ІМЛІ

Виснов

Контра

Тема 3. Фіг § 1. Виї в еі § 2. Ос< Виснов Контро

Тема 4. Фі

У* § 1. Фін §2. Фі Висної Контрс

Тема 5. Фі

СЄ|

§ І.ЕтІ § 2. Фі § 3. Ісг Виснс Контр

Тема 6. С §1.3 §2.1 §3.1 Висі Кон

гі6ндЛь#Д юрид;

чна

і ада Му-®0Я©Е

аі о», 2009

ТАЛЬ

БШЛттяіо

Філософія права : підруч. для студ. юрид. вищ. навч. закл. / О. Г. Да- Ф 56 нильян, О. П. Дзьобань, С. І. Максимов та ін. / за ред. д-ра філос. наук, проф. О. Г. Данильяна. - Харків: Право, 2009. - 208 с.

18ВЫ 978-966-458-129-2

Підручник присвячено філософії права. У ньому висвітлюються зміст, при- значення та історичний розвиток філософії права, а також її основні проблеми: правова онтологія, правова антропологія, правова аксіологія тощо. Значну увагу у виданні приділено аналізу сучасних філософсько-правових доктрин, філософ- ським проблемам права і влади в перехідних суспільствах.

Підручник створено на основі курсу лекцій, прочитаного в Національній юридичній академії України імені Ярослава Мудрого.

Для студентів, аспірантів і викладачів юридичних вищих навчальних закладів і факультетів, а також для тих, хто цікавиться філософсько-правовими проблемами.

ББК 67.9 (4 УКР)я 73

анильян, О. П. Дзьобань, С. І. Мак- та ін., 2009

професор О. Г. Данильян - передмова, тема 1 (у співавторстві), тема З (у співавторстві), тема 12; доцент Л. Д. Байрачна - тема 5 (у співавтор­стві), тема 8 (у співавторстві); професор О. 77. Дзьобань - тема 4, тема 8 (у співавторстві); доцент С. Б. Жданенко - тема 7 (у співавторстві); доцент Ю. Ю. Калиновський - тема 11 (у співавторстві); доцент М. П. Колесніков - тема 10, тема 11 (у співавторстві); професор С. І. Максимов - тема 1 (у співавторстві), тема 2, тема 7 (у співавторстві), тема 9, тема 11 (у спів­авторстві); професор Є. М. Мануйлов - тема 3 (у співавторстві), тема 5 (у співавторстві); доцент В. Т. Мозалевський - тема 6 (у співавторстві); кан­дидат юридичних наук В. А. Трофименко - тема 5 (у співавторстві), тема 8 (у співавторстві); професор С. В. Шефель — тема 6 (у співавторстві).

3. Екзистенціалістська концепція права (М. Мюллер, Б. Фехнер, В. Майхоффер).

4. Герменевтична концепція права (А. Кауфманн, П. Рі-

кьор).

5. Комунікатиовно-даскурсивна концепція права (К.-О. Апель, Ю. Хабермас).

6. Природно-правова тенденція в сучасній аналітичній філософи права (Л. Фуллер, Дж. Фінніс, Дж. Роулз, Р. Дворкін).

7. Ідея інтегрального праворозуміння.

Список літератури за темою

Макаренко В. П. Аналитическая философия права: кон­цепция и проблемы / В. П. Макаренко // Изв. вузов. Правоведе­ние. - 2002. - № 6. - С. 10-33.

Максимов С. І. Феноменологічний підхід до розуміння правової реальності / С. І. Максимов // Вісн. Нац. юрид. акад. - Сер. Філософія, філософія права, політологія, соціологія. — 2009. - № 2. - X., 2009. - С. 54-60.

Максимов С. И. Философско-правовая концепция К.- О. Апе­ля и Ю. Хабермаса / С. И. Максимов // Пробл. законності. — X., 2002.-Вип. 55.-С. 166-174.

Мережко А. А. Юридическая герменевтика и методоло­гия права / А. А. Мережко // Пробл. філософії права. - 2003. - Т.1.-С. 159-162.

Овчинников А. И. Юридическая герменевтика как пра- вопонимание / А. И. Овчинников // Изв. вузов. Правоведение. — 2004.-№4.-С. 160-169.

Рикер П. Торжество языка над насилием. Герменевтиче­ский подход к философии права / П. Рикер // Вопр. философии. - 1996.-№4.-С. 27-36.

Четвернин В. А. Современные концепции естествен­ного права / В. А. Четвернин. - М. : Наука, 1988. - С. 71-85, 122-137.

