1.4. Теоретические положения и проблемы проективной психологии л. Абта.

Исходя из приведенных выше утверждений, Л.Абт (1950) формулирует теорию проективной психологии. Приведем ее основные положения (излагаемые под соответствующими номерами), особо акцентируя проблемные точки, требующие обсуждения.

1. Личность — процесс, а не скопление статических черт, использующихся индивидом в ответ на раздражители. В динамическом рассмотрении личности особенно важным предстает временной аспект. Проективное поведение можно представить в лучшем случае как поперечный срез всего личностного процесса. Он соответствует лишь части растянутого во времени целого, которым является личность. Специалист, работающий с проективными методами, должен быть готов выйти за пределы проективного поведения самого по себе посредством процесса умозаключения, а далее прийти к образу субъекта, включающему что-то из истории его прошлой жизни и некоторые его ориентации на ближайшее будущее. После этого он должен быть готов подвести полученные данные об индивиде под определенную теорию личности, либо одну из интерпретационных моделей, существующих в психоанализе и гештальтпсихологии.

В отношении этого положения следует отметить, что первая проблема, которая возникает при его прочтении, звучит следующим образом: является ли личность только процессом? Развитие психоаналитического знания в большей мере заставляет говорить не только о процессе, но и об определенной структуре личности (Фрейд З., Фрейд А.), о том, что впоследствии стали называть специфической личностной организацией (Кернберг О. и др.).

Вторая проблема касается представления о динамике, которая отождествляется Л. Абтом с временным аспектом, предстающим в качестве эмпирического времени, являющимся функцией развития. Действительно, время является функцией развития, но время не эмпирическое, но феноменологическое, осмысленное на бытийном уровне самосознания, и именно с ним связана динамика личности на глубинном уровне. Отсюда вытекает и другое представление, близкое нам, о том, что целое, как оно понимается в гештальтпсихологии и. психоанализе, не является эмпирическим целым, растянутым во времени, т.е. целым, состоящим из элементов, приращение, которых конституирует эмпирическое время. И личность ни в коем случае не является растянутым во времени целым. Позиция, отстаиваемая Л. Абтом, возможна в том случае, когда исследователь рассматривает субъекта извне, по типу объекта, который является функцией физического времени. С феноменологической позиции представление о целом через конституированность его временем характерно скорее для нарушенного личностного развития (см. взгляды Кина по поводу представлений о будущем у пациентов с личностной патологией, представления S. Akhtar о нарушении временной составляющей личностного опыта у пациентов с диффузией самоидентичности и др.). В норме же целое существует и реализуется, развертывается, углубляется, созревает, и время здесь является активной функцией, образующейся за счет функционирования Я, так что феноменологическая видимость непрерывности создается как раз некоторой активностью Я (М.К. Мамардашвили).

С психоаналитических позиций, согласно представлениям З. Фрейда, целое формируется к 5 годам, которое в последующем созревает. В теориях объектных отношений целое существует еще раньше (до 1,5 — 2-3 лет). Таким образом, с возрастом целое меняет форму, но остается тем же целым на глубинном уровне. К примеру, как будет показано в дальнейшем, при изучении данных САТа в различные возрастные периоды детства, либо при лонгитюдном изучении ребенка обнаруживается именно реализация некоторого исходного целого, его развитие в определенном направлении.

Другой вопрос, который возникает в связи с вышеприведенным представлением Л. Абта, касается проблемы выхода за пределы проективного поведения самого по себе. Конечно, выход за пределы проективной продукции и использование процедур логического вывода может быть результативным, но здесь важно подчеркнуть, что и в самом проективном поведении содержится и прошлое, и будущее (и психоанализ это показал весьма убедительно). По логике создания проективного метода, задача состоит прежде всего в понимании самой структуры проективного поведения, в котором свернуто как прошлое, так и интенции будущего. Здесь важен еще и методологический момент, общая направленность анализа проективной продукции. Анализ может быть построен на умозаключениях или на эмпирических диагностических критериях (если, к примеру, встречается определенный признак, то это свидетельство определенного патологического процесса и т.д.) или же он может опираться на вживание в проективную продукцию как таковую и извлечение из нее максимума информации. В этом отношении он опирается на представление, что в проективном материале все, что характеризует личность, так или иначе представлено. Последний тип анализа инициируется постановкой вопроса "Кто так может говорить?", и последующее вживание в речь и сопровождающие ее паравербальные компоненты призвано ответить да него. И это уже не умозаключение, но постижение некоторой внутренней данности и целостности, являю­щей себя "здесь и сейчас".

И последнее размышление связано с представлением Л. Абта о под­ведении заключения об индивиде под какую-либо известную теорию личности. При работе с проективными методами, как нам кажется, важнее всего понять взаимосвязь и устройство различного рода иден­тификаций в самосознании. В этом смысле, если теория и должна быть, то она должна основываться с одной стороны, на практическом опыте, а с другой — на максимально обобщенных представлениях (к примеру, общих представлениях о структуре личности), не навязывающих жест­ких рамок анализируемому материалу. Важнее методология работы с проекцией и анализом проективного материала, чем собственно теория личности.

