильности, опирающееся на накопленный жи­тейский и политический опыт. Опыт, позволяющий трезво оценивать вы­годы и риски резких политических поворотов.

Цена общественного вердикта высока. Он мощный пресс, форми­рующий миллионы личных антикризисных программ, успех которых, в конечном итоге, победит кризис. Кризис - жесткий диагност гражданской ответственности, способности общества осознать «что ныне лежит на ве­сах».

Доля россиян, считающих маловероятным массовые выступления выросла с 61% в декабре 2008 года до 64% в январе 2009 года. 28% пола­гают, что подобные акции вполне возможны (в декабре - 30%). Вместе с тем выросла доля тех, кто не согласился участвовать в выступлениях протеста с 66% до 70%. Готовых поддержать такие акции осталось преж­ним — 21% . Доля затрудняющихся с ответом снизилось с 13% до 9%. О потенциале массового политического участия в митингах против процес­са свидетельствует в целом, представленные 13 марта 2009 года данные о том, насколько возможны, по мнению россиян, массовые выступления протеста, готовы ли в них участвовать и что думают о демонстрациях в поддержку и против антикризисных мер правительства.

¹ См.: Гражданский диалог. 2009. № 2 (6). С. 54.

63

По сравнению с январем доля россиян, считающих массовые вы­ступления против падения уровня жизни маловероятными, снизилась с 64% до 60%. 29% наших соотечественников вполне допускают возмож­ность таких акций. 11% затруднились ответить.

Если в январе к участию в массовых выступлениях протеста против падения уровня жизни не были готовы 70%, то сейчас доля таких респон­дентов 66%. Такую позицию чаще занимают столичные жители (74%), а также россияне с высокой самооценкой материального положения (73%) и сторонники КПРФ (38%). Напротив, каждый пятый (22%) сообщил, что готов участвовать в выступлениях протеста¹.

Каждый десятый (11%) готов принять участие в митингах в под­держку антикризисных мер правительства. 23% сообщают, что поддер­живают такие акции, но не готовы в них участвовать. 24% негативно от­носятся к таким мероприятиям, но считают, что они имеют право, на су­ществование. 7% полагают, что подобные митинги следует запретить. Между тем, 24% россиян безразлично относятся к митингам в поддержку антикризисных мер. 12% затруднились ответить.

Напротив каждый десятый считает (10%) нужным запретить ми­тинги против антикризисных мер правительства. С ними солидарны жи­тели столиц (16%). Между тем, уровень готовности участвовать в подоб­ных мероприятиях 7%. 16%о поддерживают такие акции, но участвовать в них не готовы. 23 % не одобряют такие акции, но считают, что люди имеют право в них участвовать. 19% затруднились ответить.

Россияне скорее склонны думать, что митинги по поводу антикри­зисных мер скорее бесполезны (56%), нежели будут способствовать вы­воду страны из кризиса (27%). Россияне, готовые участвовать в митингах, больше настроены на акции в поддержку антикризисных мер правитель­ства (44%), нежели против них (16%). В тоже время, 40% потенциальных

¹ См.: Гражданский диалог. 2009. № 2 (6). С. 31-32.

64

участников митингов вообще не интересуется тем, будут ли они направ­лены «за» и «против» правительственных мер в борьбе с кризисом¹.

Эти данные свидетельствуют о том, что в ближайшее время не сле­дует ожидать массового протестного движения. Локальный протест в различных формах не только возможен, но и, как прогнозируют, скорее всего, неизбежен.

Анализируя опыт уже прошедших массовых протестных акций можно выделить несколько их типов.

Первый тип - массовые акции, имевшие межрегиональный мас­штаб и предпринятые в ответ на непопулярные действия федеральной власти либо как в качестве реакции на проблему общенационального масштаба.

