Глава 9

ЕРЕТИЧЕСКИЕ И СЕКТАНТСКИЕ

ДВИЖЕНИЯ В ЗАПАДНОЙ ЦЕРКВИ

ДО РЕФОРМАЦИИ

СЕКТАНТСКИЕ ДВИЖЕНИЯ В XII-XIV вв.

Возникшая на обломках распавшейся Римской империи новая Европа, еще недавно «варварская», несмотря на религиозную, куль­турную и хозяйственную общность, в начале II тысячелетия пред­ставляла собой необычайно подвижное общество, полное энтузиаз­ма и грандиозных планов.

Символом этой эпохи может служить «посох пилигрима-стран­ника в той же мере, как лютня странствующего трубадура, мантия ученого монаха или конь и латы рыцаря» (Ильин В. Россия и Все­ленская Церковь. 1955, 4—5. С. 23). Ученое, аскетическое, рыцарс­кое странничества переплетались между собой, создавая непрестан­ное брожение, в атмосфере которого стремительно возникали бого­словские школы, монашеские ордена, завоевательные экспедиции, сектантские и еретические движения.

Возникновению этих движений активно способствовали расцвет торговли и промышленности, появление многочисленного класса тор­говцев и ремесленников, объединенных в гильдии, цехи и общества, боровшихся за свою независимость с императорами, местной знатью и церковной властью.

Религиозное сектантство этой эпохи по своему духу во многом предвосхитило грядущую протестантскую Реформацию. Секты одна за другой возникали в Италии, Франции, Фландрии, Германии.

В Италии в XII в. возникла секта арнольдистов, названная по имени своего основателя Арнольда из Брешии. Он изучал богосло­вие в Париже под руководством знаменитого схоласта Абеляра, ус­воил свободомыслие своего учителя и отличался подобно ему боль­шим проповедническим даром. Вернувшись на родину и став свя­щенником, он вскоре открыто выступил с проповедью, утверждая,

187

что обладание имуществом и притязание на светскую власть явля­ются нетерпимым злом для Церкви, духовенства и монастырей. Его проповеди и крайний аскетизм его личной жизни встречали широ­кий отклик в народе.

Дело это разбиралось на Латеранском Соборе в 1139 г. Папа Ин­нокентий II отстранил Арнольда от священнического служения как злостного схизматика и изгнал его из Италии. В ереси он обвинен не был, так как за это полагалось бы пожизненное заточение. Арнольд отправился в Париж к своему учителю Абеляру, также переживав­шему период преследований. Тогда папа издал указ о заточении Ар­нольда и Абеляра в монастырь и повелел сжечь их книги. Абеляр подчинился указу, тогда как Арнольд продолжал свою пропаганду во Франции и приобрел столько приверженцев во всех слоях обще­ства, что ни один из французских епископов не проявил желания исполнить указ папы, к негодованию св. Бернара, обличавшего Абе­ляра и Арнольда в ереси.

Только когда Бернар убедил молодого французского короля Лю­довика VII принять меры против Арнольда, тот покинул Францию, направившись в Германию и Швейцарию, где также быстро приоб­рел широкую популярность.

После смерти Иннокентия II Арнольд предпринимает шаги к при­мирению с Римским Престолом.

«Когда Арнольд, — пишет современный ему историк, — вернул­ся в Италию по смерти папы Иннокентия, он обещал римской курии покаяние и подчинение и был принят вновь в лоно Церкви папой Евгением в Витербо. На него было наложено покаяние, пост, бдение и молитва в святых местах Рима, и он обещал выполнить его, сверх того он торжественно поклялся повиноваться с того времени Церк­ви» (Гаусрат. С. 324).

Однако Арнольд недолго выдерживал послушание. В 1146 г. в Риме произошло народное восстание, сопровождавшееся террором, разграблением имущества патрициев, кардиналов, священников и изгнанием папы Евгения III. Арнольд в это время собрал вокруг себя кружок приверженцев аскетической жизни, известный как секта ломбардов, а затем стал фактически одним из предводителей поли­тического народного движения. С его участием движение приобрело церковно-реформистский характер, что особенно воодушевило сво­бодолюбивых римлян и привлекло на сторону восставших часть низ­шего духовенства.

Папа Евгений III в 1148 г., после неудачного Крестового похода Конрада III и Людовика VII, вернулся из Франции в Италию и пер­вым делом объявил Арнольда еретиком — без всякого формального суда, лишь на основании его проповедей.

