4.10. Хозяйственное освоение территории и географическая среда

Расселение людей по земной поверхности непосредственно сопряжено с ее хозяйственным освоением и сопровождается фор­мированием территориальных социально-экономических систем и районов. Этот сложный процесс происходит под прямым и кос­венным влиянием географической среды и отражает ее террито­риальную дифференциацию, хотя и неоднозначно в зависимости от конкретных общественно-исторических условий. География накопила обширный материал о роли природных факторов в раз­витии и размещении производства, который интерпретируется как в отраслевом, так и в территориальном аспектах, т.е. примени­тельно к отдельным отраслям хозяйства или к различным странам и районам. Обширность и сложность тематики диктуют разнооб­разие подходов к исследованию. Один из них сводится к анализу хозяйственного значения отдельных компонентов ландшафта. Так, Ю.Г. Саушкин дал обзор хозяйственной роли климата, почв и других компонентов ландшафта'. В ряде работ освещается значе­ние природных условий и ресурсов в отдельных отраслях произ­водства, особенно в сельском хозяйстве².

Ранее уже затрагивался вопрос о связи экономического райо­нирования с природными факторами и ландшафтной дифферен-

' См.: Саушкин Ю.Г. Введение в экономическую географию. — М., 1970. — С. 178-337.

² См., например: Вольф М.Б., Дмитревский Ю.Д. География мирового сель­ского хозяйства. — М., 1981. — С. 13 — 53; Ракитников А. Н. География сельского хозяйства. — М., 1970. — С. 157—176.

322

циацией земной поверхности (см. разд. 3.14). В дополнение к этому остановимся на общих географических закономерностях хозяй­ственного освоения территории на примере России.

Различают два главных типа хозяйственной освоенности тер­ритории, назовем их первичным и вторичным. Первичный тип связан с добывающими формами хозяйственной деятельности, направленными на утилизацию биологических ресурсов, жизнен­но необходимых для человеческого существования. Сюда относят­ся такие формы хозяйства, иногда называемые традиционными или доиндустриальными, как собирательство, охота, рыболовство, скотоводство и земледелие. Несмотря на различия в уровнях эко­номического развития, их объединяет непосредственная зависи­мость от характера природной среды. Эксплуатация биологиче­ских ресурсов требует больших площадей, и все перечисленные отрасли можно назвать территориально-емкими. До настоящего времени пастбища, пашни и лесные угодья играют основную роль в структуре земельного фонда различных ландшафтов и целых ландшафтных зон, являясь для них фоновыми типами земель. Они распространяются часто в виде сплошных массивов на обширных площадях. Отличительная особенность этих типов земель — не­посредственная связь с экологическим и ресурсным потенциалом вмещающих ландшафтов, поэтому их распространение, а также продуктивность и другие качества подчинены общим географи­ческим закономерностям, что можно проиллюстрировать на при­мере размещения пахотных земель по ландшафтным провинциям и подпровинциям (мезорегионам) России (рис. 15).

Тип хозяйственного освоения, названный вторичным (его мож­но именовать также индустриальным), исторически возник на более высокой стадии развития производительных сил и связан с переработкой сырьевых ресурсов. Впрочем, с точки зрения глуби­ны воздействия на природную среду, сюда же следует отнести и одну из добывающих отраслей, а именно горнодобывающую. Хо­зяйственное освоение этого типа не требует столь обширных тер­риторий, какие необходимы для первичного освоения, оно отли­чается большой концентрацией населения (урбанизацией) и про­изводственных мощностей на относительно небольших площадях. Освоение является очаговым, использование земель, как прави­ло, не приобретает фоновый характер. За редкими исключениями даже в самых урбанизованных регионах на долю земель этого типа освоения приходится не более нескольких процентов от всей пло­щади. В отличие от первичного типа хозяйственного освоения тер­ритории вторичный тип может не иметь прямых связей с местны­ми природными ресурсами или эти ресурсы не играют определя­ющей роли в размещении очагов освоения, хотя такие очаги со своей стороны оказывают более глубокое воздействие на ланд­шафт, чем фоновое освоение.

323

Рис. 15. Распаханность территории России по ландшафтным мезорегионам

Вопрос об оценке уровня, или интенсивности, хозяйственной освоенности территории имеет дискуссионный характер. С боль­шой условностью косвенным показателем уровня освоенности можно считать плотность населения. Некоторые экономико-гео-графы предлагали принять в качестве критериев уровня хозяй­ственной освоенности территории затраты на освоение, объем производства, национальный доход, стоимость валовой продук­ции на единицу площади. Однако при таком подходе к наиболее интенсивным формам освоения пришлось бы относить террито­рии, сплошь застроенные или нарушенные горными разработка­ми. Но в этом вряд ли есть логика. На застроенных площадях ланд­шафт выполняет пассивную функцию пространства для размеще­ния объектов, но сам по себе ничего не отдает обществу. Обраба­тывающая промышленность может развиваться за счет привозных ресурсов, а население городов — за счет привозных продоволь­ственных продуктов. При хозяйственном освоении вторичного ха­рактера территория лишается своей главной социальной функ­ции — воспроизводящей. Горно-промышленная территория отда­ет свои ресурсы лишь до тех пор, пока они не будут исчерпаны; следовательно, в этом случае мы получаем эфемерный хозяйствен­ный эффект в отличие от сельскохозяйственных или лесных зе­мель, непрерывно воспроизводящих природные ресурсы на про­тяжении столетий и тысячелетий. Поэтому вряд ли корректно счи­тать, что площадь, занятая пашней или многолетними насажде­ниями, относится к более низкому уровню освоенности, чем тер­ритория, изрытая карьерами или усеянная терриконами.

