Список використаних джерел:

1. Правова педагогіка : навч. посіб. / Н. І. Головко. – К. : МАУП, 2007. – 248 с.

2. Конституція України від 28 червня 1996 р. // Відомості Верховної Ради України. – 1996. – № 30. – ст. 141.

3. Ануфрієв М. І. Вищий заклад освіти МВС України : наук.-практ. посіб. / М. І. Ануфрієв, О. М. Бандурка, О. Н. Ярмиш. – X. : Ун-т внутр. справ, 1999. – 369 с.

Дефектность нормативно-правового акта как нарушение присяги госслужащего Горчаков с.В.

вице-президент ОО «Коллегия юристов морского права Украины»

Реализация дискреционных полномочий должностными лицами органов исполнительной ветви власти напрямую связана с соблюдением присяги госслужащего.

Как известно, присяга госслужащего (ст.17 Закона Украины «О государственной службе») приносится в таком виде:

«Повністю усвідомлюючи свою високу відповідальність, урочисто присягаю, що буду вірно служити народові України, суворо дотримувати Конституції та законів України, сприяти втіленню їх у життя, зміцнювати їх авторитет, охороняти права, свободи і законні інтереси громадян, з гідністю нести високе звання державного службовця, сумлінно виконувати свої обов'язки».[1]

Согласно ст. 10 Закона Украины «О государственной службе» основными обязанностями государственных служащих являются соблюдение Конституции Украины и других актов законодательства Украины.

Судами уже накоплена большая практика по административным искам, связанным с нарушением Присяги госслужащего. Однако издание дефектных нормативно-правовых актов пока не рассматривалось судами как одно из оснований для прекращения государственной службы из-за нарушения Присяги госслужащего (п.6 ст.30 Закона Украины «О государственной службе»).

Например, Хмельницкий окружной административный суд трактует содержание понятия «нарушение присяги госслужащего» так: – «Раскрывая юридическое содержание положения пункта 6 части 1 статьи 30 Закона Украины «О государственной службе», суд считает, что нарушение Присяги может проявляться исключительно в умышленных действиях или бездействии, то есть тогда, когда четко определенный круг обязанностей лица и понятный их содержание, лицо знает эти обязанности и обязана действовать именно таким образом, как это предусмотрено нормативными актами, однако сознательно не выполняет эти обязанности или выполняет вопреки установленным требованиям.

Как отмечено в мотивировочной части Решения Конституционного Суда Украины по делу по конституционному представлению 53 народных депутатов Украины относительно соответствия Конституции Украины (конституционности) отдельных положений Закона Украины «О Высшем совете юстиции» от 11.03.2011р. (Регистрационный № 2-рп/2011), присяга имеет правовую природу одностороннего, индивидуального, публично-правового, конституционного обязательства государственного служащего. Она является личной обещанием о верности службы народу Украины. В присяге проявляется конституционное положение о том, что источником власти является народ Украины, и именно ему адресована присяга, которую составляет государственный служащий.

Присяга, как торжественная официальная обещание соблюдать определенные обязательства, как клятва верности избранному делу, имеет, прежде всего, моральное, этическое значение, ее отдельные элементы являются этическими правилами поведения государственного служащего (ст. 5 Закона). Следовательно, нормы Закона Украины «О государственной службе» относительно Присяги не создают непосредственно права и обязанности, а их главное назначение в формировании соответствующих моральных принципов деятельности государственного служащего.

С объективной стороны нарушения Присяги предусматривает действие (действия) или бездействие государственного служащего, которые нарушают одно или несколько обязательств, составляющих содержание Присяги. « [2]

Здесь, на наш взгляд, является важным указание суда на моральные (этические) принципы в работе государственного служащего, нарушение которых противоречит публично-правовым обязательствам государственного служащего.

Административные суды в своих решениях также подчеркивают, что текст Присяги написан четко и понятно, а ее содержание по своей сути не может содержать конкретные ссылки на определенные законы и их нормы, нарушение которых могло бы свидетельствовать о нарушении Присяги государственного служащего должностным лицом государственного органа при исполнении своих служебных обязанностей, она действительно имеет целью в общем порядке публично обязать государственного служащего в своей повседневной деятельности руководствоваться исключительно Конституцией и законами Украины, которые, в свою очередь, уже имеют более конкретное содержание и обязывают государственного служащего соблюдать определенные правила, установленных ими, или воздерживаться от определенных действий, которые ими запрещены.

Кроме того, прекращение государственной службы в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 30 Закона Украины «О государственной службе» является особым видом ответственности государственного служащего в виде освобождения государственного служащего от занимаемой должности и может быть применено независимо от того привлекался государственный служащий к дисциплинарной ответственности ранее или не привлекался.[3]

Здесь следует напомнить, что ещё в 1982 году Судебная палата по гражданским делам Верховного Суда УССР в своём определении отметила, что увольнение в связи с утратой доверия не является мерой дисциплинарного взыскания и может быть проведено независимо от привлечения лица к дисциплинарной ответственности за совершенный проступок [4].

В последнее время все чаще государственные органы, издавая правовые акты, не только не уточняют и не детализируют процедуры реализации гражданами своих прав, но еще больше способствуют запутыванию правоприменительной практики. [5]

Если при реализации дискреционных полномочий должностные лица (например, руководители министерств) превышают свои, данные законом, полномочия, то такие действия имеют признаки состава преступлений, предусмотренных УК. Так называемое «Дело Тимошенко» – является хорошей иллюстрацией этого. Как мы указывали в докладе «Дефектность нормативного акта и общественный интерес», издание дефектного нормативно-правового акта может иметь повышенную общественную опасность.[6, с.13]

Создание такой повышенной общественной опасности, в свою очередь, является нарушением публично-правового обязательства государственного служащего служить народу Украины.

Дискуссионным является вопрос, если пользоваться аналогией из уголовного закона, субъективного вменения, т.е. установления факта действия/бездействия государственных служащих по изданию дефектного нормативно-правового акта (далее НПА). Если дефектный НПА прошёл экспертизу и был зарегистрирован Министерством юстиции Украины, что считать нарушением присяги; действия по изданию дефектного НПА или бездействие при его регистрации? Если Прокуратура не считает нужным реагировать на нарушения закона, то каким иным способом можно установить, что НПА дефектен? Свежий пример – утверждение Мининфраструктуры Украины «Инструкции об освобождении от выполнения требований международных конвенций во время конвенционной сертификации судов Украины».[7]

Пункт 4.1. утверждённой Инструкции предусматривает выдачу Свидетельства об изъятии для грузовой марки на судно вместо Свидетельства о грузовой марке. Однако, статья 35 Кодекса торгового мореплавания Украины содержит перечень обязательных судовых документов. В этом перечне обязательным является наличие на судне Свидетельства о грузовой марке, а вовсе не Свидетельства об изъятии для грузовой марки. Мининфраструктуры не могло включать в Инструкцию положения о выдаче Свидетельства об изъятии для грузовой марки, поскольку презумпция закона чётко говорит об обязательном наличии именно Свидетельства о грузовой марке. В этом отношении мы можем убедиться в том, что данный НПА – дефектен!

По нашему мнению, учитывая то, что принесение присяги государственного служащего формирует моральные (этические), публично-правовые обязательства, то и установление факта нарушения этих обязательств может осуществляться в публично-правовом порядке. Скажем, путём проведения общественной экспертизы дефектного нормативно-правового акта.