Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Глава 7 Четвертая Государственная Дума.docx
Скачиваний:
0
Добавлен:
01.05.2025
Размер:
588.93 Кб
Скачать

Прежде и теперь

Восемнадцать лет тому назад, в 1894 году, рабочее движение в Петербурге едва-едва зарождалось в своей новейшей, массовой и освещенной светом марксистского учения форме.

Семидесятые годы затронули совсем ничтожные верхушки рабочего класса. Его передовики уже тогда показали себя, как великие деятели рабочей демократии, но масса еще спала. Только в начале 90-х годов началось ее пробуждение, и вместе с тем начался новый и более славный период в истории всей русской демократии.

Тогда, в 1894 году, совсем немногие кружки передовых рабочих горячо обсуждали план постановки фабричных обличений. Веское слово самих рабочих, обращенное к товарищам и указывавшее на самые вопиющие злоупотребления властью капитала, бы­ло тогда величайшей редкостью. О том, чтобы о таких вещах можно было говорить от­крыто, не было и речи.

Но пробуждающаяся рабочая масса умела ловить обращенные к ней фабричные об­личения, несмотря на все трудности и вопреки всем препятствиям. Росла стачечная борьба, неудержимо развивалась связь экономической борьбы рабочего класса с другими, более высокими формами борьбы. Передовой отряд демократии России просыпал­ся, – и через десять лет он показал себя во весь рост.

Для того, кто помнит первые фабричные обличения, с которыми петербургские рабочие-передовики в 1894 году обращались к массам, чрезвычайно интересно и поучительно сопоставить их с фабричными обличениями «Правды».

Тогда – каких-нибудь пять-шесть фабричных обличений, тайком распространяв­шихся рабочими в нескольких десятках экземпляров.

Теперь – десятки тысяч ежедневной «Правды», дающей по нескольку фабричных обличений, относящихся к самым различным отраслям труда.

Тогда – каких-нибудь пять-шесть так называемых «кружков», обсуждавших, разумеется, тайком фабричные порядки, при участии того или другого интеллигента –марксиста, и намечавшие предмет подлежащих «опубликованию» пунктов.

Теперь – сотни и тысячи самопроизвольно возникающих рабочих групп, обсуждающих свои насущные нужды и самостоятельно несущих свои письма, свои обличе­ния, свои призывы к отпору и к объединению в «Правду».

Только восемнадцать лет – и от первых проблесков, от самого робкого начала, ра­бочие шагнули к движению массовому в самом точном значении слова.

Восемнадцать лет – небольшой промежуток в истории целого класса, которому суждена величайшая мировая задача освобождения человечества.

Большая часть этого пути пройдена в потемках. Теперь дорога найдена. – Смелее и дружнее вперед!

Несколько тезисов от редакции

Приведенный в этом номере материал показывает, какую громадную работу развер­нул Петербургский комитет нашей партии. Для России и для всего Интернационала это – поистине образец социал-демократической работы во время реакционной войны, при самых трудных условиях. Рабочие Питера и России всеми силами поддержат эту работу и поведут ее дальше, энергичнее, сильнее, шире по тому же путиa.

Мы сформулируем несколько тезисов по злободневным вопросам социал-демократической работы:

1) Лозунг «учредительного собрания», как самостоятельный лозунг, неверен, ибо весь вопрос теперь в том, кто созовет его.

Либералы принимали этот лозунг в 1905 году, ибо его можно толко­вать в смысле созванного царем и соглашающегося с ним собрания.

Правильнее всего лозунги «трех китов» (демократическая республика, конфискация помещичьей земли и 8-часовой рабочий день) с добавлением призыва к международной солидар­ности рабочих в борьбе за социализм, за революционное свержение воюющих правительств и против войны.

2) Мы против участия в военно-промышленных комитетах, помогающих вести империалистскую, реакционную войну.

3) Самыми очеред­ными и насущными задачами мы считаем упрочение и расширение социал-демократической работы в пролетариате, а затем распространение ее на сельский пролетариат, на деревенскую бедноту и на войско.

Важнейшей задачей революционной социал-демократии является – развивать начавшееся стачечное движение, проводя его под лозунгом «трех китов». В агитации необходимо отводить должное место требова­нию немедленного прекращения войны. Среди других требований рабочие не должны забывать о требовании – вернуть немедленно рабочих депутатов, членов РСДР Фрак­ции.

4) Советы рабочих депутатов и т.п. учреждения должны рассматриваться, как органы восстания, как органы революционной власти.

Лишь в связи с развитием массо­вой политической стачки и в связи с восстанием, по мере его подготовки, развития, ус­пеха, могут принести прочную пользу эти учреждения.

5) Социальным содержанием ближайшей революции в России может быть только революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства.

Революция не может победить в России, не свергнув монархию и крепостников-помещиков. А свергнуть их нельзя без поддержки пролетариата крестьянством. Расслоение деревни на «хуторян-помещиков» и на сельских пролетариев усиливается.

За необ­ходимость отдельной организации сельских пролетариев мы стояли и стоим безуслов­но, во всех и всяких случаях.

6) Задача пролетариата России – довести до конца буржуазно-демократическую революцию в России, дабы разжечь социалистическую революцию в Европе.

Эта вторая задача теперь чрезвычайно приблизилась к первой, но она остается все же особой и второй задачей, ибо речь идет о разных классах, сотруд­ничающих с пролетариатом России: для первой задачи сотрудник – мелкобуржуазное крестьянство России, для второй – пролетариат других стран.

7) Участие социал-демократов во Временном революционном правительстве вместе с демократической мелкой буржуа­зией мы считаем, по-прежнему, допустимым, но только не с революционерами-шовинистами.

8) Революционерами-шовинистами мы считаем тех, кто хочет победы над царизмом для победы над Германией, для грабежа других стран, для упроче­ния господства великороссов над другими народами России и т.д.

Основа революци­онного шовинизма – классовое положение мелкой буржуазии. Она всегда колеблется между буржуазией и пролетариатом. Теперь она колеблется между шовинизмом (кото­рый мешает ей быть последовательно революционной даже в смысле демократической революции) и пролетарским интернационализмом. Политические выразители этой мел­кой буржуазии в России в данный момент – трудовики, социал-революционеры, «На­ша Заря», фракция Чхеидзе, OK, г.Плеханов и тому подобные.

9) Если бы в России победили революционеры-шовинисты, мы были бы против обороны их «отечества» в данной войне.

Наш лозунг – против шовинистов, хотя бы революционеров и респуб­ликанцев, и за союз международного пролетариата для социалистической революции.

10) На вопрос, возможна ли руководящая роль пролетариата в буржуаз­ной русской революции, мы отвечаем: да, возможна, если мелкая буржуазия в решаю­щие моменты качнется влево, а ее толкает влево не только наша пропаганда, но и ряд объективных факторов, экономических, финансовых (тяжести войны), военных, политических и пр.

11) На вопрос, что бы сделала партия пролетариата, если бы револю­ция поставила ее у власти в теперешней войне, мы отвечаем: мы предложили бы мир всем воюющим на условии освобождения колоний и всех зависимых, угнетенных и неполноправных народов.

Ни Германия, ни Англия с Францией не приняли бы, при тепе­решних правительствах их, этого условия. Тогда мы должны были бы подготовить и повести революционную войну, т.е. не только полностью провели бы самыми реши­тельными мерами всю нашу программу-минимум, но и систематически стали бы поднимать на восстание все ныне угнетенные великороссами народы, все колонии и зависимые страны Азии (Ин­дию, Китай, Персию и пр.), а также, и в первую голову – поднимали бы на восста­ние социалистический пролетариат Европы против его правительств и вопреки его со­циал-шовинистам.

Не подлежит никакому сомнению, что победа пролетариата в России дала бы необыкновенно благоприятные условия для развития революции и в Азии и в Европе. Это доказал даже 1905 год. А международная солидарность революционного пролетариата есть факт, вопреки грязной пене оппортунизма и социал-шовинизма.

a До сих пор от большая часть переселенцев шли из малороссийских и среднечерноземных губерний. Это – тот центр России, где всего сильнее остатки крепостничества, где всего ниже заработная плата, где крестьянским массам живется осо­бенно тяжело. Разоренные, обнищавшие, голодные массы этого центра – «сердца» России, метну­лись на переселение (1907-1909 гг.) и дали, наконец, 60% обратных переселенцев, т.е. разорились и озлобились еще больше.

Теперь началась волна переселений из иного района, именно из Поволжья, которое до сих пор давало совсем мало переселенцев.

В чем дело?

В «неурожае», в голоде 1911 года!!... Голодовка охватила и этот район России. Но­вая волна бегства голодных в Сибирь. Мы уже знаем, что Сибирь еще более разорит и озлобит вслед за крестьянами центра России и крестьян Поволжья.

«Новая» аграрная политика, разоряя одну полосу России за другой, крестьян одного района за крестьянами другого, выясняет постепенно перед всеми крестьянами, что не в этом лежит действительное спасение.

a Вот картинка лесного хозяйства: переселенцам, которым «привалило неожиданное счастье», разрешили продать лес; 300 десятин вековечного строевого леса они продали по 17 руб. десятина. Десятина вековечного строевого леса, даже и по сибирским ценам, стоит, на худой конец, рублей 200. Еще картинка: переселенцы продают подрядчику Жоголеву 25 000 шпал по 4 коп. за штуку. Он платит за рубку по 5 коп., за вывоз по 25 коп., за доставку пароходом по 10 коп. и получает с казны по 80 коп. за шпалу... Вот вам октябристский капитализм эпохи первоначального накопления, упорно уживаю­щийся с Пуришкевичами и пуришкевичевщиной российской жизни!

b Один чиновник пишет: «Большинство участков разбросано в урманных местах, без воды, без посевов, без вы­гона». Другой добавляет: «Ссудное дело совершенно утратило свой характер домообзаводственного значения; размер ссуд сам по себе слишком мал для оказания существен­ной домообзаводственной помощи. Установившийся порядок выдачи ссуд обратил это дело в чистейшую филантропию, обзавестись и прокормиться года два на 150 р. ссуд­ных денег невозможно».

А вот, для примера, описание санитарного положения новоселов в тех же официаль­ных донесениях.

«После тифа, – пишет один чиновник , – не меньшие размеры приняла здесь цинга; почти во всех поселках, во всех избах есть больные этой болезнью или кандидаты к ней. Часто в одной избе лежат больные той и другой болезнью. На участке Окур-Шаском мне пришлось видеть такую картину: хозяин дома лежит в тифе в периоде шелушения, его беременная жена крайне слаба от недостатка питания; сын, мальчик лет 12-ти, с опухшими железами и цингой; сестра жены в цинге, ходить не может, у нее грудной ребенок; ее десятилетний мальчик в цинге, кровоизлияние из носа и слабость в ногах, и только ее муж здоров из всей семьи.

За цингой и тифом следует куриная слепота. Можно встретить поселки, в которых буквально все переселенцы, без исключения, слепы. Группы участков по р. Емне образованы из сплошного урмана, где нет ни пашни, ни сенокосов, и за два-три года новоселы едва могли разработать свои усадьбы и построить жалкие избенки. О своем хлебе не могло быть и речи; питались исключительно ссудой, и когда по­следняя была использована, ощутился страшный недостаток в хлебе; многие буквально голодали. К недостатку хлеба надо прибавить недостаток питьевой воды».

По данным переселенче­ского управления, из числа устроившихся за 1903-1905 годы переселенцев, 10% не имели ни одной рабочей скотины, 12% имели только по одной голове рабочего скота, 15% не имели коровы и 25% не имели плуга.

a Весною 1910 года автор посетил в Европейской России предводителя дворянства, человека очень консервативных убеждений, пользующегося уважением и доверием ав­тора.

«Мужик зверем смотрит. Молодежь чуть не сплошь хулиганная, а тут еще эти возвращаются от вас из Сибири, кому терять нечего. Не даром нас из деревень-то в город повымело».

Особенно же я понял милейшего Петра Федоровича, – продолжает добрейший г. Комаров, – когда ко мне, в числе других, приходивших справляться «насчет сибирской землицы», явился один из забытых мною друзей детства, с которым когда-то играли вместе и в козны, и в чушки, а впоследствии дрались совместно и на кулачках. Увы, теперь это уже был не мой былой соратник по кулачным боям, а солидный мужик с бородой-лопатой с серебристыми в ней нитями и лысиной в полголовы. Разговорились, вспомнили былое, и я коснулся 1905 года. Нужно заметить, что наш уезд был из числа тех, которые в эту эпоху особенно озарились багровым заревом помещичьих усадеб и разгромом дворянских угодий, и с моей стороны был совершенно естественным упрек моему приятелю, сделанный, сколько помнится, примерно в такой форме:

– Черт вас знает, что вы тут наделали в 1905 году! Не в пример же лучше можно было устроиться...

Говоря это, я отнюдь не имел, конечно, в виду теории земельного вопроса гг. эсдеков и эсеров, которая для всякого, мало-мальски знакомого с политической экономией, звучит чем-то совершенно непри­емлемым, и в ответ получил:

Это – верное твое слово... Это ты правильно... Не так бы нам нужно.

Ну, вот то-то и есть, – успокоительно сказал я, радуясь, что мы поняли друг друга.

Верно, верно... Здорового маху дали... Никого бы нам выпускать не следовало...

То есть как?

Да так, чтобы, стало быть, на чистоту... Всех под одно...

И при этом ласковое, улыбающееся лицо, и симпатичные морщинки-лапки около светлых, добродушных, детски-наивных улыбающихся глаз...

Но я откровенно сознаюсь, что у меня прошел холодок по спине и зашевелились, должно быть, на голове волосы: если таковы эти добродушные, то чего же ждать от тех возвратившихся, запродавших свои наделы и навсегда обездоленных? !

Ах, эта «ставка на сильных», подаренная России покойным премьером и гг. октябристами: много она, со временем, в связи с переселенческой неурядицей, может принести ужасов действительности».

b В Енисейском уезде существует знаменитый Обь-Енисейский канал, благополучно поглотивший за целый ряд лет немало казенных миллионов, но от этого в благоприличный вид для перевозки грузов все же не пришедший, ибо прорыт он был как раз на том месте, где этого делать не следовало...

a Возьмем в свидетели черносотенно-кадетский журнал. Автор статьи тоже контрреволюционер, – значит симпатизирующий помещикам. И все же вывод, к которому должен был прийти автор, таков:

«... Что касается ближайших результатов новой аграрной реформы, то... едва ли их можно признать в какой-либо мере отрадными... Значительное количество надельных земель перешло за бесценок от крестьянских полупролетариев к зажиточным крестьянам и скупщикам-спекулянтам... Возросли арендные цены... Новый закон... способствовал обострению противоречий между условиями хозяйственной жизни и ее внутренним содержанием...

Может быть, мысль крестьянская работает теперь энергичнее, чем работала в самый разгар минувшей революции».

a всего в России 12-13 миллионов дворов.

b Свыше десяти тысяч дворов (10 380) из числа продавших землю укрепленцев не зани­мались вовсе сельским хозяйством. Их держала искусственно при земле старая, полу­средневековая община. Требование социал-демократов – предоставление свободного выхода из общины – было единственно правильным: оно одно могло, без вмешатель­ства полиции, земских начальников и прочих милых «властей», обеспечить крестьянам то, чего настоятельно требует капиталистическая общественная жизнь. Нельзя удер­жать на земле и нелепо держать того, кому не под силу хозяйство.