держи ВМИ V « гршшшх ир

Ы

^ЛЧПГИацц КлСГТИОСЦ ■ftlMOtU

танов Ком

Ÿ

WV

< пне* я. TfrWffnmî^w | Bicknk Про* ураrvi^WI 3. О прокурягуре: Ukoh CXt? 1к>>м fkfitS

4 IlpdKvpeiypi ii УKpefivi* 15. норм, акт *K Юршком*1ит«|> . 2(100 * 244, Г

ркТу«

ОрПМН*М1ЙЖЫ1рв1<>»1 ОСИОЯМ боршкбм Л органгюмною ЛЛо*| И И и I*. VIO. jeton yj Ht см fkpx Ряди *l99.j -Nt45 -Ct35K 6. Про прокуратуру Чакон Укр«1нм Ц Верков Ряди -1991 *M5.V-C 7?3 7 Нточмий яркая Гкнерш^но! ярок

УкряГии( 1994 *С. J2)

Nadi Спада (Уо рес)акцп 16.10.2001 р.

С.И. Максимов, канО. филос. паук доцент Национальном юридическая акаОемия Укрой имени Ярослава А 1у0рого. г. Харьков

УДК 3-ИЛ2

ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВАЯ КОНЦЕПЦИЯ К.-О. АПЕЛЯ И Ю. ХАБЕРМАСА

О*

Одним из наиболее плодотворных в методологическ

166

^1(0 пенни со временных философских направлений является |Л>ММ> ^мик^'нвнля фи юсофия В поле трения ее основателей — К.-О. дш’лч и К). Хабермасе — находятся самые различные проблемы, діючая проблемы права и государства Каково же содержание их фи ичифско-пра вовой концепции?

В (К'шснни проблемы обоснования правовых ценностей и норм коммуникативная философия опирается на принцип „ктсрс\ бъсктивности J2. с. 33 9} Это означает, что высшей

(„аетаминей. к которой апеллируют при их обосновании, выступает це об ъсктнвно-с\ шее (общественные отношения) и нс субъсктивно- делжнос (разум), а мсжсубъсктная коммуникация, благодаря І которой достигается взаимопонимание во всем обществе -Разрабатывая консенсуально-коммуникативную концепцию I обосповання норм и ценностей. — пишет А.Н. Ермоленко. — Апель и Хабермас выезд иают против вульгарно-онтологического выведения ИХ из жизни" из “бытия", считая, что рефлексивно удостоверяемые трансценден гально-нормативные условия аргументации

принадлежат подструктуре человеческого бытия в мире [3. C.41J. При этом следует добавить, что выступают они также против тогма ти ческою полведения норм и принципов под универсальный принцип

Здесь дастся коммуникативно истолкованное рефлексивное обоснование права через "аргументацию в дискурсе" Нормы позитивного права формируются в реальной коммуникации, носящей процедурный характер. Однако этот дискурс должен соотноситься с идеальной коммуникацией (аналог естественного права), которая как регулятивная идея указывает направление рационального обоснования норм и служит критерием для установления "истинного консенсуса".

Коммуникативная философия, с одной стороны, развивает характерную для экзистенциализма и герменевтики тенденцию мнтерсубъектнвнстской интерпретации социальных феноменов, с другой - представляет собой критическое переосмысление этих направлений, являясь, в отличие от последних, теорией практического разума, т. е. рационалистической теорией. В то же время Ю Хабермас критически относится к классическому рационализму и развивает постмстафизическую концепцию коммуникативном разума, сохраняя понятие "жизненный мир" и другие достижения феноменологии, но преодолевая чрезмерный субъективизм феноменологического подхода.

Подобно теории Дж Роулза, концепция Хабермаса представляет собой современную версию кантианства. развивающую деонтологи ческу ю ориентацию в этике, согласно которой всякая социальная действительность пронизана нормативным измерением При этом в рамках парадигмального перехода от философии бытия и философии сознания к философии языка Хабермас преодолевает \ пвоенне мира на эмпирическую и трансцендентальную реальности, включая напряжение между этими измерениями в реальную ткань языка

р

4

|

| суй

рьф

I

как

при

Бел пра) Хаб что за кс инт 1

Ось

нео»

она

С0С1

ВОЗ!

Про

гла!

