1.6. Проблема операционального определения проекции (теория апперцептивного искажения л. Беллака).

Как отмечает Л. Беллак (1944, 1950, 1978 и др.), проективные ме­тоды являются отражением тенденции динамического, и целостного подхода в современной психологии. Задавшись вопросом о характере феноменов, получаемых при помощи проективных методов, и опира­ясь на представление Сирса о том, что проекция является самым не­адекватно определенным термином во всей психоаналитической тео­рии, Л. Беллак пытается создать теоретическую концепцию, позволяющую ясно и недвусмысленно описать характер происходящих в рамках проективного исследования процессов.

Эмпирической опорой для формулирования его концепции явились эксперименты с постгипнотическим внушением (в первой серии агрес­сивных чувств, а во второй — радостных), после чего наблюдались изменения в проективной продукции. Согласно пониманию проекции как защитного механизма, когда вовне выносятся неприемлемые в себе самом чувства, приписываемые другим людям, объектам и т.п. (3. Фрейд), следовало бы ожидать, что в эксперименте, где испытуемому внушались благостные чувства, проективная продукция не испытает какой-либо существенной трансформации, поскольку не существует не­обходимости защищаться от "разрушительного" воздействия радости. Однако, как пишет Л. Беллак, душевный подъем все же был спроеци­рован в рассказы. Подобный экспериментальный факт заставил Л. Беллака признать, что проекция в чистом виде — это всего лишь один, причем, отражающий крайний вариант искажения, подвид нескольких процессов так называемого "апперцептивного искажения". Обратимся к определению этого понятия у Л. Беллака.

Под понятием апперцепции автор понимает значимую (в динамичес­ком смысле), обусловленную прошлыми перцептивными актами, ин­терпретацию организмом воспринятого. Таким образом, подчеркива­ется, что вся сфера восприятия является областью психологии личности, поскольку восприятие в той или иной мере обязательно опирается на личный опыт. Апперцепцию Л. Беллак противопоставляет объектив­ному восприятию, в котором все испытуемые единодушны в определе­нии стимула.

Вместе с тем, как представляется нам, апперцепцию не всегда мож­но назвать интерпретацией (если понимать под последней процесс ос­мысления видимого), это может быть непосредственное участие струк­тур внутреннего опыта в восприятии (например, феномен переноса в психотерапии). Помимо этого, интерпретация также может впослед­ствии войти в структуру восприятия и стать в дальнейшем его орга­ном. Кроме того, важно разделить, как представляется процесс аппер­цепции со стороны субъекта и с внешней позиции, где действительно определенного рода восприятие может выглядеть как искажающее. Причем, объективное восприятие следует рассматривать как объекти­вированную в культуре норму восприятия, и в этом смысле появление апперцептивного искажения предстает таковым по отношению к неко­торой культурной норме, но не по отношению к объективному воспри­ятию в физическом смысле.

Среди форм или подвидов апперцептивного искажения Л. Беллак выделяет: как крайние варианты искажения — проекцию в собствен­ном смысле слова, формирование реакции (реактивное образование); как варианты, присутствующие и в норме — простую проекцию (пони­маемую как влияние прошлых образов на настоящие), сенсибилиза­цию (когда объект соответствующий сформированному ранее паттер­ну, воспринимается с большей легкостью, чем тот, который ему не соответствует, и в этом смысле сенсибилизацию можно определить как бессознательно действующую избирательность субъекта), и экстернализацию (под которой понимается предсознательный по своему харак­теру процесс, легко актуализирующийся в памяти и организующий рассказывание).

В последнем случае, говоря об экстернализации, Л. Беллак по сути дела пытается ответить на вопрос об отношении восприятия и расска­зывания. Действительно, рассказ вырастает из определенного восприя­тия, и в процессе рассказывания это восприятие, к примеру, может вытесняться, тогда рассказ и восприятие находятся по отношению к друг другу в реципроктных отношениях. При наиболее общем рассмот­рении выделим еще два вида связи между восприятием и рассказом. Первый связан с долгим рассматриванием картины (например, в ТАТе) с последующим созданием описательного варианта рассказа, в этом слу­чае ведущим процессом является восприятие и его определенная раци­онализация. Второй вариант — с быстрым рассматриванием стимула, без последующего возврата к этому процессу при создании рассказа. В последнем случае в процессе восприятия выделяется осмысленный мо­мент и из него создается нарративный комплекс и нарративная струк­тура. Л. Беллак хочет подчеркнуть, что это соотношение восприятия и рассказа в принципе осознаваемо.

Понятие восприятия, используемое Л. Беллаком для трактовки про­исходящих процессов в проективном исследовании, вместе с тем не позволяет описать всю сложность данной проблематики, выносит за скобки коммуникативный аспект, рассказ как таковой. Для нас важно подчеркнуть, что перцепция, последующий рассказ и процессы комму­никации неразрывно и непосредственно связаны друг с другом, в связи с чем в дальнейшем большое внимание будет уделено различного рода идентификациям, присутствующим в тексте, а также коммуникации с экспериментатором, влияющим на его порождение. Процессы иденти­фикации нельзя свести только к процессам восприятия, поскольку в них присутствует становление на точку зрения Другого, ее заимствование, отношение с точки зрения Другого к себе. И тогда это не просто восприятие, но взаимоотношение и действенная разработка восприя­тия, в процессе которой восприятие может развиваться и трансформироваться. Целью такого изучения выступает раскрытие диалогической структуры самосознания.

Следует отметить спорную трактовку развития, понимаемого Л. Беллаком в качестве суммирования неоднородных перцептов, смесь кото­рых, согласно гештальтпсихологии, будет больше, чем сумма всех пер­цептов. Дело в том, что сами перцепты связаны с определенной позицией по отношению к другим людям и самому себе, развиваются в действии и символическом обыгрывании. Более того, эти перцепты не "суммиру­ются", но специфическим образом накладываются друг на друга, обра­зуя пласты личности, которые принципиально отличаются друг от друга по своей рациональной структуре. Для нас важно в этой связи понятие диалога, которое, в отличие от перцептов, онтологически соответству­ет ситуации развития и позволяет говорить о механизмах, в отличие от перцептов, фиксирующих результат. Кроме того, весьма важен словес­ный, диалогический опыт. Так, З. Фрейд считал, что бессознательное изучается посредством его отображения в речи. Его последователи (В. Райх) расширяют понятие коммуникации, подчеркивая существование определенного телесного выражения ("телесная броня", специфические жесты и пр.). Таким образом, так или иначе перцептивный опыт опи­рается на диалогический и речевой опыт.