В январской книжке «Русской Мысли» – органа самых правых кадетов, помеси ли­бералов с черносотенцами – некий князь В. Оболенский, разделяющий обычный черносотенно-либеральный взгляд на мобилизацию, вынужден был привести факты, доказывающие ее глупость и вред. Запрещают покупать наделы некрестьянам. Покупатель записывается в крестьяне! Запрещают покупать од­ному более шести душевых наделов. Покупатель заключает фиктивные, обманные сделки на имя родственников и т.п.! Запрещают закладывать надельные земли. Этим как раз облегчены проделки спекулянтов, затруднено приобретение земли средними крестьянами!

Столыпинское земельное законодательство не только не избавляет крестьян от разорения и землю их от мобилизации, а в 100 раз обостряет это разорение, отягчает (во много раз выше «общей» капиталистической меры) положение крестьян, заставляет их при продаже земли идти на худшие условия.

Чем беднее страна, чем более давит и душит ее гнет крепостнического крупного землевладения, тем настоятельнее необходимость (с точки зрения развития капитализ­ма и роста производительных сил) отменить частную собственность на землю.

c Марксисты в своей программе говорят прямо, что они «всегда и неизменно будут противодействовать всяким попыткам задержать ход экономического развития».

Экономическое развитие России, как и всего мира, идет от крепостничества к капитализму и через крупный, машинный капитализм к социализму.

«Мечтания» об «ином» пути к социализму кроме как через дальнейшее развитие капитализма, через крупное машинное капиталистическое производство, свойственны в России или либеральным баричам или отсталым мелким хозяйчикам (мелким буржуа). В этих мечтаниях, которыми до сих пор засоряют свои головы левонародники, отража­ется только отсталость (реакционность) и беспомощность мелкой буржуазии.

Сознательные рабочие во всем мире, и в России в том числе, все больше убеждаются в правильности марксизма, ибо сама жизнь показывает им, что только крупное машин­ное производство будит рабочих, просвещает и сплачивает их, создает объективные условия для массового движения.

a Например, в Европейской России у 30 000 крупнейших помещиков 70 000 000 деся­тин земли и столько же земли у 10 000 000 беднейших крестьян. Будут ли эти крестьяне сидеть на хуторах или в общинах, от этого их нищенское житье не изменится ни на волос. Если у меня семь десятин плохой земли на семью, а у помещика рядом 2000 десятин прекрасных земель, то будет ли хутор, будет ли община, – все равно выйдет почти как при крепо­стном праве. Голодному человеку глаза отводят разговорами: хутор или община, пирог с кашей или пирог с капустой. А едим мы лебеду, живем на болотце или на песочке, за водопой, за выпас и за пашню на барщину ходим.

a В Западной Европе сельское хозяйство развилось действительно быстро и успешно только там, где всякие остатки крепостнического гнета были до конца уничтожены. В странах действительно свободных, где хорошо поставлено земледелие, осталась только одна сила, которая давит крестьянина и рабочего, – сила капитала. Против этой силы может помочь только одно – свободный союз наемных рабочих и разоренных кре­стьян. Из таких союзов вырастает новый общественный порядок, когда возделанные земли, искусные машины, пар и электричество будут служить для улучшения жизни самих трудящихся, а не для обогащения горстки миллионеров.

a При капитализме «эксплуатация крестьян отличается от эксплуатации промышленного пролетариата лишь по форме. Эксплуататор тот же самый – капитал. Отдельные капиталисты эксплуатируют от­дельных крестьян посредством ипотек и ростовщичества; класс капиталистов эксплуа­тирует класс крестьян посредством государственных налогов». Мелкий участок земли крестьянина представляет только предлог, позволяющий капиталисту извлекать из земли прибыль, процент и ренту, пре­доставляя самому землевладельцу выручать, как ему угодно, свою «заработную плату».

b Г-н Минин, народник, доказывал впол­не справедливо, что агрономия помогает зажиточным крестьянам. Землеустройство помогает только сильным, а голытьбу губит. Землеустройство, это – колесница, в ко­торой сидит сильный и давит пораженных. Не подлежит сомнению, что все это – истина безусловная. Отрицать ее могут лишь недобросовестные люди.

a т25, с. 42

a Покуп­ка земли есть покупка того дохода, который дает земля, покупка ренты; цена земли яв­ляется поэтому капитализированной рентой.

a В чем состоит «одна из причин того, что в странах с преобладающим мелким крестьянским землевладением цена на хлеб стоит ниже, чем в странах с капиталистическим способом производства»? В том, что крестьянин отдает обществу (т.е. классу капитали­стов) даром часть прибавочного продукта. «Следовательно, такая низкая цена (хлеба и др. сельскохозяйственных продуктов) есть следствие бедности производителей».

Мелкая поземельная собственность гибнет при капитализме. «Мелкая земельная собственность исключает: развитие общественных производительных сил труда, общест­венные формы труда, общественную концентрацию капиталов, скотоводство в крупных размерах, все большее и большее применение науки. Ростовщичество и система нало­гов неизбежно ведут всюду к ее обнищанию. Гигантское расхищение человеческой силы. Все большее и большее ухудшение условий про­изводства и удорожание средств производства есть закон мелкой собст­венности. Всякий прогресс капиталистического земледе­лия есть не только прогресс в искусстве грабить рабочего, но и в искусстве грабить почву... Капиталистическое производство, следовательно, развивает технику и комби­нацию общественного процесса производства лишь тем, что оно подрывает источники всякого богатства: землю и рабочего».

b Т. 23, 304

a Т. 22, с. 41-42.

a Т. 22, с. 30-38.

a т.22, 24-25

a Буржуазное общество живет и держится исключительно на наемном труде миллио­нов. Без этого – ни доходы помещиков, ни прибыль капиталистов, ни всяческие «про­изводные» источники сытой жизни вроде гонораров, жалований и пр. были бы невоз­можны. А той силой, которая загоняет миллионы в ряды наемников, является голод.

Факт это старый, общеизвестный, избитый. Буржуазная публика к нему привыкает и его «не замечает». Но от времени до времени вопиющие случаи нужды и нищеты рядом с роскошью заставляют – особенно если грозит опасность здоровью и благополучию гг. буржуа! – делать «открытия». В каждом большом городе, в любом деревенском за­холустье нет-нет да и «откроют» ужасную, отвратительную, недостойную человека грязь, нищету, запущенность. «Откроют», оповестят публику через «большие» газеты, поговорят денек-другой и забудут. Сытый голодного не разумеет...

Недавно в Петербурге познакомил публику с одним из таких «открытий» некий д-р Козловский, осмотревший 251 угловую квартиру Рождественской части.

«Темные, сырые комнаты, удушливый воздух, грязь, спанье на сундуках, на полу, скученность страшная (3578 жильцов в 251 квартире), на стенах раздавленные клопы, картина ужасающая» («Новое Время» № 13236).

Общество народного здравия, слушавшее данный доклад, постановило разработать вопрос, возбудить ходатайство.., просить об обследовании.., т.е. сделало все, что могло.

Несколько цифр из статистики города С.-Петербурга за 1911 год. В распоряжение «Особого присутствия по разбору и призрению нищих» поступило 16 960 нищих. Из них 1761 предано суду – не беспокой чистых господ! – 1371 отправлено на родину (деревня «привыкла» возиться с нищетой), 1892 оставлены для призрения в учреждени­ях присутствия и 9694 – освобождено.

«Освобожденные» (нищие от «призрения», чернорабочие от работы) ночуют на ули­це, в ночлежках, в угловых квартирах...

За 1911 год в городскую биржу труда обратилось 43 156 чернорабочих, получило работу 6076.

a В целях восхваления капитализма и затушевывания господ­ства монополий буржуазные экономисты со­чиняют различные теории, приукрашивающие капитализм, говорят о «демократизации» капитала, о том, что современный капитализм стал «народным капитализмом», и т.д. Опровергая апологетические измышления о «демократизации» капитала, Ленин еще в 1902 году убедительно показал, что с приобрете­нием мелких акций отдельными трудящимися подобные вклад­чики отнюдь не становятся собственниками акционерных пред­приятий, людьми «имущими»; выгода от выпуска мелких акций идет заправилам капиталистических монополий, акцио­нерных компаний, использующих для своего обогащения даже мельчайшие крохи «народных» сбережений. Это всецело подтверждается и современной действительностью. Например, в США в 1958 г. около полмиллиона рабочих семей имело акции, стоимость которых составляла всего лишь 0,2% общей стоимости всех имеющихся в стране акций. В то же время одно семейство Дюпонов имело в 10 раз больше акций, чем все американские рабочие вместе взятые. Современный капитализм характеризуется засильем крупных монополий в народном хозяйстве, дальнейшей концен­трацией производства и централизацией капитала, углублением пропасти между эксплуататорами и массами трудящихся. Так, в США в 1960 году 500 крупнейших компаний, составивших 0,4% к общему числу компаний в обрабатывающей и добываю­щей промышленности, реализовали 57% всей продукции и получили 72% прибылей всех компаний. Подобная же картина господства монополий характерна и для других капиталисти­ческих стран.

a т. 23, с. 449

a т. 21, с. 318

a Российская всеобщая железнодорожная забастовка приостановила железнодорожное движение и самым решительным образом парализовала силу правительства.

Открылись двери университетов, и аудитории, которые в мирное время предназначались исключительно для того, чтобы дурманить молодые головы профессорской кафедральной муд­ростью и превращать их в покорных слуг буржуазии и царизма, служили теперь места­ми собраний для тысяч и тысяч рабочих, ремесленников, служащих, которые открыто и свободно обсуждали политические вопросы.

Была завоевана свобода печати. Цензура была просто устранена. Никакой издатель не осмеливался представлять властям обязательный экземпляр, а власти не осмелива­лись принимать против этого какие-либо меры. Впервые в русской истории свободно появились революционные газеты. В одном Петербурге выходило три ежедневных социал-демократических газеты с тиражом от 50 до 100 ты­сяч экземпляров.

Пролетариат шел во главе движения. Боевым лозунгом петербургского проле­тариата было: «8-часовой день и оружие!». Для все более возраставшей массы рабочих становилось очевидным, что судьбы революции может решить и решит только вооруженная борьба.

В огне борьбы образовалась своеобразная массовая организация: знаменитые Сове­ты рабочих депутатов, собрания делегатов от всех фабрик. Эти Советы рабочих де­путатов в нескольких городах России начинали играть роль времен­ного революционного правительства, роль органов и руководителей восстаний. Были сделаны попытки организовать Советы солдатских и матросских депутатов и соединить их с Советами рабочих депутатов.

Некоторые города России переживали в те дни период малень­ких местных «республик», в которых правительственная власть была смещена и Совет рабочих депутатов действительно функционировал в качестве новой государственной власти. К сожалению, эти периоды были слишком краткими, «победы» слишком слабыми, слиш­ком изолированными.

a Наивысший подъем (1905 г.) дает около 3 миллионов стачечников. В 1906 и 1907 го­дах движение падает, но остается еще на очень высоком уровне, к среднем 1 миллион стачечников. Затем движение быстро начинает идти под гору и падает – падает до самого 1910 года включительно: 1911 год – год перелома. Кривая начинает – хотя еще робко – подыматься. 1912 год – год нового крупнейшего подъема. Кри­вая уверенно и решительно подымается до уровня 1906 года и явно держит курс на тот год, когда трехмиллионная цифра побила всемирный рекорд.

b Наступила новая эпоха. В этом не может теперь быть никакого сомнения. Начало 1913 года – лучшая тому порука. От отдельных частных вопросов рабочая масса идет к постановке общего вопроса. Внимание самых широких масс сосредоточивается уже не на отдельных нестроениях нашей русской жизни. Вопрос ставится о всей со­вокупности этих нестроений, в целом, речь идет не о реформах, а о реформе.

Жизнь учит. Разговоры о том, что не надо идти дальше лозунга «свобода коалиций», ибо иначе-де массы не поймут нас и не мобилизуются, – оказа­лись пустыми и праздными разговорами оторванных от жизни людей. А живые, реаль­ные миллионные массы мобилизовались именно под самыми широкими, старыми, неурезанными формулами. Только эти формулы зажигали энтузиазм масс. Кто на деле шел вместе с массами и кто без них и против них – теперь показано достаточно убедительно.

a Этот номер «Луча» вышел за пять дней до маевки, т.е. как раз во время изготовления лист­ков подпольем!

Господа ликвидаторы знают, что они защище­ны столыпинской «легальностью» от легального опровержения их подлой лжи и еще более подлых «ужимок» насчет подполья.

a Не понимая этой простой и ясной вещи, ликвидаторы повто­ряют ошибку «экономистов» 1895-1901 годов; «экономисты» никак не могли понять отличия «партии» от «класса».

a Пролетариат поднялся со своим революционно-социал-демократическим знаменем, и он накануне IV, черной, Думы не сложит его перед либералами, не свернет его в уго­ду реформистам, не согласится притупить или затушить свою платформу ради сообра­жений кружковой дипломатии.

b Программа РСДРП, наша старая программа революционной социал-демократии, есть основа нашей избирательной платформы. В такую эпоху, когда реформизм во многих странах, и у нас в том числе, поднимает го­лову, – и когда, с другой стороны, множатся признаки, указывающие, что в самых передовых странах подходит к концу период так называемого «мирного парламентариз­ма», начинается период революционного брожения масс, – в такую эпоху наша старая программа приобретает еще большее (если возможна тут сравнительная степень) зна­чение.

По отношению к России программа РСДРП ставит партии ближайшую цель: «свержение самодержавия царя и замену его демократической республикой».

Специ­альные отделы программы, посвященные вопросам государственного управления, фи­нансам, рабочему законодательству, аграрному вопросу, дают точный и определенный руководящий материал для всей разносторонней работы любого пропагандиста и агитатора, для конкретизации нашей избирательной платформы при выступлениях перед той или иной аудиторией, по тому или иному поводу, с той или иной темой.

c Мы нарочно говорим о выработанных уже ответах. Смешно думать, что теперь, за несколько месяцев или хотя бы даже за год до выборов, можно успеть «найти» ответы, если они еще не найдены, не обдуманы, не проверены опытом деятельности за несколько лет. Речь ведь идет об ответах на все «проклятые вопросы», касающиеся и общего миросозерцания, и оценки предыдущего, необыкновенно богато­го событиями, периода русской истории, и оценки переживаемого периода, и задач политических и организационных, которые решались так или иначе всяким участником рабочего движения за последние, скажем, четыре года.

Речь идет об ответе на вопросы прежде всего программные.

Характерным для «текущего момента» (его верно во многих отношениях назвать «застой­ным» или «гнилым» моментом) является презрительное махание рукой на програм­му и стремление всячески укоротить, урезать ее без малейшей попытки прямого, реши­тельного пересмотра.

a Так­тика РСДРП эпохи 1908-1911 годов определена декабрьскими резолюциями 1908 года. Подтвержденные январским пленумом 1910 года, проверенные опытом всего «столыпинского» периода, эти резолюции дают точную оценку момента и вытекающих из не­го задач.

Старое самодержавие по-прежнему остается главным врагом, по-прежнему повторяется неизбежность революционного кризиса, к которому снова идет Россия. Но обстановка уже не старая, самодержавие сделало «шаг по пути превращения в буржуазную монархию», оно пытается укрепить поместное землевладение крепостников но­вой, буржуазной аграрной политикой; оно налаживает союзы крепостников и буржуазии в черно-желтой Думе; оно использует широкое контрреволюционное («веховское») настроение в либеральной буржуазии.

Капитализм сделал несколько шагов впе­ред, классовые противоречия обострились, раскол между демократическими элементами и «веховским» либерализмом кадетов стал яснее, деятельность социал-демократии охватывает новые области (Дума и «легальные возможности»), давая возможность, во­преки контрреволюции, расширять сферу действия пропаганды и агитации даже при сильном «разгроме» нелегальных организаций.