Продолжим далее изложение базовых положений проективной пси­хологии, какими они виделись Л. Абту.

2. Личность, изучаемая проективными методами, испытывает постоянное влияние, с одной стороны, взаимодействия индивида с собственными физическими и социальными средами, а с другой стороны, силы его потребностей. С этой позиции, личность явля­ется процессом, используемым индивидом, для организации сво­его опыта в связи с различного рода внешними и внутренними изменениями. Культура и личность неразделимы.

3. В проективной психологии поведение всегда изучается как фун­кция взаимоотношения "человек-ситуация" ("теория поля" как опора для такого анализа), и динамические термины, описываю­щие эти взаимоотношения, унаследованы из гештальтпсихологии и психоанализа.

Несколько уточним это положение: с феноменологической точки зре­ния, уместнее все же говорить не о "поле", но о контексте. Другими словами, исходя из внутренней позиции, например, ребенка, опреде­ленным образом реагирующего на ситуацию, важно понимать не физи­ческий характер реакции (это не просто "полевое взаимодействие"), но то, что она является интерпретацией ребенком происходящих вокруг событий. Сама же интерпретация того, что происходит, является так или иначе проекцией прошлого опыта интерпретатора. В связи с этим, важным представляется, по возможности, встать на точку зрения ре­бенка и максимально актуализировать проявления внутреннего опыта, развернуть его, создать максимальные условия для того, чтобы это стало возможным. Таким образом, речь идет также о том, что необхо­димо сделать экспериментатору в рамках проективного исследования, рассматриваемого нами в качестве, во-первых, специально организо­ванного взаимодействия, во-вторых, организованного со специальной функцией — функцией актуализации внутреннего опыта. И, наконец, экспериментатор может сам активно (или пассивно) в зависимости от ситуации включаться в этот процесс. И это уже не объективированная психологическая модель, но модель организованной коммуникации, осуществляемой с определенной целью.

4. Изучение и рассмотрение личности обязано быть чем-то вроде временного гештальта, и поэтому требуются данные продольно­го (генетического) подхода к личности. Проективные методы — это поперечные аналитические попытки создать наиболее суще­ственные серии заключений относительно значимых генетичес­ких факторов, формировавших личность, как это представляет­ся в каком-либо данном моменте ее жизненной истории. С помощью процесса умозаключения возможно использовать субъек­тивные и объективные факты в методах изучения личности, что­бы подтвердить ряд динамических и генетических гипотез об ин­дивиде.

Л. Абт пытается примирить срезовый анализ с генетическим, когда при помощи различных срезовых ("поперечных") данных пытается об­наружить генетические компоненты развития личности. Если отнес­тись к идее срезов со стороны психоанализа, то можно отметить, что в психоанализе существует представление о связности динамического (т.е. синхронического) и генетического рассмотрений личности, которые не­разрывно соединены друг с другом. То есть подчеркивается существо­вание базовых структур личности, которые имеют устойчивый харак­тер и без специальных усилий (к примеру, психотерапии) вряд ли изменятся. Вся история личности отпечатывается в ее структуре, так что, изучая ее, возможно реконструировать историю, через понимание которой, в свою очередь, становится возможным более детальное пони­мание структуры. Таким образом, в психоанализе, в отличие от тради­ционной академической психологии и структурализма, синхроничес­кий и диахронический анализ неразрывно связываются.

Вместе с тем, сам по себе срезовый метод подвергается критике и в академической психологии. Например, в отечественной психологии из­вестна критика П.Я. Гальперина, противопоставляющего метод срезов методу поэтапного формирования, в котором изучаются не только па­раметры и внешние характеристики, но и сам механизм протекания психических процессов, который после того, как он сформирован, свер­тывается и анализу не подлежит. Еще раньше эти идеи активно разра­батывались Л.С. Выготским. Вместе с тем, для проективной психоло­гии важны не только идеи интериоризации, но в не меньшей, если не в большей мере, идеи экстериоризации и возможности ее организации. Однако, в отечественной психологии исследования процессов экстерио­ризации (в противоположность процессу интериоризации) оказались в тени. Как мы пытались показать ранее (Бурлакова Н.С., 1996; Соколо­ва Е.Т., Бурлакова Н.С., 1997) и будем стараться показать в дальней­шем, свернутое содержание при соответствующих условиях отчасти актуализировано вновь, более того, возможна специальная организация развертывания самосознания к базовым внутренним диалогам. В этой связи существует возможность экстериоризации самосознания через вынесение его в текст, во внешний диалог, а затем посред­ством вживания в речевые конструкции, реконструирование функцио­нирования самосознания (в контексте проективных методов см. соответ­ствующие части книги об организации помощи в самовыражении и пр.).

