О испанских добровольцах

  

   Испанские националисты считали местных коммунистов и социалистов агентами Коминтерна и СССР, а советская военная помощь республиканцам разожгла в националистах жгучую ненависть к Советскому Союзу. Поэтому даже после своей победы в апреле 1939 г. националисты считали Советский Союз своим главным внешним врагом.

   Нападение Германии на Советский Союз 22 июня 1941 г. взбудоражило всю Испанию. Правительство Франко предложило Гитлеру отправить на советско-германский фронт контингент добровольцев. Нацисты пропагандировали общеевропейский поход против коммунизма, и потому предложение Франко было для них как нельзя кстати.

   При этом испанское правительство сделало громкое заявление, назвав отправку добровольцев "жестом солидарности", которое "делается независимо от вопроса о полном и окончательном вступлении Испании в войну на стороне "ОСИ", которое последует в соответствующее время".

   Через несколько дней после немецкого вторжения в СССР по всей Испании были открыты пункты записи добровольцев, желавших участвовать в уничтожении коммунизма. Количество добровольцев в 40 раз превысило ожидаемое, и поэтому вербовочные пункты прекратили свою деятельность уже 2 июля 1941 г. К этому времени ими было зарегистрировано свыше 18 000 добровольцев. Дивизия испанских добровольцев - так правительство Франко окрестило создаваемое соединение. Командиром дивизии был назначен один из ближайших сподвижников Франко генерал-лейтенант Аугустин Мунос-Грандес. В составе дивизии было организовано 4 пехотных полка, которые получили названия по фамилиям своих командиров - полковников Родриго, Эспарза, Пименталь и Виерна (корни этой традиции уходят еще в XVI в., когда начиналось формирование регулярных полков испанской армии). Также бьл создан артиллерийский полк и различные специальные подразделения (инженерное, противотанковое и т. д.). Взвод военной полиции дивизии был сформирован из чинов Гражданской гвардии Мадрида. То есть по своей структуре дивизия соответствовала дивизиям регулярной испанской армии. Большую часть дивизии составили ветераны Гражданской войны, и лишь в полку Родриго преобладали студенты из молодежной организации СЭУ - "Синдикато Эспаньол Университарио", вступившие в полк во главе со своим лидером Хосе Мануэлем Гайтарте Основная масса испанских добровольцев была членами движения ХОНС и потому отправилась на место сбора в своих форменных синих рубашках.

   14 июля 1941 г. генерал Мунос-Грандес и штаб дивизии вылетели в Берлин. Вслед за ними поездом отправилась и вся дивизия. К 20 июля все испанские добровольцы были собраны в учебном лагере Графенвер в Баварии. Через пять дней дивизия получила номер и по немецкой номенклатуре стала называться 250-й пехотной дивизией. Состав дивизии был также изменен, дабы приблизить его к тому, который полагался в соответствии с немецкими штатами. Четыре пехотных полка дивизии были переформированы в три (по три батальона каждый). Пехотные полки дивизии получили следующие номера - 262-й, 263-й и 269-й. Артиллерийский полк был разделен на четыре дивизиона - три легких и один тяжелый (по три батареи каждый), что также соответствовало немецким стандартам. Легкие дивизионы вооружались 105 - мм. гаубицами, а тяжелые 150 - мм. В составе противотанкового дивизиона, запасного и разведывательного батальонов было сформировано по три роты. Противотанковый дивизион получил 36 37-мм противотанковых пушек. Общая численность дивизии с учетом рот связи, военной полиции, медиков и ветеринаров составила 18693 человек. Из этого числа офицеров было 641 человек, унтер-офицеров 2272 человека и 15780 нижних чинов. Кстати, приказ Центрального Армейского штаба от 28 июня определял, что не менее 50% офицеров и унтер - офицеров дивизии, должны были быть кадровыми военными. В действительности цифра была выше, начиная от лейтенанта все офицеры были кадровыми. Дальновидный Каудильо желал, чтобы полученный боевой опыт не ушел в землю после роспуска дивизии, а распространился в войсках. Количество автотранспорта в дивизии было недостаточным, но немцы легко вышли из положения, передав в испанскую дивизию 5610 лошадей, захваченных в Югославии. 31 июля 1941 г. части дивизии присягнули на верность Гитлеру. Текст присяги был несколько изменен, добровольцы клялись в верности только "в борьбе против коммунизма". В августе испанцы приступ или к изучению немецких уставов и тактики. Большая часть испанских добровольцев, повторюсь, участвовала в Гражданской войне, и потому уже к 20 августа обучение дивизии было завершено, хотя в его процессе и возникли серьезные языковые проблемы. Дивизия получила немецкое обмундирование, но личный состав носил под мундирами синие рубашки фалангистов. За это дивизия вошла в историю под именем "синяя (или голубая) дивизия"

