2.5. Особенности психологического консультирования детей подросткового возраста

Подростковый возраст называют критическим возрастом в ши­роком смысле слова. Более точно — выделять подростковый кри­зис как переход от младшего школьного возраста к собственно подростковому. Другой нормативный возрастной кризис датиру­ет переход от подросткового возраста к младшему юношескому возрасту.

Для психологического консультирования подростковый воз­раст детей наших клиентов — один из самых сложных. Статистика психологического консультирования подтверждает, что количе­ство случаев обращения за психологической помощью в этот пе­риод резко увеличивается. При этом соответственно резко рас­ширяется диапазон запросов клиентов (т.е. родителей): от про­блем первой, чаще неразделенной любви, их дочерей и сыновей — до опасности наркоманий и алкоголизма, от признаков дизморфоманий — до нежелания ходить в школу. Еще более выделяет этот период жизни ребенка с точки зрения особенностей психо­логического консультирования то, что теперь сам подросток впер­вые становится клиентом — субъектом обращения в психологи­ческую консультацию, ставя, а иногда и не ставя об этом в извест­ность своих родителей.

Все это делает задачу описания особенностей консультирова­ния родителей детей подросткового возраста и самих подростков очень сложной. И все же мы должны выделить здесь наиболее от­четливые ориентиры.

Во-первых, возрастной психолог-консультант в своей дея­тельности всегда исходит из психологических нормативных задач воз­раста.

Психологические задачи подростков этого возраста известны — это прежде всего задачи самоопределения в трех сферах: сексуаль­ной, психологической (интеллектуальной, личностной, эмоцио­нальной) и социальной [179]. Проблемы этого возраста могут быть связаны с поиском путей удовлетворения шести основных потреб­ностей: физиологической потребности, дающей импульс физи­ческой и сексуальной активности подростков; потребности в безо­пасности, которую подростки находят в принадлежности к груп­пе; потребности в независимости и эмансипации от семьи; по­требности в привязанности; потребности в успехе, в проверке своих возможностей; наконец, потребности в самореализации и разви­тии собственного #[135]..

Во-вторых, возрастной психолог-консультант в случае кон­сультирования родителей детей любого возраста, а тем более — подростков, обязательно должен суметь посмотреть на предъяв­ляемую ему ситуацию глазами ребенка, в данном случае — подростка. Эта особенность, являясь одной из ценностей именно возрастно-психологического консультирования родителей и их детей, основывается на известном положении теоретической возраст­ной психологии: объективная социальная ситуация развития ре­бенка (подростка) детерминирует его психическое развитие и оп­ределяет его психическое здоровье не сама по себе, не автоматически, а только будучи преломленной в его субъективных пере­живаниях, опосредованной его позицией в этой социальной си­туации.

Этот важный предметный принцип работы психолога-консуль­танта заметно усложняет его деятельность. Первый же опыт кон­сультирования родителей подростков в возрастно-психологической консультации при кафедре возрастной психологии факультета пси­хологии МГУ (1984) или в консультативном центре Института детства Российского детского фонда (1989) показал, что сами под­ростки относятся к процедуре консультирования совсем не так, как более младшие дети. Если детей до шестого класса включи­тельно родители совершенно спокойно приводили в консульта­цию, и дети полно и содержательно отвечали на вопросы психо­лога, чувствуя себя скорее испытуемыми, нежели равноправными субъектами, то подростки в условиях консультирования, инициа­тива которого исходила от их родителей, чувствовали себя «не у дел». «Разговорить» такого подростка было, как правило, весьма трудно, достоверность выполнения ими психодиагностических процедур оставляла желать лучшего. В итоге кратковременное пси­хологическое консультирование два-четыре сеанса) родителей детей подросткового возраста не давало психологам-консультан­там возможности надежно взглянуть на заявленные проблемы гла­зами самих подростков, а это было и остается одной из ценностей именно возрастно-психологического консультирования родителей и их детей.

Один из возможных выходов из такого рода ситуации — на­целенное создание доверительного контакта с подростками за пределами консультативной комнаты, а именно — в процессе групповой психологической работы — мы рассмотрим далее (см. главу 5).