Республиканский Сенат Рима, вдохновляемый Арнольдом, по­пытался заключить союз с Конрадом III против папы. Торжествен­ное послание сената Конраду кончилось восторженным панегириком ему: «...В Риме он должен царить, править как властелин земным шаром, подобно Юстиниану. Что принадлежит Императору, то его, что Папе — то пусть будет Папы. Таково было повеление Христа, и Петр платил подать Кесарю» (Гаусрат. С. 342).

Император не откликнулся на призыв Сената, и последний был вынужден примириться с папой. Однако даже переезд папы в Лате-ранскую базилику не ослабил влияния Арнольда на население и в Сенате Рима.

Исход борьбы решил договор нового императора Фридриха Бар­бароссы с папой, в результате которого арнольдисты остались в пол­ном одиночестве.

Новый папа Адриан IV (1154—1159 гг.) принял решительные меры и на предпасхальной неделе наложил интердикт на церкви Рима. Такая мера была впервые в истории применена к Священному горо­ду и произвела на римлян потрясающее впечатление. Не прошло и трех дней, как верующие Рима потребовали от Сената покаяния перед папой и клятвы в верности Апостольскому Престолу. Арнольд вы­нужден был бежать из Рима, но вскоре был схвачен по приказанию императора Фридриха, желавшего таким образом убедить папу в своем дружеском отношении к нему.

Мятеж в Риме был окончательно подавлен войсками Фридриха, прибывшего в Рим для коронования, а сам Арнольд повешен. Труп его был сожжен, и пепел выброшен в Тибр, чтобы предотвратить народное поклонение его останкам.

После гибели Арнольда центр сектантского движения перемес­тился во Францию, где в 1170 или 1173 г. возникла секта вальденсов, широко распространившаяся по Европе. Основатель секты Петр Валь-дес был богатым лионским купцом, который несмотря на отсутствие образования пожелал ознакомиться с евангельскими истинами по первоисточникам. С этой целью он поручил ученым перевести для него Библию и выдержки из сочинений Отцов Церкви, а затем с большим рвением принялся изучать их.

Это изучение привело Петра Вальдеса к практическим выводам. Он избрал для себя жизнь в бедности; жене своей, не разделявшей его взглядов, он предложил часть имущества, остальное же разде­лил между бедными и выступил с проповедью аскетического идеа­ла. Скоро он приобрел многочисленных приверженцев, которые на­зывали себя «лионскими бедняками», носили особую одежду и сле­довали за своим вождем.

В 1179 г. вальденсы послали депутацию на Латеранский Собор, чтобы испросить у папы разрешения на свою проповедь. Английс-

189

188

кий прелат Вальтер Man, принявший депутацию, высмеял невеже­ство вальденсов и рекомендовал отказать им в папском утверждении.

Эта неудача оттолкнула вальденсов от Церкви, и они вскоре по­пали под влияние катаров, приняв от них разделение на «совершен­ных» и «верующих».

В начале XIII в. вальденсы были наиболее распространенной сек­той в Европе, особенно сильны они были в Лангедоке (Южная Фран­ция). Центром движения вальденсов стал город Альби, откуда по­шло их название — «альбигойцы».

Как мы уже упоминали, движение альбигойцев было разгромле­но в результате опустошительных крестовых походов, в которых гибли вместе еретики, сектанты и даже верные католики.

Во Фландрии в конце XII — начале XIII вв. сектантские движе­ния были представлены бетонами и беггардами.

Бегины были женским мирским орденом, члены которого жили в бедности, давали обет на все время совместной жизни придержи­ваться целомудрия и послушания, добывать пропитание для всех работой или прося подаяние, соблюдать правила гостеприимства и ухаживать за больными. Дома, в которых они жили, назывались дворами бегинок.

С течением времени примеру бегинок последовали мужчины, ос­новавшие дома беггардов. Холостые энергичные мужчины, стремив­шиеся к благочестивой жизни на братских началах, объединившись в рабочие общины, работали и жили сообща, изучали Библию и за­нимались размышлениями на религиозные темы. Подобно вальден-сам, они отличались трудолюбием, воздержанием и бережливостью, снискали себе всеобщее уважение и в особенности пользовались любовью бедных слоев населения городов Фландрии.

Оседлые бегины и беггарды, подчиненные строгой дисциплине ордена, не были сектантами и пользовались всеобщей защитой Цер­кви и католического дворянства. Однако были и такие бегины и бег-гарды, которым оседлая жизнь казалась менее совершенной, так как общинное хозяйство все же предполагало наличие имущества, но не полный отказ от собственности. В своих странствиях они сталкива­лись с катарами и втягивались в антицерковное движение. Однако бегины и беггарды восприняли не столько дуалистическое манихей-ское учение, сколько пантеизм в духе Амальрика, считая себя пол­ностью очистившимися от первородного греха, и потому отбрасыва­ли всякие аскетические ограничения. Среди них широко распрост­ранилось также хилиастическое учение Иоахима Флорского — ожидание третьего завета и Тысячелетнего Царства Христа на земле.

