Песнь двенадцатая

Слушай, что я расскажу о горестном веке латинян:

Прежде всего, как умрут владыки Египта, которых

Всех, одного за другим, земля забрала равнодушно;

После рожденного в Пелле¹¹, которому под ноги пали

(5) Все Восточные страны и Запад, безмерно богатый,

Кто, посрамлен Вавилоном, был мертвым отправлен к Филиппу,

Сыном Аммона и Зевса напрасно кого называли¹²;

Также и после того, кто плоть и кровь Ассарака,

Кто из-под Трои бежал, пройдя сквозь пламени стены¹³;

(10) После ряда царей – мужей, возлюбивших сраженья,

После младенцев, рожденных от зверя, губителя стада,

После того, как пройдут своей чередой шесть столетий

И спустя двадцать лет, как в Риме будет диктатор,

Станет первый властитель от вод Гесперийского моря¹⁴

(15) Царствовать в Риме – великий, бесстрашный в сражении воин,

Тот, кто первую букву имеет. Он цепи наложит,

Гибель несущим Аресом скует тебя, щедрая пашня¹⁵.

Тем за обиду заплатишь, какую легко допустила.

Духом отважен, он всех превзойдет в военном искусстве:

(20) Фракия будет дрожать перед ним, Сицилия, Мемфис, –

Мемфис, поверженный в прах виной полководцев негодных,

Из-за упрямства жены, под ударом копья изнемогшей¹⁶.

Даст он народам законы и всех подчинит своей власти;

Славу повсюду стяжав, одолеет других властелинов.

(25) Срок победам его немалый судьбою назначен –

На день дольше никто из царей править Римом не будет:

Ибо всегда и во всем Господь его сторону примет.

[На достославной земле указал Он удобное время –

Богом назначенный час, – о том дал знать Он заране.

(30) Явится в небе однажды звезда, подобная Солнцу,

Свет среди белого дня с высот проливая на землю, –

В то же время придет Всевышнего скрытое Слово,

Плотью облечено, подобно смертным. С ним вместе

Рима мощь возрастет и славного рода латинян¹⁷.]

35. Сам же великий правитель в свой срок распрощается с жизнью,

Царскую власть передав другому, идущему следом¹⁸.

Тот, кто примет ее, могучий воитель – он править

Станет, пурпуровый плащ набросив на плечи <...>

Марк Туллий Цицерон. О природе богов

Цицерон Марк Туллий (106–43) – знаменитый римский оратор, политический деятель, писатель, сторонник республики. Получил блестящее образование в Риме, Афинах и на о. Родос, занимал должность консула в 63 г., когда раскрыл государственный заговор Катилины (см. ниже). Погиб во время проскрипций третьего триумвирата. Цицерон оставил обширное литературное наследие, он был автором многих речей, трактатов на философские, религиозные и государственные темы. В произведении «О природе богов» (II книга) дается рационалистическое философское обоснование бытия богов, характерное для скептических настроений эпохи Поздней республики. Печатается по изд.: Цицерон. Эстетика: Трактаты, речи, письма. М., 1994. С. 395–396, 445–446. Перев. с лат. М. И. Рижского.

<...> Всем людям всех народов, в общем, известно, что есть боги, ибо это знание у всех врожденное и как бы запечатленное в душе.

V. (13) О том, каковы они¹⁹, существуют различные мне­ния, что они есть – никто не отрицает. Наш Клеанф²⁰ счи­тает, что понятия о богах сложились в человеческих душах по четырем причинам. Первой он полагает ту, о которой я сейчас сказал: возможность предчувствия будущего. Вторая – это великие блага, которые мы получаем от благоприят­ного климата, плодородия земли, и великое множество дру­гих благ. (14) Третья – [это разные природные явления], которые устрашают наши души: молнии, бури, грозы, мете­ли, град, засуха, эпидемии, землетрясения и часто слышимый подземный гул, каменные дожди, и дожди как бы из кровавых капель, обвалы и внезапное появление зияющих трещин в земле, затем противоестественные уроды среди людей и жи­вотных; далее, появление небесных факелов (метеоров) и тех звезд, которые греки называют кометами, – а наши – воло­сатыми; недавно во время войны с Октавием²¹ они оказались предвестницами великих бедствий; затем двойное солнце, которое, как я слышал от моего отца, поя­вилось при консулах Тудитане и Аквилии²² в тот самый год, когда погасло другое солнце – Публий Африканский²³. Уст­рашенные такими явлениями, люди сообразили, что есть не­кая небесная и божественная сила.