В-третьих, при консультировании диады родитель — под­росток вступают в действие многие рекомендации и особенно­сти, характерные и для консультирования супружеской пары. Вот как их описывает Ю.Алешина [5] (приводим краткое изложе­ние).

Преимущества работы с парой:

большая диагностичность беседы с супружеской парой, нагляд­ность проблем в паре;

работа с обоими супругами позволяет уже в ходе консульти­рования непосредственно апеллировать к паттернам их отноше­ний «здесь и теперь», прямо в условиях консультации, что все­гда более убедительно, чем анализ того, что происходит за ее пределами;

присутствие пары позволяет использовать некоторые техни­ки консультирования и психологической интервенции — пси­ходрамы, семейной скульптуры, организации совместной деятельности и пр., что просто невозможно при работе с одним клиентом;

приход пары в консультацию означает более серьезную мотива­цию на работу; предполагается, что такая работа будет более глу­бокой и длительной;

консультирование пары облегчает клиентам, обсуждение про­исходившего во время консультации: они оба были участниками консультативной работы и изменения в одном из супругов более понятны и принимаемы другим.

Трудности при работе с парой:

вести консультативный прием сразу двух клиентов труднее, чем одного: их еще надо научить сотрудничать в консультировании, а не перебивать друг друга или не становиться в позу обиженного и пр.;

работая с парой, необходимо всеми силами не давать супругам повод упрекать психолога в коалиции с одним из них;

работа с парой более уязвима: нежелание работать одного суп­руга мешает работе с парой в целом;

работая с парой, необходимо особым образом решать проблему конфиденциальности.

Указанные особенности работы с парой супругов практически полностью переносятся на работу с парой родитель—подросток.

Приведем пример. Вместе со своим студентом-дипломником, выпол­нявшим функции социального работника и «курировавшим» консуль­тируемого подростка между встречами, мы вели консультативный слу­чай, в центре которого была излишняя опека подростка родителями: мальчика 12 лет не отпускали одного не только в поездки по городу, но и в магазины в близлежащих кварталах. Клиентом была мама подростка, которой эта ситуация также доставляла неудобства.

В одну из встреч произошел неприятный инцидент: по плану мы ра­ботали в этот день с подростком и вели достаточно глубокую консульта­тивную беседу. К ее окончанию в консультацию неожиданно приехала мама подростка и попросилась на внеплановую короткую беседу. Подро­сток вместе с моим студентом-помощником отправился домой, а я про­вел короткую беседу с мамой подростка.

Через два-три часа, когда я уже вернулся после работы домой, мне позвонил мой помощник и рассказал следующее.

Всю дорогу домой они с Колей — так звали подростка — промолчали. Живут они в одном квартале, и студент-помощник проводил Колю прак­тически до подъезда (это происходило уже не в первый раз). Но по доро­ге от станции метро до дома подросток расплакался. Студент-психолог сумел разговорить подростка, прояснить причины столь эмоциональной и неожиданной реакции. По мнению моего" помощника, подросток рас­плакался оттого, что заподозрил психолога-консультанта в сговоре с мамой. Попросту говоря, подросток подумал, что психолог-консультант расскажет маме содержание их довольно интимной беседы, которая про­изошла как раз перед ее внезапным приходом.

Это заставило меня — психолога-консультанта с достаточно боль-щим стажем — припомнить, что действительно я не уделил в ходе встреч и бесед с подростком внимания твердым обещаниям никогда не расска­зывать третьим лицам — даже маме — содержание бесед с подростком. Это было для меня само собой разумеющимся, но не обговоренным специально с подростком. На следующей встрече с подростком это со­ставило отдельную тему наших бесед.

В-четвертых, при консультировании родителей детей под­росткового возраста особым образом срабатывает такой принцип возрастно-психологического консультирования как анализ случая через призму целостного жизненного пути личности.

Как известно, существует несколько представлений о той це­лостности (системном целом), с которой имеет дело психолог-консультант в своей работе. Для семейного психолога такой сис­темной целостностью является семья [173]. Методы диагностики и интервенции, которые использует семейный психолог-консультант, приспособлены именно к такому целому. Для индивидуально-пси­хологического консультирования целостностью часто становится индивидуальное сознание клиента. Некоторые психологи-консуль­танты так и заявляют: «Я имею дело в консультировании с созна­нием индивидуального субъекта» [148].

