1.2 Проблема возникновения проективных методов

По мнению одного из известных теоретиков в области проективной психологии, Л. Абта (L. Abt, 1950) само возникновение проективных методов представляет собой мятеж против традиционной научности и академических концепций в психологической.науке. И это действительно так, в том смысле, что проективные методы знаменовали собой нечто принципиально новое в науке, сущностно отличаясь от традиционных экспериментальных и диагностических подходов. Самим своим появлением они содержали в себе вызов привычным образцам научного мыш­ления, сделав своей целью постижение человеческой уникальности, усмотрение "личности как целого" (L. Abt, L. Frank и др.). В идее проективных методов сконцентрировалась общая тенденция, существующая в то время в культуре — направление к пониманию целого, к интеграции. Но этот вызов существующей научной традиции "вторичен" по своей природе, поскольку он возникает на плоскости, интеллектуальном поле, где первыми "возмутителями спокойствия" явились психоанализ и гештальтпсихология.

На развитие проективных методов первоначально все же большее влияние оказал психоанализ, потому что именно в нем содержались идеи бессознательного, проекции. Практически все создатели ведущих проективных методов были связаны так или иначе с психоанализом, будучи психоаналитиками сами, либо находясь под обаянием этого учения. Например, Герман Роршах был прежде всего психоаналитиком, а затем уже создателем проективного метода. Он стремился верифицировать и структурировать те способы получения данных, которые уже сложились в практике психоаналитической работы. В своем толковании чернильных пятен, он подчеркивал, что центр обозначает сознательные функции, истолкование движений и цвета ближе к бессознательному, нежели истолкование форм, а истолкование цвета говорит прежде всего об аффектах, связанных с влечениями (Вальзер Г.Х., 2001). Гештальтпсихология же скорее задавала форму новым видам исследования и поставляла новые способы обоснования.

Если само возникновение психоанализа в лице З. Фрейда выглядело сугубо оппозиционным, то последователи этого учения (в том числе и среди создателей проективных методов) были настроены скорее компромиссно, пытаясь создать некий промежуточный вариант между наукой и новой психотерапией. И тогда, возникновение проективных методов можно рассматривать как вариант перехода психоаналитических идей (а затем и гештальтистских) в область сциентизма и в этом смысле вариант приспособления к господствующей в то время научной методологии. Например, деятельность Давида Рапапорта — одного из ведущих специалистов в области проективных методов — была проникнута желанием установления взаимосвязи между психоаналитическими представлениями, с одной стороны, и моделями и эмпирическим материалом академической психологии — с другой (Rapaport D., 1951; У. Май, 2001). Желание приспособить психоаналитические идеи к чисто научному обиходу, превратить психоанализ в "общую психологию", заставляет методологов проективной психологии искать пути доказательства значимости фактов, получаемых путем проективного исследования, и эти пути, как правило, заимствуются ими из модели позитивизма.

Другим толчком для возникновения проективных методов изнутри самого психоанализа явилось идущее от Фрейда желание научно доказать правомерность фактов, феноменов, открытых в рамках психотерапевтической практики. Психоанализ — это некоторая область эвристики, для ученого же интерес в ином — в проверке эвристических находок с последующим их доказательством либо опровержением. И эта линия кажется исследователям весьма привлекательной. В частности, например, Н. Миллер и Д. Доллард, пройдя подготовку в качестве психоаналитиков, затем пытаются перевести идеи психоанализа на язык бихевиориальной психологии. Идея примирения двух враждущих направлений приобретает следующий вид: по содержанию представления должны остаться психоаналитическими, но форму изображения должны приобрести бихевиоральную, что, по мнению указанных авторов, существенно облегчит путь их доказательства.

Другим источником проективной методологии является методология психоанализа и глубинной психологии вообще. Например, понятие переноса как способа работы с психикой, изучение различных его видов, появление понятия проекции, защитных механизмов, формирует желание свести все полученное многообразие феноменологии к понятию проекции. К примеру, К. Юнгу (1994) все детализации переноса казались избыточными, а все феномены такого рода можно было обобщить через понятие проекции, которую он понимал широко, обозначая этим понятием практически любое восприятие. Неслучайно первым проективным методом был ассоциативный эксперимент К. Юнга, и именно с момента его появления ведется отсчет истории проективных методов. Новое поколение психологов попыталось перенести методологию, зародившуюся внутри психотерапевтической реальности, в науку и решило воспроизвести ее в рамках научного эксперимента. И в этом смысле этот шаг являет собой некоторую рационализацию той методологии, которая сложилась в глубинной психологии. Таким образом, в проективном эксперименте психоаналитическая методология как бы прорабатывается посредством наложения бихевиоральной схемы St-R, а сами психоаналитические методы получают интерпретацию в научных (прежде всего, бихевиоральных) терминах.

Интересным оказывается тот факт, что проективные методологи, проникнувшись идеями психоанализа, сами впоследствии попали в ловушку сциентизма, что связано с тем, что разработка этих идей посредством традиционных научных методов оказалась довольно сложной. Отсюда выраженное с конца 40-50 годов и не угасшее и поныне увлечение среди исследователей наборами формальных показателей, выделяемых в ведущих проективных методиках — в ТАТе и в Роршахе. Но, несмотря на то, что число формализованных критериев невероятно увеличивалось, получаемые данные часто оставались расплывчатыми, и трудно соединимыми между собой, что привело к мысли, высказываемой рядом исследователей (Л. Абт, Л. Франк и др.) о том, что разработка этапов и методов содержательного анализа данных существенно отстает от выделения формализованных признаков. В связи с этим можно заключить, что прогрессивный импульс, содержащийся в самом зарождении проективных методов, постепенно увяз в научной благопристойности и респектабельности. Из-за желания соответствия научным образцам направленность на изучение уникального, единичного (что выражало некоторую общую тенденцию, присутствующую в гуманитарных науках) все сильнее трансформировалась в линию изучения отклонений от среднестатистического индивида (от "штампованного" содержания, от "сюжетов-клише" и т.п.), что, впрочем, в большей мере характерно для американской ветви проективной методологии, нежели европейской.