4.1.7 Пресуппозиция и логическое следствие

Пресуппозиция,

Пресуппозиция, как семантико-прагматический тер­мин, имеет немало определений. Открытая в конце прошлого столетия все тем же Фреге [1977; Frege 1892; 1918] пресуппозиция была возвращена к науч­ной жизни Петером Стросоном [1982] полвека спустя [ср.: Столнейкер 1985; Бейкер 1985; Keenan 1971; Stalnaker 1972; 1974; Karttunen 1974; Choon-Kyu Oh,

132

Dinneen 1979; Gazdar 1979; Levinson 1983; Mey 1993; Dinsmore 1981; Sperber, Wilson 1995; Yule 1996].

С текстоцентрической точки зрения пресуппозиция трактуется как част­ный случай инференции — как суждение, выводимое из данного высказыва­ния по правилам истинности или уместности. С другой стороны, по своему определению эти суждения относятся к предварительным условиям реализа­ции высказывания, что ближе коммуникатороцентрическому подходу дискурс-анализа.

Кратко, пресуппозиция рассматривается как такой смысловой компо­нент высказывания, истинность которого необходима, чтобы данное выска­зывание

а)  не было семантически аномальным (семантическая);

б)  было уместным в данном контексте (прагматическая).

Семантическая пресуппозиция — это особая разновидность семантиче­ского следствия

Семантическая пресуппозиция — это особая разновидность семантиче­ского следствия. Суждение P считают семантической пресуппозицией сужде­ния S, если как из истинности, так и из ложности S следует, что P истинно. Ложность P означает, что S не является ни истинным, ни ложным: ложность пресуппозиции ведет только к аномалии суждения S. Для высказывания {I-а} семантической пресуппозицией будет

{I}    f.    John exists.

               Джон существует.

Высказывание {I-f} останется истинным и при отрицании {I-а}:

{I}    g.   John did not give me the book.

               Джон не давал мне (этой) книги.

Семантическая пресуппозиция не подвергается действию и некоторых дру­гих операторов: эпистемических и модальных, т. e. суждение {I-f} истинно и для {I-d} и для {I-е}, соответственно.

Простые логические следствия (entailments), неполный ряд которых для {I-а} выглядит следующим образом:

{I}    h.   Somebody gave me the book.

         Кто-то дал мне (эту) книгу.

         John gave somebody the book.

         Джон дал кому-то (эту) книгу.

         John gave me something.

         Джон дал мне что-то —

отличаются от семантической пресуппозиции тем, что ложность исходного высказывания влечет ложность следствия, т. e. для истинного суждения {I-а}

133

следствия {I-h} будут истинными, а для высказывания {I-g}, полученного из {I-а} с помощью оператора отрицания, — ложными (закон контрапозиции). Свойство сохраняться в контексте модальности также отличает семантиче­ские пресуппозиции от простых следствий: следствия {I-h} не выводятся ни из {I-d}, ни из {I-е}, а пресуппозиция {I-f} для {I-d} и {I-е} по-прежнему истинна.

Логические следствия актуализованного высказывания делятся по степе­ни их приоритетности (ordered entailments) на фоновые и выделенные [background vs. foreground entailments — Yule 1996: 33]. Это различие тесно связано с дина­микой коммуникативного фокуса и соотношения старой и новой информа­ции в дискурсе: если в реализации {I-а} просодически выделено JOHN gave me the book (хотя просодия — это лишь один из маркеров фокуса наряду с поряд­ком слов), то актуальным следствием, «выдвигающимся на передний план» [Кубрякова и др. 1996: 21], будет Somebody gave me the book. Все остальные след­ствия остаются на «заднем плане» (background).

Семантические пресуппозиции не подавляются под воздействием контек­ста, они имеют свойство неустранимости (nondefeasability) и конвенциональ­ны в том смысле, что закрепляются за языковыми единицами вне их актуали­зации: ведь определение {I-f} как семантической пресуппозиции {I-а} и {I-g} было произведено в нулевом контексте. Джеральд Газдар в связи с этим пред­лагает строго разграничивать потенциальные пресуппозиции предложения в нулевом контексте и актуальные пресуппозиции высказывания в реальном контексте [Gazdar 1979; Levinson 1983: 212; Yule 1996: 27 и др.]. Вот главные типы потенциальных семантических пресуппозиций:

