Часть I. Священная наука

Что это такое и что оно обнимает. Все предметы и явления рас­сматриваются в нем с точки зрения идеи Бога либо потому, что они суть Сам Бог, либо потому, что они имеют отношение к Богу.

Бог.

О божественной сущности.

О различении лиц.

О создании сотворенных Богом предметов.

1. Создание сотворенных предметов. 2. Различение сотворен­ных предметов. 3. Сохранение и управление, сотворенными предме­тами.

а) Различение вещей вообще (различение добра и зла).

б) Различение вещей в частности (различение телесных и ду­ховных творений).

1 — Творение чисто духовное. 2 — Творение чисто телесное. 3 — Творение, составленное из тела и духа, т. е. человек.

ЧАСТЬ П. ДВИЖЕНИЕ РАЗУМНОГО СУЩЕСТВА К БОГУ

Двойное соображение: следует рассмотреть те предметы, посред­ством которых человек достигает своей цели или отклоняется от нее.

Человеческие деяния

Но из-за того, что отдельные вещи являются объектом практики и деяний, каждая практическая наука совершенствуется путем об­суждения вещей в частности. Поэтому надо дать моральное сужде­ние о человеческих деяниях.

I—П

Цель человека. Вообще.

I — Деяния сами по себе

Некоторые деяния свойственны человеку. Некоторые являются общими для человека и для других живых существ; и поскольку блаженство есть особое благо человека в той мере, в какой он разу­мен, то деяния, свойственные ему, имеют более интимную связь с

149

этим благом, чем те, которые являются общими для человека и жи­вых существ.

П. Принципы деяний

а. Присущие принципы: присущие принципы суть силы души и привычки, но мы уже говорили о силах в части I. Поэтому перейдем к обсуждению привычек.

б. Неприсущие принципы: неприсущие принципы добра — это Бог, наставляющий нас Своим законом, помогающий нам и движу­щий нас посредством благодати. Внешний принцип зла — это диа-вол. Но мы трактовали о нем в части I. Поэтому остается сказать о: законе и благодати.

П—II

В частности. Деяния, относящиеся ко всем состояниям жизни (добродетели и пороки, воздействующие, на всех людей)

А. Богословские добродетели. Б. Кардинальные добродетели.

а. В интеллекте: вера; в воле: надежда, любовь, б. Благоразу­мие, твердость, справедливость, умеренность.

2. Деяния, свойственные особым образом некоторым людям.

а. Милости, данные по благодати, б. Деятельная и созерцатель­ная жизнь, в. Разные должности и состояния людей.

Часть III. Христос

Поскольку Господь наш и Спаситель Иисус Христос, искупив людей Своих от их грехов, показал нам в Себе путь истины, посред­ством которого мы, воскреснув из мертвых, можем достичь счастья бессмертной жизни, для достижения перспективы всего богословия, после установления окончательной цели человека, добродетелей и пороков, необходимо рассмотреть Спасителя всех и блага, которые Он нам принес. Поэтому мы обязаны рассмотреть:

1. Самого Спасителя, т. е. тайну Воплощения. Его дела и страда­ния.

2. Таинства, действующие от Воплощенного Слова — а) вообще, б) в частности: Крещение, Миропомазание, Евхаристия, Покаяние, Соборование, Священство, Брак.

3. Бессмертную жизнь — цель, к которой мы устремляемся че­рез Христа-Богочеловека, страдавшего, умершего и воскресшего из мертвых.

150

УЧЕНИЕ ФОМЫ ЛИВИЙСКОГО О ПОЗНАНИИ И ОТКРОВЕНИИ

Аквинат различает два рода истин — разумные и сверхразум­ные, т. е. такие, которые достижимы самостоятельными усилиями человеческого разума, и такие, которые превосходят способность нашего понимания и познаются только путем Откровения. Этим опре­деляется различие между философией и теологией.

Теология в отличие от философии определяется, таким образом, не объектом, но источником и методом познания. Поскольку некото­рые истины о Боге доступны непосредственному постижению чело­веческого разума, теологией или теологической наукой в узком смысле иногда называют ту часть философии, которая учит о Боге и Его проявлениях и действиях в творении. Поэтому Фома часто называет познание через Откровение не теологией, а «священной наукой».

Истины, постигаемые философией, с одной стороны, и теологией (священной наукой) — с другой, не противоречат друг другу, так как те и другие имеют одно общее основание — Божественную Пре­мудрость, которая, конечно, не может противоречить сама себе. Од­нако это верно лишь в том случае, если философский разум исходит из истинных принципов и делает правильные заключения.

