10. "Гений общения"

Владимир Леви в книге "Искусство быть другим" в главе "Гений об­щения" дает черты "гениев общения " на которые следует ориентироваться:

"Плюс интерес". Огромное любопытство, колоссальный интерес к мюдям. Отсюда повышенное внимание, тонкая наблюдательность и пре­восходная память на все, касающееся Другого... Человек... с непостижи­мой легкостью вживается в чужие судьбы, обстоятельства, живет жизнью Другого, как своей собственной. Поразительная человекосовместимость. I ений коммуникабельности не есть самый общительный человек, но са­мый превосходный в общении.

"Минус тревожность ". При всей живости и подвижности этот чело­век на редкость спокоен... Сопутствующие качества: открытость в вос­приятии, легкость переключения внимания, доверчивость, свобода в по­ведении, некоторый авантюризм. Душевное спокойствие, как запах роз, привлекает людей.

"Плюс обратная связь": Вы еще только только взгляните, Он взгля­нул уже трижды и принимает ваш взгляд как старого знакомого... В кон­такте, в саморегуляции — высокая чувствительность к изменениям. Реак­ции быстрые, точные, а напряженности нет. В беседе улавливает малей­шие изменения интонации, мельчайшие неосознанные движения и реаги­рует так, что собеседник замечает только одно: беседа идет гладко, при­ятно... Сопутствующие качества: ловкость, тактичность, находчивость, остроумие, артистизм.

"Плюс артистизм ": богатство жестов и интонаций, превосходный рас­сказчик, имитатор и мим. Поэтому так легко даются всевозможные перево­площения в жизненных ролях, поэтому такой разный с разными людьми.

"Плюс-минус агрессивность". При общем фоне добродушия и благо­расположения гений общения не лишен агрессивности, которая появляет­ся редко, но метко... Эта резервная способность образует необходимый в людских отношениях подтекст силы и не менее привлекателен, чем самое сладкое обаяние.

"Плюс оптимизм. — Минус предвзятость". Все та же открытость вос­приятия, незаслоненность. Совершеннейшая невосприимчивость к каким- либо посторонним мнениям о человеке.

"Плюс предвидение. . Плюс симпатия". Отношение к людям как к су­ществам, несмотря ни на что заслуживающим симпатии... Без симпатии не может быть интереса, без интереса неоткуда взяться симпатии. Излуче­ние доброжелательности возвращение к ним отраженным светом.

Гений общения является своеобразным коммуникативным идеалом.

Надо развивать собственную общительность — это разновидность таланта, такой же дар как поэтический, но систематическая работа над собой в этой области поможет каждому из нас приоткрыть для себя тай­ны роскоши человеческого общения.

11. Практическая работа

Определите какие психологические явления проблемы искусства об-j щения могут быть проиллюстрированы приведенными ниже отрывками из художественных произведений.

1. Ф. Достоевский. "Игрок ": «...На верхней площадке широкого крыль­ца отеля, внесенная по ступеням в креслах, и окруженная слугами, слу-i жанками и многочисленною подобострастною челядью отеля, в присут­ствии самого обер-кельнера, вышедшего встретить высокую посетитель­ницу, приехавшую с таким треском и шумом, с собственной прислугой и столькими баулами и чемоданами, восседала — бабушка! Да, это была она сама, грозная и богатая, семидесятипятелетняя Антонида Васильевна Тарасевичева, помещица и московская барыня, о которой пускались и получались телеграммы, умиравшая и не умершая и которая вдруг сама, собственно лично, явилась к нам как снег на голову. Она явилась, хотя и без ног, носимая, как всегда, во все последние пять лет, в креслах, но по обыкновению своему, бойкая, задорная, самодовольная, прямо сидящая, громко и повелительно кричащая, всех бранящая, — ну точь-в-точь та­кая, как я имел честь видеть ее раза два, с того времени как определился в генеральский дом учителем. Естественно, что я стоял перед нею истука­ном от удивления. Она же разглядела меня своим рысьим взглядом,еще за сто шагов, когда ее вносили в креслах, узнала меня и кликнула по имени и отчеству, что тоже, по обыкновению своему, запомнила. "И эдакую-то ждали видеть в гробу, схороненную и оставившую наследство, — проле­тело у меня в мыслях, — да она всех нас и весь отель переживет! Но, Боже, что же это будет теперь с нашими, что будет теперь с генералом! Она весь отель теперь перевернет на сторону!"