Таблица   6. Потенциальные семантические пресуппозиции

Тип пресуппозиции	Пример	Пресуппозиция
Экзистенциальные	John sings	John exists
Фактивные	She regrets telling me	She told me
Нефактивные	He pretends to be rich	He is not rich
Лексические	She managed to drive	She tried to drive
Структурные	When did he die?	He died
Контрафактивные	If I weren't busy,	I am busy

Пресуппозиции, понимаемые как особые логические следствия, подчи­няются правилам наследования или проекции [inheritance, projection of the pre­supposition — ср.: Gazdar 1979; Dinsmore 1981; Levinson 1983: 179; Heim 1991; Soames 1991; Yule 1996: 30], перехода от части предложения к целому, от при-

134

даточного к главному или от левого компонента речи к правому. Выделяются сентенциальные операторы, пропускающие все пресуппозиции — так назы­ваемые дыры (holes); не пропускающие их — затычки (plugs); а также фильтры (filters), то пропускающие исходные пресуппозиции, то нет. Пресуппозиции, таким образом, оказываются связанными в предложении с конкретными сло­вами или какими-то элементами синтаксической структуры, что дает основа­ние различать лексические и структурные пресуппозиции [lexical vs. structural presuppositions — Yule 1996: 28], а сами эти языковые средства — называть активаторами пресуппозиций [presupposition-triggers — Levinson 1983: 179].

Потенциальная семантическая пресуппозиция, понимаемая как особая разновидность следствия, вряд ли дает интерпретативному, качественному дискурс-анализу необходимый инструментарий. Не случайно поэтому, что ис­следования процессов языкового общения сегодня все чаще и охотнее обра­щаются к категории прагматической пресуппозиции, которая в отличие от своей семантической тезки ориентирована не на предложение, и даже не на высказывание, а на коммуникантов. «Пресуппозиция — это пропозицио­нальная установка, а не семантическое отношение. Пресуппозиции в таком понимании имеются скорее у людей, чем у пропозиций или предложений. В общем ... любой участник речевого контекста (отдельное лицо, группа лиц, организация...) может быть субъектом пресуппозиции. В качестве ее содер­жания может выступать любая пропозиция» [Столнейкер 1985: 427].

Пресуппозиция когнитивно предшествует высказыванию, ее инферен­ционная природа — это лишь атрибут интерпретации, в ходе которой пресуп­позиция становится доступной для анализа. Например, как уже отмечалось, для примера {III-а} логической инференцией является {III-b}, что и состав­ляет пресуппозицию высказывания {III-а}, так как без подразумеваемой истинности тезиса {III-b} исходное высказывание {Ш-а} просто теряет смысл. Таким образом, хотя пресуппозиция принадлежит говорящему, вывод о ней можно сделать на основании высказывания. Об этом же, разграничивая пре­суппозиции и следствия, пишет Джордж Юл [Yule 1996: 25]: «A presupposition is something the speaker assumes to be the case prior to making an utterance. Speakers, not sentences, have presuppositions. An entailment is something that logically follows from what is asserted in the utterance. Sentences, not speakers, have entailments».

Прагматическая пресуппозиция

Прагматическая пресуппозиция определяется в литературе трояко: пер­вое направление обычно связывает прагматическую пресуппозицию с пред­ставлениями говорящего о контексте; второй подход — с понятием общих или фоновых знаний; третий соотносит эту категорию с условиями уместно­сти и успешности высказывания [appropriateness / felicity conditions — Bach, Harnish 1979: 158—159].

135

Очевидно, что речь идет практически об одном и том же — представле­ниях коммуникантов о контекстуальных условиях [context conditions — van Dijk 1981: 54] актуализации высказываний в дискурсе и их интерпретации.

Прагматическая пресуппозиция в самом широком смысле понимается как отношение между говорящим и уместностью высказывания в контексте [Кееnan 1971; Levinson 1983: 177], по форме: P является прагматической пре­суппозицией суждения S, если всякий раз, когда произнесение S коммуника­тивно уместно, автор высказывания S считает, что P истинно и полагает, что его адресат также считает, что P истинно [Stalnaker 1972: 387; 1974: 200—203; Auwera 1979: 251; Kevelson 1980: 56]. Уже в этом определении содержится зна­чительный элемент интерсубъективности.

