Социальные науки

Политическая экономия — наука об экономическом базисе

Науки о политической и юридической надстрой­ке — учение о государст­ве и праве, о партии

Науки об идеологиче­ской надстройке — об от­дельных формах общест­венного сознания, кото­рые сюда входят

Надо заметить, что эта схема не выражает достаточно ясно по­зиции автора в отношении социальных наук. Комментируя общий состав этих наук, Б. М. Кедров пишет, что «простая совокупность общественных наук не дает еще представления об обществе как це­лостной системе. Поэтому наряду с науками, изучающими общест­венные сферы, явления и процессы, существует наука, исследую­щая развитие общества в целом. В качестве общего метода марк­систских общественных наук и метода преобразования общества выступает исторический материализм» [там же, с. 575].

Однако в общей схеме исторический материализм не указан, равно как не упомянут термин «социология». Возможно, это свя­зано с дискуссионностыо вопроса о характере марксистской социо­логии и ее отношении к историческому материализму как общей теории и методологии всех наук об обществе и человеке, {32}

По определению В. П. Рожина, критически рассмотревшего раз­ные точки зрения, высказанные в ходе этой дискуссии, историче­ский материализм есть философская наука и вместе с тем социоло­гия как конкретная наука о законах общественного развития и всей совокупности его явлений [1962, с. 15].

По определению Г. В. Осипова, «марксистская социология — это наука о закономерностях становления, развития и смены обще­ственно-экономических формаций, закономерностях, формами про­явления которых выступают различные конкретные социальные (материальные и духовные) явления, процессы, факторы» [1966, с. 42]. Исторический материализм как теория общественного раз­вития и методология познания общественных явлений и процессов представляет собой «теоретическую и методологическую основу всех общественных наук» [там же, с. 44]. В связи с этим отмечает­ся тенденция к ограничению предмета и задач социологии.

Против расширения границ социологии высказывается Ф. В. Константинов. Цитату из его работы мы приводим полностью, так как он перечисляет науки, представляющие особый интерес в данном разделе. «Всякое конкретное марксистское исследование нередко называют конкретно-социологическим, — пишет автор. — Но это может вести к превращению социологии в универсальную науку наук, поглощающую и растворяющую в себе все другие об­щественные науки: политическую экономию, экономику промыш­ленности, экономику сельского хозяйства, экономику транспорта, экономику труда, юридические науки, этнографию, эстетику, даже медицину» [1965, с. 26].

Ф. В. Константинов продолжает далее: «Социальные исследо­вания проводятся в каждой общественной науке — политической экономии, в экономике промышленности и в других конкретно-эко­номических дисциплинах, а также в социальной психологии, в пра­вовой науке, этнографии, истории и т. д.» [там же, с. 27]. Далее Ф. В. Константинов пишет, что социология «изучает общественные отношения людей в их внутренней связи и взаимодействии, законо­мерности развития этих отношений, причем как в условиях социа­лизма, строительства коммунизма, так и, конечно, в капиталисти­ческих странах» [там же, с. 27]. Автор предостерегает от подража­ния американским социологам, чрезмерно расширительно толкую­щим предмет социологии и заменяющим единую социологию мно­жеством частных: социологией города, социологией деревни, социо­логией человеческих отношений, социологией коммуникаций, социо­логией семьи, социологией права, даже социологией спорта и фут­бола [там же, с. 26—27].

Вероятно, целый комплекс наук должен изучать общественные явления... В США это делает социология, включающая изучение социальных институтов (политическая социология, социология пра­ва, социология образования, социология религии, социология семьи, социология искусства, социология науки, социология меди­цины), социальных групп и личности (личность в социальной структуре, {33} исследование согласия, малые группы и групповая деятель­ность), социальной демографии и социальной структуры (социоло­гия города, социология деревни, этносоциология, исследование со­циальной дифференциации и стратификации), и прикладная социо­логия (социология массовых коммуникаций, криминология, соци­альная гигиена нервно-психических заболеваний и т. д.) [Социоло-гия сегодня. Проблемы и перспективы. Пер. с англ. М., 1965].

Надо сказать, что среди американских социологов имеются уче­ные, например, Г. Беккер и А. Бесков [1961], скептически оцени­вающие чрезвычайную эмпиричность и распыленность исследова­ний, утилитаризм и другие принципиальные недостатки буржуаз­ной социологии. Особенно подчеркивается ими невозможность си­лами одной социологии изучить все многообразие явлений общест­венной жизни людей [1961].

