Список використаних джерел:

1. Bentham J. Deontology or, The Science of Morality : Vol. I. – London : Longman, Green, Longman, Roberts, and Green, 1834. – 320 p.

Правовое взаимовлияние российских и западных истоков кредитной кооперации Невлев в.В.

старший преподаватель кафедры теории и истории государства и права

Белгородского университета кооперации, экономики и права

Дефиниция «кооперация» в интеллектуальной традиции XIX – начала XX века рассматривалась неоднозначно: в институциональном аспекте – как объединение кооперативов для совместного осуществления хозяйственной и общественной деятельности; и как совместное ведение какой-либо деятельности в целях достижения общей цели – в процедурно-функциональном ракурсе. Кредитная кооперация выделилась как вид кооперации, объединяющей сельских и городских мелких товаропроизводителей, рабочих и служащих в целях создания общего денежного фонда для удовлетворения потребностей в мелком кредите. Формами организации кооперативного потребительского кредитования были общества взаимного кредита и ссудо-сберегательные товарищества.

Теоретический базис кооперации закладывался западными идеологами, интеллектуальные разработки которых сформировали основные кооперативные доктрины. Первая из них, социалистическая, разрабатываемая Робертом Оуэном, Шарлем Фурье, Филиппом Бюше, Н. Г. Чернышевским, А.И. Герценым и другими, связывала с кооперацией, как формой ведения хозяйственной деятельности на отличных от капиталистического способа производства началах, надежды на воплощение идеала принципиально новой социально-экономической формации, общества реализованных возможностей, в котором неимущие могли обрести работу и доходы, а богатые – включиться в трудовой процесс по идеологическим мотивам.

Вторая доктрина (религиозно-благотворительная или теория поддержки), представителями которой были Вильгельм Райффейзен и Виктор Хубер, в кооперативном ведении хозяйственной деятельности приоритет отдавали гуманистическим началам, выражающимся в возможности кооперации оказывать помощь нуждающимся.

Третье идеологическое течение, условно обозначенное нами как направление экономической эффективности кооперации, было создано Германом Шульце-Деличем, оценивающем кооперацию сквозь призму ее потенциала усиления результативности хозяйственной деятельности.

Формы примитивной кооперации или предкооперации в виде деятельности крестьянских общин, артельных форм хозяйствования, институтов складчины и взаимопомощи на протяжении многих веков присутствовали в жизни российского социума, что обусловило органичное вхождение кредитной потребительской кооперации в жизнь российского крестьянства. Некоторые исследователи [1, с. 14-15; 2, с. 26] кредитной потребительской кооперации связывают момент зарождения первого кредитного кооператива с утверждением устава ссудо-сберегательного товарищества 22 октября 1865 года в селе Дороватово Рождественской волости Велужского уезда Костромской губернии, несправедливо забывая о более раннем опыте создания и функционирования институтов кредитной кооперации. В качестве первого российского объединения – прообраза кредитного кооператива, мы указываем созданную в 1834 году как общество взаимопомощи «Малую артель», обладающую признаками и функциями ссудо-сберегательного товарищества.

Кредитная потребительская кооперация, начавшаяся институционально формироваться в России в 30-х годах XIX века, обрела правовое регулирование только в 1872 году, когда был разработан и утвержден Типовой устав ссудо-сберегательного товарищества. Положение об учреждениях мелкого кредита, принятое 1 июня 1895 года, стало первым специальным нормативно-правовым актом, регламентирующим деятельность кредитных организаций и предусматривающим существование двух видов кредитных потребительских кооперативов: ссудо-сберегательных и кредитных товариществ. Положение об учреждениях мелкого кредита, предусматривавшее меры государственной поддержки кредитных товариществ, преимущественно средствами Государственного банка, одновременно повышало контроль финансово-хозяйственной деятельности кредитных товариществ. Подобная ситуация практически нивелировала действие кооперативных принципов самоуправления и независимости, определяющих правовую природу кооперации.

Масштаб распространения кооперативного потребительского кредитования в социальной практике России конца XIX – начала XX вв. обусловлен императивными мерами государства по модернизации экономики, переходом от замкнутого натурального хозяйства к рыночным механизмам, соответствием кооперативных ценностей артельно-общинным традициям населения.

Социально-политическая система советского государства неоднократно меняла вектор развития потребительского кооперативного кредитования от его полного отрицания до законодательного стимулирования кооперативных форм хозяйствования. Подобная идеологическая нестабильность побуждала кредитные потребительские кооперативы приспосабливаться к существованию, обеспечивая сохранение доминирующих аксиологических установок, созданных предыдущим опытом деятельности на территории Российской империи.

Кооперация возникла на концептуальной платформе социалистического движения, но отождествление феноменов «кооперация» и «социализм» недопустимо, что подтверждается опытом начала XX столетия. Теоретики кооперативного движения, в частности М.И. Туган-Барановский, отмечали классовую сущность кооперации как организации, способной противостоять капиталистическому предприятию, отмечая наибольший потенциал именно потребительской кооперации как формы ведения хозяйства, использующей наемный труд и соответствующей циклическому характеру капиталистического производства.

Выделяемый нами «советский» период правового регулирования кооперативного кредитования хронологически подразделяется на три этапа: время «военного коммунизма», характеризующееся императивным замещением рыночных механизмов функционирования кредитной кооперации государственно-распределительными, что привело к утрате идентичности и самостоятельности последней; переход к новой экономической политике, вызвавший «ренессанс» кооперативного потребительского кредитования и сопровождавшийся принятием ряда законодательных актов; и период сворачивания НЭП при нарастании процессов коллективизации и индустриализации, устранивший кредитные потребительские кооперативы из практики советской государственности.

Первыми нормативно-правовыми актами советской власти стали «Положение о кооперативных обществах и их союзах» [3], принятое 20 марта 1917 года Временным правительством и Декрет СНК РСФСР от 27 января 1920 г. «Об объединении всех видов кооперативных организаций» [4], причем последний предписывал преобразование кредитных и ссудно-сберегательных товариществ в потребительские общества и их союзы, что фактически ликвидировало кредитную потребительскую кооперацию.

Годы Новой экономической политики изменили ценностные приоритеты и создали правовой базис для кооперативных форм хозяйствования: 7 апреля 1921 г. был издан Декрет СНК РСФСР «О потребительской кооперации» [5], 16 августа 1921 г. Декрет СНК РСФСР «О сельскохозяйственной кооперации» [6], 24 января 1922 г. Декрет СНК РСФСР «О кредитной кооперации» [7], 31 октября 1922 г. принят Гражданский кодекс РСФСР [8] и так далее.

В 1928 году наметились тенденции изменения политики советской власти, что в дальнейшем повлекло реорганизацию системы кооперативного кредитования в банковские структуры на основании Постановление ЦИК, СНК СССР от 30 января 1930 г. «О кредитной реформе» [9]. Так, противоречия тоталитарной государственности и кредитной кооперации, продемонстрировавшие неспособность плановой экономики стать средой для успешного развития потребительского кооперативного кредитования, на многие годы исключили этот институт из жизни российского социума.