3. Виды виновности и их значение

Вина как психическое отношение виновного к деянию и последствиям деяния может иметь различную форму. Советское уголовное право различает два основных вида виновности: умысел и неосторожность, каждый из которых в свою очередь разделяется на два подвида: прямой умысел и косвенный умысел, самонадеянность и небрежность.

Каждый из этих видов вины отражает определенную степень общест­венной опасности лица, совершившего то или иное преступное деяние. При этом отдельные преступления, например, убийство, могут быть совершены

¹ Постановление Пленума Верховного суда СССР от 14 июля 1939 г. по делу Блялова (Сборник постановлений Пленума Верховного суда СССР, вып. II, стр. 27).

² Постановление Пленума Верховного суда СССР от 9 сентября 1939 г. по делу Егорова и Дорофина (там же, стр. 29).

³ Постановление Пленума Верховного суда СССР от 23 марта 1940 г. по делу Котлярова («Советская юстиция», 1940, № 9, стр. 21).

⁴Постановление Пленума Верховного суда CCCР от 27 декабря 1939 г. по делу Швецова («Советская юстиция», 1940, № 3, стр. 43 и Сборник поста­новлений Пленума Верховного суда СССР, вып. II, стр. 32).

⁵Постановление Пленума Верховного суда СССР от 27 декабря 1939 г. по делу Алехина («Советская юстиция», 1940, № 3, стр. 43).

⁶ Постановление Пленума Верховного суда СССР по делу Горячева («Советская юстиция», 1940, № 3, стр. 41).

5

как умышленно, так и по неосторожности, как с прямым, так и с косвен­ным умыслом, как по самонадеянности, так и по небрежности.

Однако имеются преступления, которые могут быть совершены только при определенных формах виновности. Так, кража может быть совершена только с прямым умыслом. При тяжких телесных повреждениях, повлекших за собой смерть, предполагается в отношении смерти или косвенный умысел, или неосторожность. Заражение венерической болезнью карается по ст. 150 УК РСФСР только при виновности в форме косвенного умысла или самонадеянности, так как требуется, чтобы виновный не преследовал цели умыш­ленного заражения, и сознавал, что он болен в заразительной стадии. Ха­латное отношение к служебным обязанностям связано только с неосторож­ностью и т. д.

Отсутствие со стороны виновного в отношении деяния и наступившего результата какой-либо из указанных форм виновности полностью исключает уголовную ответственность, и только при наличии одной из этих форм виновности можно говорить о наличии вины, а значит и уголовной ответ­ственности.

Все виды виновности, поскольку они являются выражением психиче­ского отношения липа к совершенному им деянию, представляют собой выражение, с одной стороны, его воли (желания), а с другой стороны — его разума, то есть сознания им того, что он делает, и того, каковы будут последствия его деяния. В некоторых случаях виновность вытекает из того, что виновный не предвидит того, что он мог и должен был предвидеть.

4. Прямой умысел

.

Наиболее распространенной формой отношения субъекта к совершаемому им деянию является прямой умысел — когда виновный представляет, себе, что в результате совершенного им деяния должен наступить преступный результат, и желает, чтобы он наступил.

В п. «а» ст. 10 УК РСФСР указывается, что «действие является умыш­ленным тогда, когда лицо предвидело общественно-опасный характер своих действий и желало этих последствий».

Предвидение в умысле заключает в себе представление виновного о всех объективных обстоятельствах преступления. Виновный должен созна­вать характер своего действия, последствия, которые от его деяния насту­пят, и причинную связь между деянием и результатом. Для признания прямого умысла необходимо также, чтобы виновный желал наступления этого результата. Так, совершая убийство, виновный должен сознавать, что он стреляет в человека, что от его выстрела этот человек умрет, и должен желать наступления его смерти.

Сознание того, что деяние является общественно-опасным (противоправным), для признания наличия умысла не требуется. Советское уголовное право исходит из того, что отговариваться незнанием законов нельзя. При убийстве виновный должен сознавать, что в результате его деяния наступит смерть человека, а если он этого не сознает, то за умышленное убийство его карать нельзя; но если он полагает, что убийство по просьбе потерпевшего не наказуемо, то это не исключает его ответственности в подобном случае за умышленное убийство.

Руководящие судебные органы неоднократно указывали, что некоторые преступные деяния могут быть признаны преступлениями только в том слу­чае, если имеет место прямой умысел. Так, например, для признания деяния хулиганством (ст. 74 УК РСФСР) оно должно быть совершено только с прямым умыслом¹. Ст. 175 УК РСФСР предусматривается только «умышленное истребление или повреждение имущества, принадлежащего частным лицам», и действия, совершенные без умысла, по неосторожности, квалифицировать по этой статье нельзя; даже применение этой статьи по аналогии к неосторож­ным действиям недопустимо². Прямой умысел требуется также для состава, предусмотренного ст. 128-в УК РСФСР: «обвешивание и обмеривание поку­пателей», как и завышенная калькуляция товаров, явившаяся лишь резуль­татом небрежности, не могут быть квалифицированы по ст. 128-в У»К РСФСР. «Осуждение за обмеривание и обвешивание может иметь место лишь при на­личии умысла, когда установлено, что обвиняемый обманывал потребителя в целях личной наживы» ³. Точно так же и по ст. 59⁶ УК РСФСР требуется наличие умысла и цели уклонения или отказа от внесения налогов или вы­полнения повинностей.

В тех случаях, когда речь идет о преступных деяниях, совершенных с прямым умыслом, имеют место также определенные цель и мотив (побужде­ние), которые служат преступнику стимулом к совершению преступного дея­ния. Целью действия являются те последствия (наступление смерти, переход имущества и т. д.), которых виновный желает достигнуть в результате своего действия. Мотивом действия является тот побудительный стимул (корысть, ревность, месть и т. д.), который толкает преступника на совер­шение преступления. Так, при убийстве для завладения имуществом целью действия является переход имущества к убийце, а мотивом - корысть.

Мотив и цель действия в одних случаях являются необходимым состав­ным элементом преступления, и при отсутствии установленной законом це­ли или указанного в законе мотива деяние либо вообще перестает быть об­щественно-опасным, либо изменяется квалификация деяния. Так, например, скупка и перепродажа частными лицами продуктов сельского хозяйства и предметов массового потребления является преступной лишь в том случае, если она совершена «в целях наживы» (ст. 107 УК РСФСР).

В других случаях наличие того или иного мотива или цели влечет за собой изменение квалификации и усиление или, наоборот, смягчение уголов­ной ответственности. Наличие корыстных или иных низменных мотивов яв­ляется в ряде составов обстоятельством, усиливающим вину и, значит, вле-

¹Постановление Судебной коллегии по уголовным делам Верховного су­да СССР от 26 апреля 1939 г. по делу Осмолова (Сборник постановлений Вер­ховного суда СССР, вып. II, стр. 77).

² Постановление Судебной коллегии то уголовным делам Верховного суда СССР от 22 марта 1939 г. по делу Коротковой (Сборник постановлений Вер­ховного суда СССР, вып. II, стр. 125).

³ Постановление Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда СССР от 29 ноября 1941 г. («Соц. законность», 1941, № 12, стр. 29—30) по делу Николайшвили.

7

кущим за собой усиление меры наказания. Так, убийство, квалифицируемое по ст. 137 УК РСФСР, при наличии мотива корысти, ревности или других подобных побуждений должно быть квалифицировано по ст. 136 УК РСФОР и влечет за собой более высокую меру наказания.