6. Из послания св. Бернара епископу Герману Констанцскому против Арнольда.

...нигде не оставался в покое, все терзая, все грызя, никого не щадя. Хулитель клириков и епископов, гонитель монахов, он льстит одним мирянам. Он говорит именно, что ни духовные лица, владею­щие имениями, ни епископы, пользующиеся регалиями, ни монахи, обладающие собственностью, никоим образом не могут быть святы. Все это принадлежит государям и исключительно по их милости должно быть предоставлено в пользование мирянам.

Его уста полны всегда злословия и ненависти, он скор, чтобы проливать кровь; вслед за ним идут разрушения и бедствия, он ни­когда не знал путей мира. Враг распятого Христа, он сеет раздор и раскол, нарушает гармонию и единство. Его зубы — оружие и стре­лы; его язык — острый меч. Его речи глаже масла, но это копья. Его обыкновение привлекать богатых и сильных льстивыми речами и лицемерными добродетелями, как написано: «Он подстерегает в союзе с богатыми в засаде, чтобы умертвить неповинного» (Пс. 9, 29).

Он не ест и не пьет, потому что он один постится с диаволом и жаждет крови душ. Ибо он принадлежит к тем, о которых Павел говорит, что они имеют вид богобоязненности, но силу ее отвергают, он волк в овечьей шкуре.

Арнольд из Брешии, обращение которого мед, но учение которо­го яд, у которого голова голубя и хвост скорпиона, которого Брешия извергла, Рим отверг, Франция изгнала, которым гнушается Герма­ния, и Италия не желает принять обратно, находится, говорят, у вас. 200

Остерегайтесь, прошу вас, чтобы, пользуясь вашим значением, он не причинил еще большего вреда. Ибо, раз у него есть и способность и желание вредить, он, пользуясь вашею благосклонностью, будет трижды опаснее и причинит тогда, я боюсь, неизмеримое зло.

(Цит. по: Гаусрат А. Средневековые реформаторы. СПб., 1900. С. 267, 314, 315, 322)

7. Иоанн Салисберийский (писатель XII в.) об Арнольде.

Арнольд, оставаясь, в Париже, толковал своим слушателям на холме святой Женевьевы Священное Писание у церкви святого Ила-рия, где жил раньше вышеупомянутый Петр (Абеляр). Но у него были только бедные ученики и такие, которые открыто просили милостыни, переходя от одной двери к другой, и так влачили свое существование вместе со своим учителем...

То, о чем учил Арнольд, вполне согласно с законом христианс­ким, но не совместимо с действительной жизнью. Арнольд не щадил епископов за их скупость и постыдную наживу, так как они жили небезупречно и стремились кровью построить Церковь Божию...

Святого Бернара он обвинял в суетном славолюбии и упрекал его в зависти ко всем, кто стоял выше его в науке и Церкви и не примыкал к его знамени.

(Там же. С. 292—293)

ЛИТЕРАТУРА

1. Геръе В. Расцвет западной теократии. М., 1916. Т. П. Ч. 2.

2. Геккертон У. Тайные общества. СПб., 1876. Ч. 1.

3. Карсавин Л. П. Очерки религиозной жизни в Италии XII— XIII веков. СПб., 1912.

Глава 10

ПОДГОТОВКА РЕФОРМАЦИИ

ДЖОН УИКЛИФ И ЯН ГУС

Джон Уиклиф (1320—1384 гг.) был одним из выдающихся пред­шественников Реформации, оказавшим большое влияние на богем­ских гуситов, а через них — на германских христиан. Уиклиф изу­чал теологию в Оксфорде, причем особое впечатление на него про­извели идеи Оккама (| 1347 г.).

Подобно Оккаму в Европе, Уиклиф стремился освободить Анг­лию от господства Римского Престола, утвердить секулярную наци­ональную власть короля и парламента и защитить общинное кресть­янское хозяйство от нарождавшегося частного сельскохозяйствен­ного предпринимательства.

В борьбе с Римским Престолом Уиклиф, схоласт «реалистичес­кого» направления, отвергал таинства, тайную исповедь, отпущение грехов, почитание святых. Многие из его положений были осужде­ны папой Григорием XI (1377 г.) и объявлены Лондонским Синодом (1382 г.) еретическими.

Уиклиф отстаивал идею социальной монархии, требовал, чтобы папа и Церковь отказались от всякого земного имущества, чтобы священники и монахи добывали средства к существованию путем ведения общинного хозяйства. Он отчасти разделял идущий еще от св. Августина и Григория VII взгляд, что государственная власть зачата в грехе, «пахнет грехом», как он выражался. Смыть с себя это пятно королевская власть сможет лишь в том случае, если будет поддерживать общинное хозяйство, которое настолько же превосхо­дит частное, как всеобъемлющие идеи (универсалии) превосходят единичные. В этом отношении Уиклиф отстаивал идеи Платона (кро­ме общности жен) от критики Аристотеля. К общинному хозяйству, по мнению Уиклифа, можно было прийти исключительно путем мо­рального воздействия на народ, но не путем восстаний и насилия. Частная собственность совместима только с добродетелью, тот же,

202

кто находится в состоянии смертного греха, не имеет права на соб­ственность. Крестьянские вожди, подобные Джону Булю, сделали из этого вывод, что неправедные, грешные помещики и аббаты не имеют никаких прав на свои владения, и поэтому насильственное — вопреки учению Уиклифа — лишение их собственности является актом добродетели.

