Адаптивность человека и фундаментальная типология индивидуальности

Адаптированность – уровень фактического приспособления человека, уровень его социального статуса и самоощущения – удовлетворенности или неудовлетворенности собой и своей жизнью. Человек может быть гармоничен и адаптирован либо дисгармоничен и дезадаптирован. Дезадаптация – всегда психосоматическая (и души, и тела) и протекает в трех формах: невротической (неврозы), агрессивно-протестной и капитулятивно-депрессивной (психосоматические заболевания и нарушения поведения).

Адаптивность человека обеспечивается эволюционно отобранными целесообразными для его натуры. Первой составляющей натуры человека, обеспечивающей адаптивность, являются инстинкты. Согласно концепции В. И. Гарбузова, можно выделить семь инстинктов: самосохранения, продолжения рода, альтруистический, исследования, доминирования, свободы и сохранения достоинства.

В зависимости от доминирования того или иного инстинкта вытекает первичная фундаментальная типология индивидуальности. И каждый человек принадлежит к одному из семи типов: I – "эгофильному", II – "генофильному" (лат. genus – "род"), III – "альтруистическому", IV- "исследовательскому", V – "доминантному", VI – "либертофильному" (лат. libertas – "свобода"), VII – "дигнитофильному" (лат. dignitas – "достоинство"). Приведем краткие личностные характеристики в рамках вышеприведенной типологии.

1. эгофильный тип. С раннего детства у человека этого типа проявляется склонность к повышенной осторожности, ребенок не отпускает мать от себя ни на миг, боится темноты, высоты, воды и т.п., нетерпим к боли; на базе этого типа формируется личность с выраженной эгоцентричностью, тревожной мнительностью, склонностью при неблагоприятных обстоятельствах к навязчивым страхам, фобиям или истерическим реакциям.

2. генофильный тип. Для него характерна своеобразная разновидность эгоцентризма, когда "Я" замещается понятием "Мы" (под "Мы" подразумевается семья) вплоть до отрицания "Я". Ценности, цели, жизненный замысел подчинены одному – интересам детей, семье. Эволюционная целесообразность наличия данного типа заключается в том, что его носители – хранители семьи, хранители генофонда рода, хранители жизни.

3. альтруистический тип. Для людей этого типа характерны доброта, эмпатия, забота о близких, особенно о пожилых, способность отдать другим последнее, даже необходимое самому. Они убеждены, что не может быть хорошо всем, если плохо кому-то одному.

4. исследовательский тип. У людей этого типа с раннего детства отмечаются любознательность, стремление во всем добираться до сути, склонность к творчеству. Вначале этих людей интересует все, но далее все сильнее и сильнее захватывает какое-то одно страстное увлечение. Путешественники, изобретатели, ученые – лица этого типа.

5. доминантный тип. С раннего детства наблюдается стремление к лидерству, умение организовать игру, поставить цель, проявить волю для ее достижения, формируется личность, знающая, чего она хочет и как достигнуть желаемого, упорная в достижении цели, готовая к продуманному риску, умеющая разбираться в людях и повести их за собой.

6. либертрофильный тип. Уже в колыбели дитя этого типа протестует, когда его пеленают. Склонность к протесту против любого ограничения его свободы растет вместе с ним. Для людей этого типа характерны стремление к самостоятельности, отрицанию авторитетов (родителей, учителей), терпимость к боли, склонность рано покидать отчий дом, предрасположенность к риску, упрямству, негативизму, нетерпимость к рутине, бюрократизму.

7. дигнитафильный тип. Уже в раннем детстве человек этого типа способен уловить иронию, насмешку и абсолютно нетерпим к любой форме унижения. Характерна безоглядность, готовность поступиться всем в отстаивании своих прав, непоколебимая позиция "Честь превыше всего". Инстинкт самосохранения у такого человека на последнем месте. Во имя чести и достоинства эти люди без колебания идут на Голгофу.

1 Гапен Клавдий. О назначении частей человеческого тела. М., 1971. С. 57-58.

2 Когда материал был подготовлен к печати, пришла горестная весть о скоропостижной кончине Василия Васильевича Давыдова. Утрата огромная для всей российской психологии...

За две недели до кончины мы с В.В. Умрихиным встретили его выходящим из Психологического института на Моховой, обрадова­лись, взялись провожать его до метро, до станции Боровицкая. Это метров пятьсот, не более, но шли мы два часа. Говорили о самом разном. Через каждые несколько шагов Василий Васильевич оста­навливался посреди тротуара, громким, ясным, привыкшим к боль­шим аудиториям голосом он подробно развивал свою точку зрения, спорил, горячился, с научных тем переходил на житейское, вспоми­нал, шутил. Публика недовольно озиралась, огибая на узком тротуа­ре странную троицу. Странную, но в то же время совершенно клас­сическую для этого места: Московский университет, профессор и сопровождающие его коллеги, ассистенты. Последняя наша тема была о душе. Я сказал, что собираюсь устроить семинар на эту тему. В.В. ответил: "Ну что же, звони, приду...."

Семинар на тему "Проблема души в психологии" состоялся 8 апреля 1998 года и был посвящен памяти выдающегося российского психолога, чей дух незримо, но явственно присутствовал, ощущался всеми, кто в этот вечер заполнил до отказа одну из самых больших аудиторий факультета психологии Московского университета.

3 Орлов А.Б. Психология личности и сущности человека. М., 1995. С. 45-46.

4 Братусь Б. С. Опыт обоснования гуманитарной психологии — Вопросы психологии, 1990, №6.

5 Франк С.Л. Предмет знания. Душа человека. СПб., 1995. С. 422-423.

6 См. Братусь Б. С. Христианская и светская психотерапия. — Московский психотерапевтический журнал, 1997, №4; Братусь Б. С. Двойное бытие души и возможность христианской психологии. — Вопросы психологии, 1998, №4.