7.5.2. Этнос и государство

Конституирование этноса в принципе такое же, как и конституиро-вание других социальных общностей. Оно прежде всего предполагает социальный институт объединения. Таким объединением выступает го­сударство, которое, при всех возможных исключениях, все же в своей основе имеет этническое членение, поскольку так или иначе связано с территориальной определенностью.

Государство конституируется вокруг лидера, функции которого в процессе перехода от варварства к цивилизации и формированию на­родности меняются. На смену личной власти вождя племени приходит публичная власть государства, безличная власть закона, олицетворя­емая монархом¹¹². Государство немыслимо вне идеологии, которая в новоевропейской цивилизации предстает в форме национальных идей (термин «нация» мы специально введем несколько позже). Националь­ная идея представляет собой интеллектуальный, идеологический ответ нации на вызов. Поэтому особенно определенно национальная идея вы­ражается во время войны¹¹³.

Место национальной идеи в различных новоевропейских обществах различно. В эпоху Французской революции нация противостоит абсо­лютной монархии, которая в некотором роде есть отдаленное воспоми­нание о Римской империи. В эпоху реакции на Французскую револю­цию идея нации сакрализуется: «Нацию воспитывает Бог. Он поручает

114

нации историческую миссию, и та выполняет ее или не выполняет» . Романтическая концепция национальной идеи в противоположность этатистской просветительской концепции, оформившейся в условиях Французской революции, подчеркивает иррациональное, мистическое начало в народном духе, коренящемся в «крови и почве»¹¹⁵.

7.5.3. Развитие этносов

Подобно тому как в рамках мировой цивилизации развиваются дру­гие социальные общности, развиваются и этносы. Дискурс об этносе, который сложился в основном в рамках позитивизма в последней тре­ти XIX в., усматривает в развитии этноса три стадии: 1) род, племя; 2) народность; 3) нация.

В архаическом обществе синкретический социум — род — соединя­ет в себе и функции производства материальных и духовных благ, и функции воспроизводства человека, и функции присвоения внутрен­ней и внешней природы. Племя — несколько родов, объединяющихся

266

для совместного владения внешней и внутренней природой. В просве­тительских схемах развития цивилизации племя характеризует эпоху «варварства», т.е. достаточно длительный процесс становления циви­лизованного общества. Европейцы в XV-XVIII вв. застали в Северной Америке как раз этот период становления этноса.

Народность, народ представляет собой этнос в цивилизованном обществе традиционного типа. Здесь на первое место выходят не кров­нородственные, а территориальные отношения, т. е. присвоение внеш­ней природы становится в известном смысле важнее присвоения внут­ренней природы. Если племя и род организуются на тотемической (ши­ре —- мифологической) основе, то народ организуется уже на религиоз­ной основе, конституирующей его государственное объединение. Рели­гия предстает для народа как концентрированное выражение культу­ры. Народ консолидируется на религиозной почве культурой, которая может иметь весьма различные (не определяемые внешней или внут­ренней природой) особенности¹¹⁶.

Нация в узком значении¹¹⁷ представляет собой этнос в формах новоевропейской цивилизации. Нация в этом смысле европоцентрична по сути, она базируется на новоевропейских буржуазных отношениях.

Особую роль в формировании новоевропейской нации играет уже не религиозная, а правовая основа. Скажем, французская нация (в некотором роде образец новоевропейской нации) сформировалась в результате реализации просвещенческого политического проекта: фор­мирование сообщества основывалось не на кровном родстве, не на общ­ности происхождения, не на конфессиональном единстве, а на идее гражданственности. Государство приобретает в этом случае форму республики. Это, по идее, инструмент народа, средство создания на­ции и ее консолидации перед внутренними и внешними опасностями. Э. Ренан говорил, что нация —это ежедневный плебисцит, доброволь­ное политическое объединение, результат бесконечно возобновляемого общественного договора. Нация возникает здесь как сообщество сво­бодных и равных граждан. Чтобы войти в нацию, нужно быть дей­ствующим лицом в драме освободительного процесса, который в пер­спективе приводит к всеобщему согласию, преодолению особенностей и различий как источников конфликтов, признанию своего рода меж­дународного братства¹¹⁸. Французская революция освобождает людей от традиционных корней и обязательств, воссоздавая их как абстракт­ных носителей прав: нет больше Бретани и Оверни, еврея, араба или поляка, нет классовых, этнических, языковых различий. Есть фран­цузский гражданин с равными правами, ответственностью и досто­инством. Как гражданское устройство, во благо которого действует подлинный гражданин-патриот, республика призвана защитить себя от шовинистического национализма, базирующегося на призраке об-

267

щего происхождения и войн, навязанных извне. Республика создает идеал «вечного мира» между народами.

Нация, понимаемая таким образом, не определяется прошлым культурой или традицией. Сила нации — не в ценности ее языка и не в расовой чистоте, а в эффективности политических учреждений; сила нации — в особенностях иммигрантов, которые привносят свои краски в национальный букет. Ассимиляция должна происходить без потери индивидуальности. Гражданство не мешает осуществлению свободы

«119

совести, сохранению этнических традиции .

Нация создается как общность, которой в принципе безразличны культурное происхождение и принадлежность¹²⁰. Поэтому в форми­ровании нации играет особую роль школа. Она не состоит на служ­бе ни у семьи, ни у работодателей. Ее единственная функция —фор­мировать дух на самом высоком уровне свободы, не склоняясь ни к классовым интересам, ни к конфессиональным верованиям. В школе каждый учится быть, например, французом, познавая классических мастеров культуры, великих писателей. Акцент в школьном образова­нии в связи с этим должен быть сделан на абстрактном теоретическом знании и на компетенции, а не на этническом своеобразии и не на лич­ном опыте, подразумевающем неоднородность, разнообразие и т. д. В формировании национальной идеи важную роль начинает играть ис­ториография, выстраивающая национальный миф в научной форме. Поэтому национальная история оказывается важнейшим предметом школьного образования¹²¹.

Строго говоря, о нациях можно рассуждать только в современ­ной Западной Европе (французы, немцы, англичане, датчане, шведы и т. п.), и то с многочисленными оговорками. Особую статью составляют, конечно, североамериканцы, нации Латинской Америки, австралийцы, новозеландцы и т. д. В какой мере нациями в строгом смысле слова выступают этнические общности, еще не вошедшие в полной мере в новоевропейскую цивилизацию, например индийцы, китайцы, русские и т.д., остается большим вопросом. Весьма условно можно говорить также о нациях в современной Африке¹²².