По учению Амальрика, Бог проникает всю природу и во всех существах действует как творческая сила. Человеческая душа есть часть Силы, сотворившей мир, а вовсе не беспомощное греховное

190

существо, как учит Церковь, и поэтому не нуждается ни в таин­ствах, ни в догматах, ни в церковных молитвах. Душа после смерти тела вновь возвращается к Богу, от Которого она изошла. Если чело­век познает свое единство с Богом, то он вообще не может быть грешным, он стоит выше закона, ему позволены всякие поступки и воззрения. Для обоснования критического учения, смешивающего Бога и творение, ставящего его вне законов морали, широко исполь­зовались известные тексты апостола Павла, направленные против ветхозаветного законничества.

Учение Амальрика, которое особенно энергично проповедовал не­кто Ортлиб из Страсбурга, имело большой успех в Германии, рас­пространившись вдоль Рейнского бассейна, где к середине XIII в. прочно укрепилось движение бегинов и беггардов.

Инквизиция в Германии не имела той силы, как в Испании и Франции, вследствие сопротивления князей императорской и цер­ковной власти, поэтому борьба с сектантами не была столь успеш­ной. Однако крайние пантеисты — «братья свободного духа» и «орт-либарии» — были вынуждены в конце XIV в. перебраться из Герма­нии в Голландию.

В Италии в середине ХШ в. возникло еще одно мощное сектант­ское движение, известное под названием движения «апостольских братьев». Основателем его был необразованный крестьянин Гергард Сегарелли. Он принял внешний вид апостолов, как их изображали на иконах, — облачился в белую мантию, надел сандалии, отпустил бороду и длинные волосы и начал проповедь: «Покайтесь и обра­щайтесь к истинной вере, ибо близится Царство Небесное». Он про­дал все свое имущество, положил деньги в мешок, пошел на рынок и начал там свою проповедь, а когда вокруг него собрался народ, он высыпал свои деньги и воскликнул: «Пусть берет, кто хочет!»

У него вскоре появились последователи, которые тоже призыва­ли к покаянию, выступали против Церкви, ставшей слишком светс­кой, и пророчили близкое наступление на земле Царства Божия, понимаемого ими как царство справедливости, равенства и мира. Они называли себя апостольскими братьями, жили в бедности, стран­ствовали и проповедовали, приобретая все больше последователей.

На Лионском Соборе в 1274 г. было провозглашено запрещение «диких», т. е. не разрешенных папой Григорием X (1271—1276 гг.), орденов. Последние должны были примкнуть к уже существовав­шим орденам или по меньшей мере не принимать новых членов. Несмотря на запрещение Собора секта апостольских братьев про­должала расти, и в 1286 г. появилась папская булла Гонория IV ко всем епископам с требованием пресекать движение апостольских братьев. Против некоторых членов секты было возбуждено обвине-

191

ние в ереси. В 1294 г. борьбу с сектой взяли в свои руки доминикан­цы. Сегарелли был арестован ив 1300 г. приговорен к сожжению.

Место его занял Дольчино, который возглавил войну сектантов с крестоносцами. Дольчино, увлеченный идеями Иоахима Флорского, ожидал наступления Тысячелетнего Царства, причем вычислил, что оно наступит между 1303 и 1306 г. Император окончательно победит папу, а Бог тогда дарует земле папу-миротворца.

Авторитет Дольчино возрос, когда в 1303 г. французский король Филипп Красивый, действительно, ввел своих солдат в Рим, где папа Бонифаций VIII (1294—1303 гг.) скончался, придя в отчаяние от про­исшедшей катастрофы. Рим после этого надолго опустел. Преемник Бонифация VIII расположил свою резиденцию в Перудже, а после­дующие папы — в Авиньоне.

Дольчино собрал вокруг себя войско из своих сторонников и ук­рылся в горах. В течение 1306—1307 гг. он нанес ряд тяжелых пора­жений крестоносцам. Только голод и зима сломили сопротивление сектантов, и большая часть их погибла в последнем сражении.

