История философско-правового познания как драма идей

Познавательное отношение человека к правовой реальности, имеющее вид накопления фактов и идей, в действительности представляет собой приобретение все более адекватных представлений о ценностях, потребностях, интересах, которыми руководствуются люди в практике правоотношений. В философско-правовых учениях определенно воплотилась конструктивная роль общественного сознания по упорядочению, оформлению стихийного социально-правового опыта в концептуальные «организованные единства». В них правовая проблематика оказалась логически ре-

конструирована средствами философской рефлексии. Историческое накопление мыслительного материала, расширение арсенала идей, развитие категориального аппарата позволяло с течением времени осуществлять все более глубокий философский анализ правовых проблем.

Обращение к мыслительному материалу прошлого убеждает в том, что развитие философско-правовой мысли — процесс сложный и крайне противоречивый. Предложенное когда-то А. Эйнштейном определение истории науки как «драмы идей» в полной мере относится к философии права. Л. Толстой же в своей «Исповеди» писал, что когда обращаешься к наукам, которые пытаются давать ответы на вопросы, связанные с наиболее сложными проблемами бытия человека в природном и социальном мире, то встречаешь «беспрестанные противоречия одного мыслителя с другими и даже с самим собою» '. Это заставляет предполагать, что, вероятно, наиболее адекватной формой, в которой могла бы предстать история философско-правовой мысли, должна быть история философско-правовых проблем.

Развитие философско-правового сознания непосредственно связано с общим ходом исторического становления мировой цивилизации, с изменениями, происходившими внутри правовой реальности. Формированию правовых цивилизаций сопутствовала смена концептуальных, объяснительных моделей, стремящихся раскрыть смысл и суть совершавшихся процессов. Философ-ско-правовая мысль, двигаясь тем же историческим путем, сама «взрослела», приобретала глубину, основательность и авторитетность суждений. Этот процесс совершался не посредством «монологов одиноких мыслителей». Чаще всего это были диалоги и даже «триалоги» и «полилоги» философов с их идейными контрагентами. Сталкивались различные подходы к одним и тем же проблемам, разные методы, системы аргументов, индивидуальные пристрастия и интересы. Внутри, казалось бы, плавной динамики исторического развития философско-правовой мысли обнаруживались резкие полярности и контрасты, несовместимые противоположности, глубокие расхождения мировоззренческих позиций, превращавших весь процесс в многоактную интеллектуальную драму.

ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВОЕ НАСЛЕДИЕ ПРОШЛОГО И ЮРИДИЧЕСКИЕ АРТЕФАКТЫ

Артефакты культуры

Ни одна эпоха в истории цивилизации, ни одно из поколений не обходилось без того, чтобы не обращаться к философии и фи-

п н rv,fin гоч в 70-ти т Т. 16. М.. 1964, с. 113.

лософам в поисках ответов на свои насущные вопросы. При этом часто обнаруживалась удивительная актуальность идей, высказанных в далеком прошлом.

Особым интересом к духовному опыту прошлого отличаются эпохи социального обновления. Культурное наследие канувших в небытие поколений способно приходить на помощь в ситуациях когнитивных тупиков. И даже в тех случаях, когда оно не дает прямых ответов и конкретных рекомендаций по разрешению сложных духовно-практических проблем, оно обладает способностью стимулировать интеллектуальные поиски и наводить на мысли, которые, явившись плодом воссоединенной связи времен, просто не смогли бы родиться без этого воссоединения.

Прошлое имеед свойство говорить о настоящем, надо лишь уметь спрашивать. Более того, многие ответы на запросы гуманитарной мысли часто рождаются именно на стыках прошлого с настоящим, и новые гуманитарные идеи оказываются не чем иным, как особыми смысловыми связями между классикой и «модерном». В сущности эти связи и являются тем скрепляющим началом, что превращает историю философии права не в пеструю разноголосицу несовпадающих мнений, а в единый процесс интеллектуального поиска, который ведет человечество с тех пор, как право стало одним из главных атрибутов цивилизации.

Историческую судьбу философии права нельзя назвать безоблачной. Социальные катаклизмы отражались на ней самым непосредственным образом. Но получалось так, что именно в эпохи, когда прочность цивилизационных устоев испытывалась «на излом» и «на разрыв», рождались наиболее значительные сюжеты философско-правовой мысли.

Об истории философии права можно говорить как о многоактной драме, где главными действующими лицами стали право, мораль, религия, государство, власть, закон, справедливость, преступление и наказание, а режиссером выступала чистая мысль, выстраивающая множество философских мизансцен, позволяющих высвечивать разные смысловые, ценностные, нормативные грани бытия правовой реальности.

Среди всего этого обращают на себя внимание основные философские мотивы, своего рода «вечные», «проклятые» вопросы философии права, повторяемость которых явилась отражением повторяемости основных форм социальной жизни и постоянства ведущих устремлений мировой цивилизации: сущность права и государства, противоречия отношений личности и государства, природа власти, сущность справедливости, причины преступлений и многие другие.

Обращение современного цивилизованного сознания к фило-софско-правовому наследию прошлого предполагает уяснение

ряда сложных методологических проблем, одна из которых связана с обнаружением в содержании культуры относительно самостоятельных, целостных, устойчиво повторяющихся структурно-содержательных элементов духовно-практического опыта, а также тех средств, которые связывают эти элементы в единое целое.