...Бабушку понесли; я шел впереди по широкой лестнице отеля. Шес­твие наше было очень эффективное. Все, кто попадались, — останавливав лись и смотрели во все глаза. Наш отель считался самым лучшим, самым дорогим и самым аристократическим на водах. На лестницах и в коридо­рах всегда встречаются великолепные дамы и важные англичане. Многие осведомлялись внизу у обер-кельнера, который, в свою очередь был глу­боко поражен. Он, конечно, отвечал всем спрашивавшим, что это важная иностранка... При встрече со всяким новым лицом она тотчас обмеривала гго любопытным взглядом и о всех громко меня расспрашивала. Бабушка была из крупной породы, и хотя не вставала, но предчувствовалось, глядя на нее, что она весьма высокого роста. Спина ее держалась прямо, как доска и не опиралась на кресло. Седая, большая ее голова, с крупными чертами лица, держалась вверх; глядела она как-то даже заносчиво и с вызовом; и видно было, что взгляды и жесты ее совершенно натуральны... 11а водах, — да кажется, и во всей Европе — управляющие отелями обер- кельнеры при отведении квартир посетителям руководствуются не столь­ко требованиям и желаниям их, сколько собственным личным своим на них взглядом; и, надо заметить, редко ошибаются. Но бабушке, уж неиз­вестно почему, отвели такое богатое помещение, что даже пересолили: четыре великолепно убранные комнаты, с ванной, помещениями для при­слуги, особой комнатой для камеристки и прочее, и прочее...»

2. Т. Мундт. "Тихий ангел "

«...Когда великий князь и его супруга вышли из кареты, им пришлось встретиться с царицей в большом приемном зале, где Екатерина опусти- тась в первое попавшееся кресло. Дорога очень скверно повлияла на им­ператрицу, она страшно устала, а неожиданная встреча у Триумфальных ворот докончила остальное.

...Когда Павел Петрович и Наталья Алексеевна вошли в зал, чтобы согласно этикету осведомиться о здоровье ее величества, они увидали, что около императрицы хлопочет придворный врач, а Потемкин, который хватался за разные снадобья, тут же кидал их обратно в дорожную аптеч­ку, разражался проклятиями и оживленно жестикулировал. Императрица была очень бледна, но, когда она увидела великого князя с женой, ее лицо густо покраснело и глаза злобно сверкнули. До этого момента она была близка к обмороку, но теперь силы вновь вернулись к ней. Она встала и строго поглядела на подходившую чету. Павел чувствовал себя глубоко смущенным. Он сознавал, что государыня-мать имеет все основания гне­ваться, но сознавал также, что сам здесь ровно ни при чем. Подойдя бли­же к ней, он смиренно потянулся к ее руке, чтобы молчаливым поцелуем испросить прощение своей безвинной вине. Но императрица только от­махнулась от него, словно от надоедливого насекомого, отдернула руку и впилась гневным взором в великую княгиню. Наталья Алексеевна вспых­нула в свою очередь и в ней проснулся вновь девичий задор. "Чего она в самом деле? — подумала она. — Этак она и самого мирного человека мо­жет натолкнуть на мятежные мысли. Как ни подойди, как ни взгляни, она всеволком смотрит. Ну да мне это надоело!... Да, да, надоело, словно про­винившейся девчонке, вечно опускать перед ней свой взор!" Повинуясь появившемуся желанию дать отпор императрице, Наталья Алексеевна гордо подняла голову и ответила Екатерине таким же, как и ее, твердым пламенным взором. Но в ее взгляде явно читалось торжество, ирония над поражением императрицы. Было более чем небезопасно стоять так и смот­реть на государыню, но Наталья Алексеевна не чувствовала страха, и это настолько импонировало, что императрица на мгновение ощутила в сво­ем сердце нечто вроде уважения к молодой женщине. Но это длилось только мгновение; сейчас же это бесстрашие подняло бурю опасений в душе им­ператрицы, она с новым приливом ненависти и злобы окинула великую княгиню с ног до головы презрительным взглядом. У пополневшей талин Натальи Алексеевны взгляд императрицы остановился немного долее. Затем она презрительно покачала головой и надменно улыбнулась, и эта улыбка как бы говорила: "Неторжествуй, милая! Здесь в России, царит не закон, а только одна моя воля. Ты строишь свои надежды на том, что бьется около твоего сердца; ты благословляешь это новое звено, которое должно привязать тебя несокрушимыми цепями к российской короне. Но ты должна знать, что я рвала и не такие цепи, и не такие звенья разлета­лись вдребезги в тех случаях, когда они становились мне поперек дороги! Берегись! Как бы это благословение не обратилось в твое проклятие! Бе­регись! Ты рано стала торжествовать!"