Идеи Уиклифа не только нашли отклик в Англии, но вскоре пе­рекинулись в Богемию, в которой реформаторские настроения сов­пали с национальными стремлениями чехов, так как опорой Рим­ской Церкви в Богемии были немцы, занимавшие также ведущие места в экономике и культуре.

Иероним Пражский, много путешествовавший и повсюду изу­чавший новейшие достижения науки и богословия, посетил также и Оксфорд и привез на родину сочинения Уиклифа. Эти сочинения много читались и обсуждались в Пражском университете, послужив теоретическим обоснованием церковного реформаторства. Почва для такого реформаторства была подготовлена пропагандой вальденсов и деятельностью таких крупных духовных лиц Католической Церк­ви в Богемии, как Конрад, Милич и Маттиас.

Самым значительным из них был архиепископ Милич, личный секретарь Карла IV, добровольно сложивший свои архипастырские и государственные обязанности, чтобы стать народным проповедни­ком. Он осуждал торговлю, капитал и церковную собственность, при­зывал священников к апостольской бедности. На него, по-видимому, оказали влияния хилиастические идеи Иоахима Флорского. Маттиас, духовник Карла IV, выступал также с требованием церковных пре­образований.

Различные духовные течения и стремления чехов нашли свое воплощение в лице Яна Гуса.

Гус родился в 1369 г. в бедной семье. Ему с трудом удалось получить образование и поступить в Пражский университет, кото­рый он посещал с 1390 по 1396 гг., пройдя в нем все степени до звания магистра. Двумя годами позже он читал в университете тео­логию, в 1400 г. был рукоположен в сан священника, в 1401 г. назна­чен деканом философского факультета, в 1402 г. — ректором. В том же году он стал проповедником в Вифлеемской церкви, где выде­лился своим пламенным красноречием.

Вдохновленный идеями Уиклифа, он начал призывать к церков­ным реформам. Его проповедь вызывала недовольство многих духов­ных лиц, которые обвинили его перед архиепископом в распростра­нении еретических учений. Главными противниками Гуса оказались немецкие теологи и философы из Пражского университета. Нацио­нальная вражда совпала с расхождением в богословских и церковных вопросах. Теоретически опиравшийся на Уиклифа — поклонника

203

Платона, Ян Гус был «реалистом», немцы же защищали номинализм и в 1408 г. вынесли осуждение основным учениям Уиклифа.

Гус добился ограничения немецкого влияния в университете, в ответ на что немецкие профессора и студенты покинули Прагу и основали университет в Лейпциге. Все эти события завоевали Гусу уважение и любовь чехов, они увидели в нем духовного вождя нации.

В 1411 г., когда Иоанн XXIII (1410—1415 гг., антипапа) начал призывать к новому крестовому походу, Гус объявил публичный диспут на тему: «Согласно ли с прямым смыслом учения Христа, чтобы во славу Божию и для спасения христианского народа были поддерживаемы папские буллы о крестовом походе?» Диспут имел огромный успех — героем его стал Иероним Пражский наряду с Гусом.

Противники Гуса пытались подвести его под обвинение в ереси, назначив диспут о сорока пяти тезисах Уиклифа, к которым присо­единили шесть тезисов самого Гуса. Кардинал объявил Гусу анафе­му и подверг интердикту всех, кто его поддерживал. Однако в Праге большинство населения поддерживало Гуса, и лишь по требованию чешского короля Вацлава он вынужден был покинуть Прагу.

В 1414 г. в Констанце, под покровительством императора Сигиз-мунда состоялся Собор для рассмотрения учения Гуса. Основным обвинением против Гуса была поддержка им идей платонизирую-щего схоластического «реализма», вслед за Уиклифом. Положение Гуса резко ухудшилось, когда из Праги пришло известие, что один из его сторонников, магистр Иаков Якубек, стал давать мирянам причастие под обоими видами. Хотя сам Гус не любил высказывать­ся по догматическим вопросам и считал, что характер причащения мирян не играет решающей роли для их спасения, однако на Кон-станцском Соборе ему было инкриминировано также учение об обя­зательном причащении мирян под обоими видами. Признанный зло­стным еретиком, Гус был сожжен, а через год та же судьба постигла Иеронима Пражского.

В ряду религиозных реформаторов Ян Гус занимает выдающее­ся место. Православные богословы считают его авторитетом в поле­мике против католицизма, протестанты — предшественником Лю­тера, многие католические писатели пишут о нем с величайшим ува­жением (например папа Пий II). Чешский народ почитает его как своего величайшего национального героя. Все это говорит о духов­ном богатстве и высокой нравственности Яна Гуса.