дис

воп

спр

для

час

явл

кок

зна

под

ИМ(

Наиболее систематически философия права Хабермаса изложена им в книге "Фактичность и значимость. Очерки основанной на дискурсе теории права и демократического правового гос\ дарства" (Франкфурт-на-Майне. 1992) (?}. Она неразрывно связана с его философском теорией коммуникативного действия и этикой дискурса В качестве основы этики дискурса (языкового общения) выступает "идеальная речевая ситуация'', исходя из которой моральные принципы определяются путем многосторонних дискуссий и постепенного достижения консенсуса. Основным требованием к дискурсу является обеспечение свободы самовыражения, которая достигается путем отказа от любых форм насилия по отношению к другому. В понимании Хабермаса, идея идеальной речевой ситуации представляет собой структурную модель совершенной демократической процедуры [6, с. 190]. принципом которой является свобода от господства, т. е. от не легитимной власти.

Философия права Хабермаса, с одной стороны, сочетает в себе моменты философии права И. Канга и Г. Гегеля, с другой — содержит такие моменты, которые отличают его позицию от позиции этих философов. Общим для них является поддержка идеи гражданского общества, частной собственности свободы слова и самореализации, а различие заключается в том. что Хабермас рассматривает право в неразрывной связи с демократией. Обеспечение справедливости, по Хабермасу, является делом не просвещенной элиты, как у Канта, и не государственных служащих, как \ Гегеля. Он убежден в возможности достижения консенсуса при участии широких масс ответственных индивидов в принятии политических решений.

Совершенно не приемля позиции Гегеля в отношении демократии. Хабермас использует гегелевское понятие права. Право

.4#

для него есть нечто конкретное, всеобщее, имманентное данной

оішатьной структуре, а не идеал, действующий как мер« ^шествующей практики. В то же время Хабермас не ограничивается данным понятием права, а считает, что для права характерно Достоянное напряжение между фактами и ценностями, которое как _а3 и отражается в противоречиях между позициями Канта и Гегеля

)£сли Гегель подчеркивал фактичность права, его значение в реализации су ществующих структур общества и форм культуры, то Кант в большей мере рассматривал его как идеал, к которому следует стремиться. Именно это столкновение между фактом и ценностью, между нашей моральной интуицией права и существующим и формами, направленными на реализацию права, рыражает. по мнению Хабермаса, природ' права.

Однако философию права Хабермаса нельзя представить лишь как синтез позиций Канта и Гегеля. Его учение о праве является примером неклассического, постметафизического прлвопонимания. Если представители немецкой классической философии выводят право из индивидуальной воли, ориентируясь на моносубъекта, то Хабермас считает, что право содержит элемент неопределенности, что оно по своей сути плюралистично, поскольку природа каждого закона в любой конкретной инстанции всегда открыта для цнтерпрета ции.

Природа справедливости, по Хабермасу, интерсубъективна. Основой. истоком принципов справедливости выступает необходимость диску ссий и согласия между гражданами. Поэтому она представлена скорее в форме обсуждения, чем решенного I состояния дел. а применение закона — это всегда одна из I возможных интерпретаций справедливости. В соответствии с такой I процедурной теорией справедливости теория права одной из своих главных целей должна иметь определение основных правил дискурса, направленного на достижение консенсуса по правовым | вопросам, которые гарантировали бы их правильность (или справедливость).

Хабермас понимает право как систему правил, предназначенных дде упорядочения взаимодействия людей, ориентированного на [частные интересы. В то же время источником его нормативной силы является обший консенсус, обеспечиваемый неограниченным і коммуникативным действием. Правовая норма связывает измерения значимого и фактического, а поскольку члены правового общества, подчиняясь правовому порядку, являются его авторами, то они имеют возможность его критиковать.

социальной структуре. а не плен., пчкдпующнй К.ЧК Лществ\к>шей практики В ГО же BjVM* \,,(ЧрУ».К НО 0,p.H,MMMWHClVW

%нным понятием орава_х а считает. что > и HpttftW ,чарй&:п'|.Н-то постоянное напряжение уієжду фактами и иотпчдчмн миорос КЙК „ач и отражается в противоречиях между полмцпямн Ката н ! СР6ЛЯ ! н Гегель подчеркивал факгюшэсдь ирапа ей, значение в реализации с\шествуюшн\ структур общества и форм к\ зьзуры то кант в большем мере рассматривал его как и ,еа , к которому _С1сл>ет стремиться Именно это столкновение между фамом И ценностью, между нашей моральной ни,линией права и существующими формами, направленными на реа зптацмю права* выражает. по мнению Хабермаса, природу права

Однако философию права Хабермаса не. ,ыч и ре..и. , апнтъ шли» как синтез полиций Канта и Гегеля IFго умение о прайс является примером неклассического, поетмелтфилнчеекого правопоннмпнии Если представители немецкой классической философии им под мл право из индивидуальной води, ориентиру чек на МОМОСубъскта. ТО Хабермас считает, что право содержит элемент неопределенности, что оно по своей сути плюралистично. ПОСКОЛЬКУ природа ка лею го закона в .любой конкретной ннстанинн всегда о,крыта для интерпретации.