   20 августа 1941 г. в Байройте части дивизии погрузились в железнодорожные составы и отправились в Сувалки (город на территории оккупированной Польши). Из Сувалок 29 августа дивизия походным порядком отправилась в СССР. Пройдя Литву, испанцы вступили в Белоруссию и достигли Витебска после 40-дневного марша. С какой целью было предпринято это путешествие неясно. Возможно Гитлер таким образом "отыгрался" на испанцах за то, что Франко официально так и не вступил в войну. Во всяком случае у немцев тогда еще не было серьезных проблем на железнодорожных коммуникациях и дивизия вполне могла быть доставлена по железной дороге.

   Из Витебска командование группы армий "Центр" планировало отправить дивизию под Смоленск, но оперативная обстановка под Ленинградом потребовала переброски всех свободных сил в группу армий "Север". В начале октября 250-я пехотная дивизия отбыла в район севернее Новгорода (уже по железной дороге). Прибыв в группу армий "Север", дивизия вошла в состав ХХХУIII армейского корпуса 16-й армии. Части дивизии заняли участок фронта, тянувшийся от западного берега р. Волхов до западного берега оз. Ильмень, протяженностью около 50 км. Здесь они сменили 18-ю и часть 126-й немецких дивизий. Едва успев занять свои позиции, испанцы были атакованы советской пехотой, но сумели удержаться на занятых рубежах. В последующие дни испанцы продолжали удерживать занятые рубежи. В 20-х числах октября части дивизии участвовали в боях за Руссу и Ситно. Затем испанцы участвовали в кровопролитных боях на р. Тигоде. Батальоны 269-го пехотного полка перешли на восточный берег Волхова и вступили в бои за Посад, Отенский монастырь и местечко Шевелево. К 25 октября испанцы заняли все указанные пункты.

   В ноябре ударили сильные морозы, температура упала до -40 градусов. Морозы нанесли большой урон испанской дивизии, но не сломили духа добровольцев. Сидя в обледенелых траншеях, испанцы отражали атаку за атакой у Отенского монастыря, Посада и Поселка. 13 ноября советские войска полностью окружили l-й батальон 269-го полка в Посаде и начали шквальный артобстрел этого населенного пункта. 4 декабря 1941 г. советские войска нанесли удар по всему участку фронта, обороняемому 250-й дивизией. Немцы и испанцы пытались деблокировать окруженных защитников Посада. В ходе одной из контратак, 7 декабря 1941 г., один из советских батальонов был отброшен от Посада, и окруженные испанцы получили возможность вырваться из окружения. Оставив Посад и Отенский монастырь, дивизия отошла на Шевелево. Части испанской дивизии несли значительные потери. К примеру, только за два месяца боев 2-й батальон 269-го полка потерял 580 человек: 120 убитыми, 440 ранеными и 20 пропавшими без вести. 1-й батальон к 14 ноября насчитывал всего 180 боеспособных солдат. Для поддержания боеспособности дивизии на фронт был брошен даже запасной батальон.

