12. Психофизиологическая проблема (по Гиппенрейтер)

Изучением «физиологических основ» психики занимаются представители многих дисциплин: медицины, физиологии, психофизиологии, нейропсихологии и др. Накоплено множество фактов.

Однако по сей день продолжает дискутироваться одна проблема методологического характера, так называемая психофизическая или психофизиологическая проблема.

Суть этой проблемы в вопросе: как связаны физиологические и психические процессы? Как физиологический процесс превращается в факт сознания?

На этот вопрос предлагалось два основных варианта решения, две концепции или принципа.

1. Принцип психофизического взаимодействия. В наивной форме был изложен еще Р. Декартом, он считал, что в головном мозге имеется шишковидная железа, через которую душа воздействует на животных духов, а животные духи – на душу.

Здесь физиологические и психические процессы взаимодействуют и непосредственно влияют друг на друга.

Доказательства влияния физиологических процессов на психику – принятие алкоголя, а психики на физиологические процессы – произвольные движения.

Минус принципа состоит в нарушении закона сохранения энергии.

Если психический процесс понимается как нематериальный, то материальный физиологический процесс возникает из ничего и превращается в ничто.

Если за психическими процессами признать материальную природу, то невозможно проследить последовательный переход психического процесса в физиологический и наоборот.

2. Принцип психофизического параллелизма. То, что происходит в сознании, соответствует, но не зависит от того, что происходит в мозге, и, наоборот. Этого принципа придерживалась психология сознания (В. Вундт).

Различаются два параллелистических принципа:

• дуалистический параллелизм признает самостоятельность сущности начал духовного и материального;

• монистический параллелизм видит в психических и физиологических процессах две стороны одного процесса.

Минус принципа – отрицание функции психики, тогда всю жизнедеятельность человека можно описать средствами физиологии.

Сознание здесь – это эпифеномен, т. е. побочное явление, никак не влияющее на ход материального процесса. Сознание рассматривается как результат случайной мутации. Тогда не объясняется неуклонное развитие психики в фило- и онто- генезе.

Эта точка зрения носила еще название теории автоматизма.

В. Джемс иллюстрирует ее следующим примером: «Согласно теории автоматизма, если бы мы знали в совершенстве нервную систему Шекспира и абсолютно все условия окружавшей его среды, то мы могли быпоказать, почему в известный период его жизни рука его исчертила какими-то неразборчивыми мелкими черными значками известное число листков, которые мы для краткости называем рукописью „Гамлет“.

Признание полезной функции психики приводит к идее взаимодействия ее и физиологических процессов.

Э. Титченерн сравнивает то, что «видит» физиология мозга, и то, что открывается сознанию, сразными видами на один и тот же город – с запада и с востока. Вид города сзапада не может быть причиной второго и влиять на него непосредственно. Но если из-за общих условий изменится один, то изменится и другой.

В физиологии описаны процессы, соответствующие тому или иному психическому явлению, но они не объясняют психических явлений и не являются их причиной.

В диалоге «Федон» Сократ среди прочих вопросов поднимает и этот.

«Кто-нибудь, – говорит он, – принявшись обсуждать мои действия, мог бы сказать:„Сократ сейчас сидит здесь (это значит в афинской тюрьме), потому что его тело состоит из костей и сухожилий… Кости свободно ходят в своих суставах, сухожилия, растягиваясь и напрягаясь, позволяют Сократу сгибать руки и ноги. Вот по этой-то причине он и сидит теперь здесь, согнувшись“. Говорить так, продолжает Сократ, значит „не различать между истинной причиной и тем, без чего причина не могла бы быть причиной“ <…>, „без костей, сухожилий и всего прочего, чем я владею“ <…>, „я бы не мог делать то, что считаю нужным“. Нужным же Сократ считает принять наказание, которое ему назначило государство.

Таким образом, истинная причина действий Сократа – это мотив гражданского долга, вполне осознанный им.

Комментируя этот пример Сократа, Л. С. Выготский пишет, что вопрос: «Почему Сократ сидит в афинской темнице?» – прототип всех вопросов, поставленных перед современной психологией и требующих от психологии причинного объяснения.

Или рассмотрим причины внимания: мы внимательны потому, что в таком-то участке головного мозга у вас создался очаг возбуждения, – или потому, что в отношении данного содержания поставлена цель и вы начали действовать в направлении реализации этой цели.

Какая из этих двух причин более истинна?

(по Гиппенрейтер) 3. Эмпирический параллелизм производит попытки описать одни и те же явления или процессы средствами двух наук: физиологии и психологии. И входе этих попыток происходит «поиск» границ, дальше которых не могут пойти физиологические описания и объяснения, – и должны вступить в силу психологические категории. Чем дальше будет развиваться физиология, тем более четко будут вычленяться задачи, решение которых более доступно только психологии с ее особым языком.

Психология пользуется понятиями, адекватными для другого уровня описания процесса жизнедеятельности, поэтому имеет другие возможности, чем физиология. Благодаря этим понятиям выделяются те аспекты существования человека, которые связаны с его взаимодействием с предметами, с людьми и с самим собой.

НЕ по Гиппенрейтер

3 концепции (решения на психофизиологичекую проблему)