Набор всех пресуппозиций говорящего в данном контексте задает класс возможных миров, в которых эти прагматические пресуппозиции релевант­ны, чем, собственно говоря, определяются границы феноменологической ситуации. При этом прагматические пресуппозиции отнюдь не должны быть истинными, они обычно считаются таковыми: «are at least believed to be true» [Stalnaker 1972: 389]. «Пропозиция является пресуппозицией в прагма­тическом смысле, если говорящий считает ее истинность само собой разу­меющейся и исходит из того, что другие участники контекста считают так же... По-видимому, пресуппозиции лучше всего рассматривать как сложные предрасположения, которые проявляются в речевом поведении» [Столнейкер 1985:427].

Прагматическая пресуппозиция, предопределяя уместность и/или успеш­ность высказывания, опирается на информацию, данную в контексте и когни­тивно освоенную коммуникантами [given information — Dinsmore 1981: 11—25; Stalnaker 1972; 1974; common ground — Werth 1984:53; shared knowledge, background knowledge — Gumperz 1982a: 84; mutual knowledge — Ballmer 1982: 11—12; Sperber, Wilson 1982; mutual contextual beliefs — Bach, Harnish 1979: 5; ср.: Кубрякова и др. 1996: 174]. Для успеха коммуникации необходим общий когнитивный фонд, иначе говоря, у участников в феноменологическом поле должен присутство­вать общий набор пропозиций контекста — общий пресуппозиционный фонд, без которого их совместная деятельность порождения и понимания дискурса затруднена или просто невозможна из-за нарушения принципа интерсубъек­тивности.

Но не следует понимать общий фонд знаний механически как какое-то количество информации, которым в равной степени располагают все участ­ники общения. Интерсубъективность заключается не в этом. Ее установление или поддержание в каждом акте речи постоянно меняет пресуппозиционный фонд и зависит от него. Более корректным с точки зрения учета когнитивных

136

аспектов языкового общения при коммуникатороцентрическом подходе к ана­лизу речи выглядит определение прагматической пресуппозиции как некоторого ряда предположений, допускаемых говорящим, относительно того, что адресат склонен принять на веру, т. e. без возражений: «assumptions the speaker makes about what the hearer is likely to accept without challenge» [Givón 1979: 50; 1988; Brown, Yule 1983: 29]. Эти предположения — то, что Грайс на­зывает непротиворечивой [noncontroversial — Grice 1981: 190] информацией, совсем не обязательно входят в общий фонд знаний и верований коммуникан­тов до речевого акта, скорее, у участников диалога должна быть общая пред­расположенность к восприятию такого рода информации.

В приведенном выше примере человек, произносящий {Ш-а}, предпола­гает, что {III-b} слушающим будет легко принято на веру, как само собой разумеющееся.

Данный взгляд на определение прагматической пресуппозиции асиммет­ричен: он представляет динамическую пресуппозицию говорящего. Когда зву­чит Мой дядя самых честных правил..., проявляется разница в фонде знаний: говорящий знает заранее о существовании своего дяди, слушающий же вряд ли «знает» об этом (значит, это не входит в общий фонд знаний), он «узнает» о существовании дяди у говорящего только в момент речи, однако он склонен принять это на веру, как само собой разумеющееся. В психологическом плане этому соответствует сложный комплекс установок, экспектаций и антиципа­ции (обоюдных установок на соблюдение принципов общения, антиципации говорящего по отношению к реакции слушающего и экспектаций последнего по отношению к непротиворечивости информации и т. д.). Именно такие слу­чаи приводятся в качестве примеров ретроактивного усиления в теории реле­вантности [см.: Sperber, Wilson 1995: 115—117].

Существуют экспериментальные подтверждения того, что слушающие ве­дут себя так, как будто пресуппозиции говорящих обязаны приниматься [см.: Brown, Yule 1983: 30]. Если некий homo ignarus, незнакомый с историей и по­литическим устройством Франции, услышит сакраментальное Король Фран­ции лыс, он еще может усомниться в особенностях прически монарха, но само его наличие будет принято на веру, на чем, кстати, построено немало розыг­рышей и шуток.

Такая когнитивно обоснованная трактовка пресуппозиции и в прагмати­ке, теории речевой коммуникации, и в дискурсивной психологии выглядит предпочтительнее, поскольку, преодолевая логицизм и позитивизм, она точ­нее интерпретирует роль имплицитного знания в речи.

137