§2. «Я не мудрец, но только философ».

Слово «философия» греческого происхождения и состоит из двух частей. «Филuя» переводится как «любовь», «софuя» - как «мудрость». Таким образом, философия буквально означает любовь к мудрости. Впервые слова «философия» и «философ» стал употреблять знаменитый грек Пифагор, живший в VI в. до н.э. До него греческие ученые называли себя «сoфос», что означает «мудрец», то есть считали себя мудрецами. Пифагор в беседе с царем Леонтом произнес слова, ставшие впоследствии крылатыми: «Я не мудрец, но только философ». Данное изречение на первый взгляд представляется странным и даже бессмысленным, так как понятия «мудрец» и «философ» кажутся синонимами.

В действительности они заключают совершенно разные понятия. «Софос» (т.е. мудрец) - тот, кто владеет мудростью, обладает полной истиной, знает все. «Филo-софос» (т.е. любитель мудрости) - тот, кто не владеет мудростью, но стремится к ней, не знает всей истины, но хочет узнать. Пифагор считал, что человек не может знать всего и обладать полной истиной, но он может стремиться к этому - другими словами, человек не может быть мудрецом, но любителем мудрости - философом.

Таким образом, само понятие «философия» заключает в себе мысль о том, что конечная истина или абсолютное знание недостижимы, что на вечные вопросы ответов нет, и не будет. Следовательно, философией заниматься бесполезно? Пифагор, называя себя философом, отнюдь не считал стремление к мудрости бессмысленным делом. В его знаменитых словах содержится утверждение, что человек не только может, но и должен являться любителем мудрости. Поэтому понятие «философия» означает не только невозможность достижения абсолютной истины, но и о том, что к ней возможно и даже необходимо стремиться, следует постоянно искать ее. Но зачем?

Когда мы говорим, что на вечные вопросы никогда не будет вечных ответов, мы противоречим себе, поскольку высказывание: «Ответов не будет, истина недостижима» - уже является неким ответом, утверждением. Если мы говорим, что истину невозможно найти, мы должны отказаться и от данного тезиса, ибо он уже представляет некую истину. Поэтому на вопрос: «Достижима ли истина?» невозможно ответить: «Недостижима», так как подобный ответ опровергает себя. Возможно, требуется ответить неопределенно: «либо достижима, либо нет». Да и откуда нам знать наверняка - откроется когда-либо человечеству истина или нет?

Правильнее было бы предположить, что возможно и то, и другое. Но если существует вероятность достижения того, что кажется недостижимым, тогда поиск истины в высшей степени оправдан, а философия, занимающейся этим поиском, имеет огромный смысл и значение. Известный русский философ В.С. Соловьев писал по этому поводу: «Так как нам совершенно ничего неизвестно об относительном возрасте человечества, то мы не имеем права отрицать, что его предполагаемая неспособность к метафизическому (философскому) познанию может быть того же рода, как неспособность говорить у трехмесячного ребенка». Итак, мы не знаем, какие горизонты знания могут открыться нам в будущем, но значение философии и состоит в стремлении приблизиться хотя бы на шаг к ним.

Но если даже вернуться к нашему исходному утверждению, что горизонты знаний навсегда закрыты, и истину найти невозможно, тогда философия не превратиться в бессмысленное занятие. Всем с детства хорошо известна сказка о том, как умирающий отец позвал к себе сыновей и сказал им: «Во дворе нашего дома я закопал клад», не указав конкретного места. Сыновья взялись за лопаты и работали день и ночь. Они тщательно и глубоко перекопали весь двор, но никакого клада не нашли. Перед ними лежала прекрасно возделанная их трудом земля. Не пропадать же ей даром, - решили они и посадили виноградник, который быстро вырос и принес в будущем роскошные плоды. Тогда сыновья поняли, о каком кладе говорил отец. Так и философия, отправляясь на поиски, возможно, несуществующего клада - истины, тем не менее, добивается других результатов - пусть косвенных, но весьма ощутимых. Она не находит конечных ответов, но, пытаясь найти их, попутно с успехом отвечает на множество других вопросов, в итоге оказывая неоценимую помощь частным наукам.

Сравним происхождение названий некоторых наук с происхождением термина «философия». Почти все они заимствованы из греческого языка. В составе слов «биология» (биос – жизнь + логос - наука), «астрономия» (астэр – звезда + номос - закон), «геометрия» (гэ – земля + мэтрэо - измерять) обязательно присутствует какой-нибудь указатель на исследование, показатель научности (логия, номия, метрия). В случае с философией мы имеем совершенно иную картину: вместо показателя научности выступает нечто ему противоположное - любовь (филия). Возникает вопрос - можно ли философию считать наукой, если она не исследование и не изучение чего-либо, а всего лишь любовь, любовь к мудрости?

Стремление к мудрости - думается, не столько научное занятие, сколько некое состояние души, определенный эмоциональный и интеллектуальный настрой. Философия - это скорее образ мышления, способ мировосприятия, или даже стиль жизни, нежели область знания, род профессиональной деятельности или наука. Принципиальное отличие философии от частных наук - помимо прочего - заключается и в нехватке научности, точнее, она охватывает сферу гораздо большую, чем любая наука, раздвигает свои горизонты предельно широко и поэтому представляет явление, несомненно, более грандиозное, чем просто наука.

Последняя занимается только тем, что существует, философия - тем, что существует, но еще и тем, что должно быть. Наука только констатирует факты, философия - не только констатирует, но еще и оценивает их с точки зрения хорошего и дурного. Наука опирается только на рассудок, в философию помимо рассудочного мышления входят и интуиция, и воля, и чувства, и все прочие слагаемые человеческого духа. Наука, как говорилось выше, занимается чем-то определенным, философия - всем. Поэтому наука – только одно явление жизни, а философия - это сама жизнь человеческая: сложная, многогранная, вечно непостижимая.