На сегодняшний момент такие акции произошли в Приморском крае в связи с повышением пошлин на иномарки - в декабре против про­тестующих был применен ОМОН, привезенный из Подмосковья. По дан­ным Левада-Центра, к новым таможенным пошлинам положительно от­носятся лишь 27% россиян, а 46% выступают против. 57% опрошенных высказались против силового разгона протестных акций, и лишь 16% поддержали в таком подходе . И это не смотря на то, что СМИ активно проводится мысль о том, что за протестом стоят представители спекуля­тивного капитала и сторонники сепаратизма, а «Единая Россия» органи­зовала альтернативные митинги в защиту отечественного автопрома, ак­тивно освещаемые в информационном пространстве.

Однако резонанс приморских акций не приводит к распростране­нию массового протеста на значительное количество регионов страны. Акции автомобилистов, проводящиеся в различных субъектах РФ, носят, как правило, немногочисленный характер. Если для большинства авто­любителей проблема приобретения нового автомобиля не является пер-

¹ См.: Гражданский диалог. 2009. № 2 (6). С. 31-32.

² См.: Там же.

65

воочередной, то для Дальнего Востока она связана с серьезным бизнесом, в котором участвует значительная часть населения региона. Теперь бу­дущее этих людей оказалось под вопросом, что и стимулировало их к протестным действиям - для них речь идет о борьбе за существование. Однако и эта категория участников процесса не готова идти до конца, столкнувшись с жесткой позицией власти — скорее всего, она будет ста­раться адаптироваться к новым условиям, активисты не могут объеди­ниться, протестное движение ослаблено и раздроблено.

Второй тип - массовые акции, имеющие региональный масштаб. Речь идет о реакции на ущемление прав значительных групп населения, предпринятого региональными властями¹.

Прямую угрозу конституционному строю и территориальной цело­стности Российского государства представляет тенденция переплетения религиозно-политического экстремизма с сепаратизмом. Это известный феномен в мировой общественно политической и социально-экономической практике. Россиянам хорошо знаком по опыту в Чечен­ской Республике, где еще недавно, после Хасавьюрта, вопрос стоял о фактическом отделении субъекта РФ. При этом сепаратистские устрем­ления и террористическая, наконец, чисто уголовная деятельность во многом прикрывались религиозными лозунгами.

В данном контексте следует отметить, что в значительной степени за пределами правового регулирования остается деятельность ряда поли­тизированных объединений, главным образом мононациональных, про­пагандирующих этнотерриториальный сепаратизм. Отсутствие в законо­дательстве РФ ответственности за публичную пропаганду идей этнотер-риториального обособления (сепаратизма) и последующего выхода из со­става РФ, в том числе путем юридического закрепления в нормативных актах субъектов Российской Федерации таких понятий как «независи-

¹ См.: Гражданский диалог. 2009. № 2 (б). С. 31-32.

66

мость», «суверенитет» и т.п., влечет за собой прямую угрозу федератив­ной целостности Российского государства.

Ситуация в Северо-Кавказском регионе показывает, что, несмотря на принимаемые меры силового, оперативного и пропагандистского ха­рактера, органам государственной власти Российской Федерации не уда­ется пока достигнуть значимых результатов в борьбе с религиозным, в первую очередь исламским экстремизмом, за исключением подавления с помощью войсковых операций военного потенциала ранее действовав­ших в регионе крупных банд формирований.

Между тем, в республиках Северного Кавказа сохраняется латент­ная инфраструктура и социальный ресурс сепаратистского бандподполья практически во всех районах Чечни и ряде территорий Дагестана и Ин­гушетии, которые при определенных условиях могут быть оперативно мобилизованы на возобновление активной вооруженной борьбы и терро­ристических акций¹.

Необходимо обратить внимание еще на одну сторону проблемы ре­лигиозно-политического экстремизма. Ведь помимо прямого, если можно так выразиться «физического» воздействия на общество и государство, сам факт возникновения и развития такого явления как религиозно-политический экстремизм вызывает психологический дискомфорт в об­щественном сознании народов, традиционно исповедующих ислам. По­этому, как представляется, крайне важна консолидированная позиция представителей культуры, духовенства, правозащитных и общественных организаций в противостоянии экстремистским проявлениям. При этом средства массовой информации должны, не драматизируя ситуацию, да­вать взвешенную и объективную информацию и способствовать едине­нию здоровых сил общества.

