Вопросы и задания

1. Какие из способов обучения риторике представляются вам наиболее эффективными и полезными?

2. В каких формах велось обучение риторике в античности? Находят ли эти формы отражение в современном обучении?

3. Как происходит обучение риторике (речевое воспитание) вне учебников риторики (по примеру Древней Руси)?

4. Как, на ваш взгляд, происходит обучение риторике (речи) в современном обществе? Что в этом опыте положительного и что является негативным?

5. Каким образом, на ваш взгляд, оратор добивается авторитет­ности и убедительности своих суждений?

6. Обычное желание учащихся — учиться «практически». Какую роль выполняет в риторическом обучении знание теории ри­торики?

7. Кто для вас является образцом речевого поведения (образ­цом ритора)? Напишите и расскажите речевой портрет этого человека, выделив его нравственные, профессиональные и речевые качества.

8. Какие недостатки в речи наших современников кажутся вам наиболее зримыми и видите ли вы возможность их исправле­ния?

9. Оцените качества вашей риторической эрудиции через: а) со­став прочитанной вами литературы (риторической, профес­сиональной, художественной); б) наиболее авторитетных, це­нимых, «любимых» вами авторов.

10. Какие темы ораторских речей были бы для вас наиболее ак­туальными? Сформулируйте несколько из них.

11. В чем, на ваш взгляд, польза занятий техникой речи? Какие опасности подстерегают в этих занятиях?

12. Согласны ли вы с классическими советами, которые даны М.В. Ломоносовым, Н.Ф. Кошанским, А.Ф. Мерзляковым? Насколько эти советы «современны» и актуальны для нашей речевой действительности? Можно ли сказать, что культур­ная традиция требует ориентации на них и в чем эта традиция должна быть продолжена?

13. Насколько вы согласны с утверждением Квинтилиана: «глав­ное — выбрать для ребенка хорошего воспитателя»? Или вос­питание — скорее самостоятельный процесс?

14. Какие природные дарования (или какие способности) вы на­звали бы главными для хорошей речи? Почему?

15. Вы согласны с классическим выражением: «поэтами рожда­ются — ораторами становятся»?

Глава III из истории русских словесных наук

§ 1. Термин «язык» в Словаре Академии Российской

Данная глава показывает опыт нормирования русской речи, организации филологических речевых дисциплин в русской тра­диции для того, чтобы осмыслить современные проблемы рус­ского языка и русской речи. Анализ частной деятельности рус­ских ученых-филологов XVIII—XIX веков позволяет выявить образцы культурно-творческой деятельности прошлого для по­нимания настоящего и грядущего, ибо всякое рождение нового стиля (а именно таким поиском занято современное российское общество) предполагает прежде всего учет культурных прецеден­тов.

Создание Словаря Академии Российской предстает сегодня как образец оптимальной реформы языка, эффективных преоб­разований, предпринятых в отношении русского слова и имев­ших глубокое и разностороннее влияние на деятельность после­дующих поколений филологов, писателей, ученых. Научные по­зиции создателей Словаря основываются на замечательном понимании роли и значения языка для народной жизни. Один из первых историков Академии Российской А. Красовский, оцени­вая действия императрицы Екатерины Великой, пишет о том, что «славная своим царствованием самодержица... признавала оте­чественное слово его (народа. — А.В.) необходимым условием, ближайшим и вернейшим орудием распространения нужных и благодетельных для россиян познаний» [Красовский 1848: 14J. Язык рассматривается как условие существования народа, а оте­чественное слово ставится в центр внимания общества и ученого сословия, будучи инструментом познания и источником обще­ственного благоденствия.

К участию в создании Словаря были привлечены лучшие на­учные и писательские силы России. Во главе Академии стояла княгиня Екатерина Романовна Дашкова, которая своей энерги­ей, любовью к России и русской науке объединила всех, кто был готов служить на пользу русскому слову.

Составление Словаря основывалось на определенном взгля­де на язык, который «ныне употребляется». Основная филоло­гическая терминология, лежащая в основании Словаря и кажу­щаяся сегодня прозрачной по смыслу, на самом деле вовсе не столь ясна вследствие поздних смысловых напластований. Тер­мины язык, слово, речь, тем более словесные науки и их состав, значительно отличаются от современных толкований, имея, кро­ме того, ярко выраженный национальный характер.

В Записке Е.Р. Дашковой относительно плана деятельности Российской Академии намечены: «сочинение Грамматики, Рос­сийского Словаря, Риторики и правил Стихотворения». Если «главнейший долг», как сказано в Предисловии, «сочинение сло­варя», то три другие цели как раз и составляют «словесные на­уки»: грамматику, риторику и стихотворение (последнее слово надо прочитывать этимологически: наука о «творении» или пра­вилах сочинения стихов). Словарь, конечно, не входил в словес­ные науки, но являлся основой для описания языка и выявления его качеств, которые будут неоднократно проговорены в различ­ных контекстах: «обилия, красоты, важности и силы» [Словарь 1789: Предисловие: VJ.