Старые революционные задачи, старые, испытанные методы революционной массовой борьбы – вот что отстаивает наша пар­тия в эпоху распада и развала, когда приходится зачастую «начинать с начала», прихо­дится не только по-старому, но и по-новому, новыми приемами, в измененной обста­новке вести подготовительную работу, собирая силы к эпохе новых битв.

b И пусть не говорят нам, что лозунг республики не соответствует стадии политического развития рабочих и крестьян. Десять-двенадцать лет тому назад «народники» и «экономисты» восставали против лозунга «долой самодер­жавие». А в 1903-1904 годах лозунг «долой самодер­жавие» сделался «известной народной поговоркой»!

Не может быть и тени сомнения в том, что систематическая, упорная республиканская пропаганда найдет теперь в России самую благодарную почву, ибо самые широкие и в частности массы крестьян­ские безусловно думают тяжелую и крепкую думу о значении разгона двух Дум, о свя­зи царской власти с господской III Думой и разорением деревни Марковыми и К0. С какой быстротой будет расти брошенное в землю зерно республиканской пропаганды, этого никто не сможет теперь определить – но не в этом дело, дело в том, чтобы посев был сделан правильно.

a Только «досужий бездельник» может считать во­лостной сход дураками. Только сами крестьяне могут решить, какая форма землеполь­зования и землевладения удобнее в той или другой местности. Всякое вмешательство закона или администрации в свободное распоряжение крестьян землей есть остаток крепостного права. Ничего, кроме вреда для дела, кроме унижения и оскорбления кре­стьянина от такого вмешательства быть не может.

b Гегемония либералов в русском освободительном движении всегда означала и все­гда будет означать его поражение. Либерал лавирует между монархией Пуришкевичей и революцией рабочих и крестьян, предавая вторую во всякий серьезный момент. Попугать революцией и таким путем поделить власть с Пуришкевичем и Романо­вым, давя вместе революцию, – вот политика либералов. И руководит этой политикой классовое положение буржуазии. Отсюда игра в дешевенький «демократизм» у кадетов и их реальное слия­ние с умереннейшим «прогрессизмом» Ефремовых, Львовых, Рябушинских и Ко.

Зада­ча революции – использовать борьбу либералов с правительством из-за дележа власти и нейтрализовать колебания и измены либерализма, отнюдь не давая в народе сложиться «вере» в либерала – развить, усилить, укре­пить революционный натиск масс, свергающий монархию, уничтожающий Пуришке­вичей и Романовых дотла, такова тактика пролетарской партии.

a По своему настроению крестьянство – получившее за время III Думы жесто­кие уроки и от новой земельной политики, от «землерасстройства», и от величайшего бедствия – голода – крестьянство вполне способно дать демократических представите­лей в IV Думу. Вся загвоздка в избирательном законе! Составленный помещиками в пользу помещиков и утвержденный помещичьим царем, закон этот предоставляет вы­бор депутата в Думу от крестьян не крестьянским выборщикам, а помещикам. Кого хо­тят помещики, того они и выберут! Ясно, что помещики всегда будут выбирать черносотенных крестьян.

Значит, чтобы провести своих депутатов в Думу у крестьян есть только одно средство – сделать так, как сделали рабочие – не пропускать в выборщики ни одного человека, кроме партийных, сознательных, вполне преданных крестьянству и надежных.

Рабочая социал-демократическая партия постановила на своей конференции: рабо­чие должны постанов­лять, кто именно должен быть выбран от рабочих в Думу. Все остальные выборщики должны отказываться, под угрозой бойкота и суда за измену.

Пусть крестьяне делают то же самое. Немедленно надо начать подготовку к выбо­рам, разъясняя крестьянам их положение, сплачивая всюду, где возможно, по деревням хотя бы самые небольшие группки сознательных крестьян для руководства выборами. На собрании своих уполно­моченных, крестьяне должны постановлять, кто именно от крестьян должен пройти в Думу, требуя от всех остальных крестьянских вы­борщиков, под угрозой бойкота и суда за измену, чтобы они не принимали помещичьих предложений, чтобы они обязательно отказывались в пользу крестьянского кандидата. Все сознательные рабочие, все социал-демократы, все истинные демократы должны прийти на помощь крестьянству в деле выборов в IV Думу. Пусть тяжелые уроки голо­да и грабежа крестьянских земель не пропадут даром. Пусть усилится и окрепнет груп­па преданных крестьянству, действительно демократических крестьянских депутатов в IV Думе.

a Идейная и политическую гнилость нашего либе­рализма в том, что его линия – уговаривать самодержавие, черносотенных помещиков и их со­юзников, октябристов, а не развивать демократическое сознание масс. Его удел поэто­му – неизбежный и неотвратимый удел подобного буржуазного либерализма во вся­кой буржуазно-демократической революции – вечно оставаться рабом монархии и феодалов, вечно получать от них пинки сапогом.

Почему так возмущен был Франк? Потому, что он насквозь пропитан верой в бур­жуазную «законность», в буржуазное «равноправие», не понимая исторических преде­лов этой законности, не понимая, что вся эта законность должна, неизбежно должна разлететься вдребезги, раз дело коснется основного и главного вопроса о сохранении буржуазной собственности. Франк целиком пропитан мелкобуржуазными конституци­онными иллюзиями; поэтому он не понимает исторической условности конституцион­ных порядков даже в такой стране, как Германия; он верит в абсолютное значение, в абсолютную силу буржуазной (вернее: буржуазно-феодальной) конституции. Упиваясь этой законностью, Франк доходит до того, что забывает непримиримость буржуазии с пролетариатом, и незаметно для себя переходит на позицию тех, кто счи­тает эту буржуазную законность вечной.

a Карась, говорят, любит жариться в сметане. Неизвестно, любит ли обыватель «жа­риться» в буржуазной монархии, в старом крепостническом абсолютизме, в «новей­шем» военном деспотизме или, в смеси всех этих «методов». Но если с точки зрения обывателя и с точки зрения так называемого «правового порядка», т. е. с чисто юридической точки зрения разница может казаться весьма небольшой, то с точки зрения классовой борьбы разница здесь существенная.

Обывателю не легче от того, если он узнает, что бьют его не только по-старому, но и по-новому. Но прочность давящего обывателей режима, условия развития и разложе­ния этого режима, способность этого режима к быстрому... фиаско – все это в сильной степени зависит от того, имеем ли мы перед собой более или менее явные, открытые, прочные, прямые формы господства определенных классов или раз­личные опосредствованные, неустойчивые формы такого господства.

Господство классов устраняется труднее, чем пронизанные обветшалым духом ста­рины, неустойчивые, поддерживаемые подобранными «избирателями» формы надстройки.

a т23, 417

a Т.

a До общеполитических вопросов ка­питалисты не поднимаются. «Допущение представителей промышленности и торгов­ли» в те или иные местные или центральные учреждения – вот предел «смелости» их ходатайств. О том, как вообще должны быть организованы эти учреждения, они не умеют думать. Они берут сложившиеся по чужой указке учрежде­ния и в них клянчат местечка. Они становятся рабски на государственную почву, не их классом созданную, и на этой почве «ходатайствуют» об интересах своего сословия, своей группы, своего слоя, не поднимаясь даже и тут до широкого понимания интере­сов всего класса.

a Финансово-монополистическая группа Рокфеллеров в 1955 году контролировала капиталы в 61,4 мил­лиарда долларов, а группа Морганов — в 65,3 миллиарда долларов. Морганы держат под своим влиянием до 70 американских банков и корпораций, 12 из которых находятся под полным их контролем. В число контролируемых Морганами промышленных компаний входят такие крупнейшие монополии США, как «Юнайтед стейтс стил», «Дженерал электрик», «Дженерал моторе» и многие другие корпорации в угольной, пищевой, химической, текстильной и других отраслях промышленности, а также компании цветной металлургии, транспортные, компании связи и коммунальные. Рокфеллеры контро­лируют в горнодобывающей и обрабатывающей промышленности предприятия с общей суммой акти­вов, превышающей 17 миллиардов долларов; основой могущества этой группы является контроль над нефтяной промышленностью; в сферу их влияния входит 6 крупнейших нефтяных монополий США, в том числе «Стандард ойл К0 (Нью-Джерси)», «Стандард ойл оф Индиана» и др. Рокфеллеры владеют контрольными пакетами акций ряда предпри­ятий авиационной, атомной и других отраслей промышленности.

Группы Рокфеллера и Моргана оказывают огромное влияние на политическую жизнь США. Мно­гие президенты и министры США были ставленниками Морганов; Рокфеллеры вместе с другими маг­натами финансируют Республиканскую партию США, добиваются назначения угодных им лиц на го­сударственные должности. Монополии, входящие в сферу влияния Морганов и Рокфеллеров, получа­ют огромные прибыли на военных заказах и поставках правительству…

b «Руководители крупных предприятий в лю­бое время могут привлечь к себе на службу умнейших и искуснейших юристов, а если они сами слабо разбираются в чисто коммерческих делах, они могут привлечь себе на помощь выдающихся коммерсантов. Общеизвестно, что в центральных конторах крупных предприятий работает целый ряд лиц, не имеющих никакого отношения к предприятию, как таковому, вплоть до ведущего для фирмы экономическую пропаганду доктора полити­ческой экономии».

a Одна из причин дороговизны жизни – частная монополия на землю. Землевладельцы берут все большую дань с повышаю­щейся производительности труда. Только организация рабочих для отстаивания своих интересов, только устранение капиталистического способа производства положат ко­нец дороговизне. Нельзя преодолеть дороговизны иначе как экспроприируя банки и крупные предприятия, т.е. совершая социальную революцию.

b «Обыкновенно и по об­щему правилу в такие времена коренных экономических изменении развивается сильная спекуляция...»

a «Нэшнел сити банк» (с 1955 года «Ферст нэшнл сити банк оф Нью-Йорк») — третий по величине банк США. Вокруг банка сложилась финансово-монополистическая группа, охватываю­щая ряд крупных промышленных и финансовых корпораций США, с активами, превышавшими к 1960 году 13 миллиар­дов долларов. Крупнейшие акционеры — семейства Морганов, Рокфеллеров, Стилмэнов, Брэйди, Уинтр играет крупную роль в экспансии США в странах Латинской Америки, Азии и др.; контролирует ряд крупнейших аме­риканских промышленных компаний и тесно связан с военной промышленностью США.

a Франция в течение двух последних десятилетий (1890-1910) очень часто прибегала к этому средству. Вывоз капитала за границу становится средством поощрять вывоз товаров за границу. Сделки между осо­бенно крупными предприятиями бывают при этом таковы, что они стоят – как выра­зился «мягко» Шильдер – «на границе подкупа». Крупп в Германии, Шнейдер во Франции, Армстронг в Англии – образцы таких фирм, тесно связанных с гигантскими банками и с правительством, которые не легко «обойти» при заключении займа.

Франция, давая взаймы России, «прижала» ее в торговом договоре 16 сентября 1905 г., выговорив известные уступки до 1917 года; то же по торговому договору с Японией от 19 августа 1911 г. Таможенная война Австрии с Сербией, продолжавшаяся с семимесячным перерывом с 1906 по 1911 год, была вызвана отчасти конкуренцией Австрии и Франции в деле поставок военных припасов Сербии. Поль Дешанель заявил в палате в январе 1912 г., что французские фирмы за 1908-1911 гг. доставили Сербии военных материалов на 45 миллионов франков.

В отчете австро-венгерского консула в Сан-Пауло (Бразилия) говорится: «постройка бразильских железных дорог совершается большей частью на французские, бельгий­ские, британские и немецкие капиталы; эти страны при финансовых операциях, связан­ных с постройкой дорог, выговаривают себе поставку железнодорожных строительных материалов».

a Пример: в Амери­ке некий Оуэне изобрел бутылочную машину, производящую революцию в выделке бутылок. Немецкий картель бутылочных фабрикантов скупает патенты Оуэнса и кладет их под сукно.

b Доход рантье впятеро превышает доход от внешней торговли в самой «торговой» стране мира – Англии! Вот сущность империализма и империалистического паразитизма.

a Суть всех программ и платформ либерально-буржуазных партий бесподобно выразил разболтавшийся кадет Гредескул в за­явлениях, перепечатанных «Речью», а оттуда попавших в марксистскую печать.

«Публичное отрицание надобности в новой революции в России – нужна лишь спокойная, настойчивая и уверенная конституционная работа».

Мы подчеркиваем слова: действительная платформа, ибо и в России, как во всех буржуазных странах, большинство платформ есть показные платформы.

Либерально-монархическая буржуазия против новой революции, отстаивая лишь конститу­ционные реформы.

a На съездах мелких землевладельцев и настоятелей церквей в 46 губерниях (всего 50) губерниям Европейской России было выбрано 7990 уполномоченных, из них 6516 священников (82%).

Посмотрим же на значение таких выборов.

От мелких землевладельцев и от приходов выбирается, по закону, один уполномо­ченный на полный избирательный ценз (количество земли), установленный для участия в съезде землевла­дельцев. Значит, количество уполномоченных должно быть пропорционально количе­ству земли у избирателей.

По статистике 1905 года имеем для 50 губерний Европейской России такие данные: всего земель мелкого землевладения в частной собственности 21,3 млн. десятин, из них у духовенства 2,2 млн. десятин, т. е. немного более 1/10! A уполномоченных духовенство провело свыше восьми десятых!!

Как могло это быть? Очень просто. Мелкие землевладельцы крайне редко ездят на выборы: и средств нет, и интереса мало, и тысячи полицейских препятствий свободе выборов. А попам, по указанию обер-прокурора синода реакционера Саблера, было «внушено» всем явиться. Попы будут голосовать за кандидатов, угодных правительству. Вот почему даже помещики (не говоря уже о буржуазии) ропщут. И октябристы и националисты ропщут. Все обвиняют правительство в том, что оно «делает» выборы. А помещики и крупная буржуазия сами хотели бы делать выборы

Столкновение происходит между абсолютизмом, с одной стороны, помещи­ками и буржуазными тузами, с другой. Правительство хотело опереться на помещиков и верхи буржуазии; на этом, как известно, построен весь закон 3-го июня 1907 г.

Оказалось, даже с октябристами правительство ужиться не может. Эта неудача заставила правительство, орга­низовывать подначальное духовенство, своих чи­новников! Священников заставили голосовать против совести. Дума поправела, страна полеве­ла.

b Третьеиюньская система «ставила ставку на сильных», на помещиков и тузов буржуазии. И вот опыт III Думы в течение всего каких-нибудь пяти лет начал подрывать и эту «ставку»! Нельзя себе представить большей угодливости, чем октябристская в 1907-1912 гг., а все же «не угодили» и октябристы. Даже с ними глубоко родственная им по натуре ста­рая власть (так называемая «бюрократия») не могла ужиться. В третьеиюньской системе оказалась трещина. Правительство потеряло доверие даже у тех классов (помещиков и буржуазии), на которых рассчитывал переворот 3 июня.

c Буржуазная революция у нас не закончена. Самодержавие пытается по-новому ре­шить навязываемые объективным ходом экономического разви­тия задачи, но оно не может их решить.

Ни новый шаг по пути превращения старого царизма в подновленную буржуазную монархию, ни организация в национальном мас­штабе дворян и верхов буржуазии (III Дума), ни буржуазная аграрная политика, прово­димая земскими начальниками, – все эти «крайние» меры, все эти «последние» усилия царизма на последней арене приспособления к буржуазному раз­витию, оказываются недостаточными.

Не выходит и так! Не только японцев не может догнать «обновляемая» таким способом Россия, но даже и от Китая, пожалуй, она на­чинает отставать.

Революционный кризис на почве неразрешенных буржуазно-демократических задач остается неизбежным, мы идем на­встречу к нему, идем по-новому, но идем несомненно.