Природа справедливости, по Хабермасу* ннтерсубъектнвна. Основой. истоком принципов справедливости выступает необходимость дискуссий и согласия между гражданами, Поэтому она представлена скорее в форме обсуждения чем решенного состояния дел. а применение чакона — это всегда одна ил возможных интерпретаций справедливости. В соответствии с такой процедурной теорией справедливости теория права одной ил своих главных целей должна иметь определение основных правил дискурса, направленного на достижение консенсуса по правовым допросам, которые гарантировали бы их правильность (или справедливость).

Хабермас понимает право как систему правил, предна значенных дія упорядочения вланмодейетвня людей, ориентированного на частные интересы. В то же время источником его нормативной силы является обший консенсус, обеспечиваемый неограниченным I юммуникативным действием Правовая норма свя зывает и змерения імчимого и фактического, а поскольку члены правового общества.

І подчиняясь правовому порядку , являются его авторами, то они [неют возможность его критиковать.

условием

С точки зрения Хабермаса, право выступ®^* _л«,_Агивного возможности социальной интеграции на основе ком»»7 взаимодействия. Необходимость механизма яря®*¹ такого

потребностью в компенсации неустойчиво ииутрсинс взаимодействия. Тем самым право не семь _м обручем

присущее человеческому бытию, оно является I удерживающим общество от распада ^

Уябе^пмаса полностью

Современное право, по мнению хаоср * _ИГий

позитивно, оно лишено сакральных, мстасоциальных \

Источник такого права — фактическая деятельность закон ' ля. Однако Хабермас стремится избежать позитивизма. Зто ем> >дается через концепцию легитимации. Именно требование легитимности правовых норм является тем безусловным моментом, благодаря которому блокируется позитивистская тенденция в современном праве. Понятие легитимности поэтом} является важнейшим в политическом дискурсе, оно аналогично понятию истины в научном и понятию справедливости в моральном дискурсах. Источник легитимации права — неограниченное коммуникативное взаимодействие членов правового сообщества, где критической проверке могут быть подвергнуты все нормы и ценности Следовательно, на уровне права напряжение между фактичностью и значимостью проявляет себя в напряжении между позитивностью и легитимностью, т. е. обоснованностью правовых норм.

Современный правовой порядок, пронизанный напряжением между позитивностью и легитимностью права, должен, согласно Хабермасу, выполнять две задачи: во-первых, обеспечить

фактическое взаимное признание гражданами прав друг друга (здесь норма выступает как простой факт, ограничивающий произвол индивидов, поэтому следование закону возможно из соображений простой расчетливости)’, во-вторых, обеспечить возможность легитимации самих правовых норм (здесь норма рассматривается из перспективы членов правового сообщества, а закон исполнения по мотиву “уважения к праву*" как следствия его рационального обоснования). Поэтому юридические нормы могут рассматриваться одновременно и как принудительные законы, и как законы свободы

Принцип интерсубъективности в философии права Хабермаса находит также проявление в утверждении приоритета демократического принципа легитимации перед основными правами человека [4. с.284]. Собственно критерием справедливости нормы является ее соответствие процедуре, т. е. ее легитимность, поскольку

0ЙЙ СО |срж_ит Н‘‘И1И,м_НосГ|

себе

в£|

Кг %

Критерием же

УЧет интересов всех

их соответствие коммуникативно

|НМ1МОМЯлМ1пгт1 ^{ИВЛЯСТСЯ}

С1ч1|>он| ‘ ^ * кордв они Услуживают свободного признания

кнждого члени правового сообщества ‘ Значимы те и нормы действия, с которыми в рациональном дискурсе Г>ы С01 Шситься все ЦОС'^ДСТВИМ принятия ЭТИХ

п}з к Д\ ри им о критического ‘Законодательства делает возможной 1>с;П1иаинк> »той идеи ыКОНОдагельетво

