7. Семейное состояние.

Римская семья длительное время сохраняла свой сугубо патриархальный характер. Это был замкнутый и закрытый для внешнего мира круг лиц, абсолютным владыкой и единственным представителем которого во внешних отношениях был домовладыка, глава семейства (paterfamilias). Власть его (manus, или иначе - patria potestas) по отношению ко всем, кто составлял семью (familia), была юридически ничем не ограничена. Он был вправе судить, наказывать, продавать в рабство, отдавать в кабалу, казнить любого члена семейства; только ему принадлежало право собственности на имущество семьи. Таким образом, именно отец семейства обладал полной правоспособностью, был лицом своего права (persona sui iuris). Из римских граждан некоторые отцы семейства, а некоторые - сыновья семейства, некоторые - матери семейства, некоторые - дочери семейства. Отцы семейства - это те, которые обладают своей властью, будь они совершеннолетние или несовершеннолетние; подобно этому, матери семейства, сыновья семейства и дочери семейства находятся в чужой власти. Ибо тот, кто рождается от меня и от моей жены, находится в моей власти; также тот, кто рождается от моего сына и его жены, т.е. мой внук или внучка, также в моей власти и правнук, и правнучка и т.д.". Отсюда следует, что прочие члены семьи: супруга (uxor in manu mariti), дети (filii), дети сыновей и пр. являются лицами чужого права (persona alieni iuris), следовательно, объем их правоспособности значительно менее объема правоспособности отца семейства. Будучи свободными, обладая статусом гражданства, они, тем не менее, находятся в подчинении, и это налагает на их поведение существенные ограничения. Такое положение сохраняется в течение длительного времени, а в отношении детей - до эпохи Юстиниана. Право родительской власти, которую имеем над детьми, свойственно только римским гражданам; ибо нет никакого народа, который бы имел такую власть над детьми, какую имеем мы, римляне". 

8. Ограничения в правоспособности и дееспособности

Утрата одного из трёх состояния правоспособности влекла за собою и утрату правоспособности – caritis deminutio. Первоначально caritis deminutio рассматривалась как гражданская смерть. Однако в дальнейшем стали считать, что за гражданской смертью следовало то, что некоторые историки римского права называют возрождением: умерший, как бы возрождался в качестве новой с точки зрения права личности. С утратой свободы его можно было считать возродившимся iure naturali, поскольку юристы периода империи признавали всех людей равными перед лицом естественного права. С утратой римского гражданства capite minutus с того времени, как перегрины стали признаваться правоспособными, рассматривался как возрождавшийся iure gentium. Наконец с утратой прежнего status familiae лицо, не утратившее при этом ни свободы, ни гражданства, возрождалось iure civili, ибо оно приобретало новое семейное состояние.

Таким образом, с течением времени capitis deminutio стала признаваться изменением состояния лица, permutatio status. От сюда и различая в степенях capitis deminutio: утрата свободы рассматривалась как capitiо deminutio maxima, утрата гражданства составляла capitis deminutio media, утрата или точнее, изменение семейного состояния признавалось capitis deminutio minima. Основание для утраты правоспособности были различны для её степеней. Сapitis deminutio maxima (утрата свободы) была следствием всех указанных выше оснований возникновение рабства. Следует, однако помнить, что этот принцип устранял действие Сapitis deminutio maxima в случая, когда взятый в плен римлянин возвращался на территорию Римского государства. В тех же случаях, когда он умирал в плену, его считали в силу функции, ведения lex Cornelia, умерший в самый момент пленения и наследование после него регулировалось общими правилами римского права.

