Глава 3. Культурфилософия неокантианства

Неокантианство – философское движение в рамках европейской (главным образом, немецкой) мысли, оформившееся во второй половине XIX в. Среди неокантианцев, специально занимавшихся культурфилософской проблематикой, следует выделить Вильгельма Виндельбанда (1848 – 1915), Генриха Риккерта (1863 – 1936) и Эрнста Кассирера (1874-1945).

3.1. Общефилософские основания неокантианского учения о культуре

Девизом движения стали слова Отто Либмана из его книги 1865 г. «Кант и эпигоны³»: «Следует вернуться назад к Канту». Отправной точкой неокантианской философии является неприятие объективного идеализма гегелевского типа. Согласно Гегелю, человеческий разум способен познать объективную реальность, так как законы бытия и мышления – тождественны. Неокантианцы заявили о непроницаемости объективной реальности для разума и тем самым поставили под сомнение необходимость разработки теории бытия (онтологии). Акцент сместился в сторону гносеологии, теории познания. У Канта была заимствована концепция априорных форм познания. Априори (от лат. a priori – из предшествующего) – это знание, предшествующее опыту и независимое от него. Согласно Канту, в сознание всех людей встроены некие структуры, направляющие процесс познания и организующие чувственный опыт. Без этих априорных схем содержание опыта представляло бы собой хаотический поток ощущений. Таким образом, мышление не столько познаёт бытие, сколько конструирует образ бытия. Познание выводится из познающего субъекта, из самого мышления, соответственно, в центре внимания оказывается не сама действительность, а правила, по которым разрозненные представления соединяются в стройную картину мира.

Эта гносеологическая установка и образующая её ядро идея априорных форм станут основой для философии культуры неокантианства. В зависимости от того, что понимается под априорными формами, выделяют аксиологическую и символическую теорию культуры.

3.2. Аксиологическая теория: в. Виндельбанд и г. Риккерт

Создателями аксиологической⁴ теории культуры стали представители баденской школы неокантианства Вильгельм Виндельбанд и Генрих Риккерт. Если Виндельбанд сыграл роль учителя и зачинателя, то Риккерт выступил как ученик и продолжатель. То, что было намечено Виндельбандом, у Риккерта получило глубокую проработку и сведено в систему, приобрело законченный вид.

Виндельбанд и Риккерт используют введённое Дильтеем деление на «науки о природе» и «науки о духе», но дают этой схеме свою интерпретацию. Если главным критерием дильтеевской типологии наук является предмет познания, то неокантианцы различали науки по методу познания, по принципам отбора и систематизации эмпирических данных. С изменением критерия связано переименование одного из элементов схемы: вместо «наук о духе» Виндельбанд использует словосочетание «исторические науки», а Риккерт вводит понятие «науки о культуре».

Согласно Виндельбанду и Риккерту, естественные науки отдают предпочтение номотетическому методу (от греч. nomothetiche – законодательное искусство), нацелены на общее, повторяющееся, на то, что имеет место всегда; на основании этого выводятся общеобязательные закономерности. «Исторические науки» («науки о культуре») используют идиографический метод (от греч. idios – особенный, своеобразный и grapho – пишу), изучают единичное, неповторимое, исключительное, то, что произошло однажды, имеющее чёткую пространственную и временную локализацию.

«Науки о культуре» осуществляют отбор фактов через процедуру отнесения к ценностям. Ценности представляют собой иерархически устроенное царство смыслов и предпочтений, задающее систему координат и тем самым определяющую основные направления человеческой деятельности. Несколько различается набор базовых ценностей и их расположение в иерархии в трактовке Виндельбанда и Риккерта. Перечень Виндельбанда (по восходящей): истина, благо, красота и святость. Перечень Риккерта: истина, прекрасное, сверхличностная святость (пантеистического⁵ типа), нравственность, счастье, личностная святость (теистического⁶ типа).

Ценности не «существуют» подобно материальным объектам, их не найти в исторической действительности – они имеют надисторический характер; сама потребность в оценивании является сущностной характеристикой человека, укоренена в его природе, присуща сознанию; она есть до и помимо какой-либо исторической эпохи. Ценности не существуют – они «значат», осознаются как «должное». Их нет в исторической действительности, но сама эта действительность должна пройти ценностную проверку.

Познающий субъект оказывается в роли посредника между миром ценностей и миром сущего. Через человека, через осознание, принятие и поступок ценность материализуется, получает воплощение. В культурно-историческом мире постоянно совершается выбор между более и менее ценным, между ценностью и антиценностью, и в этой возможности выбирать состоит важнейшее отличие мира истории от мира природы с его причинной обусловленностью и предопределённостью.

Шкала ценностей представляет собой своеобразное «сито», через которое пропускается бесконечное множество фактов и персоналий. Благодаря такому отбору нечто или некто приобретают значимость. Если индивид и событие прошли эту проверку, они начинают «значить», «цениться», представлять интерес для общества, зачисляется в разряд «исторического», «существенного», «великого» и т.д. Таким образом, только благодаря человеческой способности к оцениванию оказываются возможны история и культура.

Будучи едиными в принципиальных вопросах, в деталях Виндельбанд и Риккерт расходились. По Виндельбанду, различие между номотетическим и идиографическим методами не переходит в противоположность. В естественных науках они дополняют друг друга, являясь разными этапами единого процесса познания: идиографический метод применяется на стадии накопления фактов, а номотетический – на стадии систематизации. Исторические науки останавливаются на первом этапе, работая с частностями и не переходя к абстракциям, в то время как для естественных наук работа с единичными фактами имеет подготовительный характер.

Риккерт более жёстко разграничивает указанные методы, настаивая на том, что они порождаются противоположными, несовместимыми типами мышления. «Науки о культуре» обращены к индивидуальному, которое соотносится со шкалой ценностей. «Науки о природе» абстрагируются от индивидуального, и в этом плане они свободны от оценивания. Более того, Риккерт пытается доказать превосходство «наук о культуре». В действительности нет общего, обобщающих понятий, есть только индивидуальное, единичное. Следовательно, «науки о культуре» (исторические науки) ближе к действительности и к подлинной научности в сравнении с естествознанием, тяготеющим к отвлечённому мышлению.