9. Методические рекомендации к анализу проективных рассказов

9.1. Общие характеристики методического подхода

1. На основе дословных записей взаимодействия психолога и обследуемого воссоздается ситуация рассказывания, контекст, в котором появился рассказ. Отмечаются те чувства, которые испытывал исследователь в момент рассказывания и после него, характер предпринимаемых усилий со стороны психолога и т.д. Эта процедура реконструкции контекста рассказывания производится дважды. Второй раз она осуществляется в конце анализа любого рассказа, что является своеобразной проверкой его точности. Видение коммуникативной ситуации на завершающем этапе всякого анализа рассказа позволяет ответить на два вопроса:

1. был ли учтен контекст получения рассказа при его последующем разборе;

2. в какой мере и в каком направлении экспериментатор мог влиять на получаемое содержание, какова была активность диагноста, не носила ли она провоцирующего и формирующего характера, не было ли случаев проекции экспериментатора вместо обследуемого и т.п.. Более подробно контекст получения рассказа описывался ранее при описании проведения методики.

2. Внимательно читается вся совокупность имеющихся в нашем распоряжении детских рассказов. Необходимо вжиться в их материю, внутренние смыслы, в результате чего важно усмотреть некоторые значимые для данного ребенка смысловые интенции, намерения, а также их динамику. В результате исследователь должен получить некоторое смутное первичное представление об эмпирической целостности самосознания ребенка.

3. В дальнейшем возможно осуществление различных стратегий. Можно анализировать рассказы по порядку их получения, можно в начале анализировать наиболее репрезентативные, значимые с точки зрения первого просмотра, рассказы, а затем переходить к менее значимым и т.д.. На наш взгляд, порядок, в каком это будет делаться, принципиального значения не имеет. Это не касается тех случаев, когда ребенок разворачивает практически одну линию повествования на материале нескольких стимульных таблиц, так что каждый последующий рассказ будет представлять собой динамическое следствие предыдущего. Тогда целым анализа будет выступить "единый" рассказ, неотъемлемыми частями которого будут являться все связанные сквозной темой рассказы. В таком случае полезным оказывается движение как от начала к концу, так и от конца к началу, что позволяет выделить различные горизонтальные и временные связи.

Далее мы переходим к изложению схемы анализа отдельного рассказа.

1. Вновь внимательно и прочувствованно читается весь рассказ с целью проникновения в значимые смысловые и динамические содержания самосознания, как они проявляются в этом рассказе. При этом важно постараться зафиксировать как рациональные, "штампированные" содержания самосознания, так и вкрапления непосредственного слоя самосознания, переживания непосредственного опыта. Таким образом осуществляется первоначальная процедура вживания во внутренний опыт рассказчика. При первом чтении особое внимание обращается на значимые ключевые слова, "энергетически заряженные" и как бы внутренне вспыхивающие при движении по тексту. В результате у исследователя должно появиться некоторое смутное общее представление о реальности рассказа.

2. Осуществляется анализ процессов восприятия картинки. К примеру, важно определить характер целостности восприятия, его динамику, смысловое (-ые) ядро (-а), характер членения первоначальных образов и т.д. Особенности восприятия возможно определить, как анализируя сам процесс восприятия, так и исследуя те перцептивные структуры, на которые опирается рассказ. Ранее достаточно подробно говорилось о феноменологии восприятия таблиц, а также об анализе динамики восприятия. Рассмотрим здесь более подробно аспект логико-семиотического анализа восприятия.

При восприятии мы имеем дело с определенной интерпретацией изображения, которая является отождествлением картинки с определенным смысловым целым. Это может быть проявлено в назывании (например, "медведи кашу едят"), но иногда бывает и не столь явным и целое приходится реконструировать. Такая интерпретация происходит за счет выделения центрального элемента картинки. Например, в приведенном далее примере анализа рассказа, центром восприятия и его организующим моментом будет детская кроватка и далее медвежонок. Таким образом, значимыми диагностическими элементами являются: 1) та часть таблицы, которая ставится ребенком в центр и на основе которой организуется восприятие; 2) момент интерпретации этой части или элемента таблицы (в приведенном ниже примере это будет "что медвежонок куда-то залез"); 3) далее необходимо посмотреть, каким образом дифференцируется полученное путем интерпретации целое для случая, когда ребенок начинает членить свое первоначальное восприятие (этот момент представляется особенно значимым при выраженной описательности рассказа). Момент расчленения восприятия можно увидеть и непосредственно, когда дети указывают пальцем на воспринимаемые объекты, используют указания "это... этот..." и пр. или же это становится понятным из последующего рассказа. В том случае, если интерпретация изображения не предъявляется, а дети сразу начинают дробно называть его элементы, то тогда необходимо восстановить, реконструировать исходное целое интерпретации. Важно также отследить динамику, взаимосвязь между исходным целым интерпретации и его последующим членением. Например, эта связь может быть такой: целое дробится в определенном направлении, систематически, уточняя исходный образ ("медведи тянут веревку — папа-медведь, мама-медведь и медвежонок"). Но может быть так, что в процессе дифференциации исходная первичная' целостность начинает меняться (к примеру, "медведи" заменяются "волками" и т.д.), и тогда важно проследить способ и характер ее трансформации. В этом можно увидеть действие определенных внутренних диалогов. В любом случае всегда существует взаимодействие между исходной интерпретацией и последующей дифференциацией, начиная с последовательного естественного расчленения и заканчивая динамическим напряжением между исходной интерпретацией и последующим дроблением.

Таким образом, можно увидеть, из каких смысловых моментов интерпретации воспринятого начинает строиться рассказ, от чего он отталкивается, на чем основывается. На материале восприятия возможно выделить центральные перцептивные оппозиции, формирующие структуру восприятия.

3. Важно определить, от каких элементов восприятия ребенок отталкивается при составлении рассказа, и напротив, какие элементы восприятия вытесняются, игнорируются в нем. Существует ли элемент навязчивого, буквального следования тому, что изображено на таблице, либо присутствует, напротив, выраженный "отлет" от нее. Важно выделить центральное смысловое ядро, инициирующее рассказ, увидеть, динамику взаимодействия с картиной (которая может у детей переходить в план реального поведения, действия: откладывание стимула, приближение к себе, кручение, обведение пальцем и пр.). На данном шаге исследования значимо различить соответствие объективно изображенному в стимуле (традиционно формулируемое в терминах "искажения" либо его отсутствия, введение дополнительных персонажей и пр.) и собственно феноменологию восприятия (своеобразную игру субъективных сил, когда, например, ребенок видит нечто, а затем старается не замечать увиденное и т.д.), которая является результатом интерпретации стимульной таблицы. На этом шаге способ нашего исследования отчасти перекликается с другими схемами интерпретации, напр., С. и Л. Беллак (1976, 1995 и др.).

Далее нами методически будет описываться последовательное движение от объективированных к наиболее глубоким пластам самосознания, соответственно будут меняться и методические процедуры, поскольку важно, чтобы метод был соотнесен с предметом исследования. Кроме того, в зависимости от целей исследования отдельный метод может быть достаточным для определенного уровня анализа. Перейдем к изложению объективных методов анализа проективного текста.