Задачи пролетариата вытекают из такого положения с полнейшей, неуклонной опре­деленностью. Как единственный до конца революционный класс современного обще­ства, он должен быть руководителем в борьбе всего народа за полный де­мократический переворот, в борьбе всех трудящихся и эксплуатируемых против угнетателей и эксплуататоров.

Пролетариат революционен лишь постольку, поскольку он сознает и проводит в жизнь эту идею.

Пролетарий, сознавший эту задачу, есть раб, восставший против рабства.

Пролетарий, не сознающий идеи гегемонии сво­его класса, или отрекающийся от этой идеи – раб, не понимающий своего рабского положения, борющийся за улучшение своего рабского по­ложения, а не за свержение рабства.

a Когда опорой правительства являются не определенные классы, а искусственно подобранные, из разных зависимых слоев набранные элементы, то правительство, при некотором уравновешении сил этих соперников, может получить больше самостоятельности, чем при перевесе одного из этих классов. Если же это правительство исторически связано преемственно­стью с особенно «яркими» формами абсолютизма, если в стране сильны тради­ции военщины и бюрократизма, то преде­лы этой самостоятельности будут еще шире, проявления ее еще... откровеннее, приемы «подбирания» избирателей и голосующих по приказу выборщиков еще грубее, произвол еще ощутительнее.

b Наша избирательная кампания могла завершиться принятием Милюко­вым «декларации» Родзянки только потому, что на деле либерализм добивается не уничтожения привилегий старого (экономических, политических…), а дележа их между помещиками и буржуазией. Народного, массового движения демократии либерализм боится больше, чем реакции: вот откуда происходит порази­тельное, с точки зрения экономической силы капитала, бессилие либерализма в полити­ке.

a т.22, 364

a Но особенно поучительно сравнить возникновение «Луча», – появившегося в день выборов благодаря частной инициативе, – и возникновение «Правды».

Апрельская волна рабочего движения – одна из величайших, исторических волн массового рабо­чего движения в России. Сотни тысяч рабочих, даже по подсчетам фабрикантов, участ­вовали в этом движении. И само это движение, как свой побочный продукт, создало «Правду», – сначала усилив «Звезду», сделав ее двухдневной из еженедельной, затем подняв рабочие сборы на «Правду» до 76 в марте и до 227 в апреле (считая только групповые рабочие сборы).

Перед нами один из классических образчиков того, как движение, совершенно чуж­дое реформистского характера, в качестве побочного продукта дает реформы и уступки.

Реформисты совершают измену по отношению к рабочему движению, когда его великому размаху они противопоставляют реформистские лозунги (как делают наши ликвидаторы). Противники же реформизма оказываются не только верны неурезанным лозунгам про­летариата, они оказываются также и лучшими «практиками»: именно широкий размах, именно неурезанные лозунги и обеспечивают ту силу, которая дает в качестве побочно­го продукта либо уступку, либо реформу, либо раздвижку рамок, либо временную хотя бы необходимость для верхов терпеть неприятное оживление низов.

b Бегство из подполья могло быть у отдельных лиц результатом усталости и надломленности. Таких лиц можно только пожалеть; им должно подать помощь, поскольку пройдет их надлом и проявится у них снова тяга от обывательщины, от либералов и от либеральной рабочей политики к рабочему подполью. Но, когда усталые и надломлен­ные взбираются на трибуну журналистики и объявляют свое бегство проявлением не усталости, не слабости, не интеллигентской дрянности, а своей заслугой, причем взваливают вину на «недееспособное», или «никчемное», или «омертвелое» и т.п. подпо­лье, – тогда эти беглецы становятся отвратительными ренегатами, отступниками. То­гда эти беглецы становятся худшими и опасными врагами ра­бочего движения.

Всего больше крича о «рабочей самодеятельности» и т.п., ли­квидаторы на деле защищают отколовшихся от рабочего дви­жения и перешедших на сторону буржуазии интеллигентов.

c Если считать по количеству голосов из 1 млн. 144 тысяч на долю 7 депутатов приходится всего 136 тысяч, или 11,8 процента, или около одной десятой, а на долю 6 депута­тов 1 млн. 8 тысяч, или 88,2 процента, или около девяти десятых.

a «Правда» была на деле рабочей газетой и по своему направлению, и по своему кругу читателей, и по своему со­держанию, а в частности, по массе рабочих корреспонденции (1783 рабочих корреспонденции в первых 99 номерах; всего около пяти тысяч)

b Мы указывали уже, какое исключительно важное значение имеют данные о поддержке «Правды» денежными взносами рабочих групп. Это значение далеко выходит за пределы финансовой помощи, хотя финансовая помощь рабочих крайне важна и необходима для улучшения газеты всегда.

Но взносы рабочих групп важны не менее, если не более, по своему моральному, воспитательному, организационному значению для всех сознательных рабочих, для всего рабочего класса России.

Привыкая правильно поддерживать свою рабочую газету не только подпиской, не только распространением, но и регулярными взносами, рабочие тем самым сплачива­ются еще теснее вокруг газеты своего направления, рабочие организуются в нечто, идейно сплоченное, рабочие проверяют успехи своего пробуждения, видя отчеты о взносах с той или иной соседней или знакомой фабрики. Необходимо расширять и развивать всеми силами обычай постоянных (лучше небольших, но постоянных) групповых рабочих взносов и сборов на рабочую газету.

Само собой разумеется, что денежная поддержка «Правды» тысячью рабочих групп означает всяческую поддержку ее гораздо большим числом рабочих групп, – означает сплочение и объединение вокруг «Правды» не одного десятка тысяч рабочих. Несо­мненно, что число групп, делавших денежные взносы, во много раз меньше числа групп читателей и друзей «Правды», помогавших ей своими письмами, корреспонденциями, оказывавших содействие распространению газеты, ознакомлению с ней нового круга рабочих, нового слоя трудящихся и т.д.

Рабочий класс выдвинул целый авангард «передовиков», которые поставили на ноги свою, марксистскую, враждебную либеральным шатаниям, рабочую газету. И мы гордимся тем, что наш «железный фонд» почти цели­ком состоит из рабочих грошей.

a Нефтяная промышленность России находилась под контролем крупнейших международных акционерных обществ. В 1912-1913 годах почти вся добыча нефти была в руках крупных компаний, связан­ных с иностранным капиталом (англо-французским, немецким, англо-голландским) и большей частью объединенных в концерны. 70% торговли керосином и нефтяными остатками было сосредоточено в руках двух фирм: «Товарищества бр. Нобель» и общества «Мазут».

b Вопрос о нефтяном синдикате на первый взгляд кажется частным вопросом. Но это не так. На деле это – лишь одно из проявлений общего и основного вопроса об управ­лении Россией (или, вернее, об ограблении России) двумя командующими классами. Речь Маркова 2-го дала великолепный ответ защитнику «королей» нефти с точки зре­ния зубра, обиженного при дележе добычи. «Ссора» Маркова 2-го и Хвостова с королями нефти, тузами керосинного синдиката, миллионе­рами из Баку есть домашняя ссора двух расхитителей народного достояния. «Милые бранятся, только тешатся». Только очень уж солоно приходится десяткам миллионов рабочих и разорен­ных крестьян в России от этой милой и теплой компании!

a В Восточной Европе – на Балканах, в Австрии и в России, наряду с районами высокоразвитого капитализма, сохраняется угнетение масс феодализмом, абсолютизмом, тысячами остатков средневековья.

Крестьянин в Боснии и Герцеговине на берегах Адриатики до сих пор задавлен крепостниками-помещиками, как и десятки миллионов крестьян центральной России. Разбойничьи династии Габсбургов и Романовых под­держивают этот крепостнический гнет, стремясь разжечь вражду между народами, чтобы усилить власть монархии, чтобы увековечить порабощение целого ряда националь­ностей.

В Восточной Европе доныне еще монархи делят между собой народы, торгуют и обмениваются ими, составляют в своих династических интересах государства из лоскутов разных национальностей, совсем как помещики при крепостном праве делили и составляли крестьянские семьи своих подданных!

a Английская печать приводит интереснейшие данные, которые показывают хитрую капиталистическую «механику» вооружений. Морские вооружения Англии особенно велики. Судостроительные заводы Англии (Викерс, Армстронг, Броун и др.) пользуются мировой известностью. Сотни и тысячи мил­лионов рублей расходуются Англией и другими странами на приготовления к войне, – разумеется, все это делается исключительно в интересах мира, в интересах охраны культуры, в интересах родины, цивилизации и т.д.

А в качестве акционеров и директоров предприятий – адмиралы, почти все знаменитейшие государственные деятели, консервативные и либеральные министры и члены палаты. В № 24 (от 12 июня) газеты «Рабочий Вождь» целая страница посвящена пе­речню имен английских министров (7 имен), бывших министров (3 имени), епископов и архидиаконов (12 имен), пэров (47 имен), членов парламента (18 имен), владельцев больших газет, финансистов и банкиров, которые состоят пайщиками или директорами акционерных компаний, торгующих главным образом предметами военных снаряжений.

Золотой дождь льется в карманы буржуазных политиков, которые составляют тесную международную шайку, подстрекающую народы к соревнованию в деле вооружений и стригу­щую эти доверчивые, глупые, тупые и покорные народы, как стригут овец!

Вооружения считаются национальным делом, патриотическим делом; предполагает­ся, что все строго оберегают тайну. А судостроительные и пушечные, динамитные и ружейные фабрики и за­воды представляют из себя международные предприятия, в которых капиталисты раз­ных стран дружно надувают и обдирают, как липку, «публику» разных стран, строя су­да или пушки одинаково для Англии против Италии, для Италии против Англии.

Хитрая капиталистическая механика! Цивилизация, порядок, культура, мир – и грабеж сотен миллионов рублей!

a Германская буржуазия одурачива­ет рабочий класс и трудящиеся массы, уверяя, что ведет войну ради защиты родины, свободы и культуры, ради освобождения угнетенных царизмом народов, ради разрушения реакционного царизма.

На деле именно эта буржуазия, лакействуя перед прусскими юнкерами с Вильгельмом II во главе их, всегда была вернейшим союзником царизма и врагом революционного движения рабочих и крестьян в России.

На деле эта буржуазия вместе с юнкерами направит все свои усилия, при всяком исходе войны, на поддержку царской монархии против революции в России.

На деле немецкая буржуазия предприняла грабительский поход против Сербии, же­лая покорить ее и задушить национальную революцию, вместе с тем направляя главную массу своих военных сил против более свободных стран, Бельгии и Франции, чтобы разграбить более богатого конкурента.

b На деле эта буржуазия на свои миллиарды давно уже нанимала и готовила к нападению на Германию войска русского царизма, самой реакционной и варварской монархии Европы.

На деле целью борьбы английской и французской буржуазии является захват немец­ких колоний и разорение конкурирующей нации с более быстрым эконо­мическим развитием.

a В России капиталистический империализм новейшего типа вполне показал себя в политике царизма по отношению к Персии, Маньчжурии, Монголии, но вообще в России преобладает военный и феодальный империализм. Нигде в мире нет такого угнете­ния большинства населения страны, как в России: великороссы составляют только 43% населения, т.е. менее половины, а все остальные бесправны, как инородцы – из 170 миллионов населения России около 100 миллионов угнетены и бесправны.

b Посредством войны царизм стремится увеличить количество угнетаемых Россией наций, упрочить их угнетение и тем подорвать борьбу за свободу и самих великороссов. Возможность угнетать и грабить чужие народы укрепляет экономический застой, ибо вместо развития производительных сил источником доходов является полуфеодальная эксплуатация «инородцев». Таким образом со стороны России война отличается сугубой реакционностью и противоосвободительным характером.

c И к завоеванию Константинополя, и к завоеванию все большей части Азии царизм стремится веками, систематически проводя соответствующую политику и используя для этого всяческие противоречия и столкновения между великими державами.

Англия выступала более долго, более упорно и более сильным противником этих стремлений, чем Германия. С 1878 года, когда русские войска подходили к Константинополю, анг­лийский флот появился перед Дарданеллами с угрозой расстрелять русских, как только они покажутся в «Царьграде» – до 1885 г., когда Россия была на волосок от войны с Англией из-за дележа добычи в Средней Азии (Афганистан; движение русских войск в глубь Средней Азии угрожало господству англичан в Индии) – и до 1902 года, когда Англия заключила союз с Японией, подготовляя войну ее против России – за все это долгое время Англия была сильнейшим врагом разбойничьей политики России, потому что Россия грозила подорвать господство Англии над рядом чужих народов.

a Например, в революционных войнах Франции был элемент грабежа и завоевания чужих земель французами, но это нисколько не ме­няет основного исторического значения этих войн, которые разрушали и потрясали феодализм и абсолютизм всей старой, крепостнической Европы.

Во франко-прусской войне Германия ограбила Францию, но это не меняет основного исторического значе­ния этой войны, освободившей десятки миллионов немецкого народа от феодального раздробления и угнетения двумя деспотами, русским царем и Наполеоном III.

a С 1876 по 1914 г. шесть «великих» держав награби­ли 25 миллионов кв. километров, т.е. пространство в 2 ½ раза больше всей Европы! Шесть держав порабощают свыше полумиллиарда (523 миллиона) населения в колони­ях. На каждые 4 жителя «великих» держав приходится по 5 жителей в «их» колониях. И всем известно, что колонии завоеваны огнем и мечом, что в колониях зверски обраща­ются с населением, что его эксплуатируют тысячами способов (посредством вывоза капитала, концессий, обмана при продаже товаров, подчинения властям «господствующей» нации и т.д.).

b Каковы задачи социалистов в настоящей войне?

Раз война началась, уйти от нее немыслимо. Надо идти и делать свое дело социали­ста. На войне люди думают и задумываются, еще более, чем «дома». Нужно идти туда и организовывать там пролетариат для конечной цели, так как утопия думать, что пролетариат пройдет к ней мирным путем. Нельзя из капита­лизма перейти к социализму, не ломая национальных рамок, как нельзя было из феода­лизма перейти к капитализму без национальных идей.

Международный социализм победит, если вырвет рабочих из-под влияния национальности, но он потерпит поражение, если национальное чув­ство возьмет верх.

a Общее положение в нашей стране враждебно процветанию «социалистического» оппортунизма в среде рабочих масс. Мы видим в России целый ряд оттенков оппортунизма и реформизма среди интеллигенции, мелкой буржуазии и т.д., но – в ничтожном меньшинстве среди политически активных слоев рабочих.

Слой привилегиро­ванных рабочих и служащих у нас очень слаб. Фетишизма легальности у нас создаться не могло. Ликвидаторы (партия оппортунистов, руководимая Аксельродом, Потресо­вым, Череваниным, Масловым и др.) не имели до войны никакой серьезной опоры в рабочих массах. Выборы в IV Государственную думу дали всех 6 депутатов-рабочих противников ликвидаторства. Тираж и денежные сборы легальной рабочей пе­чати в Петрограде и Москве показали неопровержимо, что 4/5 сознательных рабочих идут против оппортунизма и ликвидаторства.

a Пролетариат не может любить того, чего у него нет. У пролетариата нет отечества.

a Первый путь. Помогать своей национальной буржуазии вооружаться, поддерживать мобилизации в целях, якобы, защиты нейтралитета и ежедневно подвергаться опасно­сти быть втянутым в империалистскую войну.

В случае «победы» в такой войне – го­лодать, зарегистрировать 100 000 убитых, положить в карманы швейцарской буржуа­зии новые миллиарды военных прибылей, обеспечить ей новое прибыльное вложение капитала за границей и попасть в новую финансовую зависимость от своих империали­стских «союзников» – великих держав.

