Регрессивный нигилизм философов-циников

«Осевое» время — это открывшиеся широчайшие возможности для проявления трансгрессивных устремлений не только в сторону преодоления, переступания существующих социальных норм. Это также возможность, исходя из собственного разумения и свободного выбора, устремляться из настоящего к прошлому, апеллировать к культурным традициям патриархально-родовой древности. Более того, это и возможность устремиться еще дальше — в ретроспективу доцивилизованного, докультурного состояния человеческого рода. И здесь трансгрессивность оборачивается регрессивностью, уходом за нормативную черту общепринятых поведенческих стереотипов в область, где социальные нормы еще как бы не существуют, еще не возникли и не стали типовыми регуляторами человеческой жизнедеятельности. Демонстрацией такого трансгрессивно-регрессивного ухода стала позиция греческих

философов-циников Антисфена, Диогена и их единомышленников.

Родоначальником школы циников стал ученик софиста Гор-гия Антисфен (444—368 гг. до Р. X.). Являясь сыном раба, не имея прав на афинское гражданство, болезненно переживая свою социальную ущемленность, Антисфен начал предпринимать разнообразные экстравагантные выходки с целью привлечения к себе общего внимания. Ему казалось, что таким образом он сможет компенсировать собственную гражданскую неполноценность. В главный предмет его нападок и настойчивого третирования были превращены нормы цивилизованного, культурного общежития, правила этикета, морально-правовые предписания, религия, искусство, наука, семья. В итоге он получил прозвище «Дворняги», «Пустобреха» или циника (от греч. cinos—собака). Историк Диоген Лаэртский посвятил ему следующие строки:

Жил ты как пес, Антисфен, обычай такой соблюдая: Речью людские сердца рвать ты на части умел.

Ратуя за возврат людей к докультурному, естественному существованию в единении с природой, Антисфен считал это состояние более предпочтительным, поскольку оно исключало подневольный труд, наличие денег, бедных и богатых и, напротив, предполагало простую, гармоничную жизнь и свободную, не оскверненную меркантильными расчетами любовь. Никакие социальные нормы не должны стеснять и сковывать человеческое естество. Люди должны быть свободны от власти как государственных, так и божественных законов.

Ученик Антисфена, Диоген (412—323 гг. до Р. X.), выходец из Синопа, в юности увидел вещий сон, в котором демон велел ему «перечеканивать монету». Диоген занялся изготовлением фальшивых денег и попал в тюрьму, а затем был отправлен в изгнание. Вынесенные наказания заставили его иначе отнестись к совету демона, и он находит новое толкование: «Переоценивай ценности!»

Поселившись в Афинах и являясь там человеком «второго сорта», без гражданства, без прав, Диоген вынужден был жить подаянием и бродяжничать. Знакомство с Антисфеном пробудило в нем интерес к философии и стремление подвести под свой образ жизни соответствующую философскую базу.

Постепенно у Диогена сложились воззрения, согласно которым цивилизация, государство — это главные источники зла, социальной несправедливости, неравенства, насилия и преступлений. Титан Прометей, некогда укравший огонь для людей и тем самым способствовавший развитию ремесел, искусств, цивилизации, заслуженно был наказан Зевсом, ибо своей кражей он принес человечеству неисчислимые беды.

Государство разрушило естественное состояние, в котором люди имели возможность быть безмятежно счастливы. Теперь оно занимается преимущественно лишь тем, что продолжает калечить людей, и среди них уже не осталось чистых сердцем, нравственных и достойных. Диоген доказывал это всем, расхаживая днем по Афинам с фонарем и говоря, что он тщетно ищет Человека.

Отсюда следовал вывод, что задача людей состоит не в том, чтобы двигаться вперед и дальше укреплять могущество городов и государств. Напротив, они должны вернуться к прежнему, до-культурному состоянию, когда не было ни религии, ни морали, ни права. Убедить их в необходимости такого радикального демарша должна была философия циников с ее тремя основными негативными принципами — атеизмом, имморализмом и правовым нигилизмом.

Свое отрицательное отношение к государству, его институтам и законам Диоген объяснял еще и тем, что последние совершенно бесполезны, поскольку хорошие люди в них не нуждаются, а дурные от них не становятся лучше. Представляя собой искусственные нагромождения условностей, законы тиранствуют над людьми, не внося в их жизнь ничего, кроме вреда.

Диоген предпочитал считать себя гражданином не государства, а всего мироздания — Космоса. «Я — космополит», — заявлял он, не желая признавать ни государственных, ни национальных, ни географических границ. Пренебрегая многими моральными и правовыми нормами, принятыми в афинском государстве, и часто страдая из-за этого, Диоген не уставал повторять, что для него существует только единое вселенское государство, имя которому природа.

Главная задача космополита — жить согласно естественным законам космоса, естественному праву, установленному самой природой. Именно так живет философ-мудрец. Свободный от социальных условностей, он соизмеряет свои действия и поступки только с требованиями биологической целесообразности. Поэтому его отличают самодостаточность, независимость, внутренняя свобода от всего, что создано цивилизацией. Чем меньше у человека искусственных потребностей и запросов, навязываемых цивилизацией, тем он мудрее и счастливее.

Регрессивный нигилизм философов-циников явился своеобразным испытанием того, насколько необходимы людям в их социальной жизни нормы цивилизованного взаимодействия. Циники попытались жить вне этих норм, философски обосновать правомочность такого образа жизни и посмотреть, что из этого получится. Их социально-философский эксперимент, сопровождавшийся множеством либо скандальных, либо комических выходок, оказался любопытным и имел немало заинтересованных наблю-

дателей. Среди населения греческих полисов всегда было немало лиц с маргинальным социальным статусом — переселенцев, нищих, бродяг, которые не были привязаны ни к государству, ни к собственности и не слишком почтительно относились к нормам морали и законам права. У философов-циников люмпенские нигилистические умонастроения обрели вид сознательной установки на социально-философское экспериментирование. Но в итоге этот продолжительный эксперимент зашел в тупик и не имел серьезного и масштабного продолжения. Афинское общество не приняло его скандальных проявлений. Цивилизованных греков не привлекла философски обоснованная возможность жить, подобно животным, по законам одной лишь биологической целесообразности. Во всем этом не было необходимого элемента заманчивой новизны. Все, что предлагали циники, уже некогда имело место в прошлом, в отдаленные времена человеческой предыстории. Память о многих тысячелетиях полуживотного существования, когда не было религии, искусства, морали, права, жила в древних мифах. Возвращаться в это исходное состояние, повторять то, что уже давно пройдено, греки в своем большинстве не желали. Их манила перспектива цивилизованного существования, культурного развития.