4.7. О психотерапии психастеников

с ипохондрическими ощущениями и страхами

(1974) ^п>

Сообщение основано на исследовании и лечении 30 психастеников с ипохондрическими состояниями.

* Нет ни термина «психастенический», ни целостных описаний психастенического склада под другим названием и в МКБ-10 (примечание 2006года).

Ипохондрическая озабоченность психастеника основывается часто не только на «загруженности» ипохондрическими сомнениями, но и на особых ощущениях в какой-либо области тела. Эти ощущения закрепляются, усиливаются ипохондрическим вниманием, склонностью всякое непонятное ощущение опасливо расценивать как возможный признак серьезной болезни. Эти психастенические ипохондрические ощущения (кожные и висцеральные) принято называть гип- и гиперестезиями. Однако еще Пьер Жане (1911, с. 158) заметил, исследуя патологические психастенические ощущения кожи иглой, что чувствительность здесь объективно не изменена (в сравнении, например, с истерическими расстройствами чувствительности): больные «сохранили все функции перцепции, но они не присоединяют к ним чувств доверия и достоверности, составляющих в нашем уме представление реальности». Хотя клиническое понятие «психастения» весьма сузилось со времен Жане, исключив из себя, в том числе, шизофренические случаи, указанное замечание Жане сегодня полностью подходит к психастеническим психопатам и являет собой один из ценных ростков не разработанной еще общей психопатологии пограничных состояний. Психастеники действительно нередко жалуются, что «немеет щека», «жжет», «пощипывает» участок кожи на руке и т. д., но невропатологическая игла не находит при этом объективной патологии. Весьма нередко расстройства ощущений в коже и внутренних органах порождаются или закрепляются известием о неприятной или серьезной болезни у кого-либо. Так, появляется нервный, преходящий зуд, когда больной узнает, что кто-то болен чесоткой. Или читает психастеник о раке языка, а через день-два «ни с того, ни с сего» возникают неприятные ощущения (жжение, щипание, дискомфорт) как раз в том месте языка, где чаще, как читал, обнаруживается опухоль. Подобным образом при известии о раке желудка у знакомого появляется чувство тяжести, дискомфорта под ложечкой, при боязни гипертонической болезни, которой нет, — чувство тяжести в затылке и т. д. Трудно пока сказать об отношении всех этих «субъективных» психастенических ощущений к «вегетативным» (вызванным движением кишечника, сосудов и т. д.), также весьма свойственным психастенику. Большинство этих «субъективных» ощущений, несомненно, парестезии, то есть тесно связаны с вегетатикой. Следует отметить, что обычно «субъективные» ощущения возникают без сознательного, специального прислушивания к собственной соматической жизни, как бы сами собой, неосознанно-психогенно.

Слишком пристально внутреннее бессознательное «око» психастеника к различным ощущениям в теле, «цепляясь», согласно содержанию психической ипохондрической травмы, за частые, многочисленные психастенические функциональные отклонения в чувствовании и вегетатике. Ипохондрические переживания в случае ипохондрических истерических симптомов иные. Здесь симптом, например, определяемая иглой кожная анестезия или «пронзающие тело огненные, горячие стрелы», есть способ привлечения к себе внимания, а не затаенно-психастеническая скорбь по поводу возможной серьезной болезни. Потому, как известно, нередко бросается в глаза спокойное, даже внутренне радостное отношение истерических пациентов к своим даже выразительно тяжелым «соматическим» реакциям (напр. к желудочному истерическому кровотечению). «Субъективные» патологические расстройства ощущения психастеников, в отличие от истерических, обычно даже симптоматически не снимаются прямым внушением (самовнушением), но нередко исчезают, если от них отвлечься, чем-то развеселиться и т. п., с готовностью тут же вернуться при «включении» внутренней бессознательной (точнее, сознательно-бессознательной) ипохондрической озабоченности. Наконец, психастенические ипохондрические ощущения сплошь и рядом тут же исчезают после авторитетной разъяснительной консультации врача с убедительным (для пациента) заключением, что все-де это безопасно-нервное, «парестезии всякие».

Таким образом, психастенические ощущения, в смысле хотя бы податливости суггестии, сложнее истерических. Тут необходимы иные психотерапевтические воздействия. Так, истерик, научившийся с помощью врача, насколько это возможно, внутренне осуждать свои симптомы как «подкорковое», примитивное, демонстративное проявление, способен нередко смягчать или устранять их, например, самовнушением по Э. Куэ (т. е. с обязательными «предварительными опытами», убеждающими его в наличии собственной силы самовнушения). Психастенику же следует подробно разъяснить его внутреннюю, в большей мере неосознанную ипохондрическую настроенность, «подхватывающую», закрепляющую, особенно в минуты душевного спада, различные «субъективные» ощущения, к которым имеется большая склонность. Психастеник должен подробно осознать особенности своих ощущений, переживаний для того, чтобы иначе, «со скидкой на ипохондричность» относиться к своим ощущениям, сомнениям. Ему следует научиться отвлекаться от ипохондрических ощущений какими-либо свежими впечатлениями и тут же логически подчеркивать себе: «Ведь вот отвлекся — и прошли ощущения, потому что это мое обычное, нервное, а значит, успокойся, выше нос». Разумеется, при упорных, истинно соматических ощущениях необходимо показаться врачу.