О товарном производстве

Сталин, рассматривая документы по экономической дискуссии (ноябрь 1951 г.), проведенной в связи с оценкой проекта учебника политической экономии, сделал ряд весьма полезных замечаний. В частности — по вопросам объективного характера экономических законов, ограничения сферы действия товарного производства и закона стоимости. Однако он, как и все ученые экономисты, имевшие доступ к средствам информации для оглашения своих идей, не увидел за денежной формой проявления подлинной сущности отношений социализма и потому рассматривал их как товарные по существу.

Вместе с тем, отвечая известному экономисту Ноткину на его критику своих утверждений о сокращении в СССР сферы действия закона стоимости, Сталин напомнил ему марксистские азбучные определения: «товар есть такой продукт производства, который продается любому покупателю, причем при продаже товара товаровладелец теряет право собственности на него, а покупатель становится собственником товара, который может перепродать, заложить, сгноить его». Отмечая, что в СССР средства производства не продаются, «а распределяются государством среди своих предприятий», в том числе колхозов, государство при этом «ни в коей мере не теряет права собственности на средства производства..., директора предприятий... не становятся их собственниками, а наоборот, утверждаются, как уполномоченные советского государства по использованию средств производства согласно планов, преподанных государством», Сталин резюмировал: «Как видно, средства производства при нашем строе никак нельзя подвести под категорию товаров».¹

Далее Сталин по поводу регулирующего воздействия закона стоимости на заготовительные цены продуктов, «изготавливаемых в сельском хозяйстве и сдаваемых государству», высказался так: «Во-первых, цены у нас на сельскохозяйственное сырье – твердые, установленные планом, а не «свободные». Во-вторых, размеры производства сельскохозяйственного сырья... определяются не стихией..., а планом. В-третьих, орудия производства, необходимые для производства сельскохозяйственного сырья, сосредоточены ... в руках государства. Что же остается после этого от регулирующей роли закона стоимости?»¹

Ответ на поставленный вопрос может быть только один: ничего. Но ничего не остается и от обоснований Сталиным необходимости в СССР товарного производства тем, что «колхозной продукцией, как своей собственной, распоряжаются лишь колхозы... Других экономических связей с городом, кроме товарных, кроме обмена через куплю продажу, в настоящее время не приемлют».²

Таким образом не только средства производства, но и продукцию колхозов, поставляемую государству, «никак нельзя подвести под категорию товара». Значит нельзя и объяснять товарные отношения в СССР существованием двух форм социалистического производства, продукцию которых никак нельзя подвести под категорию товаров.

Как бы отвечая на этот вопрос, Сталин писал: «...наше товарное производство представляет собой не обычное товарное производство, а товарное производство особого рода,... которое имеет дело в основном с товарами объединенных социалистических производителей (государство, колхозы, кооперация), сфера действия которого ограничена предметами личного потребления».³

Действительно. социалистическое государство выступает как частный собственник (юридическое лицо) во всех внешних экономических связях. Здесь планомерно произведенные продукты становятся товарами без всяких оговорок. Также продукт, реализуемый на внутренних рынках, произведенный крестьянами (и не только крестьянами) на участках земли, предоставленных в их личное пользование, или оставшийся в колхозах после выполнения ими всех внешних обязательств и удовлетворения внутрипроизводственных потребностей, становится товаром без всяких оговорок. Его объем и цена реализации устанавливаются не централизованно государством, а на месте обмена самими признающими себя независимыми друг от друга товаропроизводителями и покупателями.

Но означает ли факт товарного (без всяких оговорок) обращения при социализме, что социалистическое производство является товарным?

В принципе при социализме может существовать товарное производство. Это может быть, во-первых, производство в личном хозяйстве, если его пользователь планомерно производит продукт специально для внутреннего рынка, во-вторых, производство социалистической страны в целом, если в силу сложившейся международной специализации продукт, производимый внутри страны, планируется с учетом целесообразности его реализации на внешнем неорганизованном рынке.

В первом случае товарное производство ограничено крайне узкими рамками, во втором — функционирует вне данного общества, не порождая каких-либо товарных отношений внутри него. Третьего не дано. Как же обстояло дело в СССР при наличии двух форм собственности на средства производства, личного хозяйства и международных связей? Можно ли производство государственной социалистической промышленности считать в этих условиях товарным?

Ответ напрашивается сам собой. Цель социалистического производства — максимальное удовлетворение потребностей общества.

Предметы личного потребления производятся для потребления, а не для обмена на другие товары. Товарное обращение, в том числе и обмен товаров за границей, лишь используется в интересах социалистического производства и к тому же удельный вес товаров в объеме производства невелик. В социалистическом обществе производятся не товары, а продукты. Лишь небольшая часть из них становится обычным товаром без какого-либо нового при социализме содержания.

Тем не менее товарно-денежная форма измерения продуктов производства и затрат воспринималась ведущими советскими экономистами как товарное производство по существу, мешала им увидеть подлинное содержание непосредственно общественных отношений социализма.

После вмешательства Сталина в вопросы теории политической экономии социализма все его положения стали законом для всех. Однако после его смерти ученые, ослепленные денежной формой измерения и учета продуктов и затрат, отбросили прогрессивное в суждениях Сталина и, рассматривая все социалистическое производство как товарное, еще дальше ушли от азбучных положений учения Маркса и Энгельса о социализме.