Второй путь. В тесном союзе с интернационалистическими революционерами всех держав вести решительную борьбу против всех «буржуазных правительств» и прежде всего – против своего, не оказывать никакого «доверия» его речам об охране нейтралите­та, и вежливо пригласить социал-патриотов перебраться в грютлианский союз.

В случае победы навсегда избавиться от дороговизны, голода и войн, вместе с фран­цузскими, немецкими и др. рабочими вызвать социалистическую революцию.

Оба пути трудны, оба требуют жертв.

Пролетариат должен выбирать, хочет ли он принести жертвы им­периалистской буржуазии или же делу освобождения человечества от капитализма, от голода, от войн.

Пролетариат должен выбирать.

b Россия – самая отсталая страна, в которой социалистическая революция непосредственно невозможна. Именно поэтому русские социал-демократы должны были первыми выступить с «теорией и практикой» «лозунга» поражения. И царское правительство было вполне право, что агитация фракции РСДРП (единственный образец в Интернационале не одной парламентской оппозиции, а действительно революционной агитации в массах против своего правительства) что эта агитация ослабляла «военную мощь» России, содействовала ее поражению. Это факт. Неумно прятаться от него.

a Когда итальянские социал-демократы перед войной поставили вопрос о массовой стачке, буржуазия ответила им (безусловно правильно с ее точки зрения) – это будет государственной изменой, и с вами поступят, как с изменниками. Это – правда, как правда и то, что братанье в траншеях есть государственная измена. Кто пишет против «государственной измены», против «распада России», тот стоит на буржуазной, а не на пролетарской точке зрения. Пролетарий не может ни нанести классового удара своему правительству, ни протянуть (на деле) руку своему брату, пролетарию «чужой», воюющей с «нами» страны, не совершая «государственной измены», не содействуя поражению, не помогая распаду «своей» империалистской «великой» державы.

a Думать, что мыслима социальная революция без восстаний маленьких наций в колониях и в Европе, без революционных взрывов части мелкой буржуазии со всеми ее предрассудками, без движения несознательных пролетарских и полупролетарских масс против помещичьего, церковного, монархического, национального и т.п. гнета, – ду­мать так значит отрекаться от социальной революции.

Кто ждет «чистой» социальной революции – выстроится в од­ном месте одно войско и скажет: «мы за социализм», а в другом другое и скажет: «мы за империализм» – тот никогда ее не дождется! Тот револю­ционер на словах, не понимающий действительной революции.

Русская революция 1905 г. была буржуазно-демократической. Она состояла из ряда битв всех недовольных классов, групп, элементов населения. Из них были массы с са­мыми дикими предрассудками, с самыми неясными и фантастическими целями борьбы, были группки, бравшие японские деньги, были спекулянты и авантюристы и т.д. Объ­ективно, движение масс ломало царизм и расчищало дорогу для демократии, поэтому сознательные рабочие руководили им.

Социалистическая революция в Европе не может быть ничем иным, как взрывом массовой борьбы всех и всяческих угнетенных и недовольных – без такого участия не возможна массовая борьба, не возможна никакая революция – и столь же неизбежно они будут вносить в движение свои предрассудки, свои реакционные фантазии, свои слабости и ошибки. Но объективно они будут нападать на капитал, и сознательный авангард революции, передовой проле­тариат, выражая эту объективную истину разношерстной и разноголосой, пестрой и внешне-раздробленной массовой борьбы, сможет объединить и направить ее, завоевать власть, захватить банки, экспроприировать ненавистные всем (хотя по разным причи­нам!) тресты и осуществить другие диктаторские меры, дающие в сумме ниспроверже­ние буржуазии и победу социализма, которая далеко не сразу «очистится» от мелко­буржуазных шлаков.

a И лгут те, – сознательные и бессознательные слуги буржуазии, – которые хотят уверить народ, что революционное свержение царской монархии может привести толь­ко к победам и усилению германской реакционной монархии и германской буржуазии. Хотя главари немецких социалистов, как и многие самые видные социалисты России, перешли на сторону «своей» буржуазии и помогают обманывать народ сказками об «оборонительной» войне, но в рабочих массах Германии растет и крепнет протест и возмущение против своего правительства.

Социалисты Германии, не перешедшие на сторону буржуазии, объявили печатно, что считают «геройской» тактику Российской с.-д. рабочей фракции. В Германии издаются нелегально воззвания против войны и против правительства. Десятки и сотни лучших социалистов в Германии, в том числе известная представительница женского рабочего движения Клара Цеткина, брошены немецким правительством в тюрьмы за пропаганду в революционном духе.

Во всех без исключения воюющих странах зреет возмущение рабочих масс, и пример революционной деятельности с.-д. России, а тем более всякий успех революции в России, неминуе­мо двинет вперед великое дело социализма, победы пролетариата над эксплуататорской и кровавой буржуазией.

a Окончание войн, мир между народами, прекращение грабежей и насилий – именно наш идеал, но только буржуазные софисты могут обольщать им массы, отрывая этот идеал от немедленной, прямой проповеди революционных действий.

Почва для такой проповеди есть; чтобы вести ее, надо лишь порвать с союзниками буржуазии, оппорту­нистами, которые и прямо (вплоть даже до доносов) и косвенно мешают революцион­ной работе.

b Идея правового отделения одной нации от другой (так называемая «культурно-национальная автономия» Бауэра и Реннера) есть реакционная идея.

c Отстаивание этого права не только не поощряет образование мелких государств, а, напротив, ведет к более свободному, безбоязненному и потому более широкому и повсеместному образованию более выгодных для массы и более соответствующих экономическому развитию крупнейших государств и союзов между государствами.

a Швейцарии, например, ее империалистская обстановка объективно предписывает две линии рабочего движения: оппортунисты стремятся в союзе с буржуазией к тому, чтобы сделать из Швейцарии республикански-демократический монопольный союз для получения прибыли от туристов империалистской буржуазии и чтобы это «спокойное» монопольное положение использовать как можно выгоднее, как можно спокойнее.

Действительные социал-демократы Швейцарии стремятся использовать относитель­ную свободу и «международное» положение Швейцарии для того, чтобы помочь побе­дить тесному союзу революционных элементов рабочих партий Европы.

b Разоружение есть идеал социализма. В социалистическом обществе не будет войн, следовательно, осуществится разоружение. Но тот не социалист, кто ждет осуществления социализма помимо социальной революции и диктатуры пролетариата.

Диктатура есть государственная власть, опирающаяся непосредственно на насилие. Насилие в эпоху XX века, – как и вообще в эпоху цивилизации, – это не кулак и не дубина, а войско. Поставить в программу «разоружение» значит сказать: мы вообще против при­менения оружия. В этом так же нет ни грана марксизма, как если бы мы сказали: мы против применения насилия!

a Не успели оппортунисты нахвалиться «социальным миром» и не необходимостью бурь при «демократии», как открылся новый источник величайших мировых бурь в Азии. За русской революцией последовали турецкая, персидская, китайская.

Революционно-демократическое движение охватило теперь и гол­ландскую Индию, остров Яву и другие колонии Голландии, имеющие населения до 40 миллионов человек.

На Яве возник национальный союз туземцев, имеющий уже 80 000 членов и органи­зующий массовые митинги. Рост демократического движения неудержим.

aИзвестно, что великая китайская республика, с такими жертвами созданная передо­вой демократией народных масс в Азии, испытывала в последнее время самые тяжелые финансовые затруднения. Вот простой, но поучительный расчетец. Новый китайский заем заключен против китайской демократии: «Европа» за Юань Ши-кая, готовящего военную диктатуру. Почему она за него? По случаю выгодного дельца. Заем заключен на сумму около 250 миллионов рублей по курсу 84 за 100. Это значит: буржуа «Европы» платят китайцам 210 млн., а с публики они берут 225 млн. рублей. Вот вам сразу чистая прибыль в 15 миллионов рублей! Не правда ли, какая это в самом деле «чистая» прибыль?

А если китайский народ не признает займа? В Китае ведь республика, и большинст­во в парламенте против займа?

О, тогда «передовая» Европа закричит о «цивилизации», «порядке», «культуре» и «отечестве»! тогда она двинет пушки и задавит республику «отсталой» Азии в союзе с авантюристом, изменником и другом реакции Юань Ши-каем!

«Консорциум» шести держав (Англии, Франции, России, Герма­нии, Японии, Соединенных Штатов Америки) старался довести дело до банкротства Китая, чтобы обессилить и подорвать республику.

Крупным успехом молодой республики, которая пользуется сочувствием среди тру­дящихся масс всего мира, явился развал этого черносотенного консорциума. Президент Соединенных Штатов Америки заявил, что его правительство не будет поддерживать этот консорциума и что оно в ближайшем будущем официально признает ки­тайскую республику. Под влиянием Америки и Япония изменила свою политику по отношению к Китаю. Сначала Япония не хотела даже разрешить Сунь Ят-сену въезда в Японию! Теперь эта поездка состоялась, все демократы восторженно приветствуют в Японии союз с рес­публиканским Китаем. Японская бур­жуазия, подобно американской, поняла, что ей выгоднее политика мира с Китаем, а не грабежа и раздела китайской республики.

Развал грабительского консорциума означает, разумеется, немаловажное поражение той реакционной внешней политики, которую ведет Россия.

a В России даже правительственная, т.е. заведомо преувеличенная и подделанная сообразно «видам правительства», статистика считает во всем населении страны только 43% великороссов. Великороссов в России меньше половины населения. Даже малороссов или украинцев у нас официально, устами «самого» Столыпина зачислили к «инородцам». Значит, «инородцев» в России 57% населения, т.е. большинство населения.

b Известно, что в 1905 году Норвегия отделилась от Швеции вопреки горячим протестам шведских помещиков, грозивших войной. К счастью, в Швеции крепостники не всесильны, как в России, и войны не вышло. Норвегия, имея меньшинство населения, мирно отделилась от Швеции, демократически, культурно, а не так, как хотелось крепостникам и военной партии. Что же? Проиграл ли народ? проиграли ли интересы культуры? или интересы демократии? интересы рабочего класса от такого отделения??

Нисколько! И Норвегия и Швеция принадлежат к числу несравненно более культурных стран, чем Россия, – между прочим, именно потому, что они сумели демократи­чески применить формулу «политического самоопределения» наций. Разрыв насильст­венной связи означал усиление добровольной экономической связи, усиление культур­ной близости, усиление взаимоуважения между этими двумя, столь близкими по языку и прочее, народами. Общность, близость шведского и норвежского народов на деле выиграла от отделения, ибо отделение было разрывом насильственных связей.

c Необходимо бороться со всяким национализмом и отстаивать равенство различных наций. Суждено ли, например, Украине составить самостоятельное государство, это зависит от 1000 факторов, не известных заранее. И мы твердо стоим на том, что право Украины на такое независимое го­сударство – несомненно. Мы уважаем это право, мы не поддерживаем привилегий великоросса над украинцами, мы воспитываем массы в духе признания этого права, в духе отрицания государственных привилегий какой бы то ни было нации.

b Наемному рабочему все равно, будет ли его эксплуататором великорусская буржуазия или польская или еврейская и т.д. Наемный рабочий, сознавший интересы своего класса, равнодушен и к государственным привилегиям ка­питалистов великорусских и к посулам капиталистов польских или украинских, что во­дворится рай на земле, когда они будут обладать государственными привилегиями. Развитие капитализма идет и будет идти вперед, так или иначе, и в едином пестром го­сударстве и в отдельных национальных государствах.

Во всяком случае наемный рабочий останется объектом эксплуатации, и успешная борьба против нее требует независимости пролетариата от национализма, полной нейтральности пролетариев в борьбе буржуазии разных наций за первенство. Малейшая поддержка пролетариатом какой-либо нации привилегий «своей» национальной буржуазии вызовет неизбежно недоверие пролетариата другой нации, ослабит интернациональную классовую солидарность рабочих, разъединит их на радость бур­жуазии. А отрицание права на самоопределение, или на отделение, неизбежно означает на практике поддержку привилегий господствующей нации.

a Более чем десятилетний опыт истории РСДРП подтверждает вышеприведенные положения. Партия возникает в 1898 году, как «российская» партия, т.е. партия проле­тариата всех национальностей России.

b С точки зрения социал-демократии недопустимо ни прямо ни косвенно бросать лозунг национальной культуры. Этот лозунг неверен, ибо вся хозяйственная, политиче­ская и духовная жизнь человечества все более интернационализируется уже при капи­тализме. Социализм целиком интернационализирует ее.

Да, интернациональная культура не безнациональна, никто это­го не говорил.

Но в каждой нации, пока еще, господствуюет буржуазная (а в большин­стве еще черносотенная и клерикальная) культура. Поэтому «национальная культура» вообще есть куль­тура помещиков, попов, буржуазии, их интерес требует распространения веры в внеклассо­вую национальную культуру.

В то же время, в каждой национальной культуре есть, хотя бы не развитые, элементы демократической и социалистической культуры, ибо в каждой нации есть трудящаяся и эксплуа­тируемая масса, условия жизни которой неизбежно порождают идеологию демократическую и социалистическую.

Ставя лозунг «интернациональной культуры демократизма и всемирного рабочего движения», мы из каждой национальной культуры берем только ее демократические и ее социалистические элементы, берем их в противовес буржуазной культуре, буржуазному национализму каждой нации.

Есть две нации в каждой современной нации, две национальные культуры в каждой национальной культуре. Есть великорусская культура Пуришкевичей, Гучковых и Струве, – но есть также великорусская культура Чернышевского и Плеханова. Есть такие же две культуры в украинстве, как и в Германии, Франции, Англии, у евреев и т.д. Борясь с первого рода «культурой», украинский марксист всегда выделит вторую культуру и скажет своим рабочим: «всякую возможность общения с великорусским сознательным рабочим, с его литературой, с его кругом идей обязатель­но всеми силами ловить, использовать, закреплять, этого требуют коренные интересы и украинского и великорусского рабочего движения».

c Вся совокупность экономических и политических условий России требует от социал-демократии проведения слияния рабочих всех национальностей во всех без исключения пролетарских организациях (политических, профес­сиональных, кооперативных, просветительных и т.д. и т.п.). Не федерация в строе партии и не образование национальных с.-д. групп, а единство пролетариев всех наций данной местности с ведением пропаганды и агитации на всех языках местного пролетариата, с совместной борьбой рабочих всех наций против каких бы то ни было национальных привилегий, с автономией местных и областных организаций партии.

a Ни один демократ и тем более ни один марксист не отрицает равноправия языков или необходимости на родном языке полемизировать с «родной» буржуазией, пропагандировать антиклерикальные или ан­тибуржуазные идеи «родному» крестьянству и мещанству – об этом нечего говорить.

b Вот данные о распределении учащихся в с.-петербургском учебном окру по родному языку учащихся (под именем «русского языка» чиновники постоянно смешивают велико­русский, белорусский и украинский («малороссийский», по казенному наименованию). Всего учащихся – 265 660.

Русский – 232 618; польский – 1737; чешский – 3; литовский – 84; латышский – 1371; жмудский – 1; французский – 14; итальян­ский – 4; румынский – 2; немецкий – 2408; шведский – 228; нор­вежский – 31; датский – 1; голландский – 1; английский – 8; армян­ский – 3; цыганский – 4; еврейский – 1196; грузинский – 2; осетин­ский – 1; финский – 10 750; карельский – 3998; чудский – 247; эстонский – 4723; лопарский – 9; зырянский – 6008; самоедский – 5; татарский – 63; персидский – 1; китайский – 1; неизвестно какой – 138.