(15) Четвертая причина, и самая важная, – равномер­ность движений и круговращений неба. Солнца, Луны, звезд, их различие и разнообразие, красота и порядок. Созерцание этих вещей само в достаточной мере указывает, что все это не случайно. Ведь если кто придет в какой-то дом, или в гимнасий, или на форум и увидит во всем разумность, соразмерность, порядок, тот, конечно, рассудит, что это не могло произойти без причины, и поймет, что есть некто, стоящий во главе всего этого, которому все повинуется. Тем более, наблюдая столь великие передви­жения и столь великие изменения многих связанных между собой вещей, связи между которыми в течение безмерного и бесконечного времени никогда ни в чем не нарушаются, необходимо признать, что все великие передвижения в при­роде управляются неким умом.

VI. (16) Хрисипп же, хотя это человек ума проница­тельнейшего, говорит так, как будто его сама природа на­учила, а не сам он это открыл. «Если, – говорит он, – есть нечто такое во вселенной, чего ум человека, челове­ческий рассудок, сила, могущество сделать не могут, то определенно тот, кто это сделал, лучше человека. Но че­ловек не мог создать небесные тела и все то, чему присущ вечный распорядок. Следовательно, тот, кто все это создал, лучше человека. Почему же не сказать, что это бог? Ведь если богов нет, то что может быть во вселенной лучше человека? Ибо только в нем одном есть разум, превосходнее которого ничего не может быть. Но было бы безумным высокомерием со стороны человека считать, что лучше его во всем мире нет. Значит, есть нечто лучшее, значит, есть бог». (17) Действительно, когда смотришь на большой и прекрасный дом, разве ты, даже не видя его хозяина, не сможешь сделать вывод, что дом этот построен отнюдь не для мышей и ласточек? Но не явным ли безумием с твоей стороны окажется, если ты будешь считать, что все великолепие мира, столь великое разнообразие и красота небесных тел, огромные простран­ства моря и земли – все это жилище для тебя, а не для бессмертных богов? Разве мы не понимаем, что все то, что располагается выше, то лучше. Земля расположена ниже всего, и ее окружает весьма плотный воздух. И есть неко­торые области и города, в которых вследствие особенностей плотности воздуха умы людей тупее. Так же обстоит дело со всем родом человеческим по той причине, что он населяет землю, то есть самую плотную область мира.

(18) И, однако, из самого наличия в людях сообрази­тельности мы должны прийти к заключению, что есть некий ум, более проницательный и божественный. Ибо «откуда же человек ее прихватил?» ²⁴, как говорит у Ксенофонта Сократ. Если кто спросит, откуда в нас и влажность и тепло, которые разлиты в нашем теле, и сама земная плотность его плоти и, наконец, оживляющая его душа, то очевидно, что одно мы взяли от земли, другое – от влаги, иное – от огня, иное – от воздуха, который мы вводим в себя дыханием <…>

LXVI. Если мы считаем, на основании сказанного выше, что боги заботятся о всех людях, где бы они ни были, в каком бы краю и части земли за пределами той страны, которую мы населяем, они ни находились, то, значит, они пекутся и о тех людях, что населяют вместе с нами и эту страну с востока на запад. (165) А если боги заботятся о людях, которые населяют этот как бы некий большой остров, называемый нами «круг земли», то, значит, они заботятся о тех, что занимают разные части этого острова: Европу, Азию, Африку. Стало быть, боги пекутся и о частях этих частей: Риме, Афинах, Спарте, Родосе, а в этих городах выделяют и проявляют особую любовь к отдельным людям … и наше государство, и Греция дали многих выдающихся людей, из которых, надо полагать, ни один не стал бы таким 6eз помощи бога. (166) Это соображение и побудило поэтов, а более всего Гомера, приставить к главным своим героям … определенных богов, в качестве наставников в трудностях и опасностях. Кроме того, частное явление самих богов людям, о чем я уже говорил ранее, доказывает, что они, боги, пекутся и о государствах, и об отдельных лицах. Это можно понять также из предвещаний, которые сообщаются людям то во сне, то наяву. На многое нам указывают и знамения, многое узнаем по внутренностям жертвенных животных, многое другими способами, наблюдение которых и применение, и привело к возникновению искусства дивинации.

(167) Итак, никто никогда не стал великим человеком без некоего божественного вдохновения. Однако мы не дол­жны думать, что если у кого-то буря повредила посевам или виноградникам или случай отнял часть жизненных благ, то это означает, что такого человека, которого постигло что-нибудь подобное, бог или возненавидел, или пренебре­гает им. Боги пекутся о великом, но малым пренебрегают. Великих людей всегда сопровождает успех во всех делах. Ведь и нашими, и главой философов Сократом достаточно было сказано о великих преимуществах и возможностях добродетели²⁵ <…>