43. Значение притчи о привратнике в романе Кафки «Процесс». Параболичность текста Кафки.

ФРАНЦ КАФКА (1883 – 1924)

Притча. В предпоследней сцене К. попадает в церковь в собор — попадает как будто бы совершенно случайно. Но оказывается, что там его знали и ждали. Вместо проповеди священник рассказывает Йозефу К. притчу о человеке, пришедшем к вратам Закона. Притча - странная; священник и К. вступают в затяжную, поистине казуистическую дискуссию относительно ее истолкования, сам священник затрудняется дать определенный ответ касательно смысла притчи.

Сюжет притчи: к вратам Закона пришел человек и просит его туда пропустить, он хочет видеть Закон. Но привратник говорит, что сейчас он его не может впустить. Поскольку врата открыты, человек пытается заглянуть внутрь. А привратник смеется и говорит: «Если тебе так не терпится — попытайся войти, не слушай моего запрета». Но только, говорит, там есть другие привратники, один могущественнее и страшнее другого. Человек совсем испугался, сел около ворот и принялся ждать. Ждет недели, месяцы, годы; иной раз пытается подкупить привратника —тот берет взятки, но со словами: «Беру, чтоб ты не подумал, что что-то упустил». Наконец, пришельцу уже настал черед умирать от старости, он хочет перед смертью задать стражу последний вопрос, подзывает его кивком —на большее сил нет,— и, читаем мы, «привратнику приходится совсем низко наклониться» (вспомним: К., уже с ножом в горле, увидел, как «два господина у самого его лица... наблюдали за развязкой»). Так вот, человек спрашивает: «Ведь все люди стремятся к Закону, почему же за все эти годы никто другой не пришел?» Привратник: «Никому сюда входа нет, эти врата были предназначены для тебя одного! Пойду и запру их».

Внешне сюжет тут кричаще нелогичен. Привратник человека к Закону не пускает, а потом оказывается, что ворота эти были предназначены именно для него! Однако Кафка, юрист по профессии, ставит тут ловушку именно «внешней» логике. Вопрос: почему было все-таки не попробовать войти? Привратник тут поставлен и делает, что ему велели, но он ведь и подсказывает одну возможность: если в самом деле не терпится, войди! Там, правда, другие стражи, я сам боюсь, но это, в конце концов, я, это мое дело. А ты — попробуй! Именно человеку, как никому другому, был открыт этот доступ, а он —из страха, из привычки повиноваться и просить на все дозволения —не оправдал своего предназначения, не решился. Мораль (по мнению авторов учебника под ред Андреева): Переступи порог страха — если уж ты таков, что тебя тянет туда, к Закону. Прозреваемая здесь вина (что можно отнести к вопросу о параболичности текста – см ниже) —это не только слабость воли. Вина—в роковой отгороженности от жизни, Йозеф К. был причастен лишь внешней суете этой жизни — размеренному ритуалу службы, досуга, быта,— глубин же бытия он панически боялся и отстранял их от себя.

Параболичность текста: параболичность – построение текста, предполагающее его сходство с притчей, но, в отличие от притчи, у которой всегда выход на основной тезис производится читателем легко, в параболичном тексте этот выход затруднен. (притча - малый поучительный рассказ в дидактико-аллегоричном литературном жанре, заключающий в себе моральное или религиозное поучение. В притче нет обрисовки характеров, указаний на место и время действия, показа явлений в развитии: её цель не изображение событий, а сообщение о них). С точки зрения внутренней структуры парабола — иносказательный образ, тя­готеющий к символу, многозначному иносказанию (в отличие от однозначности аллегории и однонаправленного второго плана притчи)

Что мы знаем о Йозефе К? практически ничего, хотя нам подробно и детально описываются его мысли, слова, действия. Т. е., как и в притче, нет обрисовки характера

Что мы знаем о месте действия и времени? хронотоп условен, что, опять же, характерно для притчи

Сюжет притчи – некая иллюстрация к ее основному тезису. Вопрос: иллюстрация к какому тезису есть роман «Процесс»? ответа нет, но есть множество интерпретаций. Например.

В лекциях МГУ касательно романа сказано: В «Процессе» Кафки герой умирает по заслугам, т.к. он виновен (идея о первородном грехе, люди виновны изначально), но это не значит, что правосудие творит свой суд с присущей истинной. Виноваты оба.

Анна Игоревна: вина Йозефа в том, что он невиновен с тчк зрения нашего закона, но виновен с тчк зрения антизакона

Анна Игоревна: К. виновен в том, что не хочет принять игру в свой процесс

Анна Игоревна: все худ пространство романа – сон. Роман незакончен, могло быть продолжение, подтверждающее эту интерпретацию (алогичность, неправдоподобность причинно-следственных сцеплений в тексте)

Анна Игоревна: наличие вины Йозефа вообще неизвестно априори т. к. пространство романа – протокол, а в протоколе неизвестно, кто виновен, он ведь и составляется с целью помочь это выяснить