Возможны и другие представления об этой целостности, на­пример включение в нее тела клиента, если психолог пользуется приемами телесно-ориентированной терапии, или даже планет и звезд и их взаимного расположения, что несомненно имеет место в работе психолога-консультанта — астролога.

Каковы же представления о целостности, с которой имеет дело в своей консультативной деятельности возрастной психолог-консультант?

Наша гипотеза (она основывается на опыте работы многих воз­растных психологов-консультантов) такова — этой целостностью является индивидуальный жизненный путь ребенка, который сни­мает в себе (в гегелевском смысле этого слова) семейную ситуа­цию сегодня и вчера, факторы риска, болезни, прошлое и буду­щее, генетически заданное и культурно приобретенное, особен­ности прохождения нормативных возрастных кризисов и особен­ности формирования психологических новообразований всех пре­дыдущих возрастов и многое другое.

Не диада «родитель —ребенок», не семья, не сознание мамы или папы и даже не сам ребенок как таковой, а индивидуальный жизненный путь ребенка — вот системный целостный объект, с которым в своей консультативной практической деятельности имеет дело возрастной психолог-консультант. Его диагностиче­ские методы, коррекционно-развивающие и реабилитационные техники наиболее адекватны именно этому видению целостно­сти его работы.

При работе с родителями детей подросткового возраста часто приходится признаваться в том, что трудности подростка, как и трудности отношений подростка и родителя (родителей), есть за­кономерное отдаленное следствие проблем давно минувших возра­стов его жизни.

Прекрасное, хотя и гипотетическое (основанное на генетиче­ской реконструкции) описание формирования внутри жизненно­го пути таких «рельефных» индивидуально-личностных особенно­стей подростков как жестокость, склонность к воровству и ис­пользование вранья для извлечения личной выгоды дал в свое время в своих работах Л. Б. Филонов [161].

Эта закономерность — влияние особенностей прохождения пре­дыдущих возрастов на прохождение последующих — имеет место во всех предыдущих возрастах, но именно в подростковом возрас­те это становится именно отдаленным следствием, более трудным для восстановления в условиях консультирования. К тому же под­росток в несравненно большей степени является субъектом своего целостного жизненного пути, чем дошкольник и даже младший школьник (это отмечает А.Г. Асмолова, подчеркивая, что подрос­ток впервые сам выбирает себе ведущую — в психологическом смысле этого слова — деятельность [9]..

В этом же смысле можно сказать, что для анализа проблем под­росткового возраста относительно менее пригоден так называе­мый синдромный анализ типовых случаев, разработанный и ус­пешно применяемый А.Л. Венгером в психологическом консуль­тировании родителей детей дошкольного и младшего школьного возраста [31; 32].

Необходимость учитывать влияние отдаленного прошлого на проблемы подростка или проблемы родителей с подростком уди­вительно корреспондирует с необходимостью учитывать" также и влияние отдаленного будущего на эти проблемы. Для подростка вообще характерно расширение рамок «здесь и теперь» в прошлое и в будущее. Многие конкретные техники психологического кон­сультирования подростков используют именно приемы работы с ориентировкой подростка во времени — в будущем и в прошлом, в индивидуальном и родовом для подростка. Даже такие значимые для подросткового возраста психологические процессы, как лич­ностное и профессиональное самоопределение, важнее для буду­щего больше, чем для настоящего.

Наконец, в-пятых, отличительной особенностью психоло­гической консультативной работы с родителями подростков и с самими подростками является значительно большее, чем в пре­дыдущие возрасты, внимание со стороны психолога к зарождаю­щейся сексуальности подростка. Дети младшего школьного и до­школьного возраста — не бесполые существа, но только при ра­боте с подростками психологу-консультанту впервые приходится вести себя с ними в каждый момент времени как с нарождаю­щимся мужчиной или с нарождающейся женщиной. Задача поло­вой идентификации — центральная для подросткового возраста. Существует даже гипотеза о ведущей деятельности подростково­го возраста как деятельности по возрастно-половой идентифика­ции [167].