и

М0М»|

тс, на ком могли бы отразиться норм" |7. §.138]. Поскольку лишь

Ч\, ^ц

нц

%

■Ц

в правовом сообществе процесс

занимает центральное место в механизме

й@ЩЩ и» мой интеграции,

м основе справедливого правотворчества, т, с. создания такого закона. который нацелен на созидание справедливого общества. зСЖИТ утмчсский дискурс сообщества. Требования к дискурсу полна» раскрепощенность, участие каждого взрослого гражданина в Обсуждении сущности справедливости, отказ от принуждения В чолс дебатов предполагается возникновение консенсуса. Отражающего необходимость кооперации. При этом социальное

условно солидарности выступает здесь не как материальный критерий для реализации справедливости, а как процедурное

условно.

Приоритет легитимационной задачи перед нормативной в философии права Хабермаса проявляется также в самом характере вопросов, выражающих видение проблемы справедливости. Это вопросы не о том. что такое справедливость и каковы ее критерии, а вопросьг что такое справедливое принуждение, справедливая власть одних над другими: может ли принуждение вообще быть

справедливым?

В подходе Хабермаса. основанном на принципе иитсрсубъективности. сохраняется то ценное, что имеется в позициях позитивизма, субъективизма и объективизма, т. е. антиметафизичность. сохранение рационально-этического измерения права и требование учитывать интересы участников правового

общения При этом заслуживает внимания попытка Хабермаса найти компромисс между либеральным и социалистическим пониманием справедливости, иначе говоря, встать на сторону' социального интереса, но без ущерба для интереса индивидуального. Он находит это решение через идею Канга о гражданской автономии как необходимом условии правового порядка. которую он интерпретирует следующим образом: "Граждане являются

171

политически автономными, лишь сели мои і сообща сознавать себя

n

авторами тех самых законов, которыми они подчинены как ftp

''Г' «\VIIVW, 1\V/1 Ч/рОІ ,М П х/пп Г*ТС

адресаты" [5, с.65|. В качестве легитимного средства для разрешения ₀г

экономических и социальных конфликтов должно поддерживаться для

господство права. Право рассматривается как длящаяся беседа ^со­общества с самим собой: оно никогда не бывает полным, всегда рТр*⁴¹

подвержено ревизии, но всегда должно уважаться. ^сУ

Согласованность индивидуальной и гражданской автономии выражается идеей единства прав человека и суверенитета народа как фДИ*

принципов легитимации. "Правії человека, которые делают осуществление народного суверенитета законно возможным не ,ірґУ^

могут быть навязаны этой практике в качестве внешнего

принуждения. Уполномачиваюшис условия не следует смешивать с 1пт*

М «4% » > I 41 ІГГЛ п!ч

такими принуждениями” |8. р. 16, 17J. Хабермас подчеркивает, что

сохранение личных прав достигается путем использования прав ^

фажданина государства. При этом права не находятся в вакууме, а 6

вырастают из повседневного взаимного признания, что и делает

* гг С. J,iiîTO<

возможным существование гражданского общества. I аким ооразо.м. фИ*'

он исходит из приоритета позиции интерсубъсктивности перед С^^рр

позицией субъективности, когда утверждает, что эффективное и гр^а,зС

гармоничное социальное взаимодействие порождает права, а не fcV^lbT

декларация прав порождает это взаимодействие. СКО

В условиях мультикультурного мира и конфликтов между pgpeN

разлигчными ку льтурами все большую остроту приобретает вопрос о гтанс

демо

Запа

куль

про!

возможности существования универсальных принципов „ р справедливости, или о мере универсальности идеи прав человека, т; poenf

е. о том, является ли она фундаментальным ценностным основанием всей современной цивилизации или всего лишь экспортной статьей западной культуры.

Как известно, на универсальности идеи прав человека, ее единстве для всех культур настаивают представители универсалистского либерализма (Дж. Роулз, Р. Дворкин). Отрицание ^закР

универсальности этой идеи исходит от различных форм ^пР^а1

партикуляризма (А. Макинтайр. Р. Рорти, М. Фуко), делающих ТУР¹

акцент на разнообразии культур, их стремлении защитить свою ^как

идентичность. Попытку соединения противоположных позиций ^{ти 1}

универсализма и партикуляризма как раз и предлагает ван

коммуникативная философия. К.-О. Апель и Ю Хабермас исходят жн<

из того, что универсальные принципы прав человека, с одной вне

стороны, и ценности того или иного сообщества — с другой;. ШИ

дополняют друг друга при нормативном приоритете первого над рторым 11. с 85].