Несмотря на поражение сектантские еретические движения XII— XIV вв. оказали глубокое влияние на судьбу Католической Церкви и на психологию верующего народа. С одной стороны, эти движения убедительно доказали необходимость возрождения в Церкви древ­нехристианских идеалов святости, что и было совершено нищен­ствующими орденами; с другой стороны, сектантство XII—XIV вв. послужило дальним провозвестником и глубинной подготовкой дви­жения Реформации.

ЛИТЕРАТУРА

1. Гаусрат А. Средневековые реформаторы. СПб., 1900. Т. I. Абе­ляр, Арнольд.

2. Веер М. Всеобщая история социализма и социальной борьбы. М.; Л., 1927.

3. Карсавин Л. П. Очерки религиозной жизни в Италии. Валь-денсы до 1218 г. в издании Д. Н. Егорова // Журн. Мин. Нар. Про-свещ., 1911. № 8.

4. Карсавин Л. П. Очерки религиозной жизни в Италии XII— XIII вв. СПб., 1912; Он же: Отзыв о соч. А. Г. Вульфиуса «Вальден-ское движение в развитии религиозного индивидуализма» // Журн. Мин. Нар. Просвещ., 1916. № 10. Пг., 1916.

ЕРЕТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ. КАТАРЫ

На рубеже XII и XIII столетий города Западной и Средней Ев­ропы были полны разнообразных сект. На Балканском полуострове, в Северной и Средней Италии, во Франции, в Испании, по всему

192

бассейну реки Рейна от Эльзаса до Нидерландов, в большей части Средней Германии распространены были еретические движения, сто­явшие в резкой оппозиции к Церкви и пытавшиеся создать не толь­ко новое учение, но и новые формы религиозно-общинной жизни.

Уже с начала XI в. встречаются постановления различных цер­ковных Соборов, где упоминаются катары, паторены, пифилы, текс-торы (ткачи), ломбардские бедняки, альбигойцы, павликиане, бого-милы, болгары, арнольдисты, пассажиры, гумилиаты (смиренные), коммуниаты, ортлибарии. Впоследствии к ним присоединились валь-денсы, бегины и беггарды, которые первоначально не были еретика­ми, но лишь требовали изучения Евангелия на родном языке, стро­гого выполнения евангельских заповедей, раздачи имущества бед­ным. Свои разнообразные названия еретические движения и секты получили по месту, где находился их центр, либо по имени наиболее выдающегося вождя, либо по характеру своей деятельности.

Еретические движения этой эпохи часто объединялись под об­щим названием катары (совершенные или чистые). Катаризм явился как бы духовным стержнем многих религиозно-социальных движе­ний той эпохи или, по крайней мере, оказал на них заметное влияние.

Духовным источником ереси было древнее учение — манихей­ство, через увлечение которым в свое время прошел сам св. Авгус­тин, учение давно забытое и снова занесенное с Востока в Западную Европу. Манихейство первоначально заимствовало свои идеи из древ-неперсидской дуалистической религии, в которой бог добра и света Ормузд (в более точной транскрипции Агура-Маздао) боролся с бо­гом зла и тьмы Ариманом. Маисе, основатель новой религии, по пре­данию, получил близ развалин Вавилона «откровение» от некоего «ангела». Если в персидской религии Ормузд в конечном счете по­беждал Аримана, то в манихействе начала добра и зла обладали равной силой.

Потерпев в свое время сокрушительный разгром, как со стороны христианства, так и со стороны персидской религии, манихейство в конце I тысячелетия вновь возродилось под видом христианской ереси. Место Аримана занял теперь диавол.

Проникновение манихейства в Европу началось через Болгарию, где в середине X в. Богомил основал многочисленную секту. Богоми-лы проникли из Болгарии в Сербию и на Русь, где стали известны под именем волхвов.

Православные священники в Болгарии уже в конце X в. жалова­лись, что богомилы проповедуют непослушание властям, проклина­ют богатых, поносят бояр, презирают государственных чиновников и подстрекают неимущих к бунту.

193

Успех катаров в народной среде основывался на том же, что при­влекало народ к монашеству, на стремлении к аскетическому совер-

13- 4210

шенству. Это совершенство требовалось не от всех членов секты, а только от старейшин и руководителей, которые потому и называ­лись «совершенными». С другой стороны, успех катаров среди насе­ления богатых городов Южной Франции и Италии поддерживался антиклерикальным настроением городской буржуазии, находившейся в постоянной борьбе с местным духовенством из-за управления го­родом и из-за податных привилегий, которые присваивали себе епис­копы и прелаты.

