§ 2. Формирование теории сентиментализма в Англии

Во второй половине XVIII века возникает движение сентимента­лизма, означавшее новый этап в развитии просветительской мысли. Это движение в основе своей также было буржуазно-демократиче­ским и антифеодальным, как и просветительское. Более того, можно говорить о том, что сентиментализм представлял собой наиболее левое демократическое течение в просветительстве, отражавшее максимальное обострение общественных противоречий в период, предшествовавший первой буржуазной революции во Франции. Правда, и в самом сентиментализме были отдельные проявления буржуазно-умеренных взглядов на общественную жизнь, что осо­бенно сказывалось в Англии, но как правило сентиментализм от­личался именно дальнейшим углублением демократизма в просве­тительской идеологии.

Свое общефилософское обоснование литературная и драматиче­ская теория сентиментализма получила первоначально в Англии. Зачатки этой теории были уже у шотландского философа Ф. Хатчесона, который в своем «Исследовании о происхождении наших идей о красоте и добродетели» (1725)⁴ трансформирует классицистское по­нятие хорошего вкуса, рассматривая его как проявление внутрен­него чувства. Еще дальше пошел известный философ Давид Юм, который в трактате о «Норме вкуса» (1757)⁵ становится на точку зрения, что вкус формируется чувством, и всякое чувство для него является правомерным. Вкус поэтому есть выражение субъектив­ного восприятия и оценки явлений. Для того чтобы избежать крайнего субъективизма, Юм, однако, указывает, что ввиду общ­ности человеческой природы существуют и основания для общности вкуса в оценке произведений искусства.

Эдмунд Берк стремился в своем «Философском исследовании про­исхождения наших идей о возвышенном и прекрасном» (1757)^в при­мирить чувство и суждение как два равноценных и связанных друг с другом фактора, влияющие на оценку художественных произве­дений. Это, в частности, сказалось в его суждении о трагедии. Бед­ствия, происходящие в действительности, вызывают наше сочувствие к пострадавшим. Иное дело — изображение несчастий в произве­дении искусства: «Давно уже замечено, что предметы, которые не­приятно потрясли бы нас в действительности, могут явиться источ­ником высших наслаждений, будучи представлены в виде траге­дии...» ⁷

Двойственность восприятия художественного произведения за­ключается в том, что наслаждение, получаемое при этом, «... не бывает настолько совершенным, чтобы мы не заметили, что оно (изображение.— А. А.) есть подражание... Однако, я думаю, мы очень ошибемся, если припишем сколько-нибудь значительную часть удовольствия от трагедии тому соображению, что трагедия есть обман, а ее представление не содержит ничего действительного. Чем больше приближается она к действительности и заставляет нас забывать о вымысле, тем совершеннее ее воздействие» ⁸. Однако, по мнению Берка, действительное происшествие всегда производит более сильное впечатление, чем его изображение на сцене. Если во время самого блестящего представления трагедии объявить, что на соседней площади собираются казнить высокопоставленного го­сударственного преступника, в мгновение ока театр опустеет ,

Толпа будет испытывать сочувствие казнимому, а симпатия к реальному человеку всегда сильнее удовольствия от художественного произведения.

Вскоре после Берка Александр Джерард в «Опыте о вкусе (1759)⁹ утверждает, что основой вкуса являются чувства, и в первую очередь чувства возвышенного, красоты, гармонии. f

Наиболее полное выражение литературная теория сентимента­лизма получает у Эдуарда Юнга в его «Предположениях об ориги­нальном творчестве» (1759)¹⁰. Юнг отказывается считать «правила» основой хорошего вкуса. Всякое художественное произведение, по его мнению, есть продукт индивидуального творчества, и критерий художественности устанавливается самим творцом. Когда древние создавали свои произведения, они не подражали никому, у них не было заранее данных правил. Художники античности сами выра­батывали творческие принципы, положенные ими в основу своих произведений. Истинное творчество не может основываться на под­ражании каким бы то ни было прекрасным образцам. Каждый ху­дожник сам создает образцы искусства.

В природе существует такое явление, как гений, и он является той силой, которая творит новое в искусстве. Творческое вообра­жение гения является высшим законом в искусстве. Гений вправе создавать произведения, совершенно непохожие на все, что суще­ствовало прежде. Именно способность создавать совершенно но­вое и является признаком гениальности. Это не значит, что в искус­стве может царить полнейший произвол. Гений есть воплощение естественных стремлений человеческой природы, достигших своего

высшего развития.

Произведение искусства возникает в результате духовной дея­тельности художника, а эта последняя подчиняется законам при­роды. Процесс творчества может быть неосознанным, ибо худож­ником руководят его чувства и в особенности воображение. Твор­ческий акт подобен биологическому развитию и росту. Посягать на него, применяя для его оценки рассудочные мерки, значит не понимать природы искусства.

В своих конкретных оценках Юнг отнюдь не выступает как про­тивник древних авторов, в которых он видит тоже гениев, выросших в условиях своего времени и своей страны. Но, с другой стороны, такой художник, как Шекспир, для него является оригинальным гением, и его надо мерить не тем, насколько он похож на древних, сколько тем, насколько он самобытен и выражает иную природу, чем та, которая проявилась в искусстве античности.

Юнг наносит сокрушительнейший удар по одному из кардиналь­ных положений теории классицизма — по принципу подражания древним. Не подражание, а оригинальность является первейшим свидетельством дарования художника.

Взгляды Юнга оказали большое влияние на всю эстетическую мысль второй половины XVIII века. Он первый с наибольшей ясностью и решительностью обосновал необходимость полного раз­рыва с традиционным преклонением перед образцами «хорошего вкуса». Его апология чувства, художественной индивидуальности и его концепция гениальности легли в основу литературной и дра­матической теории сентиментализма.