ч

&

Л\Ч

л

чЧ

Ч 4J 'и,,

NL, "

<Х« 4.N '

»> >

ч

ШР

NN

fel

Предложенная коммуникативной философией модель решения проблемы представляется привлекательной, поскольку позволяет отстоять и универсальность идеи прав человека, и специфичность для данной культуры путей оправдания и признания этой идеи. Нормативный приоритет принципов прав человека не только не отрицает плюрализма культур, но и обеспечивает возможности сосу ществования и сотрудничества различных культур как в рамках мирового сообщества, так и внутри каждого суверенного социального организма. В соответствии с коммуникативной теорией права человека неразрывно связаны с главной процедурной нормой аргументативного дискурса, которая может быть сформулирована как равные права и равная ответственность всех возможных партнеров по дискурсу, т.с. концепция прав человека опирается на возможность консенсуса между различными людьми и культурными традициями.

le

»*>

in!

2°>

^ел°века _се ^еДставиге.тй Отрицание

WX фору

делающих тить свою

Благодаря отмеченному методологическому потенциалу философско-правовое учение Хабермаса имеет выход в ситуацию современной Украины и Восточной Европы в целом, где в ходе трансформа циионных процессов обнаружился конфликт между культурно наследуемой практикой и ценностями справедливости. Ситуация требует такого подхода, который позволил бы постепенно переходить к западным стандартам справедливости, по мере того как станет привычной вновь обретенная демократия. Право соотносится с различными формами культуры, определяющими меру восприимчивости к определенному уровню стандартов прав и демократии. Невозможен автоматический перенос этих стандартов с Запада на Восток, ибо прежде необходимо подготовить для них культурную почву активным участием граждан в демократическом процессе с целью формирования определенной традиции, закрепляющейся в жизненном мире. В то же время, чтобы теория права Хабермаса была применима для сообществ с различным куль­турным наследием, необходимо не только стремиться к консенсусу как состоянию a posteriory но и к общему пониманию справедливое-

* f Н } •

федлагаст

ти как условию a priori. Трудно согласиться с Хабермасом, что осно­вания права ценностно нейтральны. Любому поиску консенсуса дол­жно предшествовать моральное содержание как условие "внепозити­вной” легитимации права. Последнее обстоятельство требует не спе­шить отказываться от онтологии права хотя бы в том смысле, как ее

173

понимает экзистенциальная феноменология

Позиция Хабермаса учитывает новейшие тенденции к возраста­нию гражданской автономии как способа выражения индивидуаль­ных способностей и компетентности, но она одновременно рискует правом и справедливостью, отдавая их массовому демократическому определению. Риск заключается в том. что отнюдь не каждый может и желает присоединиться ко всеобщей дискуссии и нс каждый компетентен в этом. Поэтому право — это всегда риск, в том числе и риск растворения справедливости в позитивности решений масс Но этот риск есть то, на что, безусловно, следует решиться, иначе правовое состояние не наступит никогда.

Список литературы: І. Апель К.-О. Етно етика га універеалістська макрос гика суперечність чи до і юн шовальиі сть ? Політична думка. - 1994. №4. С. 85 91

2. Гаоермис ІО. Мораль і моральність. Чи стосуються гегелівські заперечення Книга також і дискурсивної етики?// Єрмоленко А. М. Комунікативна практична філософія: Підручник. - K.: Лібра. 1999. - 488 с. 3. Ермоленко А. Н. Этика ответственности и социальное бытие человека (современная немецкая практическая философия). К.: Наук, думка. 1994. - 200 с. 4. Світоглядно-методологічні інновації

західноєвропейській філософії. - K.: Укр. Центр духовної кулыури. 2001 296 с.

5. Хабермас К) Примирение через публичное употребление разума. Замечание о политическом либерализме Джона Роулса* /7 Вопр. философии. 1994. № Ю

С. 53-67. 6. Хабермас Ю. Демократия, разум, нравственность: Московские лекции и интервью. - М.: Изд. ценір ACADEMIA. 1995. - 245 с. 7. Habermas J. Faktizität und Geltung. Beiträge zur Diskurstheorie des Rechts und des demokratischen Rechtsstaats. 1^r a. M.: Suhrkamp. 1992. - 631 s. 8. Habermas J. On the Internationa] Relation Between the Rule of Law and Demokraey// European Journal of Ptîlisopfy. - 1995. - Vol. 3. №1 ^

12-20.

Наді ішла до редакції 30.10.2001 p.