Образ жизни «совершенных» составлял разительный контраст с бытом высшего католического духовенства той эпохи. Епископы и аббаты, будучи богатыми землевладельцами, мало чем отличались в жизни от светских феодалов.

С каким презрением должны были относиться катары к прела­там, на которых сам папа Иннокентий II обрушивался с такими уп­реками: «Слепцы, немые собаки, разучившиеся лаять, симониаки, торгующие правдой, они пренебрегают предписаниями Церкви, они совмещают бенефиции и доверяют священство и духовное звание недостойным иереям и безграмотным подросткам. Отсюда надмен­ность еретиков, отсюда пренебрежение сеньоров и народа к Богу и Церкви; прелаты в этой стране стали притчей для мирян» (Посла­ние против архиепископа Нарбоннского).

Катары, проповедуя возврат к древнехристианскому образу жиз­ни, считали идеалом апостольскую бедность, а частную собственность и брак — злом. Это учение вытекало из их гностическо-манихейского мировоззрения, согласно которому зло воплощается во всем материа­льном и мирском. Катары проповедовали о любви к врагам, о запреще­нии присяги, заботе о бедных и больных братьях, о миролюбии, смире­нии и половом воздержании. Они не только не считали таинства и вообще церковные обряды и законы средством спасения, но, наобо­рот, видели в них препятствие к нему. Вся их позиция по отноше­нию к Церкви, государству и их законам была резко отрицательная.

Католический историк И. Делингер, один их крупнейших знато­ков еретических движений Средневековья, писал: «Каждое ерети­ческое движение, появлявшееся в Средние века... должно было бы, если бы стало у власти, произвести политический и социальный пе­реворот. Те гностические секты, катары и альбигойцы, которые сво­ей деятельностью собственно и вызвали суровое и неумолимое сред­невековое законодательство против ереси, и с которыми велась кро­вавая борьба... нападали на брак, семью и собственность. Если бы они победили, то результатом этого было бы всеобщее потрясение, возврат к варварству и языческая разнузданность. Всякому знатоку истории понятно, что и вальденсы с их принципиально отрицатель­ным отношением к присяге и уголовному праву не могли иметь мес­та в тогдашнем европейском мире».

В Южной Франции катаризм, известный под названием альби­гойской ереси, находил поддержку в общем народном суеверии — вере во всемогущего диавола. Вот одно из характерных проявлений этого суеверия: граф Раймунд Тулузский, главный сеньор южной Франции, воскликнул однажды в нетерпеливом ожидании своего войска: «Ну разве не ясно, что диавол — творец мира, ибо ничто в нем не делается по моему желанию!» В то же время учение катаров привлекало к себе народ тем, что избавляло его от страха ада и вечных мучений: катары рассчитывали на легкое спасение, лишь бы только перед смертью получить утешение в виде поцелуя мира от кого-либо из «совершенных», заслуживших всеобщее уважение своим строгим образом жизни и стойкостью своих убеждений во время преследований.

Катары оказали сильное влияние на сектантские движения того времени, в частности на вальденсов во Франции и патаренов в Лом­бардии. У ломбардских еретиков было широко поставлено школьное дело. Наиболее способные ученики отправлялись в Париж в уни­верситет, чтобы в совершенстве усвоить схоластику и риторику и с помощью приобретенных знаний успешно вести диспуты с предста­вителями Церкви. Когда в 1209 г. император Отгон IV отправился для коронования в Рим, духовенство, находившееся в его свите, было возмущено тем, что там встречались школы, где преподавалось гно­стическое манихейское учение. Император Фридрих II также жало­вался в 1236 г., что папа совершенно не обращает внимания на Ми­лан, этот рассадник ереси.

Катары могли существовать, пользуясь постоянной рознью между Папским Престолом, императорами, королями и городской буржуа­зией. Однако папы использовали все возможности для искоренения ереси — от дипломатического нажима на ее покровителей, обличи­тельных посланий и миссионерских усилий (св. Доминик в Лангедоке) до крестовых походов и жестокостей инквизиции.

В середине XIII в. катары были полностью истреблены в Юж­ной Франции, но победа была куплена ценой полного опустошения этой цветущей области. Аналогичная участь постигла катаров и в других странах Европы.

Особенно упорно сопротивлялись катары (богомилы) в Боснии. Они возрождались неоднократно после опустошительных крестовых походов, предпринимавшихся из Венгрии и Польши. Около 1400 г. катаризм был на короткое время даже объявлен в Боснии государ­ственной религией. Только победа ислама в середине XV в. привела к исчезновению ереси: оставшиеся богомилы сменили манихейство на ислам.

195

ТЕКСТЫ