   В ночь на католическое Рождество части Красной Армии начали очередной штурм позиций испанской дивизии. Наиболее сильный натиск испанцам пришлось отражать у поселков Ударник и Горка. Испанская дивизия опять смогла удержаться на занимаемых позициях. Испанцы уступили лишь Шевелево. На следующий день, воспользовавшись затишьем, части дивизии приступили к возведению "промежуточной" позиции между советскими и немецкими позициями. 27 декабря, правильно оценив положение, советское командование послало свои войска на штурм "промежуточной" позиции и поселка Ударник. Поселок удалось удержать, и испанское командование послало 3 роты на выручку защитников "промежуточной" позиции. Но было уже поздно - все защитники позиции погибли.

   В конце декабря 1941 г. в составе дивизии была организована лыжная рота из добровольцев разных частей. 8 января 1942 г. лыжная рота по просьбе немецкого командования перешла по льду оз. Ильмень и отправилась на помощь отрезанным от основных сил остаткам немецкой 290 - й пехотной дивизии. Из 206 лыжников пострадали от обморожения и выбыли из строя 178 человек. Остатки роты приняли участие в деблокированнии немецкого гарнизона, но к концу операции в строю осталось всего лишь 12 испанцев. Испанская армия постоянно заменяла выбывших солдат новыми добровольцами.

   С середины января 1942 r. испанские добровольцы участвовали в отражении наступления 2-й ударной армии на Волховском участке фронта. Советские войска под командованием генерала А.А. Власова попытались своим контрнаступлением снять блокаду с Ленинграда. К весне советское наступление провалилось, и на этом участке фронта образовался т. н. Волховский котел. Испанцы участвовали во всех крупных операциях по уничтожению образовавшегося котла. Потери дивизии неуклонно росли и к середине апреля 1943 г. составили 8000 человек. С мая 1942 r. части дивизии вели бои с разрозненными отрядами красноармейцев, а в конце июня участвовали в тяжелых боях за Малое и Большое Замошье. Затем части дивизии отбыли в Колпино, чтобы сменить части 121-й пехотной дивизии. По прибытии в Колпино дивизия была включена в состав XXIV армейского корпуса. В конце августа 1942 r. ее перевели в Пушкин и затем выдвинули на фронт. Немецкое командование выделило для испанцев 29-километровый участок фронта, тянувшийся от Пушкина до Красного Бора. С этого момента части дивизии участвовали только в оборонительных позиционных боях. 13 декабря 1942 г. генерала Муноса-Грандеса на посту командира дивизии сменил другой известный испанский генерал Эмилио Эстебан Инфантес.

   С середины января 1943 г. Красная Армия начала свое очередное контрнаступление. Испанцы обороняли свой участок фронта, а один из батальонов 269-го полка был взят в качестве ударной группы для применения в боях за Поселок N 6 (в районе Мги). 10 февраля 1943 г. после интенсивной артиллерийской подготовки советские войска обрушились на Красный Бор. Командир испанской дивизии ввел в бой все свои резервы и даже запасной батальон, но это не спасло ситуации - Красный Бор был оставлен. В результате боев советские войска продвинулись на 3 км. Испанцы также оборонялись на западном берегу р. Ижоры у местечка Подолово. На этом рубеже испанцы с успехом отбили все атаки Красной Армии. Февральское наступление советских войск дорого обошлось испанцам. В боях за Красный Бор и его окрестности дивизия потеряла почти 75% своего состава. Так, перед началом советского наступления в дивизии числилось 5608 человек, а в ходе боев испанская дивизия потеряла 3645 человек. Месяц спустя части дивизии участвовали в боях за Петрулово, а потом в долгой позиционной войне. Каждый полк дивизии сформировал свою штурмовую группу для атак противника. Чередуясь, эти группы участвовали в рейдах на окопы противника. Летом 1943 г. испанцы приступили к возведению 2-й и 3-й линий траншей на занимаемых позициях у Пушкина. Вместе с остальными частями своего корпуса части 250-й пехотной дивизии участвовали в отражении советских атак.

