А.Б. Островский (рэм) Mифологическая подоснова запрета на инцест

Доклад (подготовленный в рамках исследовательского проекта РФФИ № 00-06-80416) посвящен рассмотрению результатов, полученных Франсуазой Эритье — французской исследовательницей структуралистского направления, имевшей значительный полевой опыт в Африке в 1960-70 гг., автора ряда работ, затрагивающих вопросы запрета на инцест, как это представлено в сознании носителей культуры.

Отправляясь от конкретной этнологической проблематики — типы запретительных ( инцестозных) ситуаций и их символика в туземном сознании, — Эритье также стремится к обнаружению таких закономерностей мышления в бесписьменной культуре, как доминирование дихотомий (мужское/ женское, горячее/ холодное и др.) и особенный способ функционирования логики тождественного и иного. Эмпирические исследования, проведенные у африканцев само, позволили Эритье описать присутствие двух типов ситуаций инцеста, обозначаемых одним и тем же термином:

1. гетеросексуальное отношение между кровниками или свойственниками;

2. такие отношения, которые, опосредованно, объединяют родственников одинакового пола, как бы разделяющих одного и того же партнера.

Инцест второго типа возникает, например, при вступлении в половую связь с женой своего агната, или c сестрой своей жены, или c женой брата своей жены. Рассмотрение исследовательницей мифологической подосновы, а именно космобиологических воззрений носителей культуры, позволило понять, каков характер опасности, приписываемой туземцами ситуациям инцеста.

Отправное положение в объясняющей схеме Эритье состоит в том, что действует механизм, «который порождает и делает законным одновременно и социальный порядок, и представление о мире». [1] Главное в этом механизме — различение тождественного и иного, что постоянно производится относительно мужского/женского и сочетания космических субстанций в различных ситуациях половых отношений. Среди множества используемых в мышлении само контрарных пар центральное место занимает оппозиция горячего (и сухого)/ холодного (и влажного). Сочетание тождественных элементов чревато катаклизмами различного характера: «Результат встречи двух проявлений горячего (установление горячего над горячим) — иссушение; установление холодного над холодным приводит к возникновению потоков — проливных дождей, наводнений, кровотечений, выделений из организма (как при дизентерии). Результаты таких сочетаний тождественного дают себя знать в одном из регистров: метеорологическом, биологическом либо социальном <…> Три регистра тесно связаны» [2]

Мужчина отнесен в мышлении само к категории горячего: ему постоянно требуется жар для произведения спермы; жар сосредоточен в его крови. Если мужчина продолжает сексуальные отношения со своей женой, у которой беременность более шести месяцев, то есть опасность рождения детей-альбиносов: у них, в свою очередь, будет чрезмерный жар и позднее они будут считаться причиной засухи, падения грунтовых вод, их нельзя будет хоронить в земле (относимой также к категории горячего). Женщина в целом отнесена, как и кровь (утрачиваемая ею в период регул), к категории холодного, она «горяча» до полового созревания и при менопаузе; в период кормления женщина, как и грудное молоко, ассоциирована с категорией горячего, в силу чего сексуальные отношения в этот период запрещены. Специфическую отметку горячего ребенок — и мальчик, и девочка — получает не только от своего социального отца, но и, через мать, от мужчин ее линиджа, и это сохраняется в трех поколениях.

Все инцестозные ситуации чреваты «коротким замыканием» (court- circuit): происходит контаминация тождественного при встрече — в результате посредствующей цепочки из нескольких половых отношений — двух индивидов одного и того же пола, относящихся, ввиду своего происхождения, к данной разновидности горячего (холодного). Так, две сестры или они же и их мать, два брата или они же и их отец, если у них имеется общий половой партнер, оказываются — через его посредство — в ситуации «короткого замыкания». Если мужчина заподозрен в том, что он вступил в половые отношения с «сестрой» (женщиной своего линиджа), или кровной родственницей своей супруги, или с женой брата супруги, то последняя должна тут же оставить его (до урегулирования отношений проведения необходимых ритуалов), поскольку, считается, она оказалась в опасной ситуации: она представляет собой место встречи двух одинаковых субстанций.

В других традиционных обществах может по-иному выделяться круг ситуаций, относимых к инцестозным. Однако неизменным остается, во-первых, осознаваемая туземцами опасность от встречи двух одинаковых субстанций, как бы переносимых при половых контактах (например, у африканцев нуэр — при сожительстве с супругой своег отца есть опасность встретиться с жидкостями своей матери; у индейцев намбиквара — гомосексуальные игры кросс-кузенов прекращаются, как только они женятся на сестре своего партнера, ввиду опасности таким образом вступить в соприкосновение с собственной сестрой. [3] Во-вторых, как отмечает Эритье, в различных обществах именно категория горячего/холодного (а не светлого/темного, высокого/низкого и др.) избирается базовой для выражения представлений, увязывающих половые отношения с метеорологическими явлениями, космологической схемой. Предположительно, по мнению исследовательницы, универсальная применимость этой категории может объясняться универсальным семиотическим ассоциированием: горячего — с живым телом, холодного — с мертвым телом,- что позволяет «непосредственно мыслить оппозицию живого и мертвого». [4]

Представления о запрете на половые отношения, принадлежащие инцесту второго типа (с сестрой жены и др.), обнаруживаются, как показано Эритье, в регулятивах древнеписьменных цивилизаций — у хеттов, ассирийцев, греков, евреев. Запреты на инцест и у африканцев в xx в., и в древнем мире обычно как бы прослеживают маршрут спермы; у некоторых народов, например у арабов, в регулятивах прослеживается маршрут другой «горячей» субстанции — материнского молока, отсюда запрет жениться на дочери мужа своей кормилицы и др. У ряда европейских христианских народов существуют запреты, основанные на духовном факторе, — недопустимы браки между крестным и крестной, а также и их потомством.

Оригинальность результатов, полученных французской исследовательницей, относится не столько к антропологии пола, сколько, полагаем, к антропологии мышления. Главная стуктуросозидающая черта первобытного мышления, квалифицированная К. Леви-Стросом как «аналогическое мышление», прослежена им на материале туземных классификаций, главным образом, тотемического характера («тотемизм устанавливает эквивалентность между сообществом природных видов универсумом социальных групп») [5], а также при трансформации семантики мифов — по одному коду или при перекодировках. Однако им не изучалось, в зрелый период его творчества (1960-90 гг.) присутствие мифологического мышления, оперирующего категориями космологического характера, в регулировании социальных институтов, в том числе такого основополагающего, как запрет на инцест. Апелляция к категории горячего/холодного, обнаруженная Эритье, — это своего рода метаязык, присущий культуре, для выражения значимых соотношений тождественного и иного. Исследовательница, обобщая направление туземной мысли (неизменно возводящей содержание ситуации к полюсам одной и той же бинарной оппозиции), справедливо указывает на постоянное со-присутствие в ней этих двух логических категорий.

Отметим, что именно увязка базовой классификационной категории, т. е. горячего/холодного, с определенным образом классифицированной совокупностью социальных связей создает предпосылку для принятия решения — по аналогии — о «кумуляции» тождественного (встрече его в одном и том же месте). Иначе говоря, в основе логического умозаключения о со-присутствии тождественного лежит семиотическая аналогия, обеспечивающая возможность движения мысли.