С нашей точки зрения, проективная методология все же выходит за пределы традиционной научной методологии, где используется гипотетико-дедуктивный метод. В фокусе проективной методологии — непос­редственный опыт, самосознание, личность, а не задача подтвержде­ния или опровержения гипотез. Ведь сами по себе гипотезы уже являются некоторым расчленением опыта, и тогда нарушается идея целостности опыта (целое личности, целое самосознания).

5. Интерес к созданию картины "личности как целого" относится лишь к поперечной формулировке целостности и интеграции "ча­стей-процессов" личности в данный момент истории жизни изу­чаемого индивида, Проективные методы не стремятся к завер­шенной формулировке личности в целом, а скорее стремятся дать ряд значимых описательных утверждений о личности, которые могут оказаться полезными для специфических и часто довольно узких намерений.

В данном случае Л. Абт стоит на позициях клинициста, в задачи которого входят проведение дифференциальной диагностики, выявле­ние специфики клинического диагноза, прогноз психотерапии. Однако в проективных методах содержится интенция большего: не только и не столько описания целого, но постижения механизма функционирова­ния этого целого, проникновения в него на уровне переживаний, что роднит проективные методы с психотерапевтическими процедурами. Проективные методы в своей идее нацелены на выявление глубинных, базовых структур личности, и именно в этом видится их преимуще­ство.

6. Проективные методы ощущают настоятельную потребность в исчерпывающей, последовательной и удобной теории личности, которая бы отвечала двуединой цели науки: объяснению прошлого поведения индивида и предсказанию его будущего поведения. До тех пор, пока не будет наведен порядок в концептуальных поня­тиях (которые можно определить операционально и поместить в ключевой экспериментальный тест), проективная психология как взгляд на поведение реальных людей в реальных ситуациях бу­дет отставать в своем развитии.

О теории личности в контексте проективных методов нами говори­лось чуть ранее. Остановимся здесь на проблеме прогноза, которая нео­днократно обсуждалась в рамках проективной методологии. Так, к при­меру. S. Tomkins (1947), L. Bellak (1976) и др., высказывая схожие мысли с L. Abt (1950), считают, что цель любой методики — прогнозирование реального поведения. В этой связи проективные методы начинают использоваться при отборе кандидатотв для особо сложных заданий (Меррей Г.), для отбора будущих психоаналитиков и пр. Однако, вскоре столкнувшись с рядом неудач при реализации этих попыток, авторы начинают высказывать более осторожное отношение к данной проблеме, в частности, начинают осознавать, что все же не прогноз является ближайшей целью проективных методов (Corner A., 1960). В сущности, прогноз связан с определенной объективацией личности и знанием окружающих ситуацию условий, и в этом смысле он обуслов­лен этими факторами, предстающими в качестве определенных кон­стант. В конечном счете, отчетливо прогнозировать можно лишь то, что сделано собственными руками (техника и пр.), но человек не сде­лан подобно механизму. Поэтому предсказывать поведение индивида можно, только вынося за скобки все возможные изменения всех сло­жившихся обстоятельств. В этом смысле прогноз условен и никогда не является самоцелью в проективных методах. Другой задачей, которая может быть решена в рамках проективных методов является то, что они могут дать значимые ориентиры для построения последующей пси­хотерапевтической помощи (Rapaport D., Bellak L., Соколова Е.Т. и др.).

В сущности, прогноз является также и историческим феноменом (к примеру, прогноз истерии до 3. Фрейда строился иначе, чем в совре­менном психоанализе). Его характер меняется вместе с развитием ди­агностики и психотерапии. Кроме того, прогноз обусловлен также и отрефлектированностью различного рода систем диагностики и психо­терапии. Например, диагностика и прогноз в современном психоанали­зе обусловлены сложившейся в нем на данный момент структурой ра­циональности. Сегодня заметно возникновение новых подходов к психотерапии, в которых изменяется также и взгляд на прогноз. Одно­временно с их зарождением начинает ставиться задача выхода за пре­делы устоявшихся прогнозов за счет расширения возможностей моди­фикации как внутренних объективированных обстоятельств личности, так и внешнего окружения (М. Эриксон, направления в рамках систем­ной семейной психотерапии и др.). Дело здесь также в том, что прогноз все чаще начинает рассматриваться в качестве самого легкого способа снятия с себя ответственности. Как правило, в том случае, если дости­жение изменения кажется невозможным, психотерапевту рекомендуют задаться вопросом о своих возможностях работы с данным пациентом.

Помимо сказанного, проективная психология ориентирована все же на понимание, постижение внутренней структуры личности, а не толь­ко на объяснение. В проективной методологии важно научиться опре­делять и рефлексивно описывать сами условия построения исследова­ния, учитывать эти условия при анализе проективной продукции. И так же важно научиться понимать все проявления поведения индивида как некоторое выражение целостной личности, и через это проникать в структуру внутреннего мира. Помимо этого, важно видеть функциони­рование внутренних диалогов в проективной продукции, их структуру и взаимодействие. Как представляется, только при этих условиях про­ективные методы могут действительно соответствовать той цели, кото­рая закладывалась в них при создании — цели глубинного и холисти­ческого изучения личности.