См.: E-mail: parlib@duma.gov.ru.

67

Религиозный экстремизм является одной из форм экстремизма. Од­нако что следует считать религиозным экстремизмом, законодательно не определено. Поэтому сегодня среди специалистов ведутся споры относи­тельно этого понятия. Существуют полярные точки зрения: от полного отрицания самого этого явления до придания религиозному фактору в его экстремистских проявлениях неоправданно ключевого значения. Пред­ставляется, что, как всегда, истина находится посередине. Появление данного понятия и дискуссии вокруг него не оставляют сомнений в его праве на существование. Представляется, что под религиозным экстре­мизмом следует понимать деятельность в сфере межрелигиозных отно­шений, находящую свое выражение в насильственных попытках навязы­вания обществу определенной системы религиозных воззрений, а также обоснование либо оправдание такой деятельности.

Между тем религиозный экстремизм приобретает все большую опасность. После распада СССР объектом экспансии с его стороны ста­новится Россия.

При поддержке некоторых международных структур деструктив­ными силами внутри страны радикальные религиозные доктрины, как правило, используются в качестве идеологической поддержки этническо­го сепаратизма и криминального терроризма. Феномен религиозного экс­тремизма в России в значительной мере является результатом целена­правленных действий антироссийских сил, направленных на разрушение единого социально-экономического пространства российского государст­ва. При этом они активно используют кризисные явления и разрушитель­ные тенденции социально-политической и духовной сферах жизни обще­ства, ставшие следствием политического и социально-экономического курса страны в 90-е гг. прошлого столетия.

Причинами возникновения религиозного экстремизма во многом являются бедность и тяжелые социальные условия, деятельность экстре-

68

мистских националистических группировок, наплыв мигрантов, этниче­ская преступность и др. Среди политических причин наиболее весомыми являются использование провокаций в политической борьбе, популист­ские действия и выказывания отдельных политиков, а также деятельность зарубежных агентов влияния. Из причин собственно духовно-религиозного и идеологического характера можно указать, прежде всего, на распространение экстремистской литературы и размещение экстреми­стских сайтов в Интернете, а также на деятельность иностранных мис­сионеров, распространение деструктивных культов и сект, склонность к религиозности и мистицизму.

В качестве потенциальных экстремистов в наибольшей степени воспринимаются приверженцы ислама. В данном случае сказываются не только последствия военного конфликта на Северном Кавказе и террори­стические акты в российских городах, связанные с действиями сторонни­ков так называемого радикального ислама.

Наибольшую остроту религиозный экстремизм приобретает в слу­чае использования религиозной идеологии в националистических и сепа­ратистских целях, что особенно актуально в случаях религиозной и этни­ческой самоидентификации народов. Особо следует выделить такие про­явления религиозного экстремизма, которые осуществляются по инициа­тиве и при поддержке внешних политических субъектов, стремящихся обеспечить свое доминирование в том или ином регионе мира.

Следует отметить, что религиозный экстремизм имеет догматиче­скую основу, поскольку каждая религия стремиться утвердить собствен­ный абсолютный и всеобъемлющий характер и ложность других религи­озных учений. Вместе с тем подобная доктринальная конфликтность ре­лигиозных систем далеко не всегда проявляет себя в виде непримиримого противостояния. Так, российская история являет наиболее яркий пример

69

возможности бесконфликтного сосуществования разных конфессий: пра­вославия, ислама, иудаизма, буддизма, протестантизма и др.

Межрелигиозные конфликты, в которых находят наиболее яркое выражение экстремистские проявления, практически никогда не высту­пают в своем «чистом» виде.

Рассматривая проблему противодействия распространению религи­озного экстремизма, необходимо отметить, что одним из главных препят­ствий на его пути должно стать конструктивное взаимодействие привер­женцев различных религий и их сотрудничество во имя достижения об­щих целей.

