Глава 2. Советская наука и культура во времена «перестройки»

2.1. Новые тенденции культурной жизни

Решающее значение для развития отечественной культуры имела политика гласности, начатая в 1985 г. Расцвет гласности выразился в бурном обсуждении в обществе и средствах массовой информации накопившихся за 70 лет пороков командно-административной системы государственного социализма, всесторонней беспощадной критики «деформаций» социализма в экономике, политике и духовной сфере. Вскоре процесс гласности вышел далеко за рамки заданного руководства КПСС курса демократического социализма. Особую роль в этом сыграли газеты и журналы демократической ориентации, такие как «Аргументы и факты», «Московский комсомолец», «Новый мир», «Знамя», «Октябрь», «Огонек» и т.д. Их возглавили новые редакторы – писатели С. Залыгин, Г. Бакланов, В. Коротич и др. В течение 1987-1989 гг. эти издания познакомили читателей практическими со всеми запрещенными ранее в СССР произведениями откровенно антисоциалистического характера. Увидели свет роман А. Платонова «Котлован», повести «Собачье сердце» М.А. Булгакова, «Пушкинский дом» А. Битова, известнейший роман Б. Пастернака «Доктор Живаго», а также такие давно известные на Западе произведения, как роман Е. Замятина «Мы», «Все течет» В. Гроссмана, «Исчезновение» Ю. Трифонова и многие другие. Значительное место в периодике заняли произведения посвященные критике сталинизма. Наибольшую известность среди них приобрели повести В. Распутина и В. Астафьева, романы Ч. Айтматова и Ю. Дудинцева, Д. Гранина и А. Рыбакова. В августе 1989 г. журнал «Новый мир» начал публикацию знаменитых романов А.И. Солженицына «Раковый корпус», «В круге первом», «Архипелаг ГУЛАГ. Начали появляться различные бульварные романы [41, с. 70].

В повседневную жизнь начали постепенно вливаться свободные и открытые дискуссии в СМИ, среди ученых, в среде интеллигенции. Начался пересмотр всей истории, который не мог оставить равнодушного к себе никого.

Гласность, которая принималась на XXVI съезде КПСС как средство укрепления социализма, упрочения веры масс в возможность искоренения негативных явлений в обществе, стала пониматься как вседозволенность. Руководители и работники СМИ стали постепенно привыкать к атмосфере гласности, шаг за шагом расширяя зону критики. Углублению этого процесса способствовало почти полное ограничение цензуры в 1988 г.

Перестройка стала проникать и на телевидение. Активную демократическую позицию демонстрировали авторы и создатели таких программ, как «До и после полуночи», «Пятое колесо» и в особенности «Взгляд». Люди часами не отходили от телевизора и во время трансляции общественно-политических передач. Вновь стали популярны публичные диспуты и лекции. Все это обозначало преодоление апатии и застоя. Выходят фильмы «Покаяние» Т. Абуладзе, «Асса» С. Соловьева, «Интердевочка» В. Пичула. Одновременно телевидение стало проводником новых непривычных для официальной советской пропаганды ценностей. Первым шоком была реклама. В лексику конца 80-х - начала 90-х годов кроме слов «перестройка» и «гласность», горбачевских выражений «начать» (с ударением на первых слог), «давайте определимся» вошли и слова одной из первых реклам шампуня – «в одном флаконе» [41, с. 71].

В повседневность начали входить и телепередачи различного толка, это были не только политические и культурные, но и те которые новы и необычны для того времени. Началась мода на экстрасенсов. Появляются объявления в газетах, брачные объявления. На Чумака и Кашперовского собирались семьями перед телевизором [41, с. 71].

Так же совершенно новым типом передачи стали телемосты с Америкой. Подобного прежде не было никогда. Люди, как бы, могли обсуждать в прямом эфире вопросы совершенно разного толка. Стало формироваться новое отношение к странам запада вообще, в частности к Америке.

Вместе со страной перестраивалась и советская эстрадная музыка. На смену официозу пришли представители русского диско – «Ласковый май», «Мираж», «Сталкер» и др. Как свидетельствует респондент «Музыка перестройки – это Машина времени, Белоусов, Шевчук, группы Руки Вверх, Ласковый май, Мираж. Комбинация. Песни некоторых легко становились хитами. Под эти хиты танцевали на дискотеках и пели в караоке. Легкая, незамысловатая музыка с простыми текстами была востребована в эпоху хаоса, как никакая другая. В то же время активно набирал обороты шансон». Можно увидеть причину распространенности этих групп – в легкости восприятия. Простые тексты и музыка отвлекали от повседневных проблем и глобальных изменений.

Так же свободу получила и Русская православная церковь. В 1988 г. празднуется тысячелетие крещение Руси, которое дает большой подъем духовности в народе. В 1990 г. был принят закон «О свободе совести и религиозных организациях». Стремительно росло число желающих принять крещение. «Начинают массово креститься, даже военное и послевоенное поколение, начинают восстанавливаться церкви» [34, с. 58].

Можно сделать вывод о том, что перестройка принесла в культуру много нового и открыла то, что предали забвению. На свет вышли те произведения, которые раньше не были доступны. Общество приветствовало все новое и неизведанное. Происходящие в культуре в 90-е гг. изменения явились следствием отказа от государственного регулирования этой сферы общественной жизни. Положительными моментами этого процесса стал отказ от государственной идеологии, цензуры, обретение подлинной свободы творчества. Но одновременно резко сократилось государственное финансирование образования, науки, учреждений культуры, частично – театров, музыкальных коллективов, библиотек. Фактически лишились государственной поддержки литература, изобразительное искусство, кино.

Так же действовал так называемый «остаточный принцип» финансирования, когда действовала программа «Сохранения и развития культуры и искусства». В ней главное внимание уделялось спасению важнейших объектов национальной культуры. Десятилетия действия «остаточного принципа» привели к глубокому кризису культуры, осложненному стремительным развитием рыночных отношений в 90-е годы. Дома культуры, библиотеки, театры, кинотеатры стали вынуждены искать небюджетные источники финансирования, заниматься поиском спонсоров, сдавать свои помещения в аренду коммерческим организациям. Тем самым были созданы экономические предпосылки для разрушения инфраструктуры сферы культуры и постепенного превращения традиционных учреждений в особый вид коммерческих предприятий, ориентированных не на решение собственно культурных задач, а на получение прибыли [34, с. 59].

Тем не менее, культура и просачивающиеся в нее гласные тенденции сформировали новый тип человека. Человека, который может и должен жить в мире конкуренции, иметь на все свое мнение, быть активным участником жизни своей страны. Мнения в оценке «перестройки » еще очень долго будут противоречивыми, ибо слишком сильно она потрясла спящую спокойную страну, нуждавшуюся в этой встряске или хотя бы переосмыслении «самой себя».