Глава XIX

раз мгновенной памяти не обладает константностью [1 И, с. 96]. Иногда мгновенную память еще называют сенсорной. Нам представляется, что чем лучше будут работать наши органы чувств и каналы восприятия, о необходимости развития и расширения которых мы недавно подробно говорили, тем больше следов информации сможет быть оставлено в данной памяти.

Та часть информации из мгновенной памяти, которая попадает в кратковременную память, удерживается в ней уже в течение нескольких минут, но объем ее невелик и составляет примерно 7 элементов. Для кратковременной памяти уже возможно произвольное управление, например, путем повторения [111, с. 96]. Однако самым лучшим способом удержания информации в данном виде памяти является, на наш взгляд, искренний интерес, поддерживающий высокую мотивацию к запоминанию, устойчивость и концентрацию внимания, а также организация самой информации, ее чувственная, интеллектуальная и эмоциональная обработка.

Поскольку объем кратковременной памяти ограничен, — пишет P.M. Грановская, — после определенного перекодирования информация выводится из нее в так называемую буферную, или промежуточную, память, где она подвергается «очищению» и сохраняется в течение нескольких часов до перевода в долговременную память [И 1, с. 96]. Не секрет, что более интересная, важная и хорошо структурированная информация имеет все шансы попасть в долговременную память.

Объем долговременной памяти практически неограничен, как неограниченно и время хранения в ней информации. При необходимости использовать из нее какие-либо сведения те переводится вновь в кратковременную, или оперативную (рабочую), память [111, с. 96-97].

Без мгновенной, кратковременной и буферной памяти нормальное функционирование долговременной памяти не представляется возможным: эти виды памяти исполняют роль своеобразного фильтра, который пропускает в долговременную память нужную информацию. Иными словами, в долговременную память может проникнуть и надолго в ней сохраниться лишь та информация, которая перед этим попала в мгновенную и, закрепившись в кратковременной и промежуточной памяти, прошла там необходимую обработку, отбор и фильтрацию.

Сложное хранилище долговременной памяти очень красочно и образно описано Д. Лапп, профессором Стэнфордского университета (США), которая на протяжении нескольких лет занималась исследованием и развитием памяти пожилых людей.

«Мозг классифицирует воспоминания весьма практично, — говорит Д. Лапп, — с учетом частоты, с которой они используются в жизни, и они соответственно поднимаются ближе к уровню сознания или отступают в область бессознательного» [215, с. 28].

Само хранилище представляется Д. Лапп системой из трех пластов. «Верхний пласт находится совсем близко к уровню сознания. Он содержит сведения, полезные в повседневной жизни, к которым приходится часто обращаться. Мне лично, — пишет она, — этот пласт видится голубым и ясным как день. Именно в нем находится наш активный разговорный словарь, постоянно упо-

208

Развитие психических процессов в ИЛПТ: внимание и память

минаемые имена, часто набираемые номера телефонов и т.п. Это очень оживленная область, из которой непрерывно выдаются нужные справки...

Средний пласт содержит «пассивный» материал, к которому мы обращаемся реже. Чтобы извлечь отсюда информацию, приходится прибегать к вспомогательным ассоциациям (в том числе к мнемоническим приемам). Этот пласт, — отмечает Д. Лапп, — мне представляется зоной ржавого цвета, где наши воспоминания, как бы покрытые ржавчиной, отлеживаются в покое. С возрастом, по мере снижения жизненной активности, этот второй пласт увеличивается за счет уменьшения первого. Именно в этом втором слое хранятся некогда выученные иностранные языки, которые мы редко используем...

Самый нижний пласт примыкает к области бессознательного. Мне он представляется, — говорит Д. Лапп, — серым, как некая зона неведомого. Это, возможно, наибольший из всех трех пластов — ведь каждый из нас регистрирует в уме миллионы впечатлений со дня своего рождения...

Воспоминания далекого прошлого как бы ожидают того, чтобы их, словно Спящую красавицу Шарля Перро, разбудила сильная эмоция. Нам, как в театре, нужен суфлер, который напомнил бы нашему сознанию о давних событиях. Чаще всего таким суфлером бывает какое-нибудь чувственное восприятие, влекущее за собой последовательность образов, слов и ощущений, запечатленных в памяти в давно прошедшие дни» [215, с. 29-30].

Обычно, когда объясняют, как функционирует память, предлагают, прежде всего, схему работы произвольной памяти. Очень коротко ее можно описать так: в основе всякого усилия памяти лежат потребность или интерес, которые создают мотивацию, необходимую для привлечения внимания к тому, что желательно запомнить. В процессе запоминания необходимо это внимание сконцентрировать и произвести определенную интеллектуальную и чувственно-эмоциональную работу по организации запоминаемого материала. Самой эффективной такой работой считается перевод поступающей информации в яркие визуально-ментальные образы с подбором ассоциаций, связывание их с чувственным восприятием, ощущениями и эмоциями, что требует как логики, так и воображения. Отмечается также важность определенного психологического настроя на запоминание или отыскание в памяти необходимой информации, потому что плохое настроение, беспокойство или депрессия, подавляя любой интерес или мотивацию, не дают возможности концентрировать внимание и производить необходимую работу ума и чувств.

Данные принципы легли в основу многих методик тренировки и развития произвольного вида памяти, создания всевозможных мнемотехник (по указанному вопросу имеется значительное количество методической литературы). Применяются эти принципы и методики, естественно, и в ИЛПТ. Однако главный акцент в наших занятиях делается на действии непроизвольной памяти, механизмы которой более скрыты и сложны, и именно в эффективной стимуляции работы данного вида памяти нами изыскиваются большие резервы для ускоренного и интенсивного овладения человеком иноязычной речью. На принципах и приемах воздействия на непроизвольную память мы и заострим свое внимание.

209