   Изменения во внешней политике правительства Франко сделали невозможным дальнейшее пребывание испанской дивизии на советско-германском фронте. Представители США и Великобритании в Испании уси-лили нажим на Франко и потребовали немедленного отзыва испанской дивизии. Последний бой частей 250-й дивизии состоялся 4 октября 1943 г. В этот день Красная Армии атаковала позиции 269-го полка на востоке от Пушкина, однако советские войска так и не достигли видимого успеха. За время пребывания на фронте потери испанской дивизии составили 12 726 человек, из них убитыми 3934 (в их числе 153 офицера), 8466 ранеными и 326 пленными и пропавшими без вести.

   В середине октября 1943 г. части дивизии были выведены в Волосово, а затем погружены в вагоны и отправлены в Германию. В Хофе испанцы переодевались в испанскую форму и затем партиями отбывали в Испанию. В Германии выяснилось, что почти 50% диви-зии не хотят возвращаться в Испанию и покидать своих немецких товарищей по оружию. Сам Франко прекрасно понимал, что отзыв испанской дивизии охладит испано-германские отношения,' и, чтобы сгладить это, разрешил вместо дивизии организовать ис-панский добровольческий легион, более известный как "Синий легион".

   Действия испанских добровольцев были высоко оценены их немецкими товарищами. Оба дивизионных командира были награждены немецким командованием Рыцарскими крестами за умелое руководство испанскими добровольцами.

   На Волховском фронте в каком - то смысле продолжилась гражданская война испанцев. В тылу "Синей дивизии" действовали диверсионные группы РККА, в состав которых входило много испанцев - ветеранов 14-го партизанского корпуса Республиканцев. Об этом писал в своих мемуарах писал полковник И.Г. Старинов, чьими усилиями испанцы и влились в ряды Красной Армии.

   Приходилось видеть в интернете утверждения, что несколько бронемашин испанского производства (ААС - 1937) в конце 1941 г. были отправлены в поддержку испанской "синей дивизии". Уцелевшие бронеавтомобили этого типа, что оставались у испанских республиканцев (около 30 единиц) после разгрома в феврале 1939 г. Каталонского фронта отступили на территорию Франции, где были интернированы, собраны в одном месте и временно законсервированы. С началом войны они вошли в состав 8-го кирасирского полка французской армии. 18-19 июня 1940 года два взвода бронеавтомобилей (в их числе 7 ААС-1937) прикрывали последний оставшийся мост через Луару, пропуская по нему отступающие французские войска и беженцев. 20 июня, когда к мосту вышли немцы, он был заминирован и взорван, при этом броневики вели бой с солдатами вермахта, пытавшимися форсировать реку на надувных лодках. С 21 по 26 июня бронеавтомобили прикрывали отступление арьергарда 3-й дивизии, двигаясь на еще незахваченный юг Франции.

   По окончании французской кампании все бронеавтомобили достались немцам и получили стандартное обозначение Sd.Kfz.612. В результате оптимизации к условиям и требованиям вермахта номенклатура данных бронемашин несколько расширилась. Так в войсках использовались модификации как с 37-мм и 45-мм пушками и чисто пулемётные варианты, так и командирский вариант без башни с одним пулемётом, спарка зенитных МГ-34 (Zvillingssockel 36) вместо башни и даже железнодорожный БА. Машины, как водится, дооснащались германскими домкратами, шанцевым инструментом, фарами Нотек, запасным колесом и держателями для канистр, возможно и средствами связи. Броневики имелись, как минимум, в 267-ой пехотной дивизии, а также в 612-ой роте пропаганды (Propaganda Kompanie 612 Eichhornchen). AAC-1937 задействовались на тыловых коммуникациях, выполняли охранные функции, участвовали в антипартизанских акциях; известно об участии AAC-1937 в боях под Москвой зимой 1941-42 гг., некоторые экземпляры носили персональные названия (Тигр, Ягуар,Леопард, Пантера, Гепард, возможно и др.). Кроме голословных утверждений автору не удалось найти каких - либо свидетельств в пользу того, что эти бронеавтомобили действительно поддерживали действия испанских добровольцев. Да и посудите сами: неужели немцы стали бы "выдергивать" броневики из своих частей по всему фронту только для того, чтобы испанцев поддержала их "отечественная" техника?