Решение задачи такого рода требует ретроспективных погружений в исторические глубины культурной памяти человечества, но здесь сразу же возникает методологическая сложность: однонаправленность и необратимость временного потока не позволяет тем, кто пребывает в настоящем, узреть прошедшее в его действительном, онтологически первозданном виде. Единственное, на что может рассчитывать историческое правоведение, это на обращение к артефактам культуры, в которых воплотилась, опредметилась игра сущностных сил человека и которые явились своеобразным «удвоением» его социальной жизни.

В современной теории познания понятие артефакта используется для обозначения последствий неверной методологии исследователя, результата его ошибки, принесшей искажения в картину сущего. Но семантическая природа данного понятия гораздо шире такого толкования и позволяет использовать его также в ином содержательно-смысловом и функциональном контексте для обозначения всех вторичных, искусственных, появившихся при участии человека культурных фактов и форм.

Будучи одним из средств противостояния всеотрицающей силе времени, способом борьбы с физической конечностью индивидуального существования, артефакты культуры давали социальным субъектам возможность фиксировать, «закристаллизовывать» свои мысли и чувства, особенности своего миропонимания и пра-вопонимания в образных, понятийных, знаково-символических формах. Для исторического человека, стремящегося к самопознанию, подобное «самоудвоение» было потребностью и необходимостью. Основным средством для этого служила культура, ее язык, позволяющий фиксировать, кодировать и передавать нормативно-ценностную семантику бытия правовой реальности последующим поколениям.

Юридический артефакт

Между витальным «Я» человека, не склонным оглядываться на себя, безразличным ко всему, что прямо не касается его непосредственно-органических нужд, и социальным «Я», пристально вглядывающимся в свои отношения с реалиями социальной жизни, пролегает отчетливая грань — рефлексия. Как способность к сопоставлениям сущего с должным, кажущегося с действительным, рефлексия позволяет использовать каждое обнаружившееся противоречие в качестве источника развития и углубления правопо-нимания.

Именно в русле рефлексивной деятельности культурного сознания рождаются юридические артефакты, являющиеся результатом облачения непосредственных социально-правовых противоречий в знаково-символические формы мифологем, образов, идей и концептов. Чаще всего эти вторичные формы оказываются абстрактнее и беднее стоящего за ними жизненного содержания, но это, однако, не мешает им выступать в качестве достаточно эффективного средства освоения проблемных пространств развивающейся правовой реальности.

Одним из важнейших условий развития цивилизации как самовоспроизводящейся системы является функционирование механизмов долговременной памяти. Юридические артефакты представляют собой один из компонентов этой памяти. Через них осуществляется трансисторическая передача социально-правового опыта. В качестве устойчивых мнемонических структур они активно участвуют в деле социализации новых поколений. Благодаря им традиционные, апробированные нормативно-ценностные представления о должном вводятся в актуальную духовно-практическую жизнь общества.

Юридические артефакты, сосредоточенно фиксирующие то существенное, что лежит в основании социально-правовой реальности, обнаруживают свою прочную привязанность в первую очередь к проблемам межсубъектных правоотношений. Столкновения интересов, борьба воль и характеров, взрывы страстей, конфликты позиций, противоборство кроющихся за всем этим различных тенденций социального развития составляют действительную ткань того полотна, на котором история права вышивает свой причудливый узор.

Социально-правовые противоречия, фиксируемые юридическими артефактами, бесконечно разнообразны по своему характеру и содержанию. Одни из них достаточно четко локализованы в социальном времени и пространстве, исторически скоротечны, другие же обладают универсальным характером, проявляющимся в способности регулярно возрождаться и постоянно находиться в поле самого пристального внимания каждого нового поколения.

Эпохальные переоценки ценностей, периодически совершающиеся во всех социокультурных системах, неизменно накладывают свою печать на содержание юридических артефактов, заставляя их испытывать значительные семантические «перегрузки», обусловленные смещениями и пересечениями содержательных доминант политического, идеологического, этического, социально-философского и сугубо правового характера. Подобно тому, как прозрачные кристаллы меняют свой цвет в зависимости от цвета фона, юридические артефакты способны изменять свои

смысловые и нормативно-ценностные линии и фигуры от воздействия на них меняющегося социально-исторического контекста. Каждая новая эпоха имеет свойство вкладывать в них свое, дополнительное к уже имеющемуся социальное и культурное содержание, тем самым еще более повышая степень их полисемантич-ности.

Если учитывать, что юридический факт — это целостность, выявленная эмпирико-теоретическим путем и несущая в себе информацию о конкретных субъектно-субъектных отношениях внутри правовой реальности, то юридический артефакт—это генетически вторичная культурная реалия, информирующая о сущностных свойствах правоотношений посредством своих познавательно-оценочных функций.

Познавательная функция юридического артефакта состоит в его способности выступать в качестве опосредствующего звена внутренней саморефлексии права. С одной стороны, юридический артефакт — это познавательная модель тех или иных социально-правовых противоречий, а с другой — порождение продуктивной способности человеческого духа, результат активности его творческой мысли, воображения, интуиции. Известная мера совпадения содержаний артефакта и стоящих за ним реалий позволяет обращаться к нему как источнику информации об интересующих науку правовых коллизиях ушедших в прошлое эпох.