Соединение обучения с производительным трудом в единой трудовой школе

Рабоче-крестьянское правительство провозгласило принцип единой трудовой школы, которая покоится на соединении обучения с производительным трудом.

Но вопрос этот был мало разработан и свалился на большинство учителей как снег на голову. Каждому учителю предоставлено было проводить в жизнь принцип соединения обучения с производительным трудом в меру своего понимания и умения. Очень мало говорилось о том, что это обучение и труд должны быть органически связаны. В результате в большинстве школ проводилось совсем не то, что требовалось.

Понято было так, что дети должны не только учиться, но и трудиться. Учеба осталась старая, но наряду с ней детей заставляли мести полы, мыть посуду, таскать дрова, разгружать вагоны, быть на побегушках.

Школу сплошь и рядом превращали в какую-то мастерскую, где неумеющие учителя обучали детей строгать, лепить, кроить. Недавно мне один знакомый матрос сказал: «У нас в школе перестали учить читать и писать, а все только горшки лепят...» Мне скажут на это: «Ваш матрос не понимает, как важно соединение обучения с производительным трудом». Нет, он это понимает отлично, но он видит, что нет ни обучения, ни труда.

Заявляют: «Мы не можем проводить в школе трудовое начало, потому что у нас при школе нет настоящих мастерских», – и спрашивают у Народного Комиссариата просвещения колоссальные суммы на оборудование мастерских. В этом требовании устройства при школах мастерских сказывается наследие старого воззрения на школу, как на нечто оторванное от жизни, нечто самодовлеющее.

Школьников отгораживают от жизни и хотят научить детей всему в школе, оторванной от жизни. Из требований устройства при школе огородов, полей, мастерских выглядывает понятие школы-монастыря, хотя ее и называют иногда школой-коммуной.

Между тем понятие «соединение производительного труда с обучением» вовсе не включает в себя идею, что детский труд должен непременно происходить на территории школы, в стенах ее. Для громадного большинства детей, детей трудящихся, трудовая жизнь начинается очень рано, в деревне еще раньше, чем в городе. Но и в городе на долю ребенка выпадает не мало дела. Ничего не делают дети лишь зажиточных классов, да и то это детское безделье уходит в прошлое. Вот этот-то настоящий, взаправдашний труд детей и надо брать за исходную точку и с ним соединять обучение.

Возьмем деревенского мальчика. Он носит воду, стережет птицу, помогает отцу в поле, матери по дому, нянчит младшего братишку, служит на посылках и пр. Он нужный человек в доме. Маленьких мужичков достаточное количество в деревнях. Вот и надо их деревенский труд взять за исходную точку, осветить его светом знания и таким образом приобщить постепенно учащегося к жизни человечества.

Ребенку приходится возиться с курами. Что нужно делать в трудовой школе? Завести кур и заставить детей ухаживать за ними? Совсем нет. Надо воспользоваться той работой по уходу за курами, которую делают дети дома, и вложить в нее совершенно новое содержание.

Тут будет и ознакомление по книгам (Брему и др.) с разными породами кур и их жизнью, что пробудит желание наблюдать за своими курами. Тут и вопрос о высиживании яиц, рассказы об искусственном высиживании, о фабриках, устраиваемых для этой цели, и разрез яйца для наблюдения роста зародыша. Сколько все это вызовет рассказов у себя дома, желаний записать услышанное и прочитанное! Будет сообщено об уходе за курами, дети будут пытаться применять то, что узнали, к уходу за своими собственными курами. Затем необходимо выяснить питательность яйца. А вопрос о питательности повлечет ряд других вопросов. Тоже вопрос о варке яйца. А сколько всякого рода задач, вычислений может быть связано с вопросом о курах и яйцах! Итак, соединение труда с обучением будет заключаться в том, что та работа, которая делается ребенком дома, будет осмыслена, сделана интересной, будет будить наблюдательность детей.

Тот же самый метод применяется при изучении и других животных. Познакомившись с их внутренними органами, что особенно важно, необходимо изучить строение и жизнь человеческого тела. А затем правила гигиены, материал для чего тоже берется из детской жизни.

Знакомство с огородной и полевой работой, в которой участвуют дети, даст материал для основательного знакомства с огородничеством и земледелием. Для того чтобы изучить все это, нет необходимости иметь непременно при школе огороды и поля, на обработку которых уходило бы время. Изучение устройства сельскохозяйственных машин дает знакомство детям с началами механики и может служить исходным пунктом для знакомства с историей техники в связи с культурой и т. д.

Было бы ошибкой думать, что школа может научить производительному труду, она учит только тому труду, который помогает в школе изучать настоящий труд (клейка, столярничество, лепка, рисование, элементарное шитье и пр.). Настоящему труду научит только жизнь.

С городскими ребятами гораздо труднее. Но, во-первых, городские школы, как правило, должны на лето переезжать в деревню. В раннем возрасте городские ребята обыкновенно помогают матери по уборке дома, по стряпне, по уходу за младшими детьми.

Тут придется за исходную точку для младших классов взять домоводство, стряпню, уход за ребенком, может, целесообразнее всего сделать центром стряпню, которая дает богатый материал для наблюдения физических и химических процессов. Важно также изучение строения и жизни человеческого тела, из чего вытечет знакомство с гигиеной и уходом за ребенком. Стирание пыли и подметание полов должно быть Связано с пониманием влияния пыли на легкие; открывание окна – со значением кислорода, с изучением свойства воздуха; содержание постелей в чистоте должно быть связано с ознакомлением со значением насекомых как переносчиков болезней; изучение разных систем отопления – со свойствами разных дров; изучение тканей – с ознакомлением с принципами ткачества, с добыванием материала для материй и т. д.

Для более взрослых детей, работающих на фабриках и заводах или в мастерских, необходимо ознакомление со всем производством в целом; необходимо дать им возможность изучить свою отрасль производства в целом: тут и изучение товаров, и коммерческая география, и черчение, и механика, и химические процессы, физика во всем объеме, сравнение своего производства с другими производствами – вообще политехническое образование в полном смысле этого слова.

Странно было бы думать, что при школе возможно завести образцовые хозяйства, всевозможные фабрики, заводы, мастерские, и притом самого совершенного типа.

Завести можно маленькое хозяйство, швейную машину, столярный станок, переплетные инструменты и пр. – одним словом, то, что охватывает домашнее хозяйство и мастерство (притом самое примитивное). Все это хорошо для школы I ступени, да и .то только тогда, когда все это служит главным образом для объяснения, а не для работы. Вспомним, как действовал Руссо, желая дать своему ученику в «Эмиле» политехническое образование.

Чтобы научиться столярничать, воспитатель и воспитанник идут, например, в мастерскую столяра, там работают они несколько дней наравне со столяром, едят его скудную пищу и спят у него в доме на жестких постелях. Потом они переходят в кузницу, где проводят также несколько дней, и т. д. Руссо понимал, что изучать ремесло надо в его естественной обстановке, которая воспитывает ребенка и в социальном смысле. А мы хотим непременно оторвать ребенка от естественной обстановки его работы и заставить работать в душных школьных мастерских, вдали от жизни. А самое главное – уметь органически связать производительный труд детей вне школы со школьным преподаванием.

Долой замкнутую школу (хотя бы она и называлась школой-коммуной) с душными школьными мастерскими!

Будем бороться за школу, которая, беря за исходный пункт производительный труд ребенка, сумеет осветить этот труд светом знания и приведет таким путем к пониманию явлений природы .и жизни человечества.

1919г.