В действительности человеку свойственно совершать много оши­бок в своих умозаключениях, поэтому для достижения истины фи­лософам приходится прилагать много усилий и для достижения цели им необходимо сопоставлять свои выводы с учением священной на­уки, основанной на Откровении. Именно ввиду исключительной труд­ности достижения чистоты философского разума, необходимости для этого ряда особых условий — таланта, образования, длительной и тяжелой работы — Откровение содержит в себе не только сверхра­зумные истины, но также и такие, которые в принципе доступны для собственных усилий человеческого разума.

Поскольку знание этих истин необходимо для спасения, Откро­вение делает возможным путем веры приобщиться к ним всем лю­дям, а не только выдающимся философам.

Философский разум, верой принимая высшие истины Открове­ния, способен, однако, доказывать, что эти истины не противоречат разуму, и таким образом защищать их от нападок. Кроме того, ра­зум может находить ряд аналогий в постижимых истинах с истина­ми Откровения и тем самым делать истины Откровения более близ­кими и понятными для человеческого разума.

Истины, познаваемые человеческим разумом, служат также под­готовкой и преддверием к принятию истин Откровения. Это верно как для отдельного человека, так и для человечества в целом: так, высшие достижения языческой философии подготовили людей к вос-

151

приятию и постижению истин христианства. Философия от творе­ний восходит к Богу, а теология от Бога нисходит к Его творениям.

Теология выше философии по двум причинам.

Во-первых, теология имеет большую достоверность, так как чер­пает свои истины из неложного света Божественной Премудрости, тогда как философия черпает их из обманчивого света человеческого разума. Во-вторых, теология выше в силу возвышенности и богат­ства ее содержания. Философия в некотором отношении находится также в услужении у теологии, поскольку теология пользуется сред­ствами философии для рационального выражения содержания веры.

В своем понятии науки Фома в общих чертах следует Аристоте­лю, различавшему четыре ступени науки: опыт, искусство, знание и мудрость.

Согласно Аристотелю, опыт (empiria) основан на впечатлениях, получаемых органами чувств от внешнего мира. Таким образом воз­никает лишь совокупность разрозненных единичных фактов.

Искусство, или умение, (techne) образуется путем первоначаль­ных обобщений, основанных на повторении сходных явлений в сход­ных ситуациях.

Знание (episteme) означает способность обосновывать, почему не­что происходит так или иначе. Человек, обладающий знанием, спо­собен передавать его другим, т. е. обучать.

Высшим уровнем науки является, по Аристотелю, мудрость (sophia), которая имеет своим предметом причины и основы бытия, проблемы движения, материи, субстанции, целесообразности и т. д.

В толковании Фомы аристотелевская «софия» становится уче­нием о «первой причине», о созерцании следов и образов Бога в тво­рении (Сумма. Ч. I. Вопр. 1. П. 6).

Теория познания св. Фомы основана прежде всего на различе­нии материального и формального объектов. Материальный объект — это просто конкретная воспринимаемая чувствами вещь, например стол. Формальный объект — это какой-то определенный элемент, аспект познаваемой вещи, например цвет, размер или геометричес­кая форма стола.

Основной тезис гносеологии Аквината состоит в том, что позна­ние может возникнуть в нас лишь тогда, когда в познающем возни­кает образ познаваемого, некоторое уподобление познающего субъек­та познаваемому предмету.

Образы (species) могут быть чувственные и интеллектуальные. Чувственные образы возникают через воздействие на органы чувств материальных предметов. Эти образы не являются чем-то средним, каким-то третьим элементом, стоящим между субъектом и объек­том, чем-то наподобие изображений или отпечатков. Фома утверж­дает, что в процессе чувственного познания происходит именно отож-

152

дествление субъекта с объектом в том его формальном аспекте, ко­торый воспринят чувствами.

Эти познавательные чувственные образы служат объектом ин­теллектуального познания, воспринимающего в них самую сущность предмета. Так возникает «интеллигибельный образ». Чувственные познавательные органы Фома подразделяет на внешние и внутренние.

В иерархии пяти внешних чувств низшее, но и фундаменталь­ное положение занимает осязание как наиболее связанное с матери­ей и телом и определяющее правильное функционирование всех других органов чувств. Далее следуют по степени совершенства, т. е. ослабления материальности, вкус, обоняние, слух, зрение.

К «внутренним чувствам» относятся «общее чувство», вообра­жение, память и суждение.