Не случайно этой проблеме уделяет внимание Д.А. Медведев. Так, в ходе встречи в сентябре 2009 года в Сочи, на которую были приглаше­ны муфтии и главы республик Северного Кавказа, Президент отметил, что мусульмане России, как и представители других традиционных рели­гий, всегда вносили огромный вклад в развитие страны. Большинство се­верокавказских народов духовно связано с традициями ислама, подчерк­нул важную роль муфтиев на Северном Кавказе, которые способствуют формированию мировоззрения у молодого поколения, которое основано на нравственностях ислама.

На встрече обсуждался вопрос как на Северном Кавказе предотвра­тить уход в террористическое подполье молодых. Д.А. Медведев обратил внимание на то, что, к сожалению, бандформированиям все еще удается втягивать под свое крыло, в свою преступную деятельность молодых лю­дей. Это факт. И в этой связи, сказал Президент, было бы правильно раз­работать комплексную программу по работе с молодежью на Северном Кавказе¹.

Основой такого сотрудничества служат принципы международного права, исключающие какую бы то ни было нетерпимость к лицам иного

¹ См.: http:www.ntv.ru.novosti/l 73207.

70

вероисповедания. Декларация ООН о ликвидации всех форм нетерпимо­сти и дискриминации на основе религии или убеждений (1981 г.). провозглашает право каждого человека на свободу совести и религии. В соответствии со ст. 2 дискриминации на основе религии и убеждений яв­ляется оскорблением достоинства человеческой личности и отрицанием принципов Устава Организации Объединенных Наций, осуждается как нарушение прав человека и основных свобод. Все государства, подчерки­вается в ст. 4 Декларации, должны принимать эффективные меры для предупреждения и ликвидации дискриминации на основе религии или убеждений, должны прилагать все усилия по принятию законодательства для запрещения любой подобной дискриминации, а также принятия всех мер по борьбе против нетерпимости на основе религии. Российская Фе­дерация присоединилась к Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 г., Шанхайская Конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом 2001 г. Также создает пра­вовую базу для сотрудничества на постсоветском пространстве по пресе­чению религиозного экстремизма.

Однако среди основных направлений межрелигиозного сотрудни­чества нейтрализация экстремистских действий и пропаганды пока не выступает как приоритетная. Данное обстоятельство, а вернее, отсутствие сколько либо заметного влияния представителей традиционных конфес­сий в сфере профилактики межрелигиозных экстремистских проявлений, а в ряде случаев, к сожалению, и прямая вовлеченность отдельных пред­ставителей духовенства в указанную деятельность, предопределяет необ­ходимость более жесткого правового регулирования правоотношений, связанных с реализаций прав граждан на свободу совести и деятельность религиозных объединений. В этой связи в качестве неотложных мер представляется необходимым более четко урегулировать вопросы мис-

71

сионерской деятельности, духовного образования, деятельности незаре­гистрированных религиозных объединений (групп).

Пресечение религиозного экстремизма требует объединения усилий религиозных организаций, правоохранительных органов, общественности и граждан, создание атмосферы неприятия любой формы религиозной нетерпимости.

Недостаточная эффективность правоприменительной практики в определенной мере обусловлена законодательными проблемами в этой сфере. Так, Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объе­динениях» предусматривает возможность запрета на деятельность рели­гиозной организации или религиозной группы в судебном порядке, но при этом не содержит норм, устанавливающих специфические последст­вия применения к религиозным объединениям института запрета, что фактически стирает различия между запретом на деятельность религиоз­ного объединения и его ликвидацией¹.

Указанный закон должен более четко определить правовые послед­ствия с учетом особенности проявления религиозного экстремизма, кото­рый не регулируется законодательством, направленным на борьбу с ины­ми формами экстремизма (например, политическим экстремизмом).