При освоении территории приоритет должен быть отдан пер­вичным отраслям хозяйства, использующим возобновляемые ре­сурсы. Всякое исключение территории из естественного ресурсо-оборота и расширение площадей для вторичных отраслей и для добычи невозобновимых ресурсов является своего рода неизбеж­ным злом.

Таким образом, главным критерием уровня, или интенсивно­сти, освоения территории следует считать эффективность воспро­изводства естественных ресурсов, прежде всего биологических, а к наиболее освоенным территориям относить площади, обраба­тываемые с применением технологий, позволяющих достичь мак­симальной продуктивности при наименьших затратах и минималь­ном экологическом ущербе. При оценке освоенности территории в региональных масштабах важнейшим показателем должна слу­жить доля обрабатываемых земель в общей площади региона.

В пределах ландшафта, а тем более геосистем мезо- и макроре-гионального уровней, как правило, наблюдается сочетание раз­личных типов и ступеней хозяйственного освоения. При этом те или иные формы освоения и соответствующие им типы исполь­зования земель могут приобретать доминирующее значение, за-

325

нимая наибольшие площади, и рассматриваются как фоновые. Другие типы, играющие подчиненную роль, часто распростране­ны фрагментарно и имеют очаговый характер.

Рассматривая показатели сельскохозяйственной освоенности территории России по ^пяти укрупненным экологическим груп­пам ландшафтов (без Арктики и горных областей), можно уста­новить в самых общих чертах зависимость интенсивности освое­ния от ЭПЛ. Так, в группе ландшафтов с наиболее высоким ЭПЛ средняя распаханность составляет 54%, с относительно высоким — 16%, средним —10%, низким — 2 %, очень низким — 0,1%. Эта сильно генерализованная схема значительно детализируется и конкретизируется с переходом на уровень зонально-секторных типов ландшафтов.

Если принять предложенные критерии, то нетрудно констати­ровать, что наиболее высокий уровень освоенности присущ ланд­шафтам степного Предкавказья и восточноевропейской лесосте­пи, которые приурочены к зоне экологического оптимума. Здесь наблюдается наивысшая распаханность — 60 — 70%, абсолютно преобладающий (фоновый) тип освоенности — интенсивный зем­ледельческий. В структуре сельского хозяйства существенное зна­чение имеет также животноводство, но оно основывается не на использовании природных кормовых угодий, доля которых в об­щей площади не превышает 5—10%, а на полевом кормодобыва­нии. Высокая сельскохозяйственная освоенность сочетается со зна­чительной плотностью населения и урбанизованностью, наличи­ем промышленных очагов. Восточноевропейская зона широколи­ственных лесов по типу и уровню освоенности во многом близка к лесостепи. Распаханность несколько снижается, но обрабатыва­емые земли еще занимают не менее 40 — 50% всей площади и сохраняют значение фонового типа использования земель. Вместе с тем увеличивается урбанизованность и возрастает доля непро­дуктивных (индустриальных) форм освоения. Остатки лесов (в раз­ной степени нарушенных) занимают не более 20 — 30% площа­ди, а чаще всего — лишь 5—10 %.

По мере увеличения дефицита тепла в широтно-зональном, а также долготно-секторном направлениях происходит довольно резкое сокращение уровня земледельческой освоенности ландшаф­тов и фоновое значение начинают приобретать иные, все более экстенсивные формы освоения и использования земель. Уже в ландшафтах восточноевропейской подтайги, принадлежащих к полосе относительно высокого экологического потенциала и близ­ких к оптимальным условий обитания, распаханность сокращает­ся до 40 — 25%, а в южной тайге она в среднем близка к 12%. Сплошное земледельческое освоение постепенно переходит в оча­говое, а фоновое значение приобретают лесные угодья, преиму­щественно малопродуктивные. От 30 до 50 —60 % общей площади

326

приходится на сильно нарушенные и производные леса — резуль­тат длительного и нерационального лесопользования и выбороч­ного, с низкой эффективностью сельскохозяйственного освое­ния (значительные площади производных лесов образовались на месте заброшенных пашен и лугов). В то же время нельзя не отме­тить высокую урбанизованность и насыщенность территории объектами вторичного индустриального освоения (в том числе такими специфическими, как водохранилища).

