4) Перспективы глобального управления.

Первая тенденция – радикальное усиление смешанных механизмов ГУ (3 проявления)

● с середины 1990-х годов быстрыми темпами шло привлечение негосударственных субъектов к работе официальных механизмов ГУ, в результате чего последние в ряде случаев стали де-факто приобретать характер смешанных механизмов.

● существенно возросла роль международных «переговорных площадок», на которых ведется обсуждение принципов регулирования глобальных процессов. 

● В-третьих, набрал силу процесс разработки нового поколения «кодексов поведения»

Вторая тенденция - сближение позиций ТНК и НПО. Вопреки распространенному мнению об имманентной противоположности интересов ТНК и субъектов глобального гражданского общества, по ряду вопросов глобального управления между ними стали все чаще складываться тактические альянсы. В частности, на протяжении 1990-х годов европейские ТНК вместе с НПО выступали за введение в ЕС более жестких стандартов в отношении токсичности автомобильных двигателей и производимого авиадвигателями шума.

Третья тенденция – поиск «новой легитимности» официальных механизмов ГУ. Радикальное усиление международных позиций ведущих стран с развивающимися рынками уже к середине 2000-х годов заставило говорить о неадекватности механизмов ГУ в экономической сфере, доминирующие позиции в которых продолжали занимать представители экономически развитых стран.

Начавшийся в 2008 г. глобальный экономический кризис придал импульс реформированию международных финансовых институтов (МВФ и Всемирного банка), направленному на расширение представительства стран с развивающимися рынками. Кроме того, кризис обусловил перенос центра дискуссий по вопросам глобального экономического регулирования из формата «Большой восьмерки» в формат «Большой двадцатки». Обсуждение соответствующих проблем в кругу стран, производящих порядка 90% мирового ВВП и включающих, помимо членов «Большой восьмерки», представительные группы развитых стран (Южная Корея, Австралия, ЕС как региональное объединение), крупных развивающихся экономик (Россия, Аргентина, Китай, Индия, Бразилия), развивающихся стран «второго эшелона» (Индонезия, Мексика, Турция, ЮАР) и ведущих экспортеров нефти (Россия, Саудовская Аравия), обеспечивает возможность учета гораздо более широкого спектра интересов. Этот шаг призван способствовать как повышению соответствия вырабатываемых решений характеру проблем, стоящих перед мировой экономикой, так и повышению легитимности этих решений в глазах участников международной системы.

Для России матушки

Повышение роли негосударственных субъектов мировой политики и экономики в существующих и вновь возникающих механизмах ГУ с высокой вероятностью приведет к тому, что уже в ближайшие десятилетия все ведущие межправительственные организации фактически приобретут смешанный характер. Это произойдет за счет реализации растущего числа инициатив, предполагающих деятельное участие структур международного бизнеса и глобального гражданского общества не только в разработке и обсуждении, но и в принятии и выполнении ключевых международно значимых решений. В более долгосрочной перспективе можно ожидать, что в ряде сфер (в частности, связанных с защитой окружающей среды, прав работников и потребителей) сотрудничество ТНК и НПО позволит выработать эффективные частные режимы регулирования, которые будут предусматривать минимальную степень вмешательства государственных субъектов (оно сохранится, прежде всего, в плане принятия и выполнения судебных решений). Важным последствием такого развития событий станет возникновение новых каналов влияния рядовых граждан на выработку правил регулирования глобальных процессов. Это означает, что в начале следующего столетия у экспертов будет больше оснований говорить о легитимности механизмов ГУ и меньше поводов тратить время на обсуждение фантомов «теории заговора».