Все это Наталья Алексеевна ясно читала во взоре императрицы, и снова в ее душе закопошились какие-то- мрачные предчувствия, не остав­лявшие ее во все время с момента приезда в Россию. Но она поборола себя, не хотела в такую минуту проявить слабость, упадок духа, а потому еще более гордо подняла голову, еще надменнее вытянулась и еще боль­шим торжеством засверкал ее взгляд. Наконец Екатерина отвела от нее взгляд и обратилась к Потемкину тоном, которому она тщетно старалась придать спокойствие и равнодушие...»

Примечание: когда Императрица Екатерина II въезжала в Москву, у Триумфальных ворот народ приветствовал не императрицу, а ее сына, великого князя Павла, и его жену Наталью Алексеевну. И вот встреча в зале. Не было сказано ни одного слова.

3. Н. В. Гоголь "Мертвые души".

«...В разговорах с сими властителями Чичиков очень искусно умел польстить каждому. Губернатору намекнул как-то вскользь, что в его гу­бернию въезжаешь, как в рай, дороги везде бархатные, и что те прави­тельства, которые назначают мудрых сановников, достойны большой похвалы. Полицмейстеру сказал что-то очень лестное насчет городских будочников; а в разговорах с вице-губернатором и председателем пала­ты, которые были еще только статские советники, сказал даже ошибкою два раза: "Ваше превосходительство", что очень им понравилось. След- | пит этого было то, что губернатор сделал ему приглашение пожало- и ш, к нему того же дня на домашнюю вечеринку , прочие чиновники тоже, | о своей стороны, кто на чашку чаю, кто на обед, кто на бостончик.

.0 себе приезжий, как казалось, избегал много говорить; если же i "иорил, то какими-то общими местами, с заметною скромностию, и раз- | тор его в таких случаях принимал несколько книжные обороты: что он не шачащнй червь мира сего и недостоин того, чтобы много о нем забо- мшись.

Хозяйка очень часто обращалась к Чичикову со словами: "Вы ни- '|:го не кушаете, вы очень мало взяли". На что Чичиков отвечал всякий I'ti I 'Покорнейше благодарю, я сыт, приятный разговор лучше всякого Оик>да".

У нас есть такие мудрецы, которые с помещиком, имеющим двести 1,1и, будут говорить совсем иначе, нежели с тем, у которого их триста, ь лут говорить опять не так, как с тем, у которого их пятьсот, а с тем, у | • > I орого их восемьсот, — словом, хоть восхода до миллиона, все найдут- I (I п енки. Положим, например, существует канцелярия, не здесь, а в три- | и>11 ом государстве, а в канцелярии, положим, существует правитель кан- и 1Ярии. Прошу посмотреть на него, когда он сидит среди своих подчи- пшных, — да просто от страха и слов не выговоришь! Гордость и благо- I"| к то, и уж чего не выражает лицо его? Просто бери кисть, да рисуй: Прометей, решительный Прометей! Высматривает орлом, выступает плав- 1ю мерно. Тот же самый орел, как только вышел из комнаты и приближа- 14 mi к кабинету своего начальника, куропаткой такой спешит с бумагами 11"И.ммшкой, что мочи нет. В обществен на вечеринке, будь всенебольшо- | о чина, Прометей так и останется Прометеем, а чуть повыше его, с Про- n I сем сделается такое превращение, какого и Овидий не выдумает: муха, и щ.ше даже мухи, уничтожился в песчинку! "Да это не Иван Петрович, | оворишь, глядя на него. — Иван Петрович выше ростом, а этот и ни- | m i' ий, и худенький; тот говорит громко, басит и никогда не смеется, а

, черт знает что: пищит птицей и все смеется". Подходишь ближе, гля-

iMiiib —точно Иван Петрович...»