Многообразие общественных явлений и структур как объектов научного познания подчеркивается и в нашей социологической ли­тературе. В этом отношении представляет интерес схема, предло­женная А. В. Дроздовым [1966]. Он различает общественные от­ношения материальные (взаимодействие общества и природы, эко­номические отношения между людьми), идеологические (политиче­ские, правовые, этические, эстетические, религиозные), духовные (духовная сфера общественной жизни, идейные и эмоциональные взаимодействия между людьми, процессы воспитания, образования, пропаганды и т. д., теоретическая деятельность людей).

Системы общественных отношений различаются, согласно А. В. Дроздову, по типам (коммунистические и частнособственни­ческие) и социальным структурам. «Социальная структура, — пи­шет он, — есть общая организация социальной жизни. Со стороны видов связи между элементами она выступает как система обще­ственных отношений. Со стороны элементов (носителей обществен­ных отношений) она выступает системой исторических общностей людей. По видам общественных отношений различаются следую­щие частные структуры социальной жизни: экономическая, полити­ческая, правовая и религиозная структуры. По общностям людей различаются: классовая, национальная, профессиональная и семейно-бытовая частные структуры общества» [там же, с. 123].

В этой сжатой характеристике, разумеется, трудно отметить все градации и формы проявлений общественной жизни людей, но она достаточно полно охватывает многие из них. И особенно важным для научного исследования процесса становления человечества является вопрос об общностях людей и их формах (см.: П. Н. Фе­досеев, П. Г. Францов [1966]).

Особенно интересна для нас попытка Б. Ф. Поршиева иссле­довать историю становления наиболее общей формы общности людей — человечества. «...В самой сильной степени идея человече­ства,— пишет Б. Ф. Поршнев, — присутствует в бытии науки — всякого доказательства, всякого акта логики... Нет науки без при­знания единой природы разума у всех народов и индивидов, сколь {34} угодно рознящихся по всем другим культурно-историческим при­знакам... можно сказать, что не только существование человечест­ва как целого служит отдаленной предпосылкой возможности су­ществования науки, но и что существование науки с необходимо­стью требует от человеческого ума понятия человечества» [1966, с. 202]. Однако человечество как «сверх мы» трудно обозримо и представимо,. поскольку «вся история предстает не иначе, как сум­ма историй — стран, народов, цивилизации» [там же, с. 202].

Завершая свой исторический обзор возникновения всемирно-исторических связей между людьми как становления человечества, Б. Ф. Поршнев замечает, что «человечество как целое первоначаль­но выступает в виде мелкоячеистой сетки, нити которой, т. е. грани­цы и контакты, несут преимущественно отрицательный заряд (что не исключает, конечно, и некоторых форм диффузии и смешения). Позже все более видную роль начинает играть открытое взаимо­действие в масштабах большего или меньшего региона, но в конеч­ном счете образующее оставшуюся неуловимой для современни­ков цепную всеобщую взаимосвязь... В новое и новейшее время связи в мировом масштабе несут положительный заряд, прорыва­ют всяческую обособленность, изолированность, застойность, дела­ют историю наглядно всемирной, но и поднимают всемирные про­тиворечия до уровня всемирных антагонизмов» [там же, с. 204— 205].

Возникновение и развитие мировой социалистической системы и строительство коммунизма в нашей стране имеют решающее зна­чение для развития высшей формы общности людей. Б. Ф. Порш­нев отмечает в этой связи, что «стремительность исторической ди­намики предъявит коренные требования к психике: во-первых, к сплоченности масс человечества в решении задач, во-вторых, к подвижности в переходах от одних условий к другим» [там же, с. 209].

Проблема высшей общности людей и прямых всемирных свя­зей в современных условиях представляется весьма важной для всех наук о человечестве. С разработкой этой проблемы связано дальнейшее развитие не только социологии и социального прогно­зирования (теории научного коммунизма), политических и эконо­мических наук, социальной психологии и т. д., но и таких наук, ко­торые традиционно не включаются в какую-либо связь с науками об обществе и человеке...