Таковы сравнительно точные данные. Они показывают громадную национальную пестроту населения, – хотя относятся к одному из наиболее великорусских районов России. Но возможно ли, спросят нас, обеспечить на основе равноправия интересы дву грузинских ребенка среди 265 660 школьников? Мы ответим на это: создать особую грузинскую школу в Петербурге на основах грузинской «национальной культу­ры» – невозможно, а проповедь такого плана есть несение вредных идей в народную массу.

Но мы не будем добиваться ничего невозможного, требуя для этого ребенка дарового казенного помещения для лекций грузинского язы­ка, грузинской истории и т.д., перевода для него грузинских книг из центральной биб­лиотеки, оплаты казной части расходов по вознаграждению грузинского учителя и т.п. При действительной демократии, при полном изгнании бюрократизма из школы, этого вполне может добиться население. А добиться этой действи­тельной демократии нельзя иначе как при условии слияния рабочих всех национально­стей.

Проповедовать особые национальные школы для каждой «национальной культуры» – реакционно. Но при условии действительной демократии вполне можно обеспечить интересы преподавания на родном языке, родной истории и пр. без разделения школ по национальностям. А полное местное самоуправление означает невозможность навязать что-либо насильно – к примеру 713 карельским детям Кемского уезда (где русских детей только 514) или 681 зырянскому ребенку Печорского уезда (153 русских), или 267 латышам Новгородского уезда (свыше 7000 русских) и т.д.

Попробуйте теперь к этим данным живой жизни прикинуть мертвую утопию на­ционалистических мещан, которая называется «культурно-национальной автономией».

«Из ведения государства изъемлется» школьное дело и передается в руки 23-х (отно­сительно Петербурга) «национальных союзов», развивающих каждый «свою» «нацио­нальную культуру»!!

Смешно даже тратить слова для доказательства нелепости и реакционности подоб­ной «национальной программы».

Ясно, как день, что проповедь подобного плана на деле означает проведение идей буржуазного национализма, шовинизма и клерикализма. Интересы де­мократии вообще, а интересы рабочего класса в особенности, требуют как раз обратно­го: надо добиваться слияния детей всех национальностей в единых школах данной мест­ности; надо, чтобы рабочие всех национальностей сообща проводили пролетарскую политику в школьном деле.

a Чтобы конкретно показать всю реакционность взглядов националистических мещан, приведем следующие данные.

О том, как идет процесс ассимиляции наций при современном капитализме, можно составить представление, например, по данным об эмиграции в США. Европа отпустила туда за 10 лет, 1891-1900 гг., – 3,7 млн. человек, а за девять лет, 1901-1909 гг., – 7,2 млн. человек. Перепись 1900 года насчитала в Соединенных Штатах свыше 10 млн. человек иностранцев. Штат Нью-Йорк, в котором было по той же переписи свыше 78 тыс. австрийцев, 136 тыс. англичан, 20 тыс. французов, 480 тыс. немцев, 37 тыс. венгерцев, 425 тыс. ирландцев, 182 тыс. итальянцев, 70 тыс. поляков, 166 тыс. из России (большей частью евреи), 43 тыс. шведов и т.д., – походит на мельницу, перемалывающую национальные различия. И то, что в крупных, интернациональных размерах происходит в Нью-Йорке, происходит в каждом большом го­роде и фабричном поселке.

Капитализм создал особый вид переселения народов. Быстро развивающиеся в промышленном отношении страны, вводя больше машин, вытесняя отсталые страны с мирового рынка, поднимают заработную плату выше среднего и привлекают наемных рабочих из отсталых стран. Уже несколько десятилетий более быстрое экономическое раз­витие Украины, привлекает из Великороссии сотни тысяч крестьян и рабочих в капиталистические экономии, на рудники, в города. Факт «ассимиля­ции» великорусского и украинского пролетариата несомненен.

Сотни тысяч рабочих перебрасываются за сотни и тысячи верст. Передовой капитализм втягивает их насильно в свой круговорот, вырывает их из захолу­стья, делает их участниками всемирно-исторического движения, ставит их лицом к ли­цу с могучим, объединенным, международным классом промышленников.

Нет сомнения, что только крайняя нищета заставляет людей покидать родину, что капиталисты эксплуатируют самым бессовестным образом рабочих-переселенцев. Но только реакционеры могут закрывать глаза на прогрессивное значение этого современ­ного переселения народов. Кто не погряз в националистических предрассудках, тот не может не видеть в этом процессе ассимиляции наций капитализмом величайшего исторического прогресса – капитализм ставит на место тупого, заскорузлого, оседлого и медвежьи-дикого мужика великоросса или украинца подвижного пролета­рия, условия жизни которого ломают специфически национальную узость как велико­русскую, так и украинскую. Допустим, что между Великороссией и Украиной станет со временем государственная граница, – и в этом случае историческая прогрессивность «ассимиляции» великорусских и украинских рабочих будет несомненна, как прогрессивно перемалывание наций в Америке. Чем свободнее станет Украина и Великороссия, тем шире и быстрее будет развитие капитализма, который тогда еще сильнее будет привлекать рабочих всех наций из всех областей государства и из всех соседних госу­дарств (если бы Россия оказалась соседним государством по отношению к Украине) рабочую массу в города, на рудники, на заводы.

Избавления от гнета капитала нет и быть не может вне дальнейшего развития капитализма, вне классовой борьбы на его почве. А к этой борь­бе и привлекает капитализм трудящиеся массы всего мира, ломая затхлость и заскорузлость местной жизни, разрушая национальные перегородки и предрассудки, соединяя вместе рабочих всех стран на крупнейших фабриках и рудниках Америки, Германии и т.д.

a То же самое на вопросе о разводе. Нельзя быть демократом и социалистом, не требуя сейчас же полной свободы развода, ибо отсутствие этой свободы есть сверхпритеснение угнетен­ного пола, женщины, – хотя вовсе не трудно смекнуть, что признание свободы ухода от мужей не есть приглашение всем женам уходить!

Марксисты знают, что демократия не устраняет классового гнета, а лишь делает классовую борьбу чище, ши­ре, открытее, резче; этого нам и надо. Чем полнее свобода развода, тем яснее женщине, что источник ее «домашнего рабства» – капитализм, а не бесправие. Чем более демо­кратичен государственный строй, тем яснее рабочим, что корень зла – капитализм, а не бесправие. Чем полнее национальное равноправие (оно не полно без свободы отделения), тем яснее рабочим угнетенной нации, что дело в капитализме, а не в бесправии. И так далее.

a Из «средних» цифр видно, что плата учительнице (в Санкт-Петербургском округе) 433 руб. в год, учителю – 376, в деревнях «средняя» плата 347 руб. учительнице и 367 руб. учителю. (число учительниц раза в два больше числа учителей.)

Ясно, даже из этих, прикрашивающих действительность, цифр, что большинство учительниц получает голодную плату. При теперешней дороговизне жизни – 26-30 рублей в месяц учительницам, из которых 11,5 проц. замужних и 4,4 проц. вдов, – это нищита и голод.

Российское государство тратит сотни миллионов на содержание чиновничества, по­лицию, военные расходы и т.д., а учителей в народных школах оно осуждает на голодание. Буржуазия «сочувствует» народному образованию, – но при условии, чтобы учителя жили хуже прислуги в богатых домах.

a Поучительно, что среди белых в Америке процент неграмотных составляет всего 6%. Но если мы разделим Америку на районы бывшие рабовладельческие (американ­скую «Россию») и на районы нерабовладельческие (американскую не Россию), то по­лучим процент неграмотных среди белых: 11-12% у первых, 4-6% у вторых! В бывших рабовладельческих районах вдвое выше процент неграмотных среди бе­лых. Следы рабства лежат не только на неграх!

a Только с.-д., всегда говорили, что III и IV Дума – учреждение серьезного и делового союза контрреволюционных сил.

a Подойдем с этой точки зрения к разбору важнейших вопросов современного рабоче­го движения. Забастовка 1-3 июля в Петербурге охватила свыше 62-х тысяч рабочих (даже по подсчетам буржуазных газет «Речи» и «Русского Слова», которые всегда давали преуменьшенные сведения) – перед нами факт выступления свыше чем шестидесятитысячной массы. Как известно, непосредственным поводом был протест против пресле­дований рабочей печати, ежедневных конфискаций ее и т.п. Мы знаем, из сообщений даже таких газет, как «Новое Время», «Речь», «Современка», «Русское Слово», что рабочие в своих речах подчеркивали общенародное значение своего протеста.

a Современное политическое положение в России характеризуется ростом стачечного движения вообще, ростом политических стачек (например, первомайских) и уси­лением «правдистского» направления среди рабочих (выборы в столичные страховые учреждения и в всероссийское страховое учреждение доказали это еще раз).

1

2 Имеются в виду Всероссийская октябрьская стачка и декабрьское вооруженное восстание в России в ок­тябре 1905 года, явившаяся одним из важнейших этапов первой русской революции революции 1905-1907 годов.

Стачка была подготовлена всем предшествующим ходом революционной борьбы пролетариата в 1905 году. К бастующим рабочим присоединились мелкие служащие, студенты, адвокаты, врачи и др. В стачке приня­ли участие рабочие различных национальностей России. «Всероссийская политическая стачка, – пи­сал Ленин, – охватила на этот раз действительно всю страну, объединив в геройском подъеме самого угнетенного и самого передового класса все народы проклятой «империи» Российской». Число стачечников превысило два миллиона человек.

Октябрьская стачка прохо­дила под лозунгами свержения самодержавия, активного бойкота булыгинской Думы, созыва учреди­тельного собрания и установления демократической республики. Стачка сопровождалась массовыми митингами и демонстрациями, которые нередко перерастали в вооруженное столкновение с полицией и войсками. В ходе Всероссийской октябрьской стачки во многих городах страны возникли Советы рабочих депутатов.

Октябрьская стачка подвела пролетариат к декабрьскому вооруженному восстанию.

5 декабря 1905 года Московская общегородская конференция большевиков, выражая волю рабочих, решила объявить всеобщую забастовку и начать вооруженную борьбу. По призыву Московско­го Совета 7 декабря началась всеобщая политическая забастовка. 10 декабря стачка переросла в вооруженное восстание.

Центрами восстания стали Пресня, Замоскворечье, Рогожско-Симоновский район и район Казанской железной дороги. Борьба длилась девять дней. Московские рабочие сража­лись самоотверженно, но у восставших не было еще опыта вооруженной борьбы, не хватало необхо­димого оружия, недостаточно была налажена связь с войсками. В ходе борьбы проводилась тактика обороны, а не наступления. Руководство восстанием в целом отставало от стихийно нараставшего движения масс. В начале восстания были арестованы руководящие работники Московского комитета большевиков. Меньшевики и эсеры срывали развертывание боевых действий, требуя прекращения вооруженной борьбы. В Москву были переброшены царским правительством войска из Петербурга, Твери, Западного края. 17 декабря начался штурм Пресни, она была залита кровью. Московский комитет партии и Московский Совет приняли решение прекратить вооруженное сопротивление с 19 декабря 1905 года с тем, чтобы сохранить революционные силы и подготовиться к дальнейшей борьбе.

Вслед за Москвой в декабре 1905 и январе 1906 года восстания разгорелись в ряде других мест: Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону, Новороссийске, Донбассе, Екатеринославе, Перми (Мотовили-ха), Уфе, Красноярске, Чите. Крупные вооруженные выступления произошли в Закавказье, Польше, Прибалтике, Финляндии. Но все эти разрозненные восстания были жестоко подавлены царским правительством.

Декабрьское вооруженное восстание явилось высшим пунктом революции. Высоко оценивая значение декабрьского вооруженного восстания, Ленин писал: народ «получил боевое крещенье. Он закалился в восстании. Он подготовил ряды бойцов, которые победили в 1917 г.».

3 Впередовцы, группа «Вперед» – антипартийная группа отзовистов, ультиматистов и богостроителей; организована по инициативе А. Богданова и Г. А. Алексинского в декабре 1909 года, после развала отзовистско-ультиматистского фракционного центра – школы на Капри; имела печатный орган того же названия.

Борьба впередовцев против большевиков отличалась крайней беспринципностью и неразборчивостью в средствах. На Январском пленуме 1910 года впередовцы выступали в тесном контакте с ликвидаторами-голосовцами и троцкистами. Добившись от пленума признания своей группы в качестве «партийной издательской группы» и получив от ЦК субсидию на ее издание, впередовцы после пле­нума выступили с отзовистски-ультиматистских позиций с резкой критикой его решений и отказались подчиниться им. После Пражской партийной конференции впередовцы объединились с меньшевика­ми-ликвидаторами и троцкистами в борьбе против ее решений.

Беспринципные антипартийные и антимарксистские выступления группы «Вперед» отталкивали от нее рабочих. «Влияние этой группы, – писал Ленин, – всегда было очень незначительно, и она вла­чила свое существование исключительно благодаря соглашательству с всевозможными оторвавшими­ся от России и бессильными заграничными группами». Не имея опоры в рабочем движении, группа «Вперед» фактически распалась в 1913-1914 гг.; формально она прекратила свое существование после Февральской буржуазно-демократической революции 1917 го­да.

4 Имеется в виду однодневная забастовка, проведенная в Петербурге 4 апреля 1913 года, в день первой годовщины расстрела безоружных рабочих на Ленских золотых приисках в Сибири 4 апреля 1912 года. В забастовке участвовало свыше 85 тысяч чело­век.

Весть о кровавой драме на Лене взволновала рабочий класс России. Уличные демонстрации, ми­тинги и забастовки протеста прокатились по всей стране. Социал-демократическая фракция в Думе внесла запрос царскому правительству по поводу Ленского расстрела. Наглый ответ царского минист­ра Макарова на этот запрос: «Так было и так будет впредь!» – усилил негодование рабочих. В стач­ках протеста против Ленского расстрела участвовало до 300 тысяч рабочих. Эти стачки слились с первомайскими, в которых участвовало до 400 тысяч рабочих. «Ленский расстрел, – указывал В. И. Ленин, – явился поводом к переходу революционного настроения масс в революционный подъем масс».

5 «Инициативные группы» создавались меньшевиками-ликвидаторами с конца 1910 года в противовес нелегальным партийным организациям и рассматривались ими как ячейки новой, широкой легальной партии, приспосабливающейся к столыпинскому режиму. Ликвидаторам удалось создать «инициативные группы» в Петербурге, Москве, Екатеринославе и Константиновке (Донбасс). Это были немного­ численные интеллигентские группки, не имевшие связи с рабочими массами. Во время мировой империалистической войны «инициативные группы» занимали позицию социал-шовинизма.

6 Ленин имеет в виду выступление купца-миллионера А.С. Салазкина – председателя Нижегородского ярмарочного и биржевого комитета на экстренном заседании комитета 16 августа 1913 года, со­стоявшемся по случаю приезда на ярмарку премьер-министра Коковцова. От имени всероссийского купечества Салазкин ходатайствовал перед Коковцовым о «неотложной необходимости» коренных политических реформ, осуществленных на основе царского манифеста 17 октября 1905 года и выразил желание торгово-промышленников «принимать ближайшее участие в делах общественного само­управления и государственного строительства».

7 «Звезда» – большевистская легальная газета; издавалась в Петербурге с 16декабря 1910 по 22 апреля 1912 года. Первоначально газета выпускалась еженедельно; с 21 января 1912 года стала выходить 2 раза в неделю, а с 8марта 1912 года – 3 раза в неделю. Прямым продолжением «Звезды» была газета «Невская Звезда», издание которой было предпринято в связи с час­тыми конфискациями «Звезды». Первый номер «Невской Звезды» вышел 26 февраля 1912года, когда «Звезда» еще не была закрыта, последний №, 27-ой, – 5 октября 1912 года.

