Кризис европоцентризма

Гегель отводил Древнему Ирану роль первого восприятия духовного начала как огня и светоносной сущности, Индии – рассеяние этого духовного начала на многообразие внеположенных ему растительных и животных форм, Египту – самопорождение духа, но пока еще в опредмеченной, почти инстинктивной форме.

Для Гегеля дух народа – это конкретная индивидуальность, пребывающая в согласии с природой, но не в причинной зависимости от нее. История есть постепенное освобождение духа от природной стихии. И, тем не менее, в предельных случаях природа в силах блокировать всякое движение истории и прогресс духа, оглупить человека чрезмерными трудностями жизни, приковать к себе.

Такой подход к оценке общественного развития в дальнейшем стал вырождаться в апологетическую (хвалебную) по своей сути «прогрессистскую» концепцию с характерным для нее представлением о науке (а затем и о технике, информатике) как об оптимальном средстве разрешения любых человеческих проблем и достижения гармонии на путях устроения рационально спроектированного миропорядка. Предполагалось, что западная культура некогда вобрала в себя все ценное, что мог дать Восток. Более того, сложилась гипотеза о том, что кочевые индоевропейские народы на заре истории вторглись из Центральной Азии в Китай, в Индию и на Запад. Встреча разных культур породила будто бы европейскую цивилизацию, обогащенную контактом различных религий.

В ХОХ в. в европейском сознании вызревал кризис европоцентризма. Европейский просвещенный мир пытался понять, правомерно ли рассматривать европейскую идею как всемирную. А. Шопенгауэр отказывался видеть в мировой истории нечто планомерно-цельное, предостерегал от попытки «органически сконструировать» ее (см. Шопенгауэр А. Об истории \\ Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Т. 2, М., 1900, с. 455).

Модернизация мира

Немецкий философ Освальд Шпенглер (1880–1936) в книге «Закат Европы» оценивал схему европоцентризма – от древности к Средневековью и затем к Новому миру – как бессмысленную. По его мнению, Европа как небольшое «пятнышко» неоправданно становится “центром тяжести” исторической системы. Он отмечал, что с таким же правом китайский историк мог бы, в свою очередь, выстроить всемирную историю, в которой крестовые походы и эпоха Возрождения, Цезарь и Фридрих Великий были бы обойдены молчанием как события, лишенные значения. О. Шпенглер называл птолемеевской, то есть устаревшей, привычную для европейца схему, согласно которой высокоразвитые культуры совершают свой бег вокруг Европы (см. Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993, с. 22). Позже французский этнолог Клод Леви-Строс (р. в 1908 г.), исследуя древнюю историю, высказал догадку, что именно западная культура выпала из всемирной истории (см.: Леви-Стросс К. Печальные тропики. М., 1984, с. 130).

Современный европоцентризм поддерживается концепцией модернизации мира, то есть его осовременивания. Он утверждает, что другие культуры должны принять современный жизненный уклад. Своеобразная разработка европоцентризма содержится в концепции американского исследователя Фрэнсиса Фукуямы, который, развивая концепцию «постистории», исходит из того, что либеральная идея непременно станет универсальной.

Мы взяли только одну проблему – судьбы европоцентризма. Она позволила нам обозначить широкую панораму различных идей, определяющих концептуальных спектр культурологии. Что такое культура? Почему, будучи относительно целостным явлением, она существует во множестве вариантов? Как должен вести себя человек перед фактом «распыления» культур? Сохранится ли множественность культур? Будут ли они восприниматься как равноправные, или останется некая иерархия культурных доминионов? Должны ли национальные культуры сохранить собственную суверенность, или им предстоит образовать некую общепланетарную универсальную культуру? Итак, культурология и вопросы.

Культурологический подход к истории отдельных народов и всего человечества выражает идею многообразия культур. Культура многолика. Ее содержание кажется неисчерпаемым. Возьмем наугад описание культурных феноменов в разных культурах. Начнем с древних земледельческих народов. Здесь господствовала традиция. Она регулировала все стороны жизни людей. Так, было принято чтить первичное событие, которое, как предполагалось, послужило основой образа их жизни. Вся религиозная жизнь тех народов состояла в определенном воспоминании, увековечении. Как было принято считать, люди должны остерегаться того, что произошло прежде. В канун важного события нужно было соблюдать различные табу. Например, если вступавшая в период полового созревания девушка нарушала запрет молчания и начинала разговаривать, то ее признавали виновной в забвении первичного события, о котором условились молчать.

Теперь обратимся к древнегреческому мифу. Эвридика, жена великого поэта и музыканта Орфея, умерла. Орфей тщетно пытается вывести ее из преисподней. Но это ему не удается.

И, наконец, обратимся к образу города будущего, каким он видится одному из современных исследователей: «Представьте себе город будущего, парки, озера, клумбы, кристально чистый воздух. Большинство машин находится на громадных стоянках за чертой города. Высотные дома расположены не слишком близко друг к другу, так что жителям открываются далекие виды. По улицам проведены кабельные сети, обеспечивающие всевозможные виды коммуникаций. У жителей этого города нет такой потребности в транспортных поездках, как это было прежде. Банковские операции осуществляются из дома, равно как и приобретение товаров. Служба доставки работает превосходно. Всячески поощряется работа дома. Встречи и всякого рода рабочие конференции осуществляются по телекоммуникационным сетям, охватывая удаленных друг от друга участников».

Мы словно побывали в трех культурах. А их гораздо больше – этих ликов культуры. Повторим: культура многолика. Однако идея множественности культур нелегко пробивала себя дорогу. Многие десятилетия исследователи полагали, что на Земле существует только одна культура, а остальные просто повторяют ее историю. В наши дни культурология рассматривается как наука о множественности культур и закономерностях культурно-исторического процесса.