...Обычно в эту систему включаются лишь конкретные экономи­ки или социологии (промышленности, сельского хозяйства, транс­порта и т. д.), изучающие конкретные формы общественных отно­шений в процессе производства (производственных отношений). Что касается наук, изучающих средства производства, предмет и технику производственной деятельности людей, равно как и самого человека в качестве основной производительной силы общества, то их связывают лишь с естествознанием. Так, например, в рассмот­ренной нами классификации Б. М. Кедрова технические науки

35(в узком смысле слова) являются приложением математики, ме­ханики, физики и химии. Но такое определение этих наук, по на­шему мнению, все же недостаточно, так как технические и сель­скохозяйственные науки являются в не меньшей степени обобще­нием социального опыта человеческой практики и развития произ­водительных сил общества. Что касается медицины, то ее своеоб­разное положение в ряду естественных и общественных наук при­знается многими. Вместе с педагогическими науками, антрополо­гией и психологией медицинские науки составляют важную об­ласть изучения человека как производительной силы общества. В социологии эта проблема занимает все более важное место, что убедительно показано В. Я. Ельмеевым [1964].

Надо полагать, что в систему наук о человечестве входят науки, изучающие не только общественные отношения между людьми, но и cамих людей как производителей материальных и духовных цен­ностей. Поэтому важнейшее место в этой системе должна занять психология человека (общая, историческая и социальная). Изло­жение современных концепций и теорий сознания, исторического развития психики человека и ее прогресса мы находим в работе А. Н. Леонтьева [1965].

Далее, логично полагать, что науками о человечестве должны изучаться не только человек как производительная сила, но и вся совокупность производительных сил общества, составляющая вме­сте с производственными отношениями материальную основу об­щественного развития человечества. Согласно нашему представле­нию, технические и сельскохозяйственные науки имеют прикладное значение по отношению к наукам физико-математическим и теоре­тическое— по отношению к наукам о человечестве.

В систему наук о человечестве должны входить науки о произ­водительных силах общества (включая физическую и экономиче­скую географию), прикладные науки, науки о расселении и составе человечества (историческая и политическая география, антрополо­гия, этнография, демография), науки о производственных и дру­гих общественных отношениях, о культуре, искусстве и самой нау­ке как системе познания и производительных сил общества, науки о различных формах общности и этапах исторического развития, о современности и будущем человечества. Среди этих наук для пер­спективного планирования особое значение имеет демография (см.: Р, Пресса [1966]; Проблемы демографической статистики [1966]; Д. И. Валентей [1963]).

Иначе говоря, система наук о человечестве не исчерпывается кругом специальных общественных наук. Вопрос о предмете социо­логии и ее отношении к другим наукам, с которого мы начали, яв­ляется более частным вопросом рассматриваемой проблемы о си­стеме наук о человечестве, включающей науки разных классов и категорий, в том числе прикладные и естественные (например, фи­зическую географию). Теоретическое и методологическое объеди­нение всех этих наук становится возможным в наше время на основе {36} исторического материализма. Мы можем построить лишь некото­рую гипотетическую модель этой системы наук о человечестве ста­новление которой является одним из важнейших показателей про­гресса современного человекознания в целом (см рис 2)

Рис. 2. Схема классификации основных проблем и наук о человечестве

Как и в системе наук о Homo sapiens, рассмотренной выше (см рис. 1), в системе наук о человечестве имеются стержневые проблемы, вокруг которых концентрируются междисциплинарные свя­зи. Перечень этих проблем исключительно обширен. Определяют­ся они историческим характером общественной жизни человека. Систематизируя их, прежде всего необходимо учесть принцип преемственности исторических эпох, которая в нашей схеме выражается {37} в вертикальном расположении проблем, начиная с пробле­мы социогенеза, внизу. По горизонтали представлены сочетания проблем, общие для всех исторических времен и специфически раз­решаемые современностью. Вершину модели составляют проблемы будущего человечества, его социального, технического, культурно­го, нравственного и физического прогресса. Эти проблемы состав­ляют предмет социального прогнозирования, или так называемой футурологии, которой уделяется все большее внимание.

Само собой разумеется, что предлагаемая модель проблем и междисциплинарных связей наук о человечестве является прибли­зительной.

Из всех разделов современного человекознания наименее раз­работанным и наиболее трудным является именно этот вопрос, ма­териалом к решению которого может послужить предлагаемая схема.