Искры костров, вспыхнувших в 1415 и 1416 гг. в Констанце, за­жгли гуситские войны, длившиеся с 1419 по 1436 гг. Национальные, религиозные и социальные страсти дали пищу этим войнам.

В гуситском движении наметились два направления: утраквис­ты (от лат. sub utraque specie, под обоими видами), или каликстинцы

204

(от лат. calix, чаша), с одной стороны, и табориты — с другой. Сто­ронники первого направления ограничились требованием изъятия церковных земель и причастия под обоими видами (вином и хлебом), служившего символом христианского равенства между духовенством и мирянами.

Табориты, объединившие вокруг себя беднейшие или радикаль­но настроенные слои населения, требовали более полного осуществ­ления идей Уиклифа, включая социальные реформы. Их центр на­ходился в маленьком городке на одном из холмов вблизи Праги, ко­торому они дали евангельское название Табор (Фавор). Здесь давали причастие народу под обоими видами; в праздничные дни в Табор стекались огромные массы паломников. Здесь проповедовали свои идеи вальденсы, беггарды и другие сектанты, подвергавшиеся пре­следованию в других странах. На некоторое время Табор стал цент­ром социально-еретического движения Европы.

Табор жил в состоянии восторженного воодушевления, имуще­ство было общим, жизнь наполнялась общинным трудом, богослу­жениями и народными празднествами. В период военных действий табориты по образцу германских варварских племен разделились на две общины — домашнюю и военную.

В этой атмосфере, насыщенной апокалиптическими настроения­ми, в конце 1419 г. возникло хилиастическое воодушевление; оно захватило массы, окрылило их радостными надеждами и сделало способными на крайнее самопожертвование. Беггарды (пикарды), впи­тавшие в себя все еретические идеи того времени, возвестили в Табо­ре предстоящее пришествие Христа, Который установит Тысячелет­нее Царство добра и справедливости. Все мученики, погибшие за христианскую истину, воскреснут, в том числе Ян Гус и Иероним. Состояние Адама до грехопадения станет всеобщим, исчезнут госу­дарства, Церковь и схоластическая ученость, настанет век равенства и свободы. Видным проповедником этих идей стал богемский свя­щенник Мартинек Гуска, прозванный «Локисом» («Красноречивым»).

Представители одного из крайних течений таборитов получили название «адамиты», так как они проповедовали многоженство и не считали нужным носить одежду. Умеренные табориты, возглавляе­мые Яном Жижкой, в конце 1421 г. предприняли поход против ада­митов и истребили их огнем и мечом.

Поводом для начал гуситских войн послужило запрещение тор­жественных процессий с причастием. Народ воспротивился запре­щению процессий и напал на ратушу. Заседавших там городских советников стали выбрасывать через окна на улицу, где толпа уби­вала их на месте. Возглавлял мятежников Ян Жижка, ставший по­том вождем гуситских армий.

Нерешительный и мягкий король Венцель, узнав об избиении

205

':». ;•'.<: is^ssi^&'d^e^fi&'s^:

советников, пришел в такое волнение, что с ним сделался удар, и через две недели он умер. Ему наследовал брат его Сигизмунд — германский император, сыгравший активную роль в деле осуждения Яна Гуса.

Папский легат в марте 1420 г. начал призывать к крестовому походу против богемских еретиков. В ответ на это каликстинцы и табориты, объединившись для совместной борьбы, превратили Та­бор в неприступную крепость. Армия крестоносцев, насчитывавшая до ста пятидесяти тысяч человек, пять раз атаковала гуситов и каж­дый раз отступала с огромными потерями.

В 1424 г. умер Жижка, и его место заняли Прокоп Большой и Прокоп Малый, которые предприняли ряд опустошительных похо­дов в пограничные германские страны, каждый раз нанося пораже­ние императорским войскам и наводя ужас на германское населе­ние. По словам народной песни того времени, «Мейсен и Саксония погублены, Силезия и Лузария в развалинах, Бавария превращена в пустыню, Австрия разорена, Моравия истощена, и Богемия пере­вернута вверх дном». В сражении при Таусе в 1431 г. крестоносцы потерпели окончательное поражение, после чего папа и король были вынуждены искать перемирия.

После долгих обсуждений на Базельском Соборе в 1433 г. был заключен мир, известный под названием «Пражских компактов», по которым гуситы получили право получать причастие под обоими ви­дами и вести службу на чешском языке.

Каликстинцы и умеренные табориты удовлетворились достиг­нутым, но часть таборитов продолжала борьбу за более радикаль­ные реформы, в частности социальные. Здесь сосредоточились все еретические элементы, не допускавшие никакого примирения с Цер­ковью.

Против восемнадцатитысячной армии еретиков выступила огром­ная армия из остатков крестоносцев, императорских войск и калик-стинцев. Сражение 30 мая 1434 г. у Липара (в Богемии) закончилось полным поражением еретиков, оставивших на поле боя около три­надцати тысяч убитых. Оставшиеся табориты вскоре опять взялись за оружие, но они уже не представляли серьезной угрозы. В 1457 г. из них образовалась секта богемских и моравских братьев, отличав­шаяся миролюбием и высокой нравственностью.

ТЕКСТЫ