Тираж «Звезды» в начале выпуска составлял 7-10 тысяч экземпляров. В ленские дни 1912 года тираж газеты достигал 50-60 тысяч экземпляров.

«Звезда» установила постоянные тесные связи с рабочими фабрик и заводов; в отделе рабочего движения газета откликалась на самые насущные нужды рабочих. «Звезда» пользовалась большим ав­торитетом среди рабочего класса и трудящихся России.

Весной 1912 года в связи с подъемом рабочего движения роль «Звезды» чрезвычайно выросла. Особенно расширился отдел рабочей хроники, в котором печатались отклики на ленские события. В газете помещались многочисленные сообщения из различных городов России о забастовках, демонстрациях и митингах, печатались письма рабочих в «Звезду», резолюции протеста против ленского расстрела, принятые на собраниях рабочих.

Редакции газеты приходилось работать в условиях постоянных репрессий со стороны царского правительства: конфискаций номеров, штрафов, запрещения газеты, арестов редакторов.

В ленские дни 1912 года каждый номер «Звезды» конфисковывался, но часть тиража успевали рас­пространить до конфискации среди рабочих.

Газета «Звезда» выходила неежедневно и была рассчитана на передовые слои пролетариата. Необ­ходимо было создать большевистскую ежедневную массовую газету. «Звезда» сыграла большую роль в пропаганде идеи создания такого органа. Сбор отчислений в фонд ежедневной рабочей газеты, от­крытый редакцией «Звезды», нашел горячую поддержку среди рабочих масс. «Звезда» регулярно ин­формировала своих читателей об откликах рабочих и публиковала отчеты о суммах, поступивших в фонд издания нового печатного органа. Газета «Звезда» подготовила создание массовой легальной большевистской газеты «Правда».

8 «Правда» – ежедневная легальная большевистская газета; первый номер вышел в Петербурге 22 ап­реля 1912 года.

Решение о необходимости издания массовой ежедневной рабочей газеты было принято в ходе ра­боты VI (Пражской) Всероссийской конференции РСДРП. Большую роль в подготовке издания «Правды» сыграла газета «Звезда», развернувшая с конца 1911 года широкую кампанию за создание ежедневной рабочей газеты. «Звезда» публиковала многочисленные письма и статьи петербургских рабочих с предложениями создать такую газету и выражением готовности содержать ее за счет добро­вольных взносов. Инициатива передовых рабочих Петербурга встретила горячее одобрение рабочих всей России.

«Правда» появилась в обстановке нового революционного подъема, когда по всей стране прокати­лась волна массовых политических стачек в связи с ленским расстрелом. «Именно апрельский подъем рабочих, – писал В. И. Ленин, – создал рабочую газету «Правду».

Газета издавалась на средства, собранные самими рабочими; она распространялась в количестве до 40 тысяч экземпляров, тираж отдельных номеров достигал 60 тысяч. Постановку ежедневной рабочей газеты Ленин характеризовал как великое историческое дело, которое совершили петербургские рабо­чие.

Ленин осуществлял идейное руководство «Правдой», почти ежедневно писал в газету, давал указа­ния ее редакции. Он добивался, чтобы газета велась в боевом, революционном духе, критиковал ре­дакцию за помещение статей, в которых не было достаточной ясности в принципиальных вопросах.

Членами редакции «Правды» и ее деятельными сотрудниками в разное время были: Η. Η. Батурин, Демьян Бедный, А. И. Ульянова-Елизарова, К. С. Еремеев, М. И. Калинин, Н. К. Крупская, С. В. Ма­лышев, Л. Р. и В. Р. Менжинские, В. М. Молотов, В. И. Невский, М. С. Ольминский, Н. И. Подвой­ский, Н. Г. Полетаев, М. А. Савельев, К. Н. Самойлова, Я. М. Свердлов, Н. А. Скрыпник, И. В. Сталин, П. И. Стучка и др. В «Правде» печатал свои произведения А. М. Горький.

«Правда» повседневно связывала партию с широкими народными массами. Вокруг газеты сложи­лась многочисленная армия рабочих корреспондентов. В каждом номере газеты помещались десятки рабочих корреспонденций. За два с лишним года было опубликовано более 17 тысяч рабочих коррес­понденций. Газета писала о бесправии трудящихся, приводила примеры экономической нужды рабо­чих, освещала ход стачек и забастовок, проводила политику партии по руководству нарастающим ре­волюционным движением, воспитывала массы в духе пролетарской солидарности, пролетарского ин­тернационализма. «Правда» пользовалась большим авторитетом среди рабочих. Значительное место в газете уделялось освещению положения крестьянства в царской России. В газете имелся «Крестьян­ский отдел». На страницах «Правды» Ленин последовательно боролся за гегемонию пролетариата в грядущей революции, за союз рабочего класса и крестьянства, разоблачал контрреволюционность ли­беральной буржуазии. Важную роль сыграла газета в избирательной кампании по выборам в IV Госу­дарственную Думу.

В редакции «Правды» была сосредоточена значительная часть организационной работы партии. Здесь устраивались встречи с представителями местных партийных ячеек, сюда приходили сведения о партийной работе на фабриках и заводах, отсюда передавались партийные директивы Петербургского комитета и Центрального Комитета партии.

«Правда» подвергалась постоянным полицейским преследованиям. Только в первый год существо­вания против ее редакторов было возбуждено 36 судебных дел. В общей сложности редакторы отси­дели в тюрьме 47,5 месяцев. За это же время 41 номер газеты был конфискован. Газета закрывалась царским правительством восемь раз, но продолжала выходить под другими названиями: «Рабочая Правда», «Северная Правда», «Правда Труда», «За Правду», «Пролетарская Правда», «Путь Правды», «Рабочий», «Трудовая Правда». В этих трудных условиях большевикам удалось выпустить 636 номе­ров «Правды» в течение двух с лишним лет. 8 июля 1914 года газета была закрыта.

Издание «Правды» возобновилось только после Февральской буржуазно-демократической рево­люции 1917 года. С 5 марта 1917 года «Правда» стала выходить как орган Центрального Комитета и Петербургского комитета РСДРП. 5 апреля, по возвращении из-за границы, в состав редакции вошел В. И. Ленин и возглавил руководство «Правдой». В июле – октябре 1917 года «Правда», пре­следуемая контрреволюционным буржуазным Временным правительством, неоднократно меняла свое название и выходила как «Листок «Правды»», «Пролетарий», «Рабочий», «Рабочий Путь». После по­беды Великой Октябрьской социалистической революции, с 27 октября 1917 года, Цен­тральный Орган партии стал выходить под своим прежним названием «Правда».

Значение «Правды» в истории большевистской партии и революции исключительно велико. Газета явилась коллективным пропагандистом, агитатором и организатором в борьбе за претворение в жизнь политики партии. Она была в центре борьбы за партийность, вела решительную борьбу с меньшеви­ками-ликвидаторами, отзовистами, троцкистами, разоблачала их предательскую роль.

«Правда» боролась против международного оппортунизма и центризма. Газета воспитывала рабо­чих в духе революционного марксизма. Она способствовала значительному росту партии, сплочению ее рядов, укреплению ее связи с массами. В результате деятельности «Правды» был заложен прочный фундамент массовой большевистской партии. Воспитанное «Правдой» поколение передовых рабочих сыграло впоследствии выдающуюся роль в Великой Октябрьской социалистической революции и строительстве социализма.

С 1914 года день выхода первого номера «Правды» стал днем праздника рабочей печати.

9 Четвертая Государственная дума начала свою работу 15ноября 1912 года. Выборы в IV Государственную думу проходили осенью 1912 года на основе реакционного избирательного закона 3 июня 1907 года и сопровождались целым рядом правительственных мероприятий, направленных на создание в Думе угодного правительству черносотенного большинства. Стремясь лишить рабочий класс представительства в Думе, правительство лишало всевозможные препятствия избранию рабочих депутатов, шло на грубые подделки выборов, против передовых рабочих применяло репрессии.

В IV Государственной думе правые и националисты имели 185 мест, октябристы – 98, кадеты – 59, прогрессисты и буржуазные националисты – 69, трудовики – 10 и социал-демократы – 14. Та­ким образом, в IV Думе (как и в III Думе) имелось два контрреволюционных большинства: право-октябристское (283 голоса) и октябристско-либеральное (226 голосов).

В социал-демократическую фракцию IV Думы входило шесть большевиков – А. Е. Бадаев, М. К. Муратов, Г. И. Петровский, Ф. Н. Самойлов, Н. Р. Шагов и Р. В. Малиновский (оказавшийся, как вы­яснилось впоследствии, провокатором), избранных от шести основных промышленных центров, в которых насчитывалось четыре пятых рабочих России. Семь меньшевиков прошли от непромышленных губерний и один неполноправный член фракции (де­путат г. Варшавы – Е. И. Ягелло), примыкавший к меньшевикам.

Используя свое небольшое численное преимущество во фракции, меньшевики мешали революционной работе, препятство­вали проведению решений, выдвигаемых большевиками.

В октябре 1913 года депутаты-большевики по указанию ЦК партии вышли из объединенной социал-демократической фракции и образовали самостоятельную большевистскую фракцию, которая стала называться Российской социал-демократической рабочей фракцией.

Работой депутатов-большевиков повседневно руководил Ленин, который учил их революционному использованию думской трибуны. Большевистские депутаты, отстаивая в Думе точку зрения партии, смело заявляли о требованиях рабочего класса, выступали про­тив подготовки империалистической войны, говорили о бедственном положении рабочих и крестьян, о национальном гнете. Разоблачая антинародную политику царизма, депутаты-большевики широко применяли такую форму пропаганды, как внесение в Думу запросов к правительству по злободневным вопросам жизни. В IV Думу были внесены запросы: по поводу ленских событий, о преследовании профессиональных союзов рабочих, о запрещении собраний и выборов в страховые органы, по поводу взрыва на Охтинском заводе, истязаний политических заключенных в каторжных тюрьмах, по поводу репрессий против стачечников, о локаутах на текстильных фабриках и др.

Государственная дума оказалась неспособной решать вопросы, выдвигаемые объективным разви­тием страны, ее работа все больше и больше сводилась к пустым словопрениям. Законодательная дея­тельность IV Думы была направлена на упрочение таких основ самодержавия, как суд, церковь, поли­ция. Государственная дума одобрила вступление России в первую мировую войну. На заседании Ду­мы 26 июля 1914 года представители всех буржуазно-помещичьих фракций заявили о пол­ной поддержке империалистической политики царского правительства. На позиции оборончества встали меньшевики и эсеры. Только партия большевиков решительно выступила против войны. Боль­шевистская фракция отказалась голосовать за военные кредиты и повела революционную пропаганду в массах.

В ноябре 1914 года большевики-депутаты IV Думы были арестованы и преданы суду. Мужественные выступ­ления на суде членов большевистской фракции, разоблачавшие самодержавие, сыграли большую роль в антимилитаристской пропаганде.

В августе 1915 года буржуазно-помещичьи фракции IV Государственной думы создали так называемый «Прогрессивный блок», в который вошло больше половины всех депутатов Думы. По определению В. И. Ленина это был «либерально-октябристский блок для соглашения с царем на программе реформ и мобилизации промышленности для победы над Германией». По мере ухудшения в ходе войны положения России, усиления хозяйственной разрухи и приближения революции лидеры «Прогрессивного блока» начали высказывать недовольство неспо­собностью правительства довести войну до победного конца. Они приняли участие в подготовке дворцового переворота, чтобы посадить на место Николая II другого, более устраивающего буржуа­зию, царя.

26 февраля 1917 года царь объявил о роспуске IV Государственной думы. Одна­ко члены Государственной думы, не осмеливаясь открыто протестовать, решили продолжить заседа­ния неофициально. 27 февраля они образовали для борьбы с революцией и спасения монар­хии Временный комитет Государственной думы, который, войдя в соглашение с эсеро-меныпевистскими представителями Петроградского Совета, принял решение о создании буржуазного Временного правительства. Члены Временного комитета Государственной думы выступали активны­ми врагами революции, на своих «частных» совещаниях они требовали провозглашения военной дик­татуры и уничтожения Советов. Под нажимом революционных масс буржуазное Временное прави­тельство было вынуждено издать 6 октября 1917 года акт о роспуске Государственной думы.

10 Накануне созыва 5октября 1912 года съезда уполномоченных по рабочей курии Петербургской губернии для избрания выборщиков в IV Государственную думу правительство дало так называемые «разъяснения» по 21 предприятию (из 44 фабрик и заводов, участвовавших в выборах) о том, что выборы уполномоченных на этих предприятиях признаны недействительными. В ответ на правительственные «разъяснения» рабочие целого ряда заводов и фабрик Петербурга начали политическую забас­товку. «Первым выступил Путиловский завод, – писал в своих воспоминаниях А. Е. Бадаев. – В день самих выборов, 5 октяб­ря, после обеда рабочие, не приступая к работе, собрались по мастерским и объявили забастовку. Бастовал весь завод – около 14 тысяч человек. В 3 часа дня несколько тысяч рабочих вышли с завода и с пением революционных песен направились к Нарвским воротам, но были рассеяны полицией. За Путиловским заводом последовал Невский судостроительный, 6500 рабочих которого устроили митинг и политическую демонстрацию. К ним присоединились рабочие фабрики Паля, фабрики Максвеля, сто­лярной фабрики Алексеева на Охте и т. д. В следующие дни к забастовке примкнули заводы Эриксона, Лесснера, Гейслера, «Вулкан» Дюфлона, Лангензипена, «Феникс», фабрики Чешера, Бека, Лебедева и др.». Забастовка распространилась на все районы Петербурга и сопровождалась массовыми митингами и демонстра­циями.

Демонстрация была организована по инициативе большевиков – представителей отдельных районов и предприятий Петербурга. За несколько дней до открытия IV Государственной думы на предприятиях была распространена листовка, призывавшая рабочих организовать 15 ноября 1912 года однодневную политическую забастовку и демонстрацию к Таврическому дворцу. Ликвидаторы в газете «Луч» выступили против демонстрации. 13ноября социал-демократическая фракция созвала совещание с участием представителей Петербургского комитета, редакции «Правды», руководящего центра ликвидаторов – Организационного комитета и ликвидаторской газеты «Луч». На совещании большевики поддержали предложение рабочих отметить день открытия черносотенной Думы стачкой и демонстрацией; ликви­даторы категорически высказались против. После совещания социал-демократическая фракция высту­пила в печати с политически ошибочным заявлением, в котором высказала свое отрицательное отно­шение к забастовке. Несмотря на противодействие ликвидаторов и политическую ошибку социал-демократической фракции, в день открытия Думы бастовали десятки тысяч рабочих. На ряде предпри­ятий были организованы летучие митинги, на которых рабочие выносили решения о бойкоте газеты «Луч».

После демонстрации большевики-депутаты Думы выступили на собраниях рабочих с признанием своей ошибки.

11 Первая балканская война (октябрь 1912 май 1913) – война между Турцией и странами Балканского союза: Болгарией, Сербией, Черногорией и Грецией. Война закончилась разгромом Турции, которая по Лондонскому мирному договору потеряла почти все свои балканские владения, славянские области – Македонию и Фракию; албанский народ получил государственную независи­мость. Первая балканская война, несмотря на то, что монархия и буржуазия балканских стран пресле­довали в этой войне свои династические, захватнические цели, имела в целом прогрессивный характер – было завершено освобождение балканских народов от турецкого гнета, нанесен удар по остаткам крепостничества. В. И. Ленин оценивал первую балканскую войну как «одно из звеньев в цепи миро­вых событий, знаменующих крах средневековья в Азии и в восточной Европе».