«Общее чувство» соединяет, связывает, группирует хаотичес­кие ощущения, полученные от внешних чувств, как бы опредмечи-вает эти неупорядоченные представления. Оно играет роль коорди­натора и синхронизатора материальных возбуждений, проводит раз­личение качеств, является причиной воображения.

Воображение представляет собой как бы некую сокровищницу, куда складываются воспринятые через внешние чувства формы пред­метов, оно создает и непрерывность чувственной жизни.

Память представляет собой способность, обеспечивающую по­нимание вещей и впечатлений, воплощенных в общем чувстве и со­храненных в воображении. Отличие памяти человека от памяти жи­вотных заключается, по Аквинату, в способности человека к актив­ному припоминанию.

«Орган суждения» у животных или орган мышления у человека является как бы преддверием разума, подготовляет образование по­нятий, что служит основанием присвоить ему наименование «особо­го рассудка» (ratio particularis).

Вопреки Платону, Аквинат отрицает существование врожден­ных идей и полагает, что разум получает познание лишь из чув­ственного опыта. Причина этого лежит в том, что интеллектуальный принцип в человеке природно связан с телом и не существует в человеке сам по себе, вне этой связи, как полагал Платон.

В то же время разум, хотя и связан с телом, является началом нематериальным, духовным, потому что в процессе познания он упо­добляется не материальной, а интеллигибельной форме предмета, тому, что является общим, духовным, существенным в вещах. Мате­рия как чистая потенциальность, как принцип индивидуации затруд­няет познание существенной (субстанциональной) формы предмета.

Функцию выделения из чувственных познавательных образов сущностного, всеобщего содержания выполняет особая сила души — деятельный разум. Это выделение интеллигибельного содержания

153

есть абстрагирование, возведение лишь потенциальной умопостига-емости чувственных предметов к действительной (актуальной) умо-постигаемости.

Восприятие этих интеллигибельных образов осуществляет дру­гая способность души, которую Аквинат называет «возможный ра­зум» (intellectus possibilis). Именно этот разум отождествляется с объектом, точнее, с его интеллигибельной формой. Такое уподобле­ние приводит к возникновению в «возможном разуме» понятий, из которых этот же разум составляет суждения. Способность «возмож­ного разума» составлять суждения и дискурсивные цепи умозаклю­чений Аквинат называет «рассудком» (ratio) в отличие от более ши­рокого понятия «разум» (intellectus).

Разум (интеллект) в силу своей причастности (по творению) к Божественному Разуму содержит принципы, делающие возможной деятельность рассудка. Эти принципы являются как бы «семенами знания». Рассудок же, будучи частью или одной из сил разума, вы­полняет служебную, хотя и незаменимую, роль, так как содержит в понятиях абстрагированное содержание чувственного опыта и пу­тем умозаключений приходит к постижению истины. Рассудок яв­ляется, таким образом, органом науки, а разум — ее основанием, возможностью или предпосылкой.

В отношении понятия истины Аквинат исходит из идеи теомор-физма творения. «Каждая вещь, — утверждает он, — постольку называется истинной, поскольку приближается к сходству с Богом... Подобно тому, как души и другие вещи называются истинными по своей природе, поскольку им присуще сходство с этой высшей при­родой, которая, являясь своим понятым бытием, есть сама истина, так и то, что познается душой, есть истина, поскольку в ней суще­ствует сходство с той Божественной Истиной, которую познает Бог» (Против язычников, III, 47, цит. по: Боргош. С. 100).

Критерий истинности естественного знания заложен в «первых интеллигибельных принципах», потенциально существующих в лю­бом познающем субъекте, — высших законах мышления, а именно, принципах тождества, противоречия, исключенного третьего и дос­таточного основания. Принципы эти вложены в человеческий разум Богом при сотворении, но проявляются лишь при соприкосновении с чувственным опытом.

Мы познаем истину в свете нашего разума («свет интеллекта»), в основных принципах мышления, которые разум носит в себе по природе. Свет разума причастен Божественному свету в силу про­исхождения и своей конечной цели — познания Божественной Сущ­ности.

Познание Бога или ангелов не имеет рационального характера, оно есть чистое и целостное интеллектуальное созерцание. Рацио-

нальное мышление связано с материей, и человеку лишь на большой духовной высоте и ценой больших усилий доступно такое чистое интеллектуальное созерцание.

ТЕКСТЫ

1. О священной науке и философии. Образец, структуры «Сум­мы теологии».