Наиболее успешно развивается законодательство по пресечению религиозного экстремизма в субъектах Российской Федерации, для кото­рых эта проблема особенно актуальна. В республике Дагестан действует закон РД «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории республики Дагестан». В Кабардино-Балкарской Респуб­лике принят закон КБР «О запрете экстремистской религиозной деятель­ности и административной ответственности за правонарушения, связан­ные с осуществлением религиозной деятельности»; в нем, в частности, дается понятие экстремистской религиозной деятельности, содержится

¹ См.: Лагаева Т.Е. Приостановление и запрет деятельности общественных объедине­ний: направления совершенствования // Журнал российского права. 2003 № 4.

72

ряд новых составов правонарушений, на основании которых религиозное объединение может быть ликвидировано или запрещено.

При этом следует подчеркнуть, что законодательное регулирование ни в коем случае не должно нарушать основополагающих принципов свободы совести и вероисповедания, должно исключать вмешательство в канонические вопросы деятельности религиозных объединений и в то же время обеспечить действенный контроль со стороны государства за со­блюдением требований о недопустимости экстремистских проявлений деятельности представителей всех религиозных направлений.

Что сегодня разъединяет граждан Российской Федерации и что их может объединить? По мнению М. Арбатовой — общество разъединяет мощно запущенный механизм ксенофобии, когда все боятся всех, когда дистанция есть не только между представителями разных религий, людь­ми разного цвета колеи, но и разного возраста и т.д. Понять ксенофобию надо на разных уровнях. С.Э. Джатранлев, председатель общественной палаты Чеченской Республики, член Общественной палаты Российской Федерации считает, что «Мы будем объединяться по мере развития граж­данского общества, и стремление к этому демонстрируют народы северо­кавказского региона. Мешают объединению всякие фобии — кавказофо-бия, ксенофобия и т.п., а помогают желание понять культуру, традиции, обычаи друг друга посредством русского языка.

Надо придать русскому языку больший статус в общении между гражданами регионов, между нашими народами. У людей в нашей рес­публике есть желание общаться с людьми других национальностей, дру­гих культур и вероисповеданий, есть понимание необходимости движе­ния к гражданскому обществу, к созданию и укреплению разных его ин­ститутов.

Это подтвердил проведенный недавно Северокавказский миротвор­ческий форум, в котором участвовали многие представители субъектов

73

ЮФО, и на фоне того, что сейчас происходит на Кавказе в целом, мне кажется это особенно важным для укрепления единства граждан Рос­сии»¹!. Прогноз ситуации с правонарушениями на почве агрессивной ксенофобии на 2009 год учитывает, что обострившаяся социально-экономическая обстановка не дает возможности для сколько-нибудь оп­тимистических прогнозов. По всей вероятности, рост числа нападений и убийств на почве ксенофобии будет продолжаться. Националисты-радикалы воспринимают кризисную ситуацию как возможность заявить о себе, своей идеологии, сыграть на ксенофобных предрассудках населения и даже расшатать основные власти. Они будут активно внушать, что беды русских людей происходят исключительно из-за «нерусских», отнимаю­щих их рабочие места.

Таким образом, в противодействии экстремистской деятельности важно учитывать, что в обществе не развернуты программы пропаганды толерантности, неэффективно действуют пропаганды адаптации приез­жающих в Россию трудовых мигрантов. Более того, начиная с октября 2008 года в ряде СМИ развернулась кампания по запугиванию населения мифическими «миллионными толпами голодны мигрантов», которые якобы готовы разграбить города, где они работают. При этом многие экс­перты, в том числе и ведущий специалист по проблемам миграции В. Мукомель, отмечают абсолютную несостоятельность подобных «страши­лок», поскольку большая часть мигрантов занята в низших сегментах рынка труда, малопривлекательных для старожильского населения, и по-тому они достаточно легко найдут себе новую работу .

Повторюсь, злободневно то, что в экстремистскую деятельность вовлекаются молодые люди. И их организаторы взяли на вооружение те же методы, что и организованные преступные группировки, так как уча­стие в бандах несовершеннолетних интересно для них в том смысле, что,

¹ См.: Гражданский диалог. 2008, № 4, С. 61-62.