12 Фракция Чхеидзе – меньшевистская фракция IV Государственной думы во главе с Н. С. Чхеидзе. В годы первой мировой войны меньшевистская фракция в Думе, занимая центристские позиции, на деле во всем поддерживала политику русских социал-шовинистов.

13 16 октября 1913 года на первом же заседании с.-д. думской фракции, в начале второй сессии Государственной думы, депутаты-большевики предъявили меньшевистским депутатам ультимативное требование равноправия «шестерки» и «семерки» при решении всех вопросов в социал-демократической думской фракции. Не получив удовлетворительного ответа, депутаты-большевики покинули заседание фракции, а на другой день вручили «семерке» официальное письменное «Заявле­ние», выработанное под руководством Ленина на заседании ЦК.

Это «Заявление» было опубликовано за подписью большевистских депутатов в газете «За Правду» 18 октября 1913 г. с обращением к рабочим обсудить требования «шестерки» и оказать поддержку рабочим депутатам в восстановлении единства с.-д. думской фракции. Газета «За Правду» по указа­нию Ленина развернула широкую кампанию против дезорганизаторской деятельности «семерки». Она разъясняла смысл развернувшейся борьбы внутри фракции и приводила цифровые данные, подтвер­ждавшие, что огромная масса рабочих стоит на стороне депутатов-большевиков. Эти данные показы­вали, что девять десятых всего числа рабочих падало на районы, откуда были выбраны депутаты-большевики, и только одна десятая приходилась на долю меньшевистских депутатов.

Рабочие дружно откликнулись на призыв депутатов-большевиков. В газету «За Правду» стали по­ступать многочисленные резолюции, в которых рабочие решительно выступили против дезорганиза­торского поведения ликвидаторской «семерки» и горячо поддерживали большевистскую «шестерку». «Мы, рабочие пушечной мастерской Путиловского завода, – говорилось в одной из первых резолю­ций, – узнав из газет о происходящих недоразумениях в социал-демократической фракции Государственной думы, считаем требование шести рабочих куриальных депутатов правильным как непосредственных представителей всего рабочего класса России и требуем от семи депутатов признания за шестью депу­татами права руководства работами по всем вопросам рабочей тактики».

25 октября «семерка» в своем официальном ответе отказалась признать равенство за «шестеркой». Тогда депутаты-большевики выступили с двумя обращениями «Ко всем рабочим» (на­печатаны в №№ 15 и 20 газеты «За Правду» от 20 и 26 октября, в которых, излагая ис­торию раскола, призывали рабочих к поддержке большевистской «шестерки». В ответе «семерке» де­путаты-большевики заявили о своем конституировании в самостоятельную фракцию, причем предла­гали общие выступления с думской трибуны.

Выделившись в самостоятельную фракцию, «шестерка» стремилась проводить совместные высту­пления с «семеркой». Были сделаны попытки общего выступления в Думе по вопросу о страховании рабочих, при разработке законопроекта об отдыхе торгово-промышленных служащих. Однако на все предложения депутатов-большевиков «семерка» отвечала отказом.

Создание самостоятельной фракции значительно расширило возможности выступлений большеви­ков в Думе, а также усилило размах внедумской работы. Ленин писал 20 декабря 1913 г.: «Как велико­лепно развернулась кампания за 6-ку против 7-ки! Какое чудесное сплочение и воспитание рабочих против либеральных рабочих политиков! Какой превосходный, первый в России, пример, что рабочая партия действительно решает судьбы своего думского представительства! Это уже не только «почи­тывающая» толпа, это – организованная сила. Совещание решило – шестерка сделала – организо­ванные тысячи одобрили обсудив и подписавшись – вот что называется партией...».

В проведенной кампании В. И. Ленин, большевистская партия показали наглядный пример того, как должны действовать рабочие депутаты, чтобы создать условия для лучшего использования парла­мента в революционных целях. Работая под непосредственным руководством и контролем ЦК, боль­шевистская фракция IV Думы осуществляла волю партии, волю большинства сознательных рабочих. Работа большевистской фракции в Думе явилась образцом парламентской деятельности пролетарской партии и имела огромное значение для всего международного коммунистического движения.

14 Члены Российской социал-демократической рабочей фракции в IV Государственной думе, большевики А.Е. Бадаев, М.К. Муранов, Г.И. Петровский, Ф.Н. Самойлов, Н.Р. Шагов с началом первой миро­вой войны (1914-1918) решительно выступили в защиту интересов рабочего класса. Проводя линию партии, они отказались голосовать за военные кредиты царизму, выступали с разоблачением империа­листического, антинародного характера войны, разъясняли рабочим правду о войне, поднимали их на борьбу против царизма, буржуазии и помещиков.

Большевистские депутаты IV Государственной думы были арестованы в ночь на 6 ноября 1914 года. Непосредственным поводом ареста явилось их участие в созванной ими конференции в селе Озерки, близ Петрограда. 4 ноября, когда совещание только что закончило работу, в Озерки нагрянула полиция, осве­домленная провокатором о месте собрания. Все участники совещания были арестованы.

Суд над большевиками – депутатами IV Государственной думы (А.Е. Бадаевым, М.К. Муратовым, Г.И. Петровским, Ф.Н. Самойловым, Н.Р. Шаговым) и другими социал-демократами, принимавшими участие в нелегальной партийной конференции в Озерках, состоялся 10 февраля 1915 года. Дело слушалось в Особом присутствии Петроградской судебной палаты. Обвинение было предъявлено по 102 статье (участие в организации, ставящей задачи свержения существующего государственного строя). Главным обвинительным материалом против большевиков-депутатов послужили отобранные у них при обыске тезисы Ленина «Задачи революционной социал-демократии в европейской войне» и манифест ЦК РСДРП «Война и российская социал-демократия», напечатанный в газете «Социал- Демократ».

Все пять депутатов-большевиков были приговорены к ссылке на вечное поселение в Туруханский край (Восточная Сибирь).

15 4 августа 1914 года в рейхстаге с.-д. фракция проголосовала вместе с буржуазными представителями за предоставление кайзеровскому правительству 5-миллиардного военного займа, одобрив тем самым империалистическую политику Вильгельма П. Как выяснилось позднее, левые с.-д. при обсуждении этого вопроса с.-д. фракцией до заседания рейхстага были против предоставления правительству кре­дитов на войну, но подчинились решению оппортунистического большинства с.-д. фракции и прого­лосовали за кредиты.

Оппортунистические лидеры бельгийских социалистов заняли социал-шовинистическую позицию еще до начала войны. 2 августа 1914 года заседание Генерального совета Бельгийской рабочей партии, по­сле обсуждения вопроса об угрозе войны, приняло постановление об отказе от уличных манифеста­ций, в том числе от манифестации, назначенной на 3 августа, и поручило депутатам парламента – со­циалистам на заседании палаты голосовать за кредиты на войну. На другой день руководство Бельгий­ской рабочей партии обратилось к народу с шовинистическим воззванием, призывавшим к поддержке войны. В палате депутатов социалисты единогласно проголосовали за военные кредиты. Лидер бель­гийских социалистов и председатель Международного социалистического бюро II Интернационала Э. Вандервельде вошел в состав правительства Бельгии, заняв пост министра юстиции.

Такую же линию проводили лидеры Французской социалистической партии. 2 августа 1914 года на партийном собрании в Париже один из руководителей социалистов Э. Вальян, ранее требовавший ответить на войну, развязанную буржуазией, всеобщей стачкой, выступил с яро шовинистической ре­чью, заявив, что, если начнется война, «социалисты выполнят свой долг перед отечеством, перед рес­публикой и революцией». 4 августа социалисты единогласно проголосовали в парламенте за военные кредиты, за введение военного положения и военной цензуры, т.е. за запрещение стачек, собраний и т.п. В конце августа социалисты Ж. Гед и М. Самба, а немного позднее и А. Тома вступили в импе­риалистическое правительство Франции (в министерство «национальной обороны»). В министерствах и органах городских самоуправлений социалисты и руководящие деятели профсоюзов также стали ак­тивно помогать буржуазии в ведении войны.

16 Социал-шовинизм – это защита идеи «обороны отечества» в данной войне. Из этой идеи вытекает, отказ от классовой борьбы во время войны, вотирование военных кредитов. На деле социал-шовинисты проводят антипролетарскую, буржуазную политику, ибо на деле отстаивают они не «оборону отечества» в смысле борьбы с чуженациональным гнетом, а «право» тех или иных «великих» держав грабить колонии и угнетать чужие народы. Социал-шовинисты повторяют буржуазный обман народа, будто война ведется из-за защиты свободы и существования наций, тем самым переходят на сторону буржуазии против проле­тариата.

К социал-шовинистам принадлежат как те, которые оправдывают и прикраши­вают правительства и буржуазию одной из воюющих групп держав, так и те, кто, по­добно Каутскому, признают одинаковое право социалистов во всех воюющих державах «защищать отечество». Социал-шовинизм, будучи на деле защитой привилегий, пре­имуществ, грабежей и насилий «своей» (или всякой вообще) империалистской буржуа­зии, представляет из себя полную измену всем социалистическим убеждениям и реше­нию международного социалистического конгресса в Базеле.

17 С началом войны депутаты-большевики в IV Государственной думе решительно отказались голосовать за военные кредиты царизму, выступали с разоблачением империалистического, антинародного характера войны, разъясняли рабочим правду о войне, поднимали их на борьбу против царизма, буржуазии и помещиков. За революционную деятельность во время войны депутаты-большевики были арестованы в ночь на 6 ноября 1914 года и сосланы на вечное поселение в Восточную Сибирь.

18 Чрезвычайный международный социалистический конгресс II Интернационала (Базельский конгресс) происходил в Базеле 24-25 ноября 1912 года. Конгресс был созван для решения вопроса о борьбе с надвигающейся опас­ностью мировой империалистической войны, угроза которой еще более возросла после начала первой балканской войны. На конгрессе присутствовало 555 делегатов. ЦК РСДРП послал 6 делегатов.

В день открытия конгресса состоялась многолюдная антивоенная демонстрация и международный митинг протеста против войны. 25 ноября на конгрессе был единогласно принят манифест о войне.

Манифест предостерегал народы от угрозы надвигающейся мировой войны. «В любой момент, – говорилось в манифесте, – великие европейские народы могут быть брошены друг против друга, причем такое преступление против человечности и разума не может быть оправдано ни самомалей­шим предлогом какого бы то ни было народного интереса... Было бы безумием, если бы правительства не поняли того, что одна мысль о чудовищности мировой войны должна вызвать негодование и воз­мущение рабочего класса. Пролетариат считает преступлением стрелять друг в друга ради прибылей капиталистов, ради честолюбия династий, ради выполнения тайных дипломатических договоров».

Манифест вскрывал грабительские цели подготовлявшейся империалистами войны и призывал рабочих всех стран повести решительную борьбу за мир против угрозы войны, «противопоставить капиталистическому империализму мощь международной солидарности пролетариата». В случае возникновения империалистической войны манифест рекомендовал социалистам использо­вать экономический и политический кризис, вызываемый войной, для борьбы за социалистическую революцию.

Вожди II Интернационала (Каутский, Вандервельде и др.) на конгрессе голосовали за принятие манифеста против войны. Однако для них этот манифест явился простой отпиской; никто из оппортунистических лидеров II Интернационала не собирался проводить решение Базельского конгресса в жизнь. С началом первой мировой войны они предали забвению Базельский манифест и встали на сторону своих империалистических правительств.

19 «Культурно-национальная автономия» – антимарксистская, буржуазно-националистическая программа решения национального вопроса; была разработана австрийскими социал-демократами О. Бауэром и К. Реннером и принята австрийской с.-д. партией, а также другими партиями II Интернациона­ла. Эта программа отвергала право наций на самоопределение вплоть до отделения, размежевывала рабочих по признаку национальностей и разрушала интернациональное единство пролетариата; она облегчала вовлечение пролетариев и трудящихся крестьян в сферу влияния идей буржуазного национализма, отвлекала их от борьбы против эксплуататорских классов своей нации, от задачи последова­тельно-демократических преобразований государства в целом.

20 Речь идет о августовской конференции ликвидаторов, состоявшейся в Вене в августе 1912 года; на ней оформился антипартийный Августовский блок, организатором которого был Троцкий.

На конференции присутствовали представители Бунда, Закав­казского областного комитета, Социал-демократии Латышского края и заграничных группок – лик­видаторских, троцкистских, отзовистских (редакции «Голоса Социал-демократа», венской «Правды» Троцкого и группы «Вперед»). Из России послали делегатов петербургская и московская «инициатив­ные группы» ликвидаторов, красноярская организация, «Севастопольская соц.-дем. военная организа­ция», редакции ликвидаторских изданий «Нашей Зари» и «Невского Голоса»; на конференции присут­ствовал также представитель от Заграничного комитета «Спилки». Подавляющее большинство делега­тов состояло из лиц, проживавших за границей и оторванных от рабочего класса России, не связанных непосредственно с местной партийной работой. Конференция приняла антипартийные, ликвидатор­ские решения по всем вопросам с.-д. тактики и высказалась против существования нелегальной пар­тии.

Попытка ликвидаторов создать свою центристскую партию в России не была поддержана рабочи­ми. Ликвидаторы не смогли избрать ЦК и ограничились оформлением Организационного комитета. Созданный из разношерстных элементов антибольшевистский блок, образование которого являлось главной задачей конференции, стал распадаться уже на самой конференции. Покинул конференцию, не дожидаясь ее конца, впередовец, вскоре ушли латышские социал-демократы, затем – и остальные участники. Августовский блок под ударами большевиков фактически распался уже через год – пол­тора.

21 Неомальтузианство – разновидность реакционной, человеконенавистнической теории английского буржуазного экономиста-священника Р. Мальтуса (1766-1834), направленной на защиту капита­лизма. Мальтус утвер­ждал, что не капитализм и эксплуатация являются причинами обнищания трудящихся, а превышение роста народонаселения над ростом производства средств существования и что устранение всех соци­альных бедствий якобы возможно путем искусственного сокращения роста народонаселения, т.е. воздержания от браков и деторождения.

В России идеи мальтузианства проводили П. Струве, М. Туган-Барановский, С. Булгаков и др., пытавшиеся объяснить обнищание и разорение крестьянских масс России перенаселением.

Мальтузианство, оправдывающее эпидемии, войны, как средства сокращения численности населе­ния, широко используется современными идеологами империализма для оправдания реакционной по­литики колониализма и подготовки войны.

22 OK (Организационный комитет) – руководящий центр меньшевиков; создан в 1912 году на августовской конференции ликвидаторов. В годы мировой империалистической войны OK стоял на позициях социал-шовинизма, оправдывал войну со стороны царизма, проповедовал идеи национализма и шовинизма. OK издавал журнал «Наша Заря», а после его закрытия – «Наше Дело», затем «Дело», и газеты «Рабочее Утро», потом «Утро». OK функционировал до выборов ЦК меньшевистской партии в августе 1917 года. Кроме OK, действовавшего в России, существовал Заграничный секретариат OK в составе пяти секретарей (П. Б. Аксельрод, И. С. Астров-Повес, Ю. О. Мартов, А. С. Мартынов, С. Ю. Семковский), который занимал позицию, близкую к центризму, и, прикрываясь интернационалист­скими фразами, на деле поддерживал российских социал-шовинистов. ЗСОК издавал печатный орган – газету «Известия Заграничного Секретариата Организационного Комитета Российской Социал-Демократической Рабочей Партии», выходившую с февраля 1915 по март 1917 года.

Число сторонников OK в России было незначительно и все уменьшалось, что вынужден был при­знать даже Л. Мартов, который в письме к П. Б. Аксельроду от 3 января 1916 года писал: «В России наши дела плохи... Дан боится, что все живое уйдет к ленинцам...».

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]