Для среднего уровня экологического потенциала с низкой теп-лообеспеченностью и гипокомфортными условиями проживания типичны среднетаежные и отчасти (в Сибири) южнотаежные ланд­шафты. Земледелие имеет здесь очаговый характер. Участие обра­батываемых угодий в земельном фонде измеряется десятыми до­лями процента и лишь на Русской равнине несколько выше 1 %. Земледелие ориентировано в основном на обслуживание живот­новодства, поскольку при недостатке тепла наиболее эффектив­ными культурами оказываются кормовые травы. Основной тип освоения определяется наличием лесных ресурсов. Здесь распола­гаются главные лесосырьевые базы страны. Однако лесопромыш­ленное освоение нельзя считать фоновым, так как оно имеет вы­борочный характер, диктуемый возможностями доступа к лесным массивам и транспортировки заготовляемой древесины. Типичной для этих ландшафтов экстенсивной формой освоения следует счи­тать охотничье-промысловую. Дисперсные, преимущественно мел­кие и средние промышленные очаги связаны главным образом с добычей и переработкой минерального сырья.

Низкому экологическому потенциалу с резким недостатком тепла и малоблагоприятными (дискомфортными) условиями оби­тания соответствуют ландшафты северной, а на востоке также средней тайги. Значительная часть занимаемой ими территории (в том числе с огромными болотными системами) практически ос­тается неосвоенной. Низкая продуктивность лесов и их труднодо-ступность из-за неразвитости транспортной сети ограничивают лесопромышленное использование территории. Земледелие в от­крытом грунте возможно в особо благоприятных локальных мес­тоположениях. Столь же локальный характер имеет использова­ние пойменных лугов. Крайне слабая освоенность территории свя­зана главным образом с традиционными экстенсивными отрасля­ми — охотой и рыболовством, а в некоторых районах — с лесным пастбищным оленеводством. Отдельные очаги промышленного освоения приурочены к месторождениям минеральных ресурсов.

Экстенсивный характер освоения типичен для ландшафтов Субарктики с их крайне низким экологическим потенциалом и условиями, близкими к экстремальным. Специфика освоения оп­ределяется наличием природных кормовых угодий для оленевод­ства; подчиненное значение имеют охотничий промысел и рыбо-

327

ловство. Оленьи пастбища занимают до 70 —80 % площади, одна­ко вследствие крайне низкой продуктивности эффективность их использования невелика. Очаговое промышленное освоение свя­зано с разработкой минеральных ресурсов.

Территориальные изменения ЗПЛ в сторону снижения его уров­ня по мере прогрессирующего усиления водного дефицита прояв­ляются в освоенности территории по-иному. Напомним, что не­достаток атмосферной влаги до определенных пределов меньше препятствует заселению и освоению территории, чем недостаток тепла. Типичные степные (севере- и среднестепные) ландшафты, относящиеся преимущественно к категории прекомфортных, с относительно высоким экологическим потенциалом, по уровню сельскохозяйственной освоенности почти не уступают ландшаф­там Предкавказья и восточноевропейской лесостепи. Распаханность достигает здесь 50 — 70 %,-но вместе с тем доля природных кормо­вых угодий повышается до 10 — 20 %. С переходом к сухим степям соотношение пахотных и пастбищных угодий еще более изменя­ется в пользу последних (соответственно 20 —30 и 30 —50 %), а в полупустынных и пустынных ландшафтах естественные пастбища становятся доминирующим (фоновым) типом использования зе­мель, занимающим 70 —75 % всей площади. Здесь наблюдается сво­его рода конвергенция между двумя «полюсами» оси удаления от экологического оптимума: сходство типов освоения в экстремаль­но холодных и экстремально сухих ландшафтах, а именно господ­ство экстенсивного пастбищного скотоводства за счет использо­вания низкопродуктивных природных кормовых угодий (хотя в одном случае это оленеводство, а в другом — овцеводство). Очаги промышленности и урбанизации в степных ландшафтах распро­странены повсеместно, но неравномерно; в отдельных случаях (рос­сийская часть Донбасса) индустриальный тип освоения приобре­тает характер, близкий к фоновому.

Таким образом, направленность хозяйственного освоения тер­ритории изначально предопределяется естественными условиями жизни и хозяйственной деятельности людей, т. е. экологическим и ресурсным потенциалом ландшафта. Размещение основных типов освоенности территории России подчинено географическим за­кономерностям. Можно говорить об осевой зоне освоения, кото­рая близка к «оси расселения» и к зоне экологического оптимума. Как известно, экологический и агроресурсный оптимумы терри­ториально не вполне совпадают. Наиболее благоприятные усло­вия для развития земледелия по фактору почвенного плодородия соответствуют области распространения черноземов, т. е. лесосте­пи и типичной (северной и средней) степи. В зоне широколи­ственных лесов значительное снижение почвенного плодородия компенсируется более обильным и устойчивым увлажнением. Осе­вой частью всего этого основного массива оказывается лесостепь,

328

расположенная в зоне перекрытия экологического и биоресурс­ного оптимумов. Аналогичное место в территориальной структуре хозяйственного освоения страны занимают расположенные обо­собленно предкавказские степи.