2. Влияние рыночной экономики на рвюршрование высшей. Школы

Изменение социального строя в РФ, происшедшее за истекшие 6 лет, вряд ли можно признать индикатором государственных интере­сов, которые должны определять приоритетные задачи высшей школы.

С одной стороны, неясно, до какой степени государство заинте­ресовано влиять на структуру национального сообщества специалистов высшей квалификации, в котором возня экспертами признавался явный избыток специалистов инженерно-технического профиля и столь же явный недостаток гуманитариев.

С другой стороны, очевидно, что простым сокращением подготов­ки инженеров дало решить невозможно, поскольку именно в инженерно- -конструкторских кадрах, сосредоточенных по преимуществу в ВПК, в года социализма шло наиболее интенсивное накопление интеллектуаль­ного и творческого потенциала. Теперешние же условия не вселяют особых надежд на то, что частная инициатива в ближайшем будет под­держивать систему воспроизводства этих специалистов.

Образцом демократизма государственная политика в области об­разования в дореволюционной России не была никогда. До революции государство принимало на себя заботу лишь о мужском среднем и выс­шем образовании, образовании военном и духовном, тогда как началь­ное народное, женское и начальное профессиональное поручалось все­цело попечению общества.

Главное завоевание социализма в организации высшего образова­ния не досталось новой России, не отягощенными болезненными проблемами. Начиная с 1971 года относительная доля студентов в населе­нии страны неуклонно снижалась, причем такими темпами, что впору было прибегнуть к экстренным мерам.

С конца 70-х годов появилась тенденция к старению преподава­тельского состава высшей школы, уже к 1982 году по сравнению о 1976-м доля специалистов моложе 30 лет сократилась на 6,7 %. У молодых не было гарантий продвижения по службе в зависимости от квалификации.

Действительно, некоторые слои советского общества явно поутратили интерес к высшему образованию, уменьшился приток молодежи в вузы - из этих рядов - соответственно появилась возможность гово­рить о появлении сословного барьера на пути к высшему образованию в условиях развитого социализма. И дело было не в существовании прямых запретов и ограничений на получение высшего образования вы­ходцам из "эксплуататорских классов", а также "врагам народа" и их потомкам. Новый барьер - в образе слесаря, зарабатывающего больше инженера,- был реальностью тогдашней социалистической действитель­ности.

Теперь другие времена.

Согласно принятой в 1993 году и ныне действующей конституции РФ говорится: «Гарантируется общедоступность ибесплатность дошкольного, основного общего и среднего профессионального образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях и на предприятиях». Стало быть, государство предоставляет на попечение общества образование подростков в возрасте 16-17 лет, так как по­лучение ими полного среднего образования делает демократическое положение о праве каждого на бесплатное высшее образование чистым лицемерием,

В развитых странах понимают, что студента содержать и легче и полезнее, чем безработного юнца-недоучку. Последний в любом случав вынужден искать себе на прожитие, но в отличие от студен­та, с высокой долей вероятности сведет свои надежда с преступным миром.

В итоге, снижается потенциал либеральной восходящей социаль­ной мобильности, определяемой способностью и образованностью лю­дей, Формируются замкнутые социальные элиты, группа, каста (в 1995 году 60 % студентов были выходцами из состоятельных и бога­тых семей, составляющих 23 % населения страны).

Высшая школа стала институтом воспроизводства социального не­равенства (но не институтом предоставления равных социальных воз­можностей ).