Билет 21

1.Христология разделения: Логос-Антропос. Антиохийская христология.

Две стороны природы Спасителя, которые аргументируются Святым Писанием, и излагаются в оросе Никейского символа веры, привели к серьёзным дискуссиям в богословской среде, чётко определив два лагеря противодействующего богомыслия. Антиохийское богословие стало на позиции чёткого и основательного определения двух природ во Христе: Божественной и человеческой, что получило название: «СХЕМА ЛОГОС-АНТРОПОС». Второе (александрийское богословие) – повело свои размышления в сторону сливания двух природ: «СХЕМА ЛОГОС САРКС (ПЛОТЬ)».

Антиохийская Христология.

Диодор Тарсийский.

Одним из первых учителей антиохийской школы, которая развивала учение «Логос-Антропос» был Диодор Тарсийский. Диодор выступал против утверждения, что Бог-Слово родился дважды: один раз «прежде всех век», а второй раз как человек, от Марии Девы. Диодор предпочитал говорить, что, согласно Своей природе Христос рожден от Отца до начала времен как Бог, тогда как Тот, Кто родился от Марии, сделался Его храмом, Его обителью. Такого рода понимание логично и может быть подкреплено образами из Писания. Например, в 9-ой главе книги Притчей «Премудрость» выстроила себе храм на семи столбах; антиохийская экзегетическая школа понимала Премудрость как Логос, а храм – как человечество Иисуса Христа. Диодор говорил о Сыне Божьем и об Иисусе, сыне Марии (Который есть лишь храм, обитель Слова), как «о двух сынах».

Феодор Мапсуэтский.

Феодор Мопсуэтский, ученик Диодора, строго разделял природы в Спасителе. Он рассматривал Иисуса Христа во время Его земной жизни как простого человека, как Сына Божьего по благодати. Феодор учил о двух сынах Божьих: один Сын единосущен с Богом Отцом, другой – рождённый от Девы Марии, постепенно через борьбу и искушения шёл вперёд по пути нравственного совершенствования, пока, наконец, через воскресение не сделался совершенно непорочным и не удостоился соединения с истинным Сыном Божьим. Таким образом, Феодор Мопсуэтский учил о двух лицах в Иисусе Христе. Он решительно отвергал ипостасное соединение в Нём Божества и человечества, потому что не мог мыслить Божества и человечества совершенными, без самостоятельных ипостасей. Иисус, сын Пресвятой Девы Марии, и Бог Слово были для него двумя отдельными, нравственно соединёнными друг с другом лицами. Протоиерей Георгий Флоровский называл учение Феодора «антропологическим максимализмом», потому что здесь прослеживалась опасность видеть в человеческой природе Христа пассивный сосуд Божества, теряя из вида того, что Спаситель, в первую очередь – Царственная обитель, живое и единственное место полноты присутствия Духа, Который есть Его собственный Дух.

Несторианство.

Наиболее ярким представителем антиохийской школы является Несторий (+451), который, став в 428 г. патриархом Константинополя, заявил, что отказывается именовать Деву Марию – Богородицей, потому что Тот, Кто родился от Нее, - это не Бог, а простой человек. Тем самым Несторий разделил живое единство Христа и стал утверждать, что оно двоится, с одной стороны, это Предвечный Сын Божий и Логос, а с другой стороны, - рождённый Марией человек Иисус. Таким образом, сочетание Божественной и человеческой природ во Христе покоится на отношении человека Иисуса к Логосу. Соответственно, существует лишь моральное единство, возникающее потому, что Иисус из Назарета сохранил себя в полном послушании Отцу и тем самым заслужил единения с Богом. В связи с этим, учение Нестория иногда называют «христологией полнейшего послушания». Если сказать кратко, то Несторий учит не только о двух природах, Божественной и человеческой, но и о двух лицах во Христе.

Лишь имя «Христос», рассуждал Несторий, обозначает обе природы и лишь к нему можно применять и человеческие, и Божественные действия и признаки. Но к имени Бог дозволительно только относить действия Божественные. К Христу, как человеку, – только предикаты человеческие. Нельзя сказать: «Предвечный младенец», «Бог питался млеком».

Таким образом, Антиохийское богословие имеет тенденцию по отдельности анализировать то, что в жизни Христа считается принадлежащим или Его Божественной природе, или Его человечеству. Были составлены списки подобных различных по принадлежности действий: так, чудеса, Преображение – это от Божества, а чувство голода, жажда или усталость – от человеческой природы. Указанные распределения подвергаются опасности превратиться в нечто искусственное, поскольку они, как кажется, разрывают жизненное единство Иисуса Христа. С другой стороны, их можно найти уже в новозаветной христологии, где проводится разграничение, например, между образом Бога и образом раба (Флп.2) или между славой и бесславием (Ин.17). Сделав выводы, Несторий констатирует: «Обе природы присущи «Христу» и не присущи «Богу-Слову». Тот субъект, который страдал, был вознесен на крест и затем воскрес, – это Христос. Поэтому Несторий предлагает именовать Деву Марию Христородицей, а не Богородицей, поскольку в последнем случае недалеко до недоразумения, что Мария родила Бога и что Бог (Сын) начал Свое бытие только с рождения Его Марией».