Прежде описания словесных наук необходимо обратиться к толкованию самого понятия язык, каким оно представлено в Сло­варе Академии Российской. Ведь «полное собрание слов и речей», которым требуется определить «точное знаменование», необхо­димо для того, чтобы показать вышеперечисленные свойства язы­ка и позволить «пользоваться оными» так, чтобы они могли «по­служить примером» [VIJ.

Конечно, в определениях Словарем слова язык невозможно искать современного значения «системы языка» или чего-либо подобного. Слово язык, кроме первого значения «совершенно мясистая, во рте у животного лежащая и от других отделенная часть», имеет второе терминологическое значение: «наречие, сло­ва и образ речи, употребительные каким-либо народом» (VI, 1037). В словах этого гнезда отмечаются положительные и отрица­тельные возможности в употреблении «языка»: «языковредие — зло­речие во вред себе и другим; благоязычие — красноречие; злоязы­чие — злословие, злоречие; косноязычие — гугнивость, заикливость; медленноязычный — то же, что косноязычный» (там же).

Несомненно то, что основные перечисленные качества («свой­ства») языка — обилие, красота, важность, сила и, конечно, чис­тота (словесные науки касаются прежде всего «до свойств и чи­стоты языка») — восходили к известной характеристике, данной российскому языку М.В. Ломоносовым. М.В. Ломоносов видел в российском языке «великолепие (здесь «красоту») испанского, живость французского, крепость (аналог «силы») немецкого, неж­ность италиянского, сверх того, богатство и сильную в изобра­жении краткость греческого и латинского языков». Эти качества будут неоднократно проговариваться в Предисловии к Словарю, например, богатство языка осмысляется как «обилие» текстов, написанных на этом языке: «рассеянное обилие нашего языка во множестве книг как древних, так и новейших писателей было главною доселе причиною трудности в прямом нашего языка употреблении» [VIJ. «Обилие» означает прежде всего богатство текстов и смыслов, выражаемых в них, но само это обилие долж­но требовать познания точного смысла и «употребления языка».

Свойства и употребление языка проясняются через называ­ние самого языка. Обратим внимание на то, что он назван «Сла-венороссийским»: «Большею частию наш язык состоит из Сла-венского, или, яснее сказать, основу свою на нем имеет; хотя, впро­чем, великое множество содержит слов собственно Русских» [VIJ. Название и свойства языка ведут к использованию его в текстах и оценке смыслов: «Славенский язык от времен просвещения сла­вян словом евангельския истины, совсем иной получил вид и об­разование. Ибо греки, принесшие к славянским племенам хрис­тианский закон, тщилися о распространении книг священных и церковных на язык Славенский; они явили неподражаемых твор­цов во всех родах красноречия, они витийствовали и в творениях церковных. Великие из них Христианския церкви учители воз­вышали древнее свое красноречие богословскими учениями и парением усердного к Богу пения. От преложения оных на Сла­венский язык, приобрел сей обилие, важность, силу и краткость в изображении мыслей, удобность к сложению слов и другие кра­соты языка греческого» [VIJ.

Кроме вновь обыгрываемой ломоносовской цитаты со свой­ствами языка ясно видятся словесные источники языка и приме­ров, которые войдут в Словарь. В основном это и будет «красно­речие Священного Писания» (так назовет свою книгу в будущем академик А.С. Шишков), «Евангельских истин», творений цер­ковных и «усердного к Богу пения» [VII].

Каков же здесь язык Российский? Российский язык имеет «незыблемым основанием язык Славенский» (VIII), но именно Российский язык «более изменился и изменяется», потому что в него вводят новые речения «науки, художества, ремесла, рукоде­лия, торговля, промыслы, обновленное военное и гражданское состояние» [VIII]. Органическое единство двух языков, выражен­ное в едином слове «славенороссийский», заставляет Академию «вникать в тот и другой язык с возможною точностию». И вновь сказано о свойствах, зависящих от этого единства двух языков: «от соединения их зависит обилие, важность, сила и красота язы­ка ныне употребительного» [VIII].

«Ныне употребительными» источниками Словаря названы «все известные (1) книги церковные, и (2) лучшие светские сочи­нения, (3) летописи разные, (4) законодательства как древние, так и новейшие, (5) записки путешественников, (6) речения в науках, художествах, ремеслах и проч. употребительные» [VIII—IX].