Номос права

Ценности, которыми располагает общество, нуждаются в том, чтобы их оберегали от посягательств, грозящих насильственным перераспределением или разрушением. Инструментальным средством, с помощью котфрого это делается, являются нормы и законы права. Способность права обеспечивать безопасное пребывание ценностей жизни, цивилизации и культуры в социальном пространстве есть его н о м о с (греч. nomos — закон). «Всякий закон, в какую бы грамматическую форму ни был он облечен, всегда представляет собою норму или правило поведения» '. Что касается номоса права, то он нормативен от начала до конца. В нем концентрируются дисциплинарные, ауторегулятивные факторы цивилизации. Они сжимаются в лаконичные, наполненные повелевающей силой и энергией императивы, заставляющие индивидов внимать и повиноваться. Их императивная форма исключает сомнения в их целесообразности, предполагая однозначное подчинение.

Античная традиция представляла номос в качестве универсальной, безличной силы, подчиняющей своей власти отношения людей и оберегающей все лучшее, наиболее ценное, что имеется в

1 Шершеневич г. Ф. Общая теория права. Т. 1. М., 1912, с. 281.

человеческой жизни. Гераклит, различавший номос Божественный и номосы человеческие, утверждал, что последние питаются от первого, который над всем властвует и все превозмогает. Человеческие же номосы — это то, без чего нет и не может быть цивилизованной жизни, поэтому людям, говорил Гераклит, следует сражаться за номос как за свои стены.

Одной из задач философии права является выяснение того, каким образом универсальные законы бытия (номос Божественный, в терминологии Гераклита) связаны с человеческими номо-сами, в том числе и с номосом права, и как они оказывают регулятивное воздействие на социальное бытие людей.

Совершенно очевидно, что это воздействие осуществляется через ряд опосредующих звеньев, в ряду которых мы видим религию, нравственность, мораль и право.

В праве присутствуют особые формообразования, задача которых заключается в том, чтобы переадресовывать требования универсальных законов миропорядка отдельным индивидуумам и заставлять их корректировать свое поведение относительно общей системы социальных взаимодействий.

Было бы неверным считать, будто номос права тотален и репрессивен и его предназначение состоит лишь в том, чтобы обуздывать стихию человеческих эмоций и страстей. Директивы правового номоса не тотальны, а избирательны. Они не препятствуют тем стихийным проявлениям человеческой природы, в которых отсутствует деструктивная направленность. Лишь сугубо разрушительные, опасные для общества стихийные и сознательные акции встречают со стороны правового номоса жесткое противодействие запретительного характера. Он выступает как крайнее и наиболее радикальное средство контроля за социальным поведением тех индивидов, для которых оказалось недостаточно таких средств регуляции, как обычаи, религия и нравственность.

Номос права двойственен по способам отношения к своим адресатам. Для тех, кто склонен добровольно, с внутренней готовностью следовать его требованиям, он ограничивается тем, что предлагает эталонные образцы должного социального поведения при помощи различных культурных форм. Для тех же, кто наделен иными склонностями и не желает прислушиваться к его повелениям, он находит средства и способы их принуждения к должному поведению. Этим номос напоминает образ судьбы у философов-стоиков, которая ведет покорных и тащит сопротивляющихся. В обоих случаях он преследует одну и ту же цель — упорядочение социальных отношений, придание им необходимой оформлен-

ности, требующейся для успешного развития человеческой цивилизации.

В условиях текучести сущего, постоянных перемен в бытии людей номос позволяет сохранять историческую преемственность в происходящих преобразованиях. Без надежного нормативного «костяка» не смогла бы сложиться ни одна локальная правовая цивилизация, для живой плоти которой необходима надежная опора. Из всех возможных форм структурирования общественной жизни номос ориентирует на д о л ж н ы е формы социального порядка, то есть на те, которые отвечают одновременно и универсальным принципам мироздания, и сущностным свойствам человеческой природы, и нуждам развивающейся цивилизации и культуры. В русле следования этим ориентирам стихия взаимодействия множества человеческих воль, характеров, интеллектов, интересов, страстей приобретает дисциплинарно-нормативную конфигурацию и становится правовой реальностью.

Правовая реальность предстает как сфера жизнедеятельности людей, взятая в том объеме, в котором она подлежит нормативно-правовому регулированию. Структурированная и упорядоченная под непосредственным воздействием номоса, она предстает как одна из ипостасей нормативно-ценностного континуума «цивилизация-культура» .

Правовое долженствование далеко не всегда выступает только лишь как внешнее принуждение, вторгающееся в «интерьер» индивидуального правосознания лишь в особых, критических случаях. Практически у каждого человека имеются внутренние представления о требованиях не убивать, не красть, не лжесвидетельствовать и т. д. Они могут быть замешаны на вере, стыде, страхе, представлениях о чести, потребности иметь чистую совесть и многом другом. Сохраняя неизменной свою суть, правовая норма, подобно мифическому Протею, способна обретать самые разные облики в индивидуальном правосознании. В этом состоит одна из причин ее действенности, поскольку бесконечное разнообразие ее внутренних форм выступает как средство адаптации универсальных императивных формул к индивидуальным особенностям каждой личности и судьбы. Душа, не способная, допустим, вобрать в себя смысл того или иного запрета через назидательное морализирование старших, способна распахнуть свои створы и встать на путь истины после того, как она стала свидетелем чьего-то подвига или преступления, связанных с верностью закону или отступничеством от него. Тот, кто глух к религиозным заветам, может отозваться на затронутые струны чувств стыда или чести. А кто-то способен удерживаться от опасных шагов под

воздействием какого-то запавшего в душу яркого и сильного впечатления-воспоминания или урока, который уже успела преподнести жизнь. То есть сколько людей, столько и путей, которыми номос входит в правосознание личности и заставляет ее сформулировать для себя собственные принципы своего социально-правового поведения. Таким образом он прочно обосновывается в «интерьере» субъективного мира личности, способствуя существованию нескольких разновидностей правового поведения. Во-первых, это самая нижняя ступень законопослушного поведения, в котором присутствует допустимый нормативно-правовой минимум, ниже которого уже начинается делинквентная область правонарушений. Во-вторых, это типовые, среднеуровневые модели правового поведения, позволяющие субъектам взаимодействовать в таком режиме социального сотрудничества, когда ни один из участников заключенных соглашений не пытается нарушать юридически закрепленных договоренностей. И в-третьих, это высшая ступень идеального, безупречного социально-правового поведения, детерминированного не только внешними механизмами правового регулирования, но и внутренними, нравственно-этическими мотивами: например, должник или его наследники возвращают крупный долг в ситуации, когда, в силу сложившихся обстоятельств, у кредитора нет никаких подтверждающих документов, к которым он мог бы апеллировать в судебном порядке.