3. Спор «криптиков» с «кенотиками» об отношении божественной славы к человеческой природе Христа.

Это вопрос Кеносиса - снисхождение Бога к ми­ру,

Под К. разумеется уничиженное снисхождение Бога Слова к людям, когда Он благоволил вместо образа Бога принять на Себя образ раба и вместо божественной жизни жить жизнью богочеловеческой.

Как предмет исследования, К. раскрыт не столько в римско-католическом, сколько в проте стантском богословии. Глубоко был поставлен этот вопрос в возникшем вскоре после Лютера споре «криптиков» и «кенотиков», решаемый здесь под формой вопроса об отношении божест венной славы к человеческой природе Христа. По мнению криптиков, человеческая природа Хри ста уже в самом рождении своем обладала пол нотой божественной славы или божественного величия, но обладала, однако, скрыто (сокровен­но), невидимо для глаз человеческих. Вот в этом-то скрытом (κρυπτος) обладании со стороны человеческой природы полнотой божественной славы собственно и заключался К. Так как обладание полнотой божественной славы совпадает с самим рождением человеческой природы Христа, то отсюда по существу нет различия между уничиженным и прославленным со стоянием Иисуса Христа, - различие заключается только в том, что если в состоянии уничижения человеческая природа обладала полнотой славы божественной скрыто, невидимо, то в состоянии прославления это обладание обнаружилось открыто, видимо. Криптики встретили себе отпор в лице кенотиков, возражавших, что человеческая природа как конечная не в состоянии обладать всецело божественной природой как бесконечной, что человеческая природа была только органом действий Божества, что слава божественная, будучи свойственна Логосу, чужда была человеческой природе, что воплощение состояло в восприятии человека Логосом, а не в восприятии Логоса человеком, что К. состоял в неупотреблении божественной славы, что, наконец, состояние уничижения не то же, что состояние прославления. Девиз криптиков, таким об­разом, состоял в сокрытии божественного величия, уничижение по сокрытию божественной славы.

Для православного богословия истинная кенотическая христология (в духе св. Кирилла Алек сандрийского) имеет то преимущественное значение, что при наличии ее лучше определяется связь между Ветхим и Новым Заветами. Существенной идеей священных книг до Христа была мысль о несоответствии земной участи людей с их нравственным состоянием. В Новом Завете в уничиженном образе воплотившегося Сына Божия указанная идея находит свое разрешение в том смысле, что, хотя такое несоответствие земной участи людей их нравственному состоянию существовало (и существует), тем не менее, оно невидимо для людей, но видимо для Бога вело (и ведет) праведников через страдание к прославлению - подобно Самому Иисусу Христу (Филип. 2:9-11), Который через уничижение получил превознесение.

Новозаветные писатели, собственно, удостоверяют для боговоплощения самый факт, не вдаваясь в рациональные его разъяснения, почему не только теория, но даже и термин κενωσις не библейского, а позднейшего происхождения. Что же касается существа разных воззрений по этому предмету, то «криптики» лишь констатируют (сокровенное) пребывание Божества в человечестве по воплощении и не дают ни малейшего рационального раскрытия известного халкидонского определения. «Кенотики», пытаясь проникнуть в самую тайну этого акта, исходят из идеи премирно-предвечного предсуществования Логоса как Сына Божия и в этом отношении имеют величайшую заслугу в ограждении этого важнейшего догмата всего Нового Завета. Православное сознание понимает, что боговоплощение есть действительная тайна, для которой может быть вполне доказываемо рационально только ее необходимость по существу и ходу божественного домостроительства.