На всесоюзном совещании, состоявшемся в мае 1957 г. в Институте экономики АН СССР, экономисты-«товарни-ки» во главе с директором Института академиком АН СССР Островитяновым осмелились взять реванш: объявить средства производства в СССР товаром не только по форме, но и по существу. Социалистический способ производства в целом стал товарным с некоторыми оговорками о его якобы новом социалистическом содержании.

На этом совещании между экономистами-«товарника-ми» и «нетоварниками» еще шла ожесточенная борьба. Но наиболее яркие выступления в защиту марксистских определений, хотя и имели определенный успех, в состав опубликованных материалов совещания, в том числе выступление автора данной работы, не вошли. Затем в журнале «Коммунист» № 13 за 1957 г. была опубликована статья Островитянова «Товарное производство и закон стоимости при социализме», в которой обвиняются советские экономисты, а между строчек — Сталин, — что они не сделали выводы о необходимости творчески пересмотреть ряд положений Маркса, Энгельса, Ленина, о товарном производстве и законе стоимости при социализме. «Здесь — пишет Островитянов — сказалось догматическое отношение к высказываниям Маркса и Энгельса».¹

Протесты «нетоварников» в печати не публиковались, в высших партийных органах оставались без реагирования. Лидеры КПСС послесталинского периода, знакомые с марксизмом лишь понаслышке, даже в Программе КПСС, принятой на XXII съезде в 1961 г., с подачи «ученых» записали требование: «полностью использовать товарно-денежные отношения в соответствии с новым содержанием, присущим им в период социализма». Хозяйственная деятельность все больше ориентировалась на рыночный критерий эффективности — прибыль.

Наука, тем более поддержанная практикой внедрения хозяйственного механизма, о разрушающем действии которого будет сказано ниже, продолжала «развиваться» в прежнем направлении. Вот ее перлы из последнего, выпущенного при Советской власти, предназначенного для высших учебных заведений, учебника политической экономии: «Накопленный всеми без исключения социалистическими странами опыт убедил, что товарное производство, его законы (в том числе закон стоимости) и категории органически присущи социалистической экономике. ... Причины существования товарно-денежных отношений связаны в конечном счете с особенностями обобществления производства при социализме». Особенности называются следующие: «Прежде всего это обособление государственных предприятий (объединений) в рамках общенародной собственности, существование кооперативных форм собственности, а также индивидуальной трудовой деятельности и личного подсобного хозяйства».²

По Марксу, чтобы вещи могли относиться друг к другу как товары, обособление товаропроизводителей должно быть таким, чтобы они относились друг к другу как лица, «воля которых распоряжается этими вещами: таким образом один товаровладелец лишь по воле другого, следовательно каждый из них лишь при посредстве одного общего им волевого акта, может присвоить себе чужой товар, отчуждая свой собственный. Следовательно, они должны признавать друг в друге частных собственников».³

Далее авторы учебника пишут: «Социализм характеризуется органическим сочетанием планомерности и товарно-денежных отношений, вытекающим из особенностей социалистической собственности. Планомерность выражает единство и целостность социалистической экономики, а товарно-денежные отношения — относительную обособленность производителей».⁴ По Марксу только продукты самостоятельных, друг от друга не зависимых товаропроизводителей противостоят один другому как товары. Но каждый из товаропроизводителей производит подлежащий обмену товар, целенаправленно и планомерно организуя расходование своих производственных ресурсов. Это относится как к индивидуальному производителю, так и к любому коллективу, в том числе и тогда, когда члены коллектива работают по найму. Сочетание планомерности и товарно-денежных отношений заключается не в том, что первая выражает единство экономики, а вторые — обособленность производителей, а в том, что любой товаропроизводитель по вопросу, что производить и сколько, руководствуется рынком, а само производство организуется и функционирует у него на основе централизованного планомерного управления без привлечения каких-либо рыночных отношений. В рыночные отношения вступают производители, не имеющие планового задания. Производитель, имеющий плановое задание, в рыночных отношениях, если и может нуждаться, то только для выполнения задания или доиспользования своих производственных возможностей.

Таким образом, советская экономическая наука за 40 лет своего послевоенного развития не только отошла от учения Маркса и Энгельса о социализме, но и полностью извратила исходные понятия их учения о товарном производстве, создала хозяйственный механизм, подавивший все преимущества централизованного управления экономикой.

Несовместимость общественной собственности на средства производства с хозяйственным механизмом рыночной экономики становилась все очевиднее. Но вместо отработки хозяйственного механизма, адекватного социализму, Горбачев, став лидером партии и государства, взялся за «подгонку» социализма к требованиям рыночной экономики, т.е. за его ликвидацию. С его подачи XXVIII съезд КПСС провозгласил курс на переход в СССР от общественной («ничейной») собственности на средства производства к частной, от социализма к капитализму.

Социализм в СССР — первый в истории человечества образец новой общественной системы. Каким бы он ни был, он стоил советскому народу очень дорого: репрессии царской охранки, гражданская война, бандитизм, голод, индустриализация, неоправданные репрессии, гитлеровское нашествие, восстановление разрушенного войной хозяйства.

Все эти испытания он не только выдержал, но и создал в стране адекватные производительные силы. Однако, не получив адекватного хозяйственного механизма, потерпел поражение в экономическом соревновании с капитализмом. Образец нуждался в дальнейшей доработке на основе выявления недостатков, их научного анализа и устранения, доведения качества образца до уровня, требуемого системой. Но вместо этого образец демонтируется полностью. В этом преступление века. В США празднуют полную победу в холодной войне с СССР.