² См.: Гражданский диалог. 2009, № 1 (5), С. 27.

74

во-первых, ниже ответственность, а также возможно более высокое со­чувствие в суде. Нужна более жесткая уголовная ответственность за во­влечение несовершеннолетних в совершение преступлений экстремист­ского характера. Сегодня действия взрослых, вовлекающих несовершен­нолетних, классифицируются просто как соучастие.

В сложившихся обстоятельствах требуется принятие целого ком­плекса мер — политических, экономических, социальных, административ­ных решений, которые не позволяют допустить ухудшения положения. Работа и реализация таких мер может быть проведена только совместны­ми усилиями властных структур, учеными, общественными организа­циями.

30 сентября 2008 года в Государственной Думе Российской Феде­рации состоялись парламентские слушания «О проблемах законодатель­ного обеспечения противостояния преступности на почве национальной, расовой и религиозной нетерпимости», на которых обращалось внимание о необходимости усилить воспитательную работу с молодежью, внести необходимые коррективы в образовательные программы. Участники пар­ламентских слушаний констатировали, что «рост проявлений экстремиз­ма в Российской Федерации в последние годы вызывает обоснованную тревогу в обществе, реально угрожает основам конституционного строя, подрывает социальную стабильность и межнациональный мир».

Резкая активизация деятельности объединений экстремистской на­правленности создает угрозу поддержанию правопорядка в мегаполисе, нарушает права человека на мирное сосуществование в многонациональ­ной среде. Экстремистские организации и их члены используют любые социальные, этнические, религиозные проблемы, иные формы неста­бильности в целях достижения своих идеологических и политических ин­тересов.

75

Необходимо совершенствование законодательной базы антиэкс­тремистской и антитеррористической деятельности, создание принципи­ально новой системы управления операциями против экстремистских проявлений. На этом фоне Государственной Думой в 2008 году были вне­сены изменения и дополнения в Федеральный Закон «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 года № 114 - ФЗ, в част­ности конкретизирует толкование, что следует понимать под экстремист­ской деятельностью (экстремизмом), экстремистской организацией, экс­тремистскими материалами (ст.1). В Федеральном законе «О противодей­ствии экстремистской деятельности» изложены основные принципы борьбы с экстремизмом, установлена процедура предупреждения о недо­пустимости распространения через средства массовой информации и осуществления экстремистской деятельности.

Таким образом, очевидно, что для изменения ситуации сегодня уже недостаточно только рассуждений о предупреждении экстремизма и борьбы с ним. Необходимо приложить значительные усилия со стороны государства, общественных организаций для преодоления этнической дискриминации, нетерпимости, экстремизма, как со стороны приезжих, так и принимающего населения. Что касается органов государственной власти и местного самоуправления, то в целостной системе правовых и административных задач, прежде всего, необходимо:

• последовательно обеспечивать конституционные права, гаранти­рующие равенство граждан любой расы и национальности;

• обеспечить эффективную правоприменительную практику по час­ти предупреждения и наказания преступлений, связанных с разжиганием национальной и религиозной вражды и розни;

• подвергать правовому преследованию тех, кто осуществляет акты насилия по этническому или религиозному принципам;

16

• конкретизировать федеральное законодательство и ведомственные нормы в области миграции, осуществлять защиту прав мигрантов, сни­жать риски, связанные с миграцией;

• организовать подготовку государственных служащих, в том числе работников органов правопорядка в области культуры межэтнических отношений, знаний культуры, религий, обычаев и традиций российских народов и народов в бывшем СССР, обучить их методам борьбы с прояв­лением групповой напряженности и конфликтов, по их предупреждению, специфике работы среди населения со сложным этническим и религиоз­ным составом и др.

Борьба, предупреждение всяческих экстремистских проявлений должна стать приоритетом социальной политики. Только такими усилия­ми государства и общества можно создать действительный заслон рас­пространению ксенофобии, национального, политического, религиозного экстремизма, угрожающих стабильности и безопасности России.

77