Мелкое капиталистическое хозяйство на земле

Возьмем данные последней земско-статистической работы о подмосковных крестьянах. Сельское хозяйство здесь приняло тор­говый характер, благодаря развитию садоводства и огородни­чества. Этот наглядный пример показывает нам основные черты всякого крестьянского хозяйства при господстве капитализма.

Первый район подмосковного крестьянского хозяйства охватывает более 2-х тысяч крестьянских хозяйств. Интересно, что капиталистическое земледелие складывается здесь при чрезвычайно мелких размерах хозяйства. У 2336 крестьянских хозяйств 4253 десятины надельной земли – менее 2-х десятин в среднем на хозяйство. И тем не менее две трети крестьян имеют наемных рабочих!

Чем выше уровень земледельческой техники, чем интенсивнее хозяйство, чем силь­нее влияние рынка, тем чаще встречается крупное производство на мелких участках земли.

Возьмем крестьянский пролетариат. Сюда надо отнести прежде всего 405 дворов (из 2336) безземельных и имеющих до половины десятины земли под хозяйством. У этих 405 дворов 437 десятин надельной земли. Но это – беднота, почти все безлошадные. Хозяйничать они не в силах. И вот они сдают в аренду 372 десятины – большую часть своей земли, а сами превращаются в наемных рабочих: из 405 дворов 376 дворов «отпускают» либо сельских либо промышленных рабочих.

Возьмем самую богатую крестьянскую буржуазию. 526 дворов имеют в хозяйстве свыше 3-х десятин земли: это уже капиталистическое земледелие при садовом и ого­родном хозяйстве. Из 526 хозяев 509 нанимают рабочих. На 1706 семейных рабочих у них приходится 1248 наемных (годовых и сроковых), не считая еще поденщиков.

Подмосковное хозяйство показывает нам, точно под увеличительным стеклом, то, что происходит везде в России. Везде уже исключением становится крестьянин, который не нанимается или не нанимает «работника» сам. Каждый день приносит, даже в захолустье, все большее разви­тие торговли, все большее обострение пропасти между пролетариями (наемными рабо­чими) и хозяйчиками, мелкими буржуа, крестьянами. Вся­кий знает, что каждый город, каждая верста железной дороги, каждая фабрика втягивают крестьянское хозяйство в торговый и капиталистический оборот. А это значит, что крестьяне распада­ются на пролетариев и хозяйчиков, которые нанимают наемных рабочих^a.

Не может быть ни одного улучшения в крестьянском хозяйстве, которое бы не усиливало эксплуатацию наемного труда улучшающимися хозяйствами^b.

Выводы

Г-н министр финансов постарался благодушно затушевать в своей объяснительной записке это разорение крестьян новым землеустройством или, вернее, землерасстройством.

«Новая» земельная политика правительства и дворян есть все, что могли сделать господа дворяне, оставляя неприкосновенною свою собственность и свои доходы (часто даже увеличив свои доходы посредством вздувания продажных цен земли и тысяч поблажек «крестьянского банка» дворянам).

И это дворянское «все» оказалось ничто. Деревня еще более разорена, еще более озлоблена.

Озлобление в деревне страшное. То, что называют хулиганством, есть последствие неимоверного озлобления крестьян и первоначальные формы их протеста. Никакие преследования, никакие усиления наказаний не устранят этого озлобления и этого протеста миллионов голодных крестьян, разоряемых теперь «землеустроителями» с невиданной быстротой, грубостью и жестокостью.

Нет, дворянская или столыпинская земельная политика – не выход, а только наибо­лее мучительный подход к новому решению земельного вопроса в России.

Что же делать? Где выход?

Выход один: избавление деревни от гнета крепостнических латифундий, пере­ход этих семидесяти миллионов десятин земли от помещиков к крестьянам и притом безвозмездный переход.

Только этот выход сделал бы Россию действительно похожей на европейскую стра­ною. Только этот выход дал бы вздохнуть и оправиться миллионам русского крестьян­ства.

Только этот выход дал бы возможность превратить Россию из страны нищих кре­стьян, задавленных помещичьей кабалой и вечно голодных, в страну «европейского прогресса», – из страны безграмотных в страну грамотную, – из страны отсталости и безнадежного застоя в страну, способную развиваться и идти вперед, – из страны бесправной и рабской в страну свободную.

И партия рабочего класса, сознавая, что вне свободных, демократических учрежде­ний нет и быть не может иного пути к социализму, указывает, как выход из тупика, в который снова завело Россию правительство с его земельной политикой – безмездный переход всей помещичьей земли к крестьянам и завоевание полной политической свободы новой революцией.