В соответствии с цивильным правом правоспособностью обладало, только лицо, имеющий статус гражданина Рима. Взятый в плен римлянин становился рабом и при этом он терял не только свободу, но и правоспособность, и римское гражданство. Именно поэтому если лицо умерло в плену, то его имущество не могло быть наследуемо ни по закону, ни по завещанию (завещание прекращало своё действие с момента попадания лица в плен). Конечно, это было несправедливо в отношении наследников пленного и поэтому закон Корнелия введена фикция, в соответствии с которой умерший в плену считался умершим в момент попадания в плен, т.е. в тот момент, когда он был ещё свободен и являлся гражданином Рима. Основаниями capitis deminutio media (утрата гражданства) были все указанные выше основания утраты римского гражданства. Основаниями capitis deminutio minima (изменения семейного состояния) были обстоятельства, привившие старые и устанавливавшие новые семейные связи. Сюда относились обстоятельства, вследствие которых persona sui iuris становилась persona alieni iuris: вступление женщины sui iuris в брак cum manu arrogatio узаконенные. Сюда же относились обстоятельства, в силу которых лицо alieni iuris переходило из-под одной семейной власти под другую: вступление дочери в брак, так же переходило (в кабалу). Capitis deminutio minima имела место и тогда, когда сын становился persona sui iuris с освобождением его от mancipium после третьей его продажи, а ровно в тех случаях, когда становился persona sui iuris дочь или внук, освобожденные из mancipium после первой продажи их. Очевидно, что в трёх последних случаях, когда Capitis deminutio не только не была гражданской смертью, но и не означала умаления гражданской личности, наоборот она была расширением правоспособности сыны, внука дочери. Тем не менее, первоначальная концепция сapitis deminutio как гражданской смерти проявлялась всегда в регулировании последствий сapitis deminutio, в том числе и Capitis deminutio minima. В сфере личных правоотношений всякая сapitis deminutio (утрата правоотношений) влекла за собою прекращение для сapitе minutes агнатического родства с его прежними агнатами. Наоборот, когнатическое родство оставалось в силе. Manus отпадала, но брак продолжал существовать в качестве брака sine manu, по крайней мере, в случаях сapitus deminutio minima, ибо ни рабы, не прегрины не могли состоять в римском браке. Понятно, что вытеснением агнатического родства, родством когнатическим и брака cum manu браком sine manu практическое значение сapitis deminutio в сфере личных отношений почти отпало. Постепенно изменилось первоначальное значение сapitis deminutio для сферы отношений имущественных. По первоначальной концепции сapitis deminutio означало утрату лицом всего имущества: право входившие в состав этого имущества, переходили к тому, по почину кого происходила сapitis deminutio: к кредиторам, которые продавали должника в рабство trans Tiberim, к государству, которое продавало рабство или лишало римского гражданства в наказание за определенные деяния, к усыновителю или мужу при arrogation или совершении брака cum manu. «Обязанности же лица sui iuris, подвергавшегося сapitis deminutio, считались прекратившимися. Тоже происходило и с обязанностями лица alieni iuris, которое, как уже указано, приобретало имущественные права только для paterfamilias, но постепенно тало признаваться в некоторых пределах субъектом имущественных обязанностей. Многочисленные исключения из этого общего правила: ответственность усыновителя или мужа по долга, входившим в состав наследств, открывшихся для усыновленного или для жены, ответственность самого capite minutus по деликатным обязательствам не удовлетворяли потребностей гражданского оборота - сapitis deminutio должника всегда могла тяжело отразиться на интересах кредиторов, требования которых возникали из договоров. Поэтому претору пришлось разными правовыми способами обеспечить покрытие долгов capite minutus 'а. В случаях, когда сapitis deminutio была следствием arrogation претор предоставил кредиторам усыновленного action de peculio против усыновления, как если бы последний выделил имущество усыновленному в качестве пекулия. В остальных случаях сapitis deminutio minima претор предоставлял кредиторам in integrum restitution, в силу которой они были вправе предъявить иск к capite minutus, причём долги последнего, если он стал alieni iuris, должен был покрыть новый носитель власти над ним под страхом утраты его имущества. В случаях сapitis deminutio media или maxima претор, не прибегая к in integrum restitution, давал кредитором иск против лица, к которому перешло имущество capite minutus 'а, а если это лицо уклонялось от ответственности, разрешал арестовать и продать это имущество.

Существенные изменения били внесены уже не претором, а законодательством византийских император вследствие перехода на почве сapitis deminutio, входивших в состав имущества capite minutus: ввиду того, что подвластные стали признаваться обладателями не только имуществ, входящих в состав peculium castrense и peculium quasi castrense, но и всех dona adventicia, сapitis deminutio minima перестала означать перемещение имущества: она лишь превращала имущество, принадлежавшее лицу sui iuris, в peculium castrense, peculium quasi castrense или в bona adventicia и, наоборот делала лицо alieni iuris неограниченным в правах обладателем только что перечисленных имуществ, на которые сapitis deminutio определенные права принадлежали носителю семейной власти над capite minutes. Последствия сapitis deminutio media оставались неизменными.

Наряду с сapitis deminutio римское право знало ограничения правоспособности вследствие умаления гражданской чести. Важнейшими случаями того ограничениями правоспособности были:

а) intestabilitas;

б) infamia ;

в) turpitude.₄

Intestabilitas поражало лицо, которое было свидетелем или весовщиком при совершении соответствующих гражданских сделок, а потом отказывалось подтверждать совершение такой сделки или её содержание. В более позднее время intestabilitas поражала так же лиц, виновных в составлении и распространении пасквилей (carmen famosum).

Она заключалась в лишении права быть свидетелем и прибегать к помощи свидетелей при совершении гражданских сделок, права весьма важного в древнейшие времена, когда совершение большей части важнейших сделок требовало участия свидетелей. С постепенным исчезновением старых формальных сделок intestabilitas утратила своё значение.

Infamia заключалась в том, что римские магитраты не допускали к осуществлению тех или иных публичных функций лиц с сомнительной репутацией. Цензор был в праве вычеркнуть то или иное лицо из списка сенаторов, из всаднических центурий и т.д. Консул руководил выборами в магистраты, мог отказать в выставлении кандидатуры лица, опорочившего себя, по мнению консула. Претор мог не допускать то или иное лицо к выступлению в суде. В то время как контроль цензоров и консулов отпал с падения республики, преторская infamia стала прочным институтом гражданского прав. Она либо наступала непосредственно infamia immediata, в связи с определенными обстоятельствами (удаление из состава легионов за достойное поведение, достойное обручение и т.д.), либо являлась результатом обвинения лица в некоторых процессах, в которых обвинение показывало преступность или недобросовестность этого лица. Сюда относятся: iudicia publica по actio furti, vi bonorum, doli, mandati. Все существующие иски назывались actiones famosae a infamia была в этих случаях mediatа. Как infamia immediatа, так infamia mediatа влекли за собою лишение права выступать в суде в качестве председателя за других (procurator), а так же права быть опекуном, быть избранным на общественные должности. Таким образом, в Древнем Риме существовало большое количество возможностей потерять свою правоспособность и самые большие из них были конечно же свобода, гражданская честь, вероисповедование, пол, возраст, состояние здоровья, родство, семейное положение.

9. Опека и попечительство в Древнем Риме.

Опека и попечительство — это правовой институт, служащий для восполнения отсутствующей или ограниченной дееспособности лица путем действий других лиц, назначаемых или выбираемых, — опекунов или попечителей. Под опеку и попечительство попадали люди по состоянию здоровья, возраста, расточители, женщины, безумные.

Опека назначалась:

над несовершен­нолетними;

над женщинами независимо от возраста (вплоть до классического периода).

В древнейшие времена опека устанавливалась в интересах не подопечного, а лиц, которые были его ближайшими наследниками по закону. Ее основной задачей была охрана имущества подопечного в интересах его наследников. Поэтому порядок призвания к опеке (если опекун не был назначен в завещании) совпадал с порядком призвания к наследованию, т. е. опекуном являлся ближайший агнат подопечного. При этом опека представляла собой не обязанность опекуна, а его право, точнее — власть опекуна над имуществом и личностью подопечного, близкую по содержанию к власти главы семьи.

Для несовершеннолетних опекуном был обычно ближайший родственник по указанию отца несовершеннолетнего, сделанному в его завещании, или по назначению магистрата. Опекун обязан был заботить­ся о личности и имуществе несовершеннолетнего. Отчу­ждать имущество несовершеннолетнего опекун не имел права, за исключением случаев, когда это было безуслов­но необходимо.

Если несовершеннолетний совершал сделку без раз­решения опекуна, она юридически обязывала его только в пределах полученного от нее обогащения.

Однако постепенно права опекуна начинают пониматься как средство для осуществления его обязанностей. Эти изменения, тесно связанные с последовательным ослаблением родовых связей, постепенно превращают понятие опеки как власти в понятие опеки как общественной повинности (munus publicum).