Специфика российской повседневной культуры.

Российская повседневность отличается своей особенной культурной формой,

сложившейся исторически и имеющей существенные отличия от западных и восточных культур. Схематически эту специфику можно показать в предложенной ниже таблице 1 «Сравнительные характеристики повседневной культуры западного, восточного и российского типа».

Таблица 1 - Сравнительные характеристики повседневной культуры западного,восточного и российского типа.

Западный тип повседневности	Российский тип повседневности	Восточный тип повседневности
Жизнь человека запретна для вмешательства властей; -Повседневность имеет свое культурное выражение, свою динамику; -Повседневность определяет жизнь верхних слоев общества (из этого исходит западный тип социальности); -На базе массовой культуры сложились многочисленные стандарты жизни и образцы индивидуального поведения, на основе которых строится культура повседневности.	-Повседневность «разорвана» (Н. Козлова), она не является самостоятельной; повседневность не столько растет снизу, сколько оформляется сверху; -Динамика повседневности не объясняет общую социокультурную динамику страны; -Повседневность строится на традиционных ценностях, для значительной части сельского населения повседневность есть традиционность; - Повседневность, как и культура в целом, создается на пути догоняющей модернизации; -Повседневность не обладает запасом схем, типов, на которых могла бы органично создаваться и обновляться её форма.	-Повседневность на всех уровнях определяется народной традицией и устойчивыми схемами традиционной культуры; -Традиционность внутреннего уклада не противоречит официальным схемам организации жизни, сложившимся на её основе и не противоречащим ей; -В модернизационном процессе и в новационых поисках активно используются традиционные компоненты -Целостность традиционной культуры обеспечивает устойчивость и постоянство; в ряде культур отмечается отсутствие внешне выраженного движения, устойчивое сохранение традиции.

Повседневность и свой мир.

Структура своего мира – это целостность или стремление к таковой. Модель

мира (ММ), программа жизни (ПЖ) или её сценарии имеют все характеристики пространственно – временной целостности (непрерывности). Свой мир повседневности соотносится с моделью мира (ММ). На ММ строится жизненный сценарий. В обыденности такое соотнесение социальной и индивидуальной бытовых сфер мы находим в понятии Родина, малая родина, местечко и других, подобных. Повседневность – это центр этих понятий. Пространственно - временная целостность – это путь к смысловой константе, соединение с высшим началом: «Бог – местечко – мой дом – я сам». Традиционность предполагает несколько иное выражение этой схемы:

«Высшие константы – свое жизненное пространство – своё жилище – свои, такие же, как я». Оформление своего мира предполагает ощущение себя в своей особенности и соединение себя с высшими смыслами.

В повседневности человек ощущает себя социальным и индивидуальным, в ней он опробует себя, свою самость. В ней человек себя соотносит с природностью, вписывает себя в мир живой природы: почва – корни – крона. Пример культурологического анализа пространства, очерчивающего горизонт повседневности, мы находим в анализе работы Мартина Хайдеггера «Проселок», сделанный В.Ф. Чирковым. Современность, наложившая на взгляд Хайдеггера свой отпечаток, не уничтожила традиционности, традиционных оснований текста. Можно прочесть предложенное для анализа эссе как тоску по традиционности. Этому свидетельствуют знаки традиционности, заявленные в эссе традиционные константы. Прежде всего, это вечность, смысл живой природы - дерево и небо, к которому оно устремляется.

М. Хайдеггер размышляет как наш современник, но его мысли направлены на традицию, в «Проселке» он более традиционен, чем современен. Как повелось с глубокой древности, повседневность Хайдеггера пребывает, она непрерывна, текуча, и не прекращается в живом бытии. Его «Проселок» не только традиционен, универсален, но и культурен как идеальная, воплощенная жизнь. Земля, корни и крона венчаются своей связью с небом, и это уже культурные, заявленные в истории смыслы. Они ведут и к изначальной культурной связи, к космогонии, и в свойственную любой культуре сферу упорядоченного, систематизированного и иерархизированного бытия. Бесконечность повседневности – это не только вечность жизни, но и её непрерывность, и Хайдеггер здесь ограничен, замкнут на себя; дорога, о которой он

говорит, возвратная, ограниченная, а в вечность неба устремлена исходно мудрая, живая природа. Анализ В.Ф. Чиркова соотносит смыслы Хайдеггеровского «Проселка» с Пушкинским текстом «Вновь я посетил». Оба текста показывают традиционность во всей своей полноте. Она соединена с небом, иным бытием, и это бытие, отдельная человеческая жизнь, начинается в повседневности. Если в эссе М. Хайдеггера, кроме знаков традиционности, присутствуют и современные маркеры, то пушкинский текст их лишен. Можно сказать, что его автор не оторван от традиции, он живет в гармонии с традиционными смыслами. В отличие от этого, Хайдеггер ведет свой поиск